Правительство франсуа миттерана: Миттеран, Франсуа — ПЕРСОНА ТАСС — scary-stories.ru

Содержание

Миттеран, Франсуа — ПЕРСОНА ТАСС

Происхождение и образование
Франсуа Миттеран (полное имя Франсуа Морис Адриан Мари Миттеран; Francois Maurice Adrien Marie Mitterrand) родился 26 октября 1916 г. в г. Жарнак (департамент Шаранта на юго-западе Франции). Его отец был инженером в железнодорожной компании, позже он возглавил семейную компанию по производству уксуса. Мать происходила из семьи виноделов. В семье, кроме Франсуа, воспитывалось еще семь детей. Отец принимал активное участие в работе Национальной католической федерации. В возрасте девяти лет родители Франсуа Миттерана отправили его в колледж-интернат «Сен-Поль» (частное католическое привилегированное учебное заведение) в г. Ангулем, которое он окончил с дипломом бакалавра философских наук. Во время учебы вступил в студенческую организацию «Католического действия», поддерживал связь с левым движением католиков «Сийон», участвовал в демонстрациях.
В 1939 г. окончил филологический и юридический факультеты Парижского университета. В то же время учился на юридическом факультете в Школе политических наук (в настоящее время Институт политических исследований «Сьянс По», окончил в 1937 г.). В 1938 г. начал работу над докторской диссертацией на тему об оккупации гитлеровскими войсками Судетской области. Однако так и не завершил ее.
Служба в армии и Вторая мировая война
В апреле 1938 г. он был призван в армию. В июне 1940 г., при взятии вермахтом Парижа, был ранен и попал в плен, провел в лагерях 18 месяцев. После побега (1942) перебрался на территорию на юге Франции, подконтрольную правительству маршала Петена (режим Виши, лояльный нацистам), работал в комиссариате этого правительства по делам военнопленных (этот факт скрывал до 1994 г.). С 1943 г., найдя связь с подпольем, он участвовал в движении Сопротивления. Там он получил псевдоним Капитан Морлан, создал несколько организаций бывших военнопленных. В ноябре 1943 г. Миттерану удалось бежать на британском корабле в Лондон, откуда в декабре он отправился в Алжир. Там он впервые встретился с генералом Шарлем де Голлем, но отказался присоединиться к созданному им движению «Сражающаяся Франция» (это послужило началом враждебности между ними). Вернувшись во Францию, Миттеран возглавил (в марте 1944 г.) Национальное движение военнопленных и депортированных, которое объединило всю сеть созданных им ранее организаций.
В августе 1944 г. он участвовал в боевых действиях при освобождении Парижа. Затем недолго работал в министерстве по делам бывших фронтовиков во временном правительстве Шарля де Голля (покинул пост из-за конфликта с де Голлем), был одним из разработчиков плана по освобождению концлагерей. В апреле 1945 г. (по приказу де Голля) Миттеран в качестве представителя Франции присутствовал при освобождении лагерей Кауферинг и Дахау в Германии.
Деятельность в годы Четвертой республики
В 1945 г. Франсуа Миттеран стал одним из основателей левой партии «Демократический и социалистический союз Сопротивления» (ЮДСР). С 1948 г. входил в руководящий комитет ЮДСР, в 1953 г. стал его председателем.
В 1946-1958 гг. и с 1962 г. был депутатом Национального собрания Франции от ЮДСР (нижняя палата парламента), в 1959-1962 гг. — членом сената (верхняя палата).
Франсуа Миттеран занимал министерские посты в нескольких кабинетах Четвертой республики (1946-1958): в 1947–1948 гг. был министром по делам бывших фронтовиков; в 1948–1949 гг. – государственным секретарем при председателе Совета министров, в 1950–1951 гг. – министром по делам заморских территорий; в 1952 г. – государственным министром; в 1953 г. – министром по делам Совета Европы; в 1954–1955 гг. – министром внутренних дел; в 1956–1957 гг. – министром юстиции.
Он выступал против колониалистской политики Франции в Северной Африке и против войны в Индокитае. При этом Миттеран поддерживал сохранение военного положения в Алжире (введено в 1954 г. после атаки отрядами повстанцев ряда французских объектов в Алжире), отстаивая позицию «Алжир — это Франция».
Деятельность в годы Пятой республики
После возвращения Шарля де Голля к власти и введения в 1958 г. Пятой республики Франсуа Миттеран неоднократно выступал с критикой президента. Так, в 1964 г. в книге «Перманентный государственный переворот» он осуждал политику и чрезмерную власть де Голля.
В 1959-1981 г. возглавлял мэрию Шато-Шинона (регион Бургундия).
В 1964 г. он создал левое движение «Конвент республиканских институтов» (КРИ), на основе которого в 1965 г. была создана партия «Федерация демократических и социалистических левых сил (ФДСЛС). Эту партию он возглавлял до 1968 г.
После распада в 1968 г. ФДСЛС и Французской секции Рабочего интернационала (социалистическая партия, существовавшая с 1905 г.) Миттеран предложил на их базе создать Французскую социалистическую партию (ФСП). После объединительного съезда социалистов в июне 1971 г. он был избран первым секретарем ФСП. В июне 1972 г. ФСП вошла в Социнтерн, а Миттеран стал одним из пяти его вице-председателей.
Борьба за президентский пост
В 1965 г. Миттеран впервые участвовал в президентских выборах. Он выступал кандидатом от левых сил (социалистов и коммунистов). И хотя ожидалось, что де Голль, представлявший партию «Союз для Новой Республики», победит уже в первом туре, Миттеран набрал почти 32% голосов. Во втором туре он проиграл, получив 44,8% (де Голль 55,1%). Но тогда Миттеран утвердился в глазах французов как глава оппозиции, лидер союза левых сил.
На президентских выборах 1974 г. Миттеран баллотировался от ФСП. Он вышел во второй тур, набрав 43,25%, но во втором туре проиграл Валери Жискар д’Эстену (от партии «Независимые республиканцы»), получив 49,19% против 50,81% у Жискар д’Эстена.
В 1981 г. Миттеран был единогласно выдвинут кандидатом в президенты от ФСП. Кампания проходила под лозунгом «С левыми — за единую Францию». В первом туре он получил 25,86% голосов, уступив действующему президенту Жискар д’Эстену, но во втором туре набрал 51,76% голосов (у Жискар д’Эстена 48,24%).
В 1988 г. Миттеран был переизбран на второй срок, одержав победу над Жаком Шираком (во втором туре 54,02% против 45,98%). Его предвыборная кампания проходила под лозунгами «Единая Франция» и «Спокойная сила».
Во главе государства. Внутренняя политика
Франсуа Миттеран стал первым президентом-социалистом в Пятой республике. В первом сформированном при Миттеране социалистическом правительстве четыре министерских поста заняли коммунисты. Были начаты социальные реформы: по сокращению рабочей недели (с 40 до 39 часов), снижению пенсионного возраста (с 63 до 60 лет), введению налога на роскошь (взимался в том случае, если чистая стоимость имущества превышала 3 млн франков, а в промышленности и торговле — свыше 5 млн франков, отменен в 1987 г.), введению 5-недельных оплачиваемых отпусков. Минимальная зарплата была повышена на 10%, семейные пособия на 14%, пенсии на 20%. В 1982 г. были национализированы некоторые частные банки и финансово-промышленные группы, среди которых были банк Ротшильда и Парижско-Нидерландский банк. Под контроль государства перешла большая часть авиационной и ракетной промышленности, цветной металлургии, химпромышленности. В результате государственный сектор был увеличен почти вдвое.
При Миттеране были расширены полномочия местных органов власти, была отменена смертная казнь, принят закон, отменивший ранее установленные ограничения по депортации нелегальных мигрантов. Однако уже в 1984 г., столкнувшись с оттоком капитала из страны, инфляцией и дефицитом бюджета, правительство приступило к мерам экономии, реформы были приостановлены. Постепенно были увеличены налоги для малоимущих, повышены цены на лекарства, за проезд на транспорте, коммунальные услуги, урезаны кредиты местным органам власти и др.
После нескольких лет «левого эксперимента» во Франции углубился кризис, которому сопутствовал рост консервативных настроений. В марте 1986 г. победу на парламентских выборах одержали правые партии, правительство возглавил представитель «Объединения в поддержку Республики» Жак Ширак. Сложилась ситуация «сосуществования» (cohabitation) левого президента и правого правительства.
В 1986 г. был принят закон о денационализации, согласно которому в частные руки было передано более 50% акционерного капитала госсектора, а в 1993 г. в частную собственность перешли такие компании как «Эр Франс», «Рено», банк «Креди Лионне» и др. В госсобственности остались только железные дороги, метро, часть телевидения и некоторые угольные шахты.
В этот период Франсуа Миттеран шел на переговоры как с правыми, так и с левыми. Он отличался достаточной политической гибкостью, что было залогом его долгой карьеры. «Я — принадлежность французского пейзажа», — сказал однажды о себе Миттеран, разъясняя, что он меняется всякий раз, когда меняется «фон проблемы».
Во главе государства. Внешняя политика
Во внешней политике Франсуа Миттеран выступал за укрепление отношений с США и НАТО. Франция одобряла их решения в области военной стратегии, в том числе о размещении в Европе американских ракет, поддерживала их действия во время распада Югославии и сербо-боснийского конфликта (1992-1995). В 1991 г. участвовала в составе антииракской коалиции (операция «Буря в пустыне»).
Большое значение Миттеран придавал вопросам европейской интеграции. С согласия Франции членами Европейского экономического сообщества (ЕЭС) стали Греция, Испания, Португалия, Австрия, Финляндия и Швеция. В 1986 г. Миттеран от имени страны подписал с ЕЭС Единый европейский акт (вступил в силу в 1987 г.), предусматривавший дальнейшую интеграцию стран Западной Европы; укрепление сотрудничества в политической, военной, валютно-финансовой областях, ликвидацию границ и др. Маастрихтский договор (подписан в 1992 г.) о создании Европейского союза (ЕС) называют творением Франсуа Миттерана и канцлера Германии Гельмута Коля.
Отношения Франции с СССР (позже с Россией) были достаточно напряженными, но улучшились после вывода советских войск из Афганистана в 1989 г. В 1990 г. был подписан договор о согласии и сотрудничестве между СССР и Францией. Миттеран приезжал в Москву четыре раза (в 1984, 1985, 1986 и 1995 гг. ).
Миттеран выступал за расширение взаимодействия с африканскими государствами, которым Франция предоставляла техническую, финансовую и военную помощь. Но в середине 1990-х гг. французское влияние в Африке стало ослабевать. Франция постепенно сворачивала свое военное присутствие на континенте и экономическую помощь бывшим колониям.
В мае 1995 г. закончился его второй срок полномочий. На посту главы государства он провел 14 лет (2 срока по 7 лет) — это самый продолжительный срок в истории Пятой республики.
Религия и семья
Воспитывался в католической вере, в очень религиозной семье. После войны стал называть себя агностиком.
Официально Миттеран был женат один раз. В 1944 г. он заключил брак с Даниэль Миттеран (девичья фамилия Гуз; 1924-2011). На протяжении всей политической карьеры Франсуа Миттерана Даниэль была его официальной спутницей. У них двое сыновей — Жан-Кристоф (1946) и Жильбер (1949).
Однако долгие годы Франсуа Миттеран имел вторую семью. С Анн Панжо, которая была моложе его на 25 лет, он познакомился в 1961 г. В 1974 г. у них родилась дочь Мазарин (в графе об отцовстве в свидетельстве о рождении стоял прочерк). Тайна их отношений в период президентства Миттерана строго охранялась и стала известна лишь в 1994 г.
Кончина
Франсуа Миттеран прожил после ухода с должности всего 236 дней. Еще в 1981 г. у него был обнаружен рак предстательной железы. Все годы президентства он скрывал свою болезнь. Скончался 8 января 1996 г. По одной из версий причиной смерти стала инъекция, сделанная по его просьбе. Похоронен на кладбище в родном Жарнаке.

Эпоха президентства Франсуа Миттерана

Когда в 1981 году президентом стал Франсуа Миттеран, а вместе с ним к власти впервые за последние 23 года пришло социалистическое правительство, левые силы ликовали.

Даже в консервативном Париже все связывали с новым правительством самые большие надежды и чаяния. Предполагалось, что Миттеран станет лучшим президентом в современной истории Франции.

Однако уже к 1984 году, когда стало очевидно, что правительство Миттерана не справляется с утечкой капитала, инфляцией и дефицитом бюджета, общественное мнение коренным образом изменилось, поэтому в 1986 году парламентские выборы выиграли правые, а новым премьер-министром стал представитель правых Жак Ширак, который в это время был мэром Парижа.

Первый раз в истории современной Франции сложилась ситуация, когда в политической жизни страны образовалось своеобразное «двоевластие»: главами государства и главами правительства стали люди, находившиеся по разные стороны от политического центра.

В 1988 году, когда Миттеран получил свой второй президентский мандат, Париж все еще оставался под властью правых: во всех мэриях двадцати городских округов власть принадлежала правым депутатам.

Правда, Миттерану все же удалось укрепить свое положение участием в важном Маастрихтском договоре, подписание которого формально закрепило создание Европейского союза на базе более слабого Европейского сообщества. В целом парижане проголосовали за это соглашение, однако, оно было одобрено с очень небольшим перевесом голосов. А тем временем в Париже нарастало недовольство.

Бездомные выходцы из Африки, желая выразить свой протест по поводу дискриминации африканцев при предоставлении социального жилья, соорудили палаточные лагеря в 13-м округе города и в Булонском лесу.

После череды забастовок и скандалов, а также самоубийства премьер-министра Пьера Береговуа, Миттеран с трудом дотянул до конца своего президентского срока, постепенно утрачивая репутацию отца нации.

В этот период дела по обвинению в коррупции мэров, членов парламента, министров и крупных промышленников возбуждались почти каждую неделю. Хотя несколько мэров все же отправились в тюрьму, создавалось впечатление, что власти имущие в Париже находятся вне пределов досягаемости закона.

К тому времени, как правление Франсуа Миттерана, наконец, закончилось, он пробыл главой Французского государства четырнадцать лет.

Когда в январе 1996 года Миттеран скончался, его похоронили со всеми почестями как культурного и прозорливого человека, а также выдающегося политика. Однако некоторые скандалы, связанные с его правлением, через некоторое время все же всплыли на поверхность и значительно подпортили его репутацию.

Один из таких скандалов был связан с сыном Миттерана Жаном-Кристофом, советником президента по делам Африки, который был арестован по подозрению в незаконной про-даже оружия Анголе; другой скандал коснулся бывшего министра иностранных дел, близкого друга Миттерана Ролана Дюма, который оказался замешан в деле о коррупции в особо крупных размерах, связанным с нефтяной компанией Эльф.

Однако самым серьезным обвинением, известным широкой общественности, стали сведения о том, что Миттеран приказал сотрудникам своего антитеррористического отдела, созданного в 1982 году, тайно прослушивать телефоны всех, кто представлял хоть какую-то потенциальную угрозу для его репутации.

Большие проекты Франсуа Миттерана

Наиболее очевидным достижением Миттерана в качестве президента стало сооружение группы общественных зданий, реализованное в рамках президентской программы «больших проектов» (гран-проже).

Нетрудно догадаться, что эти новаторские здания, многие из которых в архитектурном отношении своеобразны, первоначально воспринимались горожанами неоднозначно. Наибольшее впечатление на консервативный Париж произвела стеклянная пирамида американского архитектора Йео Минг Пея, возведенная в самом сердце исторического здания Лувра.

Однако по прошествии определенного времени и пирамиду Лувра, и Институт арабского мира в Латинском квартале, которые большинство парижан ныне воспринимают уже как символ современной эпохи, стали свидетельством нового духа города.

Следует отметить, что другой «большой проект» считается не столь успешным это здание французской оперы «Опера-Бастилия», которое романист Эдмунд Уайт, пишущий о Париже, сравнил с «роскошным коровником, который можно увидеть в центре животноводства США в городе Форт-Уорт».

Дело в том, что когда архитекторы разработали чертежи для строительства оперного театра, черновые варианты проектов были представлены президенту. Говорят даже, что Миттерану заранее подсказали, что лучше выбрать крайний слева, принадлежащий Ричарду Мейеру, но по какой-то причине президент смешался и указал на крайний справа, разработанный Карлосом Оттом, что и определило судьбу театра.

Поистине большим событием в архитектурной жизни города стало также возведение Большой арки в квартале Дефанс и строительство здания Национальной библиотеки, которое было завершено уже после смерти Франсуа Миттерана, последовавшей в 1996 году.

Открытие библиотеки было встречено восторгами архитекторов и воплями библиотекарей, которые с возмущением кричали о том, что нельзя хранить недолговечные книги в стеклянных башнях, где солнечный свет будет уничтожать чернила и бумагу.

Тем не менее, сейчас уже ясно, что в целом большие проекты оказались вполне успешными. Наряду с этим, еще один грандиозный проект, а именно дорогостоящее празднование в 1989 году двухсотлетней годовщины

Французской революции обернулось самым безвкусным и неудачным примером культурных развлечений, финансируемых из общественных средств.

Больше фотографий эпохи президентства Франсуа Миттерана тут: Фотогалерея

Миттеран и его эпоха – Газета Коммерсантъ № 5 (963) от 20.01.1996

Газета «Коммерсантъ» №5 от 20.01.1996 , стр. 23

&nbspМиттеран и его эпоха

Противоречивое правление
Франсуа Миттеран был гениальным политиком. Никто его не любил, больше того, ни один современный ему общественный деятель не вызывал такой неприязни у своего народа. Но голоса на выборах все же отдавали ему, и он провел в президентском кресле рекордный срок.
Миттеран был в некотором смысле идеалистом: он стремился к власти ради власти, а не ради того, чтобы как-то ее использовать. Определение «противоречивое», которым теперь принято характеризовать его правление — уклончивое, типично миттерановское. Правление было никакое, став президентом, Миттеран никуда больше не стремился: если предпринимаемые им меры приносили плохие результаты, он осуществлял меры прямо противоположные. Такие колебания не могли сильно навредить стране — но и не способствовали прогрессу.

Самый левый среди правых
       Двойственность Миттерана началась с детства. «Я был воспитан в католической среде, очень верующей и очень открытой… В то время быть католиком в маленьком провинциальном городке означало быть правым. Месса отделяла зерна от плевел. Но если вы ходили к мессе, но отказывались примкнуть к несправедливостям и чванству правых кругов, вы оказывались в пустоте. Так обстояло дело с моим отцом». Так, похоже, обстояло дело и с Франсуа Миттераном. Едва выйдя из Ангулемского коллежа Св. Поля, Франсуа Миттеран примкнул к «Сийону» — движению не то что левому, но самому левому из правых, движению левых католиков, возглавляемому журналистом Марком Санье. Санье ратовал за социальный и демократический католицизм, пытаясь таким образом противостоять антиклерикальной политике Третьей Республики. Причем, как это часто случается с жаждущими компромисса и что в полной мере испытает потом Миттеран, вызывал недовольство и у правительства, и у Ватикана. Папа Пий Х публично осудил Санье в 1910 г. за неповиновение церковной власти и излишний демократизм. К тому моменту, когда к «Сийону» примкнул Миттеран, деятельность движения в основном исчерпывалась проповедью мира и клеймлением расизма. В среде демократического христианства в то время не было крупного лидера. И Миттеран понял, что в большую политику на этом движении не въедешь.

       Затем Миттеран прибывает в Париж, чтобы, опять же в соответствии с семейными традициями, изучать право. Судя по воспоминаниям его соучеников, право его абсолютно не интересовало. «Во время первого же нашего разговора, — пишет однокурсник Миттерана Франсуа Даль, — я понял, что он из лидеров, что он никогда не будет ни судьей, ни адвокатом, все это ему не интересно. Его призванием была политика. В то время Франция переживала ужасный кризис, мы все были обеспокоены нашим будущим. Для Миттерана вопрос ставился так: как стать депутатом, если тебе 19 лет и у тебя нет ни денег, ни связей в Париже».
       Именно в университете Миттеран начал делать политическую карьеру и очень быстро одержал свою первую победу на выборах: его избирают президентом «104», студенческого общежития на улице Вожирар, возглавляемого «братьями маристами» — членами конгрегации Святой Девы Марии. За 25 лет до этого президентом «104» был земляк и тезка Миттерана Франсуа Мориак, который впоследствии довольно свысока о нем отзывался. «Этот Миттеран, я его очень давно люблю, хотя и не встречаюсь с ним. Это такой романтический мальчик, я хочу сказать, прямо персонаж из романа. Он родом из Шаранты, в нескольких лье от меня, прямо как Растиньяк. Едва очутившись в Париже, он поселился на улице Вожирар, 104, в набожном обиталище, где и я жил за четверть века до этого…»
       Миттеран не любил, когда его сравнивали с бальзаковским героем, и поэтому отреагировал довольно едко: «Этот Франсуа Мориак, региональный романист, друг моего дяди и моей матери. Для него любой молодой человек из Ангулема априори Растиньяк». Впрочем, зла на того, кто однажды сказал: «У меня иногда такое впечатление, что Франсуа Миттеран — один из моих персонажей…», — он не держал, и в октябре 1994-го набережная Сены в 13-м округе стала именоваться набережной Франсуа Мориака.

Вишист из маки
       Дальше начинается «странная война» и военная биография сразу же мобилизованного Миттерана. До недавнего времени было известно, что он был мобилизован в начале второй мировой войны, попал в плен, бежал, вступил в ряды Сопротивления, организовал Национальное движение узников войны. (Словарь Robert, 1987).
       В действительности дело обстояло не совсем так. В мае 1942, бежав из плена, Миттеран приезжает в Виши. Он вступает в движение взаимопомощи узников войны. В качестве участника этого движения 15 октября 1942 года встречается с маршалом Петэном. Да, об этом все вроде бы знали, но открыто не говорили. И все же, когда журналист Пьер Пеан опубликовал книгу «Французская молодежь» с фотографией Миттерана вместе с Петэном, для французов это было шоком. Поскольку впервые было прямо и аргументированно сказано: да, Миттеран был петэнистом, до того как вступить в Сопротивление. Обвинение в коллаборационизме президенту страны — это было сильно. Впрочем, Миттеран повел себя, как всегда, правильно. Он не стал ничего опровергать, а наоборот, в многочисленных интервью объяснил, что недолгие петэнистские симпатии — заблуждение, с которым было покончено в 1943.
       И действительно, тогда Миттеран благодаря своим контактам с бывшими военнопленными сближается с участниками Сопротивления и вскоре решает к ним присоединиться. Но не в качестве рядового члена. Его цель — объединить всех бывших военнопленных и создать собственную независимую цепь. В декабре 1943 он встречается с де Голлем в Алжире, но отказывается интегрировать свою цепочку в общую организацию. После краткого пребывания в Лондоне Миттеран возвращается во Францию и полностью уходит в подполье. Он называется Морланом, а его организация — Национальным движением узников войны и депортированных.

«Алжир — это Франция»
       12 июня 1954 года, когда к власти пришло правительство Пьера Мендес-Франса, Миттеран получает крупный государственный пост — министра внутренних дел. Ответственная должность, обладатель которой в случае любых социальных неурядиц первым оказывается под ударом. Но Миттеран как раз умеет парировать удары. Мендес-Франс и Миттеран хорошо знали друг друга, оба были левые. Но насчет войны в Алжире их точки зрения разошлись. «Алжир — это Франция», сказал Миттеран. Самая знаменитая и самая неудачная фраза за всю его политическую карьеру. Она была произнесена в ноябре 1954, когда началось алжирское восстание, с последствиями которого смог справиться только де Голль. Кажется, ясно, что значит эта фраза. Недаром ее навсегда запомнили политические противники Миттерана. Но когда Le Nouvel Observateur в 1965, уже после решения проблемы, спросил Миттерана, что его толкнуло на такую реакционность, этот гениально увертливый политик нашел как всегда уклончивый, но внешне вполне достойный ответ. «Если бы в ту эпоху, когда я был министром внутренних дел, а Алжир, состоящий из французских департаментов, относился к моей компетенции, я бы сказал что-нибудь другое, это вызвало бы падение правительства Мендес-Франса». Но с уходом этого правительства в 1955 году Миттеран не сразу отказался от своих колонизаторских взглядов. В том же 1955 он говорил: «Я одобряю применение военной силы в Алжире в той мере, в какой это представляет собой последнюю возможность вновь приобрести утраченные территории и начать диалог». Двумя годами позже Миттеран начинает — как обычно, понемножку — менять позицию. Теперь он мечтает о «франко-африканском объединении под девизом ‘равенство и братство'». А в 1958, с возвращением де Голля, Миттеран наконец становится сторонником деколонизации. Годом позже он с трибуны Сената публично признает свои ошибки: «Так случилось, что я примкнул к политике, гибельные результаты которой сегодня вижу. Я прошу за это прощения у нации» (25 июня 1959 года).
       Не следует думать, что свою знаменитую алжирскую фразу Миттеран произнес, что называется, в запальчивости. Столь выдающиеся политики всегда контролируют себя. В доказательство, что это было настоящим убеждением, можно привести еще несколько высказываний Миттерана. «Единственный способ переговоров — война». «Долг Франции — остаться в Северной Африке несмотря ни на что».

Социалист-идеалист и социалист-прагматик
       Мендес-Франс и Миттеран — социалисты, но на этом сходство кончается. Первый никогда не мог принять введенного де Голлем всеобщего голосования. В результате он долго не занимал крупных политических постов и превратился в чистого идеолога, «политика-мыслителя». Миттеран проявил свой излюбленный прагматизм. Он понял, что от всеобщего голосования никуда не денешься. Левые клеймили усиление личной власти президента, заявляли, что стремление де Голля часто прибегать к такому средству разрешения сложных вопросов в жизни страны, как всенародный референдум, — самая обыкновенная демагогия. Миттеран решил, что сильная власть президента — это как раз то, что ему надо, и что в новых условиях ему даже легче будет продолжать политическую карьеру. «С этого момента, — рассказывал Миттеран позднее, — я понял, что буду кандидатом». Правда, пришлось поступиться частью своих левых взглядов. В 1965 году, когда Миттеран впервые принял участие в борьбе за пост президента, левые силы разделились на два лагеря. С одной стороны — Пьер Мендес-Франс, последовательный, не идущий на компромиссы социалист, из-за своей принципиальности теряющий возможность побороться за власть. С другой — Миттеран, далеко не столь принципиальный, зато благодаря своему умению чувствовать ситуацию и выдающейся политической интуиции имеющий реальные шансы получить власть.
       Очень много говорит сравнение этих двух больших социалистов. Предоставим слово журналисту Жоржу Кьежману, который был знаком с обоими.
       «Пьер Мендес-Франс слушал своего собеседника так, что тот чувствовал одновременно поддержку и понимание, рос в собственных глазах. Внимание Франсуа Миттерана было столь же острым, но в нем часто была ирония, дистанция, так что ты чувствовал себя одновременно польщенным и задетым… Можно сказать так: Мендес-Франс слушал, чтобы узнать, что вы думаете, Миттеран слушал, чтобы понять, чем вы можете быть ему полезны».
       «Мендес-Франс считал, что необходимо четко и публично определить цели, которых он хочет достичь. Миттеран мудро рассуждал, что благоразумнее раскрывать цель лишь тогда, когда она достигнута — хотя бы для того, чтобы смягчить возможную неудачу. Различие подходов… Пьер Мендес-Франс умер в 1982 году, иначе мы бы наверняка услышали его критический голос во время двух семилетий Франсуа Миттерана».

Ненависть на всю жизнь
       На фоне изменчивости взглядов одно чувство Миттеран сохранял всю жизнь — неприязнь к генералу Шарлю де Голлю, человеку не лавирования, а действия, своей противоположности. Отношения этих двух политических деятелей всегда были отмечены полным взаимонепониманием и открытой враждой. «С первого взгляда они друг друга поняли и возненавидели», — рассказывает французский историк Жюль Рой. Взаимная неприязнь выразилась в первом же обмене репликами между раскаявшимся вишистом и лидером освобождающейся Франции.
       «На каком самолете вы сюда прилетели, говорят, на английском?» — неуместно засуетился де Голль. «Мне не пришло в голову взглянуть на марку самолета перед отлетом», — сухо ответил Миттеран.
       Миттеран вернулся на континент, убежденный в том, что де Голль хочет подмять под себя Сопротивление. «Это не настоящий республиканец», — пожаловался он своему другу Пьеру де Бенувилю, будущему голлистскому депутату. И в этом вопросе Миттеран никогда не менял своего мнения. Он старался разоблачить риск перехода Франции к монархии, а приход генерала к власти в 1958 году называл «незаконным государственным переворотом». И хотя большинство лидеров 4-й Республики без колебаний перешли на сторону де Голля, Миттеран отказался войти в его правительство. «Вы что же, значит, ждете моей смерти?» — упрекнул его генерал во время их последнего тет-а-тета. После 1958 года Миттеран превратил свою оппозиционность по отношению к основателю 5-й Республики в краеугольный камень своей политической деятельности. В 1964 году выходит в свет его книга «Перманентный государственный переворот», разоблачающая политику де Голля. В 1965 он забаллотировал де Голля на президентских выборах. Правда, после смерти генерала Миттеран поубавил пыл и даже написал в извиняющемся тоне: «Де Голль не заслуживал равнодушия, особенно если вы были его противником». Но фигура де Голля продолжала волновать Миттерана до конца жизни, и последние месяцы перед смертью Миттеран был занят сведением последних счетов с де Голлем, что вылилось в его посмертно изданную книгу.

Бездеятельность — лучший способ компромисса
       Де Голль был решителен во внешней политике. Он ликвидировал алжирскую проблему, провел деколонизацию. Он восстановил институты власти.
       Помпиду — модернизатор французской экономики. Ее развитие ускорилось уже при де Голле, но именно пятилетие Помпиду — период наивысшего экономического расцвета.
       Валери Жискар д`Эстен раскрепостил нравы. Именно при нем были разрешены развод по взаимному согласию, искусственное прерывание беременности. Он развил Конституционный совет, ограничивший законодательную власть парламента.
       Что же сделал Миттеран? После победы в 1981 году он сначала осуществлял программу социалистов, согласованную с коммунистами. Национализировал несколько крупных промышленных групп, около 40 банков, усилил госконтроль над операциями с валютой, заморозил цены и зарплаты. В результате стали расти безработица, инфляция, бюджетный дефицит, франк стал падать. Усилилось влияние правых экстремистов («Национального фронта» с бессменным Жаном-Мари Ле Пеном во главе). Но Миттеран не был убежденным социалистом. Увидев, что дело плохо, он сначала приостановил реформы, а затем повернул назад: денационализация, либерализация цен и пр. Миттеран удержался у власти и даже благодаря своему прагматизму был избран на второй срок.
       Миттеран был левым, но отнюдь не был реформатором. Его не любили как правые, которые считали, что рождение обязывает его быть с ними, так и левые, для которых он был своим только на словах. Франция после его правления, без всякого сомнения, нуждалась и нуждается в реформах, которые и пытается сейчас проводить новая власть. Чего же Миттеран не сделал?
       Ничем особенным не выделившись в области социальных программ, он в то же время не пытался на них экономить. В результате Франция оказалась между Сциллой и Харибдой: с одной стороны, экономия нужна для получения сбалансированного бюджета; с другой — ситуация в социальной сфере совсем не так хороша, чтобы было на чем экономить (что показали недавние забастовки).
       Столь же бессмысленно противоречива была политика Миттерана в области распределения государственной власти. Он делегировал большие полномочия районам, департаментам и коммунам. Но одновременно сосредоточил столько власти в президентском дворце, что недруги стали сравнивать его с королем.
       В память о начале своей карьеры в качестве адвоката он очень уважал конституцию и прочие законодательные акты. И в то же время именно на период миттерановского президента приходится наибольшее число громких политических скандалов, связанных со злоупотреблением политической властью и подкупом. Правда, первые лет десять его пребывания у власти ничего не было заметно, но в начале 90-х нарушения начали раскрываться. Наиболее преступным классом среди французских лидеров оказались мэры. Сейчас идет целый ряд процессов относительно их злоупотреблений. Но нечисты на руку оказались и работники центральных органов власти. Опять, как и в ситуации с социальной сферой, президент вроде бы и прав, но одновременно кругом виноват. В росте преступности мэров видели следствие делегирования полномочий регионам, а в злоупотреблениях центральной власти опять обвинять надо в первую очередь Миттерана. И опять же лично его никто никогда не осмеливался подозревать в коррупции. Но, видимо, для того чтобы быть хорошим президентом, недостаточно личной порядочности. У многих людей, с которыми Миттеран работал, рыльце в пушку. Предметом нескольких процессов о коррупции является и созданная Миттераном Социалистическая партия.
       Но и в образовании партии Миттеран проявил все ту же двойственность. Вполне очевидно, что единая партия, возникшая из маленьких разрозненных группировок, была для него способом прихода к власти. Причем вражда отдельных партийных «кланов» ему отнюдь не мешала. Наоборот, Миттеран стал единственной силой, объединяющей партию, и таким образом его господству ничто не угрожало — к чему он, очевидно, и стремился. С отходом же его от дел социалисты постепенно возвращаются к той же разобщенности, в котором Миттеран взялся за них 25 лет назад.
       Миттерановский синтез противоположностей (социалист из дворян, левые слова и правые дела) в конце концов превратился просто в бездеятельность. Он был не горячий и не холодный, и, может быть, именно поэтому, за отсутствие четкого политического образа, так ненавидели его политические противники. Доподлинно известно, что ни к одному лидеру другие политики не испытывали таких сильных отрицательных чувств. Миттеран, как про него говорят, поднялся над партийными интересами. Но неясно, для чего это ему понадобилось. Ясно только, что после Миттерана Франции нужны перемены. Отчасти поэтому неудача постигла так хорошо шедшего вначале бывшего миттерановского премьера Эдуара Балладюра: в нем есть та же уклончивость, благопристойная внешность при нежелании что-либо менять кардинальным образом. Франции сейчас нужно совсем не это. Она должна меняться, а Миттеран был и остался символом прошлого, которым, например, никогда не был и не станет де Голль.

Как умереть?
       О последних месяцах жизни Франсуа Миттерана не хочется писать и знать. Кажется, к этому стремился он сам. Но газеты, журналы и прочие наблюдатели упорно вмешивались в его личную жизнь. Нездоровый интерес к делу врача Миттерана, который раскрыл тайну, что президент узнал о своем раке гораздо раньше, чем все полагали, и скрывал болезнь ради своего политического спокойствия; возмущение родственников экс-президента по поводу публикации его фотографий. .. Миттеран в это время думал о смерти. В предисловии к книге Мари де Хеннезель «Со смертью на ты» (La mort intime) он написал: «Как умереть? Мы живем в мире, который пугается этого вопроса и отворачивается. Цивилизации, которые были до нас, смотрели смерти в лицо. Они указывали обществу и каждому человеку путь перехода. Они придавали окончанию судьбы богатство и смысл… Снова обрести то, что ускользает от сознания — то, что по ту сторону вещей и времени, вечный диалог жизни и смерти».

ЕКАТЕРИНА Ъ-ДЕМЬЯНОВА, АЛЕКСЕЙ Ъ-КАМЕНСКИЙ

Политическая жизнь Франсуа Миттерана
       1916 26 октября (Скорпион) родился в городке Жарнак в буржуазной религиозной семье. Отец начинал железнодорожным служащим, а потом сделался промышленником. В Жарнаке окончил частную католическую школу.
       1934 Учится на факультетах права и гуманитарных наук Парижского университета. Начал карьеру в Париже в качестве адвоката и журналиста. Начал участвовать в деятельности правых организаций.
       1938 Призван в армию.
       1940 Легко ранен и взят в плен.
       1942 Бежит из плена и попадает на территорию, контролируемую правительством Виши. Работает в пропетэновском Легионе борцов. Получает от Петэна медаль.
       1943 Вступает в движение Сопротивления.
       1946 Депутат Национального собрания.
       1947 Министр по делам ветеранов войны.
       1954 Министр внутренних дел, затем министр юстиции. Произносит знаменитую фразу насчет Алжира.
       1958 Критикует де Голля как узурпатора. Смелость в данном случае не только возможна, но и необходима: цель Миттерана состояла в том, чтобы возглавить оппозицию. А кроме того, уж очень он не любил де Голля.
       1962 Вновь становится депутатом Национального собрания, не теперь уже определенно в качестве левого.
       1965 Впервые приближается к мечте всей жизни, участвуя в президентских выборах. Выступив противником де Голля, при поддержке социалистов и коммунистов набирает 45% голосов.
       1965-71 Организует федерацию левых политических группировок
       1971 Создает единую социалистическую партию и сам ее возглавляет в течение 10 лет. Еще больше сплачивает фронт левых сил, заключив союз с коммунистами.
       1974 Неудача на президентских выборах.
       1981 Миттеран — президент Франции. Он получил 55,2% голосов, победив Жискар д`Эстена. Начинаются обещанные реформы, но через несколько лет они свертываются, и все возвращается в прежнее положение — с некоторыми потерями.
       1988 Вторая победа Миттерана на президентских выборах.
       1991 Проявление реакционности не слабее алжирских высказываний: Миттеран поддерживает ГКЧП.
       1991-92 Обсуждает с партнерами по ЕС Маастрихтское соглашение. Первая операция в связи с раком простаты.
       1995 Президентом становится Жак Ширак.
       8 января 1996 Франсуа Миттеран умер в Париже.

Комментарии
Президентство Франсуа Миттерана (1981–1995 годы) / Франция / Политический Атлас Современности
Франция / Президентство Франсуа Миттерана (1981–1995 годы)
На выборах 1981 года все главные партии выдвинули своих кандидатов: Социалистическая — Миттерана, Коммунистическая — Марше, голлисты — Ширака, центристский «Союз за французскую демократию» — Жискар д’Эстена. Благодаря объединённой поддержке коммунистических и левых социалистических сил победил первый секретарь Французской социалистической партии Франсуа Миттеран, который в последующем занимал пост президента два срока. Большинство мест в Национальном собрании прежнего состава принадлежало правым. В соответствии со своими полномочиями президент Миттеран распустил парламент и назначил новые выборы.
Коммунистическая и социалистическая партии договорились поддерживать во втором туре голосования того из кандидатов левых сил, кто будет иметь наибольшие шансы на успех. Правые партии также подписали соглашение о взаимном снятии кандидатов во втором туре. На выборах в июне 1981 года Социалистическая партия впервые завоевала абсолютное большинство мест в Национальном собрании, что отражало настроения электората, разочаровавшегося в правых, не сумевших справиться с экономическим кризисом. После парламентских выборов 1981 года Миттеран, руководствуясь подписанным соглашением, предложил коммунистам принять участие в формировании правительства, при этом основные посты в правительстве заняли социалисты и левые радикалы, а премьер-министром стал Пьер Моруа. Новое правительство левых сил провело ряд мер, предусмотренных Совместной программой действий. Так, были национализированы 36 самых крупных частных банков, ведущие финансовые компании и крупнейшие финансово-промышленные группы. Был принят ряд других решений в социально-экономической сфере.
Летом 1982 года правительство, несмотря на возражения коммунистов, под влиянием неблагоприятной экономической конъюнктуры отказалось от проведения новых социальных реформ и объявило о переходе к политике экономии, а с весны 1983 года — к «жёсткой экономии». Назначенный после этого новый премьер-министр Лоран Фабиус отказался принять разработанные компартией меры по модернизации экономики и борьбе с безработицей, предусматривавшие новые крупные государственные расходы. В то же время коммунисты считали, что продолжение политики жёсткой экономии могло привести лишь к углублению кризиса. В 1984 году они вышли из состава правительства. В 1988 году на очередных парламентских выборах правые одержали победу и получили большинство мест в парламенте. Главной причиной победы правых стало разочарование широких слоев населения в политике правительства левых сил, которое за пять лет своей деятельности так и не сумело добиться успехов в экономике.
В результате сложилась необычная политическая обстановка: правые располагали парламентским большинством и могли формировать правительство, но президентом оставался социалист Миттеран. Не желая прибегать к роспуску парламента и проведению новых выборов, Миттеран решил назначить премьер-министром лидера победившей коалиции правых — Жака Ширака (1986–1988 годов). Возникла ситуация, которую журналисты окрестили «сожительством» (французское cohabitation): левый президент «сожительствовал» с правым правительством и правым большинством в парламенте. Президент сохранил в своих руках контроль над оборонной и внешней политикой, премьер-министр, в свою очередь, уделял главное внимание внутренней политике. Одним из первых мероприятий правительства Ширака была частичная денационализация (приватизация) промышленности и банков, затем были существенно снижены налоги и ликвидирован контроль за ввозом и вывозом капитала. Внешнеполитический курс правительства Миттерана был направлен на продолжение сотрудничества с США и странами Западной Европы.
Весной 1988 года Миттеран был переизбран на президентский пост, набрав во втором туре голосования 53,8 % и опередив Ширака. Как и в 1981 году, Миттеран распустил парламент, в котором преобладали правые, и назначил внеочередные парламентские выборы, чтобы закрепить свою победу на президентских выборах. Выборы состоялись в 1988 году и, как ожидалось, принесли победу социалистам. Итоги выборов показали, что наибольшим влиянием продолжали пользоваться Социалистическая партия и президент Миттеран, выступавший в качестве арбитра, способного поддержать равновесие между правыми и левыми.
С победой левых закончился первый этап «сожительства»: теперь президент и правительство, а также парламентское большинство, принадлежали к левым силам. Премьер-министром нового правительства Миттеран назначил Мишеля Рокара, одного из лидеров Французской социалистической партии (ФСП). Правительство Рокара продолжило курс «жёсткой экономии», но отказалось от начатой правительством Ширака распродажи национализированных предприятий, руководствуясь принципом Миттерана: «ни приватизации, ни национализации».
Главным внешнеполитическим приоритетом по-прежнему оставалась интеграция Европы. В феврале 1992 года французское правительство подписало Маастрихтский договор, официально вступивший в силу после референдума. Минимальный перевес, достигнутый сторонниками Маастрихтского договора на референдуме 1992 года, показал, что французское общество расколото, а правительство Рокара не сумело добиться существенных изменений в экономической сфере. Чтобы остановить падение популярности социалистов, Миттеран в 1991 году отправил Рокара в отставку и впервые в истории Франции назначил премьер-министром женщину — Эдит Крессон. Через полгода её сменил другой представитель ФСП — Пьер Береговуа, имевший репутацию опытного экономиста. Однако ни Крессон, ни Береговуа не смогли поднять падавший престиж социалистов.
На парламентских выборах 1993 года социалисты выступили совместно с левыми радикалами и потерпели сокрушительное поражение — самое крупное за годы Пятой республики (по сравнению с 1988 года они потеряли 4 млн голосов и 4/5 мандатов). Поскольку правые получили большинство в парламенте, президент Миттеран вновь оказался в условиях вынужденного «сожительства» с правыми. Конституция предписывала ему предложить формирование нового правительства лидеру победившей на парламентских выборах партии — «Объединение в поддержку республики» (ОПР). Поскольку лидер ОПР Жак Ширак планировал своё участие в президентских выборах в 1995 году, он не захотел работать в правительстве, и пост премьер-министра занял его давний соратник Эдуард Балладюр (март 1993 года — май 1995 года).
← Назад | Президентство Франсуа Миттерана (1981–1995 годы) | Вперёд →

штрихи к портрету – тема научной статьи по истории и археологии читайте бесплатно текст научно-исследовательской работы в электронной библиотеке КиберЛенинка
Вестник HB ГУ. № 3/2016
М. В. Стрелец
The results of the study allow us to reconstruct some historic aspects of the USA military during the period of World War I.
Key words: American press; W. Wilson; military propaganda; World War I; USA President; New York Tribune; The New York Times; Washington Post.
About the author: Alyona Vladimirovna Savelyeva, Candidate of Historical Sciences (PhD), Associate Professor of the Department of Document Science and General History. Place of employment: Nizhnevartovsk State University.
УДК 93/94 M. В. Стрелец
Брест, Беларусь
ФРАНСУА МИТТЕРАН: ШТРИХИ К ПОРТРЕТУ
Аннотация. 26 октября 2016 года исполнилось бы 100 лет Франсуа Морису Адриану Мари Миттерану который четырнадцать лет был главой французского государства. С его именем есть все основания связывать один из опытов правления социал-реформистской по своему идеологическому профилю политической партии в условиях подлинной демократии, зрелого правового государства, имевшего глубокие традиции гражданского общества, прочно устоявшейся рыночной экономики. Безусловно, Миттеран являл собой пример партийного лидера, сумевшего сделать свою партию самой влиятельной в той части политического спектра, которая позиционирует себя слева от центра. Эра Миттерана выявила возможности и границы одновременного нахождения у власти президента-социалиста и главы правительства, представляющего правую часть политического спектра.
Автор статьи впервые в постсоветской историографии пытается осуществить системную реконструкцию жизни и деятельности этого политического и государственного деятеля. Он, конечно, в курсе полярных оценок личности Миттерана политиками и экспертами. При написании статьи выдерживалось стремление сбалансированно оценивать все этапы политической биографии Франсуа Миттерана. Результаты проведенного им исследования выносятся на научное обсуждение. епГеЫ 1997: 305).
На парламентских выборах 1986 года социалисты потерпели поражение. Естественно, пришлось менять главу правительства. Им стал
Вестник HB ГУ. № 3/2016
ВСЕОБЩАЯ ИСТОРИЯ
правоцентристский политик Жак Ширак. Жак Ширак относился к социально-экономической политике социалистов в 1981-1986 гг. с желанием всё делать с точностью наоборот, что нередко вызывало острые споры между президентом и премьером. Премьеру удалось дать обратный ход следующим мероприятиям, осуществлённым социалистами: 1) превращению крупных состояний в объект налогообложения; 2) включению в число экономических функций государства контроля над механизмом ценообразования; 3) существенному наращиванию финансовой базы социального страхования. Что же касалось национализации 1981-1986 гг., то здесь обратный ход в полном объёме не получился. Благодаря упорнейшему сопротивлению президента-социалиста он не затронул большинство субъектов хозяйствования, поменявших форму собственности в 1981-1986 гг. Вместе с тем кабинет Ширака полностью поддерживал внешнюю политику Миттерана (presidents.hl.ru: 1).
В 1988 году Миттеран вновь побеждает на президентских выборах. Обойдя главного соперника Ширака, он набрал 54 % голосов (Loth 1995: 499).
Как и после президентских выборов 1981 года Миттеран сразу же объявил о роспуске Национального собрания. Как ив 1981 году на досрочных парламентских выборах победили социалисты. Однако их победа не обеспечила получение того большинства в высшем законодательном органе Пятой Республики, которое позволяло бы в перманентном режиме проталкивать нужные партии президента решения. Если бы Миттеран пошёл на формирование однопартийного правительства, ему бы постоянно приходилось решать уравнение со многими неизвестными. Опытнейгций политик с учётом реального внутрипарламентского расклада решил так: к доминирующим в правительстве социалистам добавить пять центристов. Естественно, руководить таким правительством мог только представитель правого крыла Социалистической партии. Идеально подходил Мишель Рокар. Именно ему отдал предпочтение глава французского государства (Schmidt 2006: 122).
Правительство Рокара просуществовало три года. Среднестатистического француза подкупала «тактика малых шагов», на которую в основном ориентировался Рокар. В эту тактику вписывались лозунг «Не национализировать и не денационализировать», адресованный субъектам хозяйствования; временный отказ от то-
го, чтобы реально работал закон о денационализации 1986 г. Вместе с тем в правовом поле после определённого перерыва вновь прописывался механизм обязательного налогообложения крупных состояний; чётко фиксировался размер минимальной заработной платы, существенно превышающий тот, который существовал при правительстве Ширака. Конечно, перечисленные меры не соответствовали выражению «малые шаги» (Тлегвку 2003: 634).
Первые два года Рокар вполне удовлетворял Миттерана. Но на третьем году четвёртый президент Пятой Республики стал всё больше сомневаться в сособности действующего главы правительства внести соответствующий потенциалу Франции вклад в то, чтобы по максимуму наполнить реальным содержанием общее рыночное пространство, полностью совпадающее с территориальным массивом, который занимали государства — члены Европейского Сообщества. С начала 1990-х гг. именно эта задача была главным приоритетом для Миттерана. Сомнения Миттерана привели к тому, что он поменял Мишеля Рокара на Эдит Крессон. Глава государства считал, что Крессон весьма успешно сработает касательно указанного приоритета (\Veisenfeld 1997: 336).
Крессон побыла в данной должности с мая 1991 года по апрель 1992 года. В Вашингтоне и Токио сразу же поняли, что Рокар был более сговорчив, чем первая в истории Франции женщина премьер-министр. Она формулировала намного больше «но» и «если» в своём видении торгово-экономических отношений по линии Европейское Сообщество — США и по линии Европейское Сообщество — Япония. За всем этим стояла весьма амбициозная программа в области экономической политики. В ней был прокламирован сильный прорыв в состоянии отечественного народнохозяйственного комплекса; в нахождении баланса интересов во взаимоотношениях между государственными и частными субъектами хозяйствования, производившими промышленные товары как для французского рынка, так и для единого рынка в масштабах ЕС. Существенную финансовую подпитку со стороны государства получали частные субъекты хозяйствования, увеличивавшие число работополучателей. Крессон весьма эмоционально заверяла соотечественников, что поставит надёжный заслон обесцениванию франка, существенно увеличит его покупательную способность. К сожалению, её реальные достижения оказались далеко не
Вестник HB ГУ. № 3/2016
M. В. Стрелец
удовлетворительными, что предопределило появление нового премьер-министра. Им стал Пьер Береговуа, возглавлявший правительство с апреля 1992 года по март 1993 года (Tiersky 2003: 576-609).
Пьер Береговуа сразу же выделил приоритет номер один: резкое сокращение числа соотечественников, зарегистрированных на бирже труда в качестве безработных. Однако изменения к лучшему в данном вопросе не произошло. Заметим также, что именно во времена правительства Береговуа Европейское Сообщество превратится в Европейский Союз, начнётся маастрихтский процесс. Абсолютное большинство французов будет в данный момент разочаровано правлением социалистов, о чём сви-дельствовало их безоговорочное поражение на парламентских выборах 1993 года (Abst 2004: 92).
И вновь было сформировано правое правительство при президенте-социалисте. Правые партии РПР и ЮДФ, которые в совокупности имели большинство мест в парламенте, вернули себе статус правящих. Во главе правого правительства стал видный деятель РПР Эдуард Балладюр, пробывший в данном качестве с марта 1993 года до мая 1995 года, то есть до конца второго президентского срока Миттерана (traditio-ru.org: 1).
ЛИТЕРАТУРА
forexaw.com: 1: Миттеран Ф. // forexaw.com/TERMs/People (2016. 17 февр.).
presidents.hl.ru: 1: Миттеран Ф. // presidents.hl.ru/site/presidents (2016. 16 февр.).
traditio-ru.org: 1: Миттеран Ф. // traditio-ru.oi’g/wiki/Франсуа (2016. 26 февр.).
Abst А. 2004. Frankreich, mit Karten // Hut A. (Red.). Informationen zur politischen Bildung. Heft 285. Bonn: Oldenburg. 78 -132.
Loth W. 1995. Geschichte Frankreichs im 20. Jahrhundert. Frankfurt: Fischer.
Schmidt B. 2006. Frankreich-Lexikon. Schlüsselbegriffe zu Wirtschaft, Gesellschaft, Politik, Geschichte, Kultur, Presse- und Bildungswesen. Berlin: Schmidt.
Tiersky R. 2003. François Mitterrand: a Very French President. London: Rowman and Littlefield.
Weisenfeld E. 1997. Geschichte Frankreichs seit 1945. Von de Gaulle bis zur Gegenwart. München: Beck.
REFFERENCES
Mitteran F. Available at: forexaw.com/TERMs/People (Accessed on February 17, 2016). (In Russian)
Mitteran F. Available at: présidents.hl.ru/site/presidents (Accessed on February 16, 2016). (In Russian)
Mitteran F. Available at: ti’aditio-ru.oi’g/wiki/Франсуа (Accessed on February 26, 2016). (In Russian)
Abst A. Frankreich, mit Karten. Hut A. (Red.). Informationen zur politischen Bildung. Heft 285. Bonn: Oldenburg, 2004. 78-132.
Loth W. Geschichte Frankreichs im 20. Jahrhundert. Frankfurt: Fischer, 1995.
Schmidt B. Frankreich-Lexikon. Schlüsselbegriffe zu Wirtschaft, Gesellschaft, Politik, Geschichte, Kultur, Presse- und Bildungswesen. Berlin: Schmidt, 2006.
Tiersky R. François Mitterrand: a Very French President. London: Rowman and Littlefield, 2003.
Weisenfeld E. Geschichte Frankreichs seit 1945. Von de Gaulle bis zur Gegenwart. München: Beck, 1997.
Балладюра объединяло с его предшественником выделение первого по значимости приоритета. Как и Береговуа, последний миттера-новский премьер прежде всего сосредоточился на поиске жизнеспособной рецептуры по снятию остроты по целому кругу проблем, связанных с безработицей. Он отнюдь небезуспешно стремился к такой динамике в функционировании народнохозяйственого комплекса, при которой стало бы возможным резко возросшее число новых рабочих мест. Эта динамика достигалась за счёт перманентного наращивания объёмов финансовой подпитки отечественного народнохозяйственого комплекса, сокращения совпадавшей с соответствующей частью бюджета финансовой базы, необходимой для выполнения социальных функций государства (\Veisenfeld 1997: 409).
Миттеран ушёл из жизни 8 января 1996 года. Спустя два десятилетия после его смерти можно определённо сказать, что это была невосполнимая потеря для Франции, Европы, мира. Потеря выдающейся личности, которая на протяжении многих лет кардинально влияла на французскую политику, внесла существенный вклад в формирование европейской и глобальной архитектуры.
Вестник НВГУ. № 3/2016
ВСЕОБЩАЯ ИСТОРИЯ
M. V. Strelets
Brest, Belarus
FRANÇOIS MITTERAND: TOUCHES ON THE PORTRAIT
Abstract. On October 26, 2016 is the lOOthe anniversary of François Maurice Adrien Marie Mitterrand. He was the head of the French State for fourteen years. His name is directly related to the experience of social and reformist (in its ideological profile) political party in the context of genuine democracy, mature constitutional state with deep traditions in civil society and a well-established market economy. Mitterrand was an example of a party leader who managed to turn his party into the most influential one in that left of the centre part of political spectrum. Mitterrand’s era identified the possibilities and boundaries of power-sharing by a socialist president and government head representing the right part of political spectrum.
For the first time in Post-Soviet historical science the author attempts to carry out a systemic reconstruction of this politician’s and statesman’s life and activity. The author is undoubtedly aware of divergent assessments of Mitterrand’s personality made by politicians and historical experts. In the writing of this paper the intention was to make balanced assessments of all stages in François Mitterrand’s political biography.
Key words: state; minister; party; politics; president; Fifth Republic; Third Republic; François Mitterrand; France; Fourth Republic.
About the author: Mikhail Vasilevich Strelets, Doctor of Historical Sciences (DSc), Professor at the Department of Humanitarian Science.
Place of employment: Brest State Technical University.
УДК 94(395) M. M. Чореф
Нижневартовск, Россия
«МОНЕТЫ НЕИЗВЕСТНОГО НАРОДА», ИЛИ К ВОПРОСУ ОБ АТРИБУЦИИ «ТАМАНСКИХ ДЕНАРИЕВ»
Аннотация. Объектом изучения стали довольно редкие, но в то же время крайне исторически важные античные монеты — «таманские денарии». Эти варварские подражания были введены в научный оборот в начале XIX в. Их принято считать монетами готов. На их аверсе различают изображение римского императора, а на реверсе — фигуру идущего Марса. Само же появление этих монет увязывают с набегами готов и союзных им германских племен на римские владения во время «скифских войн». Но мы не можем принять эту точку зрения. Опираясь на результаты иконографического анализа, полагаем, что эти монеты не следует считать репликами римских денариев. Дело в том, что фигура, размещенная на их реверсе, уверенно трактуется как изображение Геракла анфас. Об этом говорит как сама его постановка, так и оружие, которое это божество держит в руках. В то же время изображение аверса не похоже на бюст правителя Рима. Ведь, как правило, оно непозволительно стилизовано. И, в любом случае, его могли создать не только германцы. Сама идея и методика стилизации позволяет считать его кельтским. Более того, вполне определим прототип «таманского денария». Это тетрадрахма Фасоса, традиционно служившая объектом для копирования у фракийцев. Кроме того, следует учесть и то обстоятельство, что в период «скифских войн» у готов Причерноморья вряд ли могла возникнуть потребность наладить свою эмиссию. Ведь в результате походов на римские владения они получили значительные объемы драгоценных металлов, в т.ч. и в виде платежных средств. В любом случае, готы не могли бить биллонную и медную монету одними и теми же штемпелями — в этом не было экономического смысла. Учитывая выявленные обстоятельства, заключаем, что заинтересовавшие нас монеты не являются готскими выпусками. Вполне вероятно, что их чеканили фракийцы, причем прервавшие контакты со своими соплеменниками из Балкан и не наладившие связи с Римом и Боспором. Однако они, судя по результатам археологических исследований, активно контактировали с племенами Северного Причерноморья. Надеемся, что результаты наших исследований будут благосклонно восприняты научной общественностью.
Ключевые слова: археология; история; нумизматика; Северное Причерноморье; «таманские денарии».
Сведения об авторе: Михаил Михайлович Чореф, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник научно-исследовательской лаборатории региональных исторических исследований.
Место работы: Нижневартовский государственный университет.
Контактная информация: 628626, г. Нижневартовск, ул. Мира, д. 36; тел.: 8(3466)273510, e-mail: [email protected].
Как известно, античные монеты являются ценнейшими историческими источниками. Их изучение позволяет уточить наши представле-
ния об уровне развития экономики и культуры, а также об административном, политическом и территориальном устройстве древних госу-
Второе президентство Франсуа Миттерана. Политическая история Франции XX века
Второе президентство Франсуа Миттерана
Президентские и парламентские выборы 1988 г. Еще задолго до очередных президентских выборов стало ясно, что основными кандидатами на высший государственный пост станут действующие президент и премьер-министр.
Франсуа Миттеран свою четвертую предвыборную кампанию провел под лозунгами «Единая Франция» и «Спокойная сила». Теперь он представлял себя не как кандидата социалистов, а как главу всех французов, радеющего за интересы нации в целом, и не брал на себя каких-либо конкретных обязательств. Французская коммунистическая партия вновь решила выставить собственного кандидата. На сей раз им стал член Политбюро ЦК ФКП Андре Ляжуани. От имени своей партии он выступал за национализацию и улучшение жизни трудящихся.
Основным кандидатом правого лагеря стал Жак Ширак. Ему было трудно выполнять обязанности премьер-министра и готовить предвыборную кампанию. Однако он энергично взялся за дело. Его избирательная платформа выражалась следующим образом: «Кто такой Ширак? Возвращенная безопасность. Сокращенные налоги. Укрощенная безработица. Защищенное социальное обеспечение. Упрочненная семья. Уменьшенная инфляция. Сильное и свободное предпринимательство. Уважаемая Франция». Премьер-министр стремился представить себя молодым и энергичным политиком. Его девизом во время кампании стала фраза: «Всегда, когда есть желание, найдется путь к его осуществлению».

В правом лагере у Ширака появилось два серьезных соперника. Одним из них стал Раймон Барр, бывший премьер-министр Франции, поддерживаемый Союзом за французскую демократию. Он критиковал Ширака за его чрезмерный либерализм, а себя представлял как «спасителя национальной экономики», способного предложить Франции путь ее дальнейшего развития. От крайне правых свою кандидатуру выдвинул председатель Национального фронта Жан-Мари Ле Пен. Он выступал под лозунгом «Франция для французов» и требовал ограничить въезд в страну иммигрантов, «отнимающих у французов работу и заполняющих французские больницы и тюрьмы». Девизы Ле Пена были близки к расизму и антисемитизму.
Первый тур президентских выборов, прошедший 24 апреля 1988 г., вывел на первое место Миттерана. Он набрал 34% голосов избирателей. Ширак получил 20%, Барр — 16,5%. Большого успеха добился Ле Пен, собравший 14,4% голосов. Депутат ФКП смог получить только 6,8%. Второй тур, проведенный 8 мая 1988 г., принес внушительную победу Миттерану. 54% французов отдали ему свои голоса.
Одержав победу, Миттеран, как и в 1981 г., распустил Национальное собрание, в котором заседало правое большинство, и назначил новые парламентские выборы. Они прошли в июне 1988 г. по мажоритарной системе в два тура. Социалистическая партия, как и ожидалось, вышла на первое место и получила 275 мест. Коммунисты провели в парламент 27 депутатов. Возглавляемое Шираком Объединение в поддержку республики получило 130 мандатов, Союз за французскую демократию — 121. Национальный фронт по причине мажоритарного голосования смог провести в Национальное собрание лишь одного депутата. Входящие в ЮДФ центристы решили образовать собственную фракцию в составе 40 человек.
Правительства Мишеля Рокара. На пост премьер-министра избранный на второй президентский срок Миттеран назначил социалиста правого толка Мишеля Рокара (май—июнь 1988 г. и июнь 1988 г. — май 1991 г.). Социалистическая партия не имела в Национальном собрании прочного большинства. Поэтому новый глава кабинета заявил, что он провозглашает «открытость». На практике это вылилось в предложение центристам войти в состав правительства. В результате в новом кабинете, состоящем главным образом из социалистов, пять портфелей получили представители центра.
Правительство Рокара не стремилось проводить активную внутреннюю политику, которая могла бы вызвать недовольство. Оно избрало «тактику малых шагов». Правда, премьер-министр сразу поднял минимальную заработную плату (СМИК) и опять ввел налог на крупные состояния. В отношении экономики был выдвинут лозунг «Не национализировать и не денационализировать». Правительство решило ограничиться тем, что приостановило действие закона о денационализации 1986 г.
Важной проблемой кабинета Рокара стало разрешение ситуации в Новой Каледонии (владении Франции в Тихом океане), местное население которой требовало предоставления независимости. Правительство вынесло на всеобщий референдум, проведенный в ноябре 1988 г., законопроект, предусматривавший постепенное изменение статуса Новой Каледонии в течение 10-летнего переходного периода. 80% голосовавших французов поддержали закон и он вошел в силу.
Правительства Эдит Крессон и Пьера Береговуа. Парламентские выборы 1993 г. В 1991 г. президент республики принял решение сменить премьер-министра. На этот пост впервые в истории Франции была назначена женщина — известный деятель Социалистической партии, неоднократно занимавшая посты министров в левых кабинетах — Эдит Крессон (май 1991 г. — апрель 1992 г.). Объясняя свое решение, Миттеран указал, что в настоящее время первоочередной задачей Франции должна стать подготовка к созданию единого рынка в рамках европейского сообщества, для чего ей необходим динамичный и компетентный глава правительства.
Крессон, в отличие от Рокара, выступала за более жесткую позицию и Франции, и Европы в целом по отношению к США и Японии — главным торговым конкурентам Европейского сообщества. Поэтому основные цели своего кабинета она видела в упрочении французской экономики. Правительство предприняло ряд мер по координации действий частного и государственного секторов промышленности как на общенациональном, так и на региональном уровне, предоставило субсидии частным компаниям, создающим новые рабочие места. Кабинет Крессон заботился также об упрочении финансовой системы Франции, укреплении позиций франка, сокращении инфляции. Однако добиться положительных результатов правительству не удалось. Престиж и популярность Крессон неизменно падали. В 1992 г. президент республики опять принял решение назначить нового главу правительства.
Теперь выбор Миттерана пал на Пьера Береговуа, неоднократно занимавшего в социалистических правительствах пост министра экономики и финансов.
Новый премьер-министр (апрель 1992 г. — март 1993 г.) объявил главной задачей своего кабинета борьбу с безработицей. В начале 90-х годов число безработных во Франции составляло почти 3 млн человек. Береговуа, так же как и Крессон, пытался стимулировать создание новых рабочих мест, но достигнуть существенного изменения ситуации не смог.
В конце 1992 г. целью правительства становится подготовка к очередным парламентским выборам. Кабинету Береговуа пришлось заниматься этим в крайне сложной обстановке. Правые силы стремились взять реванш за поражение в 1988 г. Внутри Социалистической партии начались противоречия между ее лидерами. Некоторые видные деятели-социалисты оказались замешанными в различных финансовых скандалах, раздуваемых правой прессой. В нечестности обвиняли и самого премьер-министра. Стареющий президент республики не стал отстаивать честь своих соратников, он готовился к новому «сосуществованию».
На парламентских выборах, прошедших в марте 1993 г., левые силы потерпели сокрушительное поражение. Социалистическая партия получила всего 54 места, коммунисты — 23. Возглавляемое Шираком Объединение в поддержку республики провело в парламент 247 депутатов, Союз за французскую демократию — 213.
Вскоре после выборов, 1 мая 1993 г., во Франции произошло беспрецедентное событие. Бывший премьер-министр Пьер Береговуа, считавший, что на нем лежит большая доля ответственности за небывалую неудачу Социалистической партии, покончил жизнь самоубийством.

Правительство Эдуара Балладюра. Второе «сосуществование». Представители правых партий, рассчитывающие на победу на выборах, задолго до них начали готовиться к новому «сосуществованию» с левым президентом. Правую оппозицию по-прежнему возглавлял Ширак. Однако он, учитывая печальный опыт своей работы с Миттераном, объявил, что не станет в третий раз занимать пост главы кабинета. Лидер РПР решил, что премьер-министром второго «сосуществования» станет его ближайший советник, министр экономики и финансов в его втором правительстве Эдуар Балладюр. Ширак полагал, что, пока его верный соратник будет выполнять нелегкие обязанности премьера, сам он сможет спокойно готовить свою третью президентскую кампанию.
После парламентских выборов Миттеран действительно назначил на пост главы правительства Балладюра (март 1993 г. — май 1995 г.). В состав кабинета вошли представители РПР и ЮДФ. Важнейшей задачей для Франции, по мнению нового премьер-министра, оставалась борьба с безработицей. В связи с этим Балладюр считал необходимым ускорить развитие французской экономики, чему должно было способствовать увеличение капиталовложений и снижение бюджетных расходов.
Главным мероприятием правительства в рамках задуманной Политики, как и в период первого «сосуществования», стала приватизация более 20 крупнейших финансово-промышленных Групп и банков. По закону 1993 г. в частную собственность перешли такие гиганты как «Эр Франс», «Эльф Акитен», «Рон-Пуленк», «Рено», банк «Креди Лионне». В государственной собственности остались только железные дороги, метро, часть телевидения и некоторые угольные шахты.
Кабинет Балладюра повысил некоторые налоги и поднял цепы на спиртные напитки, объявил о замораживании заработной платы государственным служащим и увеличении сроков выплат в пенсионный фонд, необходимых для получения максимальной пенсии, сократил бюджетные расходы на образование и медицинское обслуживание. Для привлечения дополнительных средств было принято решение о выпуске акций государственного займа.
Правительство занялось и проблемой иммиграции. Въезд иностранцев во Францию был ограничен, полицейский контроль за ними усилен, а прибывшие нелегально лица высылались из страны.
Между Балладюром и Миттераном сложились корректные отношения. Стареющий, тяжелобольной президент республики практически не вмешивался в работу кабинета министров. Поэтому второе «сосуществование» левого президента и правого премьер-министра окрестили «уважительным», или «без риска».
Внешняя политика. Главные направления внешней политики страны в период второго президентства Миттерана оставались прежними.
Франция сохраняла тесные отношения с США и НАТО, хотя по-прежнему отказывалась вернуться в военную организацию Североатлантического блока. Миттеран поддержал жесткую позицию Соединенных Штатов, обращенную против Ирака, и в ходе войны в Персидском заливе в 1990—1991 гг. направил в зону боевых действий французский воинский контингент. Франция одобрила все решения американской дипломатии во время распада Югославии и сербо-боснийского конфликта.
Франция и объединенная в 1990 г. Германия оставались самыми активными участниками европейского строительства. В 1991 г. все двенадцать стран Европейского сообщества подписали в голландском городе Маастрихт соглашение о дальнейшей интеграции — политическом, экономическом и валютном Европейском союзе. В его рамках устранялись препятствия для передвижения людей, товаров, услуг и капиталов. Все государства союза договорились проводить согласованную политику в области экономики, международных отношений, безопасности, правосудия, образования, борьбы с преступностью, охраны окружающей среды. Во Франции Маастрихтский договор был утвержден 20 сентября 1992 г. на всеобщем референдуме, правда, незначительным большинством в 51,04% голосов. Он вступил в силу 1 января следующего года.
В 1994 г. Франция одобрила вступление в Европейский союз Австрии, Финляндии и Швеции. Теперь в «единую Европу» входили 15 государств (Франция, ФРГ, Италия, Бельгия, Голландия, Люксембург, Англия, Ирландия, Дания, Греция, Испания, Португалия, Австрия, Финляндия и Швеция). С 1 июля 1995 г. вошло в силу Шенгенское соглашение (подписанное еще в 1990 г. в люксембургском городе Шенген). Согласно нему, все граждане Европейского союза могут пересекать границы входящих в него государств без виз и таможенного контроля.
Французское влияние в Африке стало ослабевать. Франция постепенно сворачивала как свое военное присутствие на Африканском континенте, так и экономическую помощь своим бывшим колониям.
Отношения Франции и СССР улучшились после вывода советских войск из Афганистана в 1989 г. Французский президент одобрил начавшуюся в Советском Союзе политику «перестройки». В 1988 г. и 1989 г. Миттеран посетил СССР с официальными визитами. М. С. Горбачев приезжал в Париж в 1989 г. и 1990 г. Во время его второго визита был подписан договор о согласии и сотрудничестве между СССР и Французской республикой сроком на 10 лет. Обе стороны заявили, что «рассматривают друг друга как дружественные государства и основывают свои отношения на доверии, солидарности и сотрудничестве».
После распада Советского Союза обязательства по франко-советскому договору взяла на себя Россия. В феврале 1992 г. во время официального визита президента России Б. Н. Ельцина во Францию был подписан договор между Российской Федерацией и Францией, который повторял содержание и основные формулировки предыдущего франко-советского договора. После этого, в 1993 г. и 1995 г. президент Франции Миттеран посещал Москву.
Во время второго «сосуществования», так же как и в период правления Миттерана—Ширака, между президентом и премьер-министром не было существенных разногласий по внешнеполитическому курсу страны. Исключение составлял лишь вопрос о приостановке французских ядерных испытаний.
Весной 1992 г. Миттеран заявил о введении моратория на подземные испытания Франции на атолле Муруроа, начатые еще в 1961 г. Он рассчитывал, что такая позиция страны будет содействовать ускорению процесса ядерного разоружения. Однако Соединенные Штаты, Китай и СССР не последовали примеру Парижа. А в самой Франции в период второго «сосуществования» решение президента вызвало отрицательную реакцию премьер-министра Балладюра и голлистского Объединения в поддержку республики.

ПРЕЗИДЕНТ И ЕГО ЗАБЫТОЕ ПРОШЛОЕ. Нож в спину. История предательства
ПРЕЗИДЕНТ И ЕГО ЗАБЫТОЕ ПРОШЛОЕ
Франсуа Миттерана, который много лет был президентом Франции, называли последователем Макиавелли, бесконечно циничным и изощренным политиком византийского типа. Но не эти ли качества позволили ему сделать блестящую карьеру и стать президентом страны?
Миттеран держался как настоящий император, неприступный, высокомерный, не считающий нужным посвящать подданных в свои планы. Он умел внушать страх. Мужчины называли его «загадкой», «сфинксом». Женщины, которые чувствуют мужскую уязвимость и слабость лучше самого мужчины, говорили, что он был достаточно банальным человеком. Но ему многое приходилось скрывать.
Борьба за пост президента требует среди прочего железных нервов, предельного цинизма и кристального прошлого. Когда политик изъявляет желание стать президентом, журналисты начинают интересоваться его карьерой. Они углубляются в старые книги и газеты, архивные материалы и документы. И наивен тот политик, который думает, что за давностью лет можно будет что-то утаить. На отпущение старых грехов не может рассчитывать даже самый популярный, самый замечательный политик. Журналисты не перестанут копаться в его биографии и тогда, когда он уже станет президентом.

Начало скандальному разоблачению его прошлого положила публикация во французских газетах старой фотографии. На снимке молодой Франсуа Миттеран запечатлен рядом с маршалом Петеном. Выходит, будущий президент в годы Второй мировой войны, во время нацистской оккупации Франции сотрудничал с предателями, с коллаборационистами, союзниками Гитлера?
Неприятный сюрприз для многих французов! Ведь Миттеран считался участником Сопротивления, одним из тех героев, кто мужественно сражался за родину.
Но бывший начальник контрразведки Александр де Маранш мрачно заметил:
— Существуют архивы, из которых следует, что весьма видные деятели, которые утверждают, что были участниками Сопротивления и настоящими патриотами, на деле получали жалованье от немцев.
Один из его коллег из ведомства контразведки полковник Поль Пайоле тут же заявил, что «Александр де Маранш солгал». По словам полковника, ему прекрасно известны все архивы, и он сам извлек из них всю возможную информацию в конце сороковых:
— На основании этих документов мы составили порядка четырех с половиной тысяч досье на коллаборационистов, и в результате четыреста предателей были казнены.
В истории каждого народа есть главы, которые ему хотелось бы забыть, стереть из памяти. В истории Франции — это капитуляция перед немцами летом 1940 года и оккупация. Это было время национального позора и сотрудничества с нацистами.
«Лучше Гитлер, чем Блюм»
В сентябре 1939 года началась Вторая мировая война. После нападения вермахта на Польшу Франция, исполняя свой союзнический долг, объявила войну нацистской Германии. Молодого юриста Франсуа Миттерана мобилизовали и отправили на линию Мажино — это была система укреплений, названная в честь министра обороны. Но реальные военные действия так и не начались.
На выборах в июне 1936 года левые получили большинство голосов в парламенте, и у власти в Париже находилось правительство Народного фронта, которым руководил Леон Блюм. Правые его ненавидели, потому что он был не только социалистом, но и евреем, презрительно говорили:
— Да лучше Гитлер, чем Блюм!
Франция хотела избежать войны. Французское правительство словно внушало Гитлеру: войну мы вам объявили в силу необходимости, но воевать не станем, если вы оставите нас в покое. Не хотели сражаться и многие французские солдаты. Танковые и моторизованные части вермахта обрушились на неготовые к сопротивлению французские войска.
Французская армия была разгромлена. В последние дни боев сержант Миттеран был ранен. Осколок снаряда попал ему в плечо. Гго эвакуировали с поля боя. Санитарный транспорт обстреляли немецкие самолеты. Санитары скатились в канаву. Он лежал на повозке, глядя в небо, откуда прямо на него пикировал самолет.
Франсуа Миттеран попал в плен. В сентябре 1940 года его вместе с другими военнопленными отправили в Германию. Миттеран провел у немцев полтора года. Крепкое здоровье и сильный характер помогали ему переносить тяготы плена. Он пытался бежать. Вместе с товарищем они пересекли заснеженный Тюрингский лес. На двенадцатый день их задержали, но им удалось убедить полицейского, что они рабочие из Италии. На двадцать второй день побега они подошли к швейцарской границе. Но тут его спутник, не столь выносливый, серьезно заболел. Миттеран попытался, не зная немецкого, купить шнапс, тут их схватили и вернули в лагерь.
Новая попытка — в декабре 1941 года — удалась. Нашлись люди, которые снабдили его фальшивыми документами. Он смог пересечь демаркационную линию и оказался в еще неоккупированной части Франции.
Франция была разгромлена. Людям надо было как-то жить. Казалось, что немцы выиграли войну и надо привыкать жить с ними.
— Я был продуктом своей среды, — отвечал Миттеран на обвинения в сотрудничестве с оккупантами, — то есть мелкой буржуазии, католической, а следовательно, правой и патриотической. Во время войны меня взяли в плен. Из плена я бежал в конце сорок первого. Пару месяцев держался в стороне. Затем включился в работу организации, которая помогала фронтовикам, находившимся в немецких лагерях. Тогда-то маршал Петен и принял нас. Вот тогда и была сделана эта фотография.
Франсуа Миттеран родился 26 октября 1916 года в провинции Бордо, в городке, где производили уксус. А рядом, всего в десяти километрах, находился город с куда более известным названием Коньяк. В родном городе Миттерана тоже жили неплохо, но отчаянно завидовали знаменитым и преуспевающим соседям.
Карьера Миттерана развивалась по знакомой траектории — амбициозный юноша из провинции отправляется покорять Париж. Шарль де Голль пренебрежительно называл его Растиньяком, сравнивая с честолюбивым персонажем Оноре де Бальзака.
В оккупированном Париже Миттерану делать было нечего. А он жаждал блестящей карьеры. Он мог или служить правительству в Виши, или присоединиться к Сопротивлению. Он выбрал правительство. И не так плохо прожил эти военные годы.
В марте сорок второго он писал из Виши другу: «Я знаю только одно: я не хочу обыденности, я жажду максимально наполненной жизни. Я видел маршала Петена в театре. Я сидел перед его ложей и мог увидеть его вблизи. Он производит фантастическое впечатление, его лицо словно высечено из мрамора».
Хорошему настроению Миттерана не мешало то, что он служил государству, которое фактически заключило союз с Гитлером. 19 февраля 1942 года начался процесс по делу тех, кто должен был ответить за неподготовленность Франции к войне. Процесс был начат правительством Петена, но вызывал недовольство Гитлера и был прерван 4 апреля.
А через две недели, 18 апреля, появилось пронемецкое правительство Пьера Лаваля. В описании известной французской журналистки Женевьевы Табуи, это был «маленький, очень смуглый, почти восточного типа человек с косым взглядом бегающих глаз». Лаваль обещал согражданам, что новая «национальная Франция» займет в Европе достойное место рядом с нацистской Германией.
Писатель Пьер Дриё л а Рошель записал в дневнике:
«Отто Абетц, посол Германии, пригласил меня на завтрак, и я там устроил чудовищный скандал, упрекая Абетца за то, что он поддерживал Лаваля.
Я всегда относился к Лавалю враждебно. Я не считаю его французом; он — помесь, заделанный в стогу каким-нибудь цыганом овернской девке. Но даже если он француз, он вызывает у меня только отвращение: какая мерзостная карикатура! Ненавижу этого отступника социализма, разбогатевшего мошенника, этого пособника старого режима, этого поддельного Мазарини… Он все сделал, чтобы сохранить от старого режима все самое вялое, самое отжившее, самое затхлое».

Сестра Миттерана была замужем за крупным чиновником в Виши, и по протекции Франсуа приняли в «легион фронтовиков и добровольцев национальной революции». Эта полувоенная организация должна была сплотить французов вокруг маршала Петена.
Миттеран писал своей кузине, с которой у него был роман: «Франции нужна сильная милиция, которая позволит нам спокойно дождаться окончания противоборства России и Германии без страха за наше будущее — кто бы ни победил, Германия или Россия. Если мы будем сильны, они позволят нам сохраниться. Пьер Лаваль действительно намерен вытащить нас из нашей плохой ситуации».
Германия удерживала два миллиона французских военнопленных. Постепенно их заменяли французами, которые добровольно отправлялись в Третий рейх исполнять трудовую повинность. Франсуа Миттеран получил работу в комиссариате помощи возвращающимся военнопленным.
Герои Жоржа Сименона
Большинство чиновников в Виши были просто конформистами, которые охотно подчинялись любой власти. Но благодаря правительству Петена здесь господствовали мерзкие настроения — антикоммунизм, антисемитизм, ненависть к республике и атеистам, что трансформировалось в симпатии к фашизму. Французам никогда не хотелось этого признавать, но нацистов во Франции тоже было предостаточно.
Молодой писатель Жорж Сименон, которому еще предстояло прославиться своими детективами, работал тогда в газете города Льежа. Он опубликовал серию из восемнадцати статей под общим названием «Еврейская угроза», основанную на печально знаменитой фальшивке «Протоколы сионских мудрецов». После войны Сименон себе такого уже не позволял, но евреи-преступники или вызывающие неприязнь евреи неизменно возникали на страницах его романов о комиссаре Мегрэ…
Очень трудно отделить тех, кто исповедовал фашистские взгляды, от тех, кто только лишь прислуживал оккупационным властям. Все они ненавидели иностранцев и хотели, чтобы маршал Петен, воспользовавшись удобным случаем, избавил наконец страну от чужаков.
После Первой мировой войны в относительно благополучную Францию хлынуло огромное количество иммигрантов — в основном из Центральной и Восточной Европы. В 1930 году во Франции было три с половиной миллиона иностранных рабочих. В первые же месяцы после прихода нацистов к власти из Германии во Францию бежало двадцать шесть тысяч человек. Со времен Великой французской революции немцам было известно, что они могут найти убежище у соседей. Во Францию уезжали поколения немецких инакомыслящих — от автора «Коммунистического манифеста» Карла Маркса до поэта Генриха Гейне. Левые партии, церкви и благотворительные организации охотно помогали беженцам.
Накануне войны симпатии к беженцам и готовность помогать быстро испарились. Иностранцы, бежавшие от нацистов, были интернированы. 22 июня 1940 года Франция капитулировала. Подписывая унизительный мир, французы обязались «выдать германскому правительству всех немцев, чьи имена будут названы немецким правительством». Гестапо могло наконец сквитаться с теми, кто ускользнул из Германии.
Маршал Петен с готовностью выдавал всех, кого желали получить немцы. Лишь немногим удалось спастись, уйти в подполье, присоединиться к движению Сопротивления. Счастливчики получали американскую или мексиканскую въездную визу, добывали деньги на пароход и уезжали через Испанию и Португалию.
Отчаявшиеся спастись кончали жить самоубийством. Не желая попасть в руки гестапо, ушли из жизни известные немецкие писатели Вальтер Беньямин, Эрнст Вайсе и другие. В конце августа 1940 года немецкая комиссия посетила в еще неоккупированной части Франции тридцать один лагерь, шестнадцать тюрем и десять больниц. У комиссии был список разыскиваемых гестапо.
Так гестапо сумело арестовать Теодора Вольфа, бывшего редактора либеральной газеты «Берлинер тагеблатт», бывшего министра Рудольфа Хильфердинга, бывшего председателя социал-демократической фракции в рейхстаге Рудольфа Брайтшайда.
Вслед за антифашистами настала очередь евреев, не только бежавших из Германии, но и граждан Франции. Правительство Петена и не пыталось их защитить. Антиеврейские законы были приняты во Франции в октябре 1940 года, то есть еще до того, как этого потребовали немцы. Евреям запретили находиться на государственной службе. Маршал Петен, который лично правил текст закона, запретил евреям преподавать в школах и работать в суде. При правительстве был создан пост верховного комиссара по делам евреев. Им стал ненавидевший евреев до конца своей жизни Луи Даркье де Пеллапуа.
После войны он сбежал в Испанию. Приговоренный заочно к смерти, он благополучно жил в Мадриде. В 1978 году Луи де Пеллапуа дал большое интервью парижскому журналу «Экспресс».
— Нам необходимо было избавиться от евреев, — убеждал он журналистов, — от всех этих чуждых элементов, полукровок, космополитов, которые были причиной наших несчастий. Они хотели войны, и они втянули нас в войну.
Не ощущает ли он свою вину за то, что высланных из Франции евреев уничтожали?
— Евреев вовсе не уничтожали в газовых камерах, — утверждал бывший комиссар. — Евреи все это сами придумали. В концлагерях немцы-аккуратисты уничтожали вшей и меняли узникам одежду. Когда в сорок пятом американские евреи увидели эту одежду, они стали причитать: наших братьев убили!
Почему он так антисемитски настроен?
— Я происхожу из местечка возле Тулузы, где никогда не любили евреев. Это началось еще в Средние века.
В апреле 1942 года в Париж прилетел начальник Главного управления имперской безопасности Райнхард Гейдрих — делиться опытом наведения порядка в оккупированной Чехии. Он привез с собой группенфюрера СС Карла Оберга, назначенного руководителем СС и полиции безопасности в Бельгии и Франции.
Гейдриху представили коллегу и единомышленника — префекта французской полиции Рене Буске. Группенфюрер Оберг и Рене Буске договорились о совместных действиях. Буске лично руководил облавами на участников Сопротивления и на евреев, которых передавали немцам.
В мае сорок второго друзья семьи предложили устроить Франсуа Миттерана на высокую должность в перспективный комиссариат по еврейским делам. Он предпочел остаться в своем ведомстве. Это спасло его от невероятного позора после войны. В июле сорок второго парижская полиция без участия немцев, самостоятельно провела операцию «Весенний ветер»: согнала парижских евреев на велодром и отправила в Германию.
Группенфюрера СС Карла Оберга после войны судили и приговорили к смертной казни, правда, потом наказание смягчили. Бывший начальник полиции Рене Буске стал руководителем крупного банка, членом правлений различных фирм и председателем правления одной кинокомпании. Буске был давним сторонников Миттерана, помогал ему деньгами во время избирательных кампаний, финансировал его поездки.

Рене Буске долго не трогали. Не потому ли, что ему покровительствовал Миттеран?
Став президентом, Миттеран мешал правосудию заняться Буске. Министр юстиции Пьер Арпаланж, не согласившийся с президентом, потерял свой пост. Миттеран утверждал, что новые процессы над коллаборационистами могут помешать «национальному единству».
Только когда все газеты стали писать о том, что Буске виновен в смерти 194 детей, переданных нацистам, президент прекратил с ним встречаться. Почему не порвал с ним сразу? Он не бросал друзей, сторонников и поклонников. Ненавидел, когда его заставляли что-то делать, хотел всегда сохранять за собой свободу выбора. А может быть, рассчитывал на голоса тех, кто не видел в Виши ничего дурного.
Были французы, которые думали и поступали иначе.
Во время войны с Германией молодой полковник Шарль де Голль был командирован в Лондон для координации боевых действий с британской армией. 18 июня 1940 года он выступил по Би-би-си и заявил, что французы не должны признавать перемирие, заключенное правительством. Он призвал продолжить сопротивление немецким войскам. Его речь услышали всего несколько тысяч французов, понятия не имевших, кто такой Шарль де Голль.
Наниматься в пронемецкую полицию или присоединяться к антифашистскому Сопротивлению — это был вопрос личного выбора.
После того как Гитлер и Сталин договорились и поделили Польшу, французская компартия получила из Москвы указание не выступать против нацистов. Секретариат исполкома Коминтерна констатировал: «Англия и Франция стали агрессорами: они развязали войну против Германии и стараются расширить военный фронт с тем, чтобы превратить начатую ими войну в антисоветскую войну».
Даже когда Германия напала на Францию, компартия осталась пассивной. Коммунистам было велено сотрудничать с немецкими оккупационными властями. Когда немецкие войска входили в Париж, некоторые сотрудники советского полпредства приветственно махали им руками. Советские дипломаты сразу же вступили в дружественные отношения с немецким оккупационным командованием.
Французские коммунисты обратились к немцам с просьбой разрешить выпуск газеты «Юманите». Но от невероятного позора французских коммунистов спасли сами немцы, которые, войдя в Париж, отказались иметь с ними дело. Партийная линия изменилась только после нападения Германии на Советский Союз. Теперь уже из Москвы поступила команда всеми средствами бороться с оккупантами. Но в компартии совершенно не были к этому готовы.
Продавшие и предавшие
Вооруженную борьбу с оккупантами вели иностранные рабочие. 21 августа 1941 года в Париже на станции метро был застрелен первый немецкий офицер.
Вольфу Вайсброту было семнадцать лет, когда летом 1942 года его родителей французские полицейские затолкали в грузовик. Вольф поздно возвращался домой, и это его спасло. Родителей отправили в концлагерь. Он остался один. Несколько недель он бродил по Парижу. Он ничего не боялся. В одиннадцать часов утра подошел к немецкому взводу, который горделиво маршировал по центру Парижа, и бросил самодельную бомбу под ноги солдатам. Шестнадцать немцев были убиты.
Роберт Вихитц, сын шахтера, перебравшегося во Францию из Польши, убивал французов-коллаборационистов. Он ездил по Парижу на велосипеде, переодевшись почтальоном, чтобы не привлекать внимания. Когда его все-таки арестовали, следователи записали своего врага евреем. Роберт был поляком с примесью немецкой крови, но он не стал спорить с немцами.
Мориса Фингерцвайга в отряде Сопротивления называли Немым. Он мало говорил и двигался почти бесшумно. В июле 1943 года перед воротами Версаля он, проезжая на велосипеде мимо немецкого взвода, бросил в немцев бомбу. Когда бомба взорвалась, он соскочил с велосипеда, прислонил его к платану и перестрелял оставшихся в живых немцев, которые бесцельно палили во все стороны.
Челестино Альфонсо служил лейтенантом в республиканской армии в Испании. Его отличало фантастическое хладнокровие. В июле 1943 года он подошел к стоявшему на улице автобусу, в котором расположились немецкие военные моряки, открыл заднюю дверь, вошел в автобус и бросил гранату в проход между сиденьями. Затем выпрыгнул из автобуса и плотно закрыл за собой дверцу. Взрыв был такой силы, что разлетелись стекла в окнах расположенной неподалеку церкви.
Спартако Фонтанот родился в Италии под Триестом, где его отец в одиночку боролся с фашистами. Семье пришлось бежать из фашистской Италии во Францию. В июне 1943 года Спартако застрелил немецкого генерала Апта прямо перед немецкой штаб-квартирой. Спартако, держа пистолет обеими руками, подошел к генералу так близко, что кровь немца его обрызгала. Через два дня он бросил бомбу в парижский центр итальянских фашистов. Восемь поклонников Муссолини были убиты, двадцать семь ранены.
Его схватили. Перед смертью Спартако написал матери: «Я вступил в ряды освободительной армии и умираю, когда победа уже рядом. Такова моя судьба. Меня расстреляют вместе с моими товарищами. Я надену папину рубашку, чтобы не мерзнуть».
Иностранных партизан разделили на четыре отряда по этническому признаку: венгры и румыны, польские евреи, итальянцы, испанцы и армяне. Командиры отрядов пытались установить строгую дисциплину. Партизанам запрещалось заниматься торговлей на черном рынке, брать на задание личные документы и носить оружие вне боевых операций. Им даже платили какие-то деньги. Но прокормить семью на них было невозможно, поэтому все жили с черного рынка и всегда ходили с оружием.
Летом 1943 года немцы схватили сто пятьдесят евреев — бойцов Сопротивления. Из оставшихся на воле сформировали две боевые группы. Одна отвечала за диверсии на транспорте — пускала под откос поезда. Вторая занималась нападениями на немцев и ликвидацией предателей. Командирами групп стали армянин Миссак Манусян и польский еврей Марсель Райман.
Райман не любил дисциплины и ничего не боялся. Во время облавы на евреев в июле сорок второго забрали его родителей. После этого, потеряв всякую осторожность, он бродил по Парижу с револьвером в кармане, выслеживая немцев. В одиночку он застрелил пять немецких офицеров.
Миссак Манусян родился в Турции в крестьянской семье и был младшим из четырех детей. Его отец погиб в стычке с турецкой армией. Его мать умерла от голода, когда ему было всего семь лет. Этот страшный день он запомнил навсегда. Выносят гроб с телом его матери. Женщины плачут у ее могилы. Вдруг что-то происходит. Пыль клубится столбом. Это прискакали турки. Они стреляют в толпу, окружают похоронную процессию, в руках у них ружья с примкнутыми штыками…

Курдская семья спасла сирот от турецкой резни. Они попали в Сирию, где их поместили в сиротский приют. В 1925 году они с братом отправились к дальнему родственнику во Францию. В Париже Манусян вступил в коммунистическую партию. Партийная работа не мешала ему писать стихи… Представителю партийного руководства Манусян признался:
— Я вообще не способен стрелять в кого бы то ни было, даже в немца. Ставьте меня куда хотите, но убивать я не могу.
Партийный руководитель посмотрел на него снисходительно:
— Откуда ты знаешь, что не можешь убивать? Если бы ты только знал, как это просто.
Во время первой же боевой акции Манусян убил сразу нескольких немцев. Они были вдвоем с Райманом. У Раймана пистолет, у Манусяна граната. Манусян достал гранату, зубами вырвал предохранитель и швырнул гранату прямо в группу немецких солдат. Немецкий офицер увидел Манусяна и схватился за оружие, но выстрелить не успел. Через шесть секунд граната взорвалась. Несколько солдат рухнули на землю. Офицер, оглушенный, стоял на месте. Его застрелил Райман.
Они же убили Юлиуса Риттера, который отвечал за вывоз французов в Германию на принудительные работы. Попытались убить и коменданта большого Парижа генерала фон Шаумбурга — он подписывал приказы о расстреле бойцов Сопротивления и заложников. Райман бросил бомбу через полуоткрытое окно генеральского автомобиля прямо на колени водителю. Но Шаумбурга в машине не оказалось, вместо него погибли три человека, которым он в тот день одолжил машину.
С июня по октябрь 1943 года обе группы провели 170 боевых операций — в основном пускали под откос поезда с немецкими грузами и нападали на немецких солдат. Обозленные немцы вместе с французскими полицейскими искали бойцов Сопротивления по всему Парижу.
Однажды вечером Манусян встретился с партийным связным. Манусян говорил, что проводить операции становится все рискованнее. Партизаны-иностранцы ощущали себя в изоляции. Им никто не помогал. Не хватало взрывчатки, оружия давали мало, но и оно часто оказывалось неисправным. Они понимали, что немцы и полиция идут за ними по следу.
— Мы все засветились, — взволнованно говорил Манусян. — Вот-вот нас всех арестуют. Вам надо перевести нас в другое место.
Связной отрезал:
— Партия желает, чтобы вы все выполняли свой долг. Я тебя предупреждаю, что первый, кто посмеет покинуть Париж, получит по заслугам как дезертир.
Манусян мрачно сказал:
— Тебе, товарищ, нужны лишь наши трупы.
В октябре был арестован политкомиссар боевых отрядов Парижа. Он не выдержал пыток и заговорил на допросах. Назвал имена и явки. Еестапо организовало ему ложный побег, и он работал на немцев, выдавая бывших товарищей-коммунистов.
16 ноября Манусян был арестован. В камере после допросов Манусян пытался понять, почему провалилась его группа. Конечно, бойцы выбились из сил и стали неосторожными. Но только ли в этом дело? После войны стало известно последнее письмо, которое за несколько часов до казни он написал жене: «Я прощаю всем, причинившим мне боль или хотевшим причинить мне боль, я прощаю тех, кто нас предал, чтобы спасти свою шкуру, и прощаю тех, кто нас продал».
«Тот, кто нас предал», — это, надо понимать, тот политкомиссар, который сотрудничал с гестапо. А кого он имел в виду, говоря о «тех, кто нас продал»? Эти слова — ключ к провалу группы. Манусян имел в виду французских полицейских, которые за деньги помогали гестапо? Или же своих начальников в компартии, которые ничего не сделали для того, чтобы спасти бойцов-иностранцев от провала?
Активное участие коммунистической партии Франции в движении Сопротивления должно было заставить страну забыть о позорном сотрудничестве коммунистов с нацистами в период между октябрем тридцать девятого и июнем сорок первого. Но компартии не хотелось признавать, что самыми активными бойцами Сопротивления оказались иностранцы — поляки, евреи, армяне, немцы. После войны партийные лидеры не вспоминали своих погибших товарищей с их труднопроизносимыми иностранными именами.
На суде маршал молчал
Весной 1943 года Франсуа Миттеран получил из рук маршала Петена высшую правительственную награду и носил ее с гордостью. Но уже летом стал тайно помогать Сопротивлению.
Настроения французов изменились после того, как 11 ноября 1942 года немецкие войска оккупировали и ту часть Франции, которой еще управлял Петен. В эту минуту развеялась надежда, что жить можно и при немцах, что Германия позволит французам сохранить свое государство. И многие французы так или иначе принялись помогали участникам Сопротивления. Но в основном не рискуя собственной жизнью. Что удивляться, если католик из провинции Миттеран оказался в Виши? Удивительно, что он порвал с Виши и присоединился к Сопротивлению!
Франсуа Миттеран примкнул к Сопротивлению. Но не к генералу Шарлю де Голлю. Существовал конфликт между Сопротивлением внутри страны и вовне. Внутреннее Сопротивление — это те, кто остался в оккупированной стране. Они скептически относились к тем, кто последовал за де Голлем и покинул Францию. Миттеран считал, что окружение генерала недооценивает внутреннее Сопротивление. С самого начала он оказался в оппозиции к де Голлю еще и потому, что сам лелеял честолюбивые замыслы.
Миттеран сложным путем добрался до Англии и провел несколько дней в Лондоне, где собрались многие приверженцы де Голля. Из военного аэропорта его везла женщина-таксист. Она рассказывала потом другим французам, которых много было в Англии, как Миттеран, слегка выпивший, вдруг потребовал, чтобы она остановила машину.
— Я думала, он станет приставать, — рассказывала впоследствии женщина-водитель, — это часто происходит с вашим братом. Но он вышел из машины, подошел ко мне и потребовал, чтобы я внимательно на него посмотрела. Сказал: «Запомните человека, который скоро придет к власти во Франции!»
Когда союзники освободили Францию, бойцы Сопротивления свели счеты с теми, кто служил оккупантам. В стране началась большая чистка. В 1946 году первый послевоенный министр юстиции доложил Консультативной ассамблее, что суды приговорили четыре тысячи коллаборационистов к смерти.
В Верховном суде слушалось дело бывшего президента страны Петена, который опозорил Францию, вступив в союз с нацистами.

«С моей точки зрения, — писал де Голль, — главная вина Петена и его правительства состояла в том, что они заключили с врагом от имени Франции перемирие. В 1940 году правительство должно было отправиться в Алжир. Сохранившие боеспособность флот, авиация, войска в Африке могли продолжать борьбу. А сотрудничество с захватчиками, борьба, которая велась против участников Сопротивления в непосредственном взаимодействии с немецкой полицией и немецкими войсками, передача в руки Гитлера французских политических заключенных, евреев, нашедших у нас убежище иностранцев, помощь военной машине врага — все это опозорило Францию».
Но после освобождения страны Шарль де Голль не хотел суда над маршалом, говорил своим помощникам:
— Я надеюсь, что какой-нибудь случай удержит вдали от французской земли этого старца, к которому, невзирая ни на что, немало французов все еще сохранили уважение или жалость.
В самом конце войны, 23 апреля 1945 года, немцы помогли Петену укрыться в нейтральной Швейцарии. Де Голль пригласил швейцарского посла и неофициально объяснил, что не будет спешить с требованием его выдать. Но престарелый маршал сам захотел вернуться на родину.
Филипп Петен молчал на процессе. Он был приговорен к смертной казни, но сами судьи высказались за то, чтобы казнь не состоялась. Основная масса французов не считала маршала предателем, каким он был для активных участников Сопротивления. Французы вообще ничего не хотели слышать о предательстве и сотрудничестве с немцами!
Недавний глава коллаборационистского правительства Пьер Лаваль пытался скрыться в соседней Испании, но хозяин страны генералиссимус Франко арестовал его и выслал из страны. Американцы передали Лаваля Франции. На суде Лаваль, защищаясь, утверждал, что выбирал из двух зол меньшее. Он принял яд, но его спасли, приговорили к смертной казни и казнили.
— Я участвовал в Сопротивлении, — гордо говорил Франсуа Миттеран, — одним из руководителей которого стал в двадцать пять лет. В своих мемуарах генерал де Голль называет меня среди тех, кто обеспечивал связь между Сопротивлением во Франции и его организацией в Англии. После освобождения, 19 августа 1944 года, по указанию де Голля я стал генеральным комиссаром по делам военнопленных.
В реальности генерал де Голль с подозрением относился к бывшим военнопленным, которых представлял Миттеран. Считал, что большинство сдалось в плен без сопротивления. Таких солдат он не уважал. Генерал и его окружение считали, что, если бы армия сражалась, не было бы такого позора.
Но настоящих героев в его распоряжении было немного.
Чем дальше уходила война, тем более героическим представлялось французам их военное прошлое. В 1953 году объявили амнистию, и по закону бывшим пособникам гестапо нельзя было даже напоминать об их службе гитлеровцам. Сменявшие друг друга президенты — Шарль де Голль, Жорж Помпиду, Валери Жискар д’Эстен — твердили, что незачем поминать прошлое и делить страну на предателей и героев.
В мае 1981 года только что избранный президентом Миттеран приехал в Пантеон, который находится на левом берегу Сены, возле Сорбонны. Здание начали строить при Людовике XV как церковь Святой Женевьевы, а закончили во времена Французской революции, когда здание превратили в национальный мавзолей. Миттеран возложил красную розу на могилу видного борца Сопротивления Жана Мулена, убитого нацистами. Потом он подошел еще к могиле знаменитого вождя социалистов Жана Жореса, убитого в 1914 году, но ему розы уже не досталось.
В Елисейском дворце Франсуа Миттеран часто говорил:
— Я не собираюсь приносить извинения от имени Франции. Я не считаю, что Франция должна за это отвечать.
Когда главой государства избрали Жака Ширака, он показал, что не разделяет взгляды своего предшественника. В июле 1995 года Жак Ширак стал первым президентом Франции, который признал ответственность страны за депортацию десятков тысяч французских евреев.
После ухода Миттерана стали возможны и процессы над военными преступниками.
Суд над бывшим начальником лионского гестапо Клаусом Барби сам по себе имел большое значение. Но он был немец, оккупант, и понятно, что Франция приветствовала суд над ним. Не всем понравилось, когда на скамью подсудимых стали сажать французов, добровольных помощников гестапо.
Шартрез — это не только ликер
Сначала к пожизненному заключению был приговорен Поль Тувье.
Когда его посадили на скамью подсудимых, ему было под восемьдесят. У него диагностировали рак, никто не сомневался, что любой тюремный срок, если суд признает его виновным, станет для него пожизненным. Одни французы называли суд над стариком нелепым. Другие — событием для страны, которая пытается разобраться с самыми позорными страницами своего прошлого.
Коллаборационистов судили по обвинению в измене. Поль Клод Мари Тувье — первый француз, которого обвинили в преступлениях против человечности. Раньше за это судили только немцев — офицеров СС и сотрудников гестапо в оккупированной Франции. Последний, кто отправился за решетку по этому обвинению, — Клаус Барби, начальник гестапо в Лионе. Француз Поль Тувье был одним из его подручных.
Режим Виши создал милицию для борьбы с движением Сопротивления и для депортации французских евреев в нацистские лагеря уничтожения. Тувье, который до войны промышлял мелкой уголовщиной и зарабатывал на жизнь сутенерством, стал начальником разведывательного отдела милиции в Лионе и ревностно выполнял приказы гестапо.
В сентябре 1944 года Лион был освобожден от немцев. Тувье скрылся. В первый раз его заочно судили еще в 1947 году и приговорили к смертной казни. А он исчез на четверть века. Его укрывала, как выяснилось, католическая церковь, которая опекала коллаборационистов.
Он несколько раз менял имя. Однажды даже изготовили документы, удостоверившие его смерть. В церковном подполье один католический священник обвенчал его с Моник Берте, которая не видела ничего дурного в прошлом своего жениха:
— Он такой же католик и француз, каким был мой отец.
С женой и детьми он долго прятался в монастыре Гранд-Шартрез, где изготавливают знаменитый ликер. Его снабжали деньгами и фальшивыми документами. Если возникала опасность, перевозили в другое место.
В 1967 году истек срок давности вынесенного ему смертного приговора. Кардинал Жан Вийо, а также один из ватиканских чинов обратились к президенту Франции Жоржу Помпиду с просьбой помиловать Поля Тувье.
Они знали, что Помпиду благожелательно отнесется к их просьбе. Президент запретил французскому телевидению показывать документальный фильм Марселя Офюльса «Горе и сострадание», безжалостно вскрывавший старые болячки, связанные с режимом Виши.

— Не пора ли опустить надо всем этим занавес, забыть времена, когда французы убивали друг друга? — вопрошал Помпиду.
Вместе с генералом де Голлем ушла и героика Сопротивления. В годы войны Помпиду не был ни коллаборационистом, ни участником Сопротивления. Поэтому после войны он легко запретил фильм о коллаборационистах и одного из них в 1971 году по просьбе католических иерархов помиловал.
Поль Тувье пожелал еще и вернуть себе конфискованное имущество. Выяснилось, что это была собственность отправленных в лагеря евреев. Он был не только предателем, но и вором. Бывшие участники Сопротивления и семьи жертв нацистов, возмущенные этим решением, сами занялись делом Тувье и нашли новые доказательства его вины. Решение президента Помпиду вызвало волну негодования.
Поль Тувье опять исчез…
Пока Серж и Беата вытаскивали из нор немцев, французам это в основном нравилось, но симпатии к Кларсфельдам поубавилось, когда супруги занялись разоблачением французских военных преступников.
— До настоящего времени мы занимались только немецкими нацистами, — говорил Серж, когда мы встретились с ним в Париже в 1987 году. — Мы считаем, что эта немецкая глава в основном закрыта. Теперь мы хотим добиться правосудия в отношении тех представителей французских властей, которые до сих пор не понесли никакого наказания.
Если можно судить немецких гестаповцев, продолжал Кларсфельд, то вполне естественно заставить и их французских сообщников ответить за свои действия.
В мае 1989 года Поля Тувье арестовали в католическом монастыре Сен-Жозеф.
Стала известной роль Тувье в убийстве 81-летнего профессора Сорбонны Виктора Баша и его жены. В начале века Баш, президент Французской лиги прав человека, сыграл важную роль в оправдании капитана Альфреда Дрейфуса, французского еврея, несправедливо обвиненного в шпионаже.
Профессора Баша сочли слишком старым, чтобы отправлять его в Аушвиц, поэтому французские милиционеры расстреляли старика на месте. Что двигало тогда Тувье и его подручными — ненависть к евреям или желание отомстить за проигрыш дела Дрейфуса?
— Я только исполнял свой долг, — вот и все, что ответил Тувье журналистам, которым удалось взять у него интервью еще до ареста.
На основании собранных доказательств удалось добиться возобновления дела Тувье. Однако в 1992 году парижский суд отклонил все обвинения, выдвинутые против него. Более того, суд счел необходимым дать положительную характеристику режиму Виши: правительство Петена вовсе не было подручным нацистской Германии, и Тувье не совершал преступлений против человечности, поскольку режим в Виши «не исповедовал последовательного антисемитизма и не проводил антисемитскую политику».
Тогдашний премьер-министр страны Пьер Береговуа сказал, что решение суда наносит ущерб Франции. Парламент прервал заседание, чтобы депутаты смогли участвовать в церемонии памяти жертв Поля Тувье.
Решение суда по делу о Тувье наводит на мысль о двойном стандарте: то, за что можно судить немца, не является преступлением для француза?
Историки оспорили оправдательный вердикт. Они представили тексты антисемитских законов, которые режим в Виши начал принимать еще в 1940 году — до того, как Германия потребовала от коллаборационистов заняться решением еврейского вопроса. Французские нацисты составили картотеку евреев и стали их методично отлавливать.
Верховный суд отменил решение парижского суда и направил дело Поля Тувье на новое рассмотрение, которое началось 17 марта 1994 года. На суде Тувье сидел в кабине с пуленепробиваемыми стеклами и консультировался со своим адвокатом с помощью переговорного устройства.
Он признал, что дал клятву сражаться против «еврейской проказы» за «чистоту французской расы».
— Но все это лишь слова, — убеждал подсудимый судей. — Я не видел в них ничего антисемитского. Я никогда не считал себя антисемитом, я был католиком.
Он уверял, что ничего не знал о преступлениях нацистов:
— Телевидения не было. Мы только немного слушали радио. Мы не подозревали ни о заложниках, ни о депортациях…
Тувье обвинялся в аресте пятидесяти семи беженцев из Испании, которые были уничтожены. И в убийстве семерых заложников-евреев. По его приказу их расстреляли на рассвете 29 июля 1944 года неподалеку от Лиона. Расстрел был ответом на покушение партизан на министра пропаганды в правительстве Виши. Семерых отобрали из числа заложников, охоту за которыми организовал сам Тувье. Людей хватали прямо на улицах или вытаскивали из дома, тащили на деревенское кладбище и ставили к стенке. Одного заложника Тувье отпустил, потому что тот не был евреем. Еще один избежал смерти, потому что его привезли через пятнадцать минут после того, как расстрельная команда отправилась отдыхать.
Следователи нашли свидетелей, которые утверждали, что после казни Тувье похвалялся сделанным. И по старой привычке обчистил магазин, принадлежавший одному из расстрелянных.
Поль Тувье не пытался отрицать, что принимал участие в расстреле. Но его адвокат утверждал, что Тувье малой кровью спас большую. Он расстрелял семерых, а немцы требовали поставить к стенке сто человек!
Юристы, представлявшие участников Сопротивления и жертв нацизма, повторяли, что не жаждут мести. Они хотели установления правды. До этого процесса французские суды отказывались рассматривать обвинения против высокопоставленных чиновников правительства в Виши, обвинявшихся в военных преступлениях.
Суд дал возможность еще раз задуматься над тем, что происходило во Франции во время этого мрачного периода поражений, национального позора и сотрудничества с оккупантами. Соединенными усилиями гестапо и французских коллаборационистов было уничтожено семьдесят пять тысяч французских евреев, из них одиннадцать тысяч детей. Почти все они были арестованы не немцами, а самими французами. Еще три тысячи евреев погибли от голода и болезней во французских лагерях.
Немцев за это судили. Но не французов. Поля Тувье приговорили к пожизненному заключению. Он умер за решеткой в июле 1996 года. Опрос общественного мнения показал, что двое из троих опрошенных французов считают такие процессы полезными.
16 июля 1993 года во Франции впервые был отмечен день памяти жертв расистских и антисемитских репрессий. В этот день в 1942 году полиция Виши согнала на парижский велодром французских евреев, которых потом выдали немцам. Этот день стал памятным благодаря парижскому адвокату Сержу Кларсфельду и его жене Беате.

Вслед за Тувье настала очередь Мориса Папона, сделавшего после войны большую карьеру. Он стал префектом парижской полиции в 1958 году при де Голле, министром при Жискаре д’Эстене. Он стал кавалером ордена Почетного легиона и креста «За боевые заслуги». Вращался в высшем обществе. Никто не хотел напоминать ему о неприятном прошлом. В годы Второй мировой он занимал высокий пост в администрации Петена и распорядился отправить в немецкие лагеря уничтожения более полутора тысяч человек.
Когда президентом Франции стал Жак Ширак, он распорядился открыть все архивы, чтобы была выяснена истинная степень вины Папона и других коллаборационистов. По закону секретные документы остаются закрытыми в архиве шестьдесят лет. Ширак приказал нарушить закон. Миттеран отказывался это сделать.
Суд над Морисом Папоном был долгим. На скамье подсудимых Папон говорил:
— Вы должны судить нацистскую Германию, а не Францию.
Он отождествлял себя с Францией. Своего рода комплекс величия. А судили-то уголовного преступника.
2 апреля 1998 года присяжные признали Папона виновным в депортации евреев. Приговорили к десяти годам тюремного заключения, но через три года освободили по состоянию здоровья. Тюремные врачи недооценили крепость его организма. Морис Папон умер только в феврале 2007 года в возрасте девяноста шести лет, намного пережив покровительствовавшего ему Франсуа Миттерана.
30 сентября 1997 года епископы покаялись в неспособности французской католической церкви осудить преследования евреев в годы Второй мировой войны.
— Настало время церкви взять на себя ответственность за грехи ее сыновей, — сказал президент конференции епископов Луи-Мари Биль.
Епископы покаялись в том, что то негативное отношение к евреям, которое воспитывала церковь, удобрило почву, в которой легко проросли нацистские идеи. Епископ Оливье де Беранже произнес речь там, где располагался пересыльный лагерь для евреев, отправляемых в концлагеря. Он сказал, что французская церковь не выполнила свою миссию просветителя и потому несет ответственность за то, что не помогла, когда можно было помочь, и не протестовала, когда надо было протестовать:
— Этот провал французской церкви и ее ответственность за судьбу еврейского народа — часть нашей истории. Мы признаем этот грех. Мы просим прощения у Бога и просим евреев услышать эти слова покаяния.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Продолжение на ЛитРес
Франсуа Миттеран | президент Франции
Франсуа Миттеран , полностью Франсуа-Морис-Мари Миттеран , (родилась 26 октября 1916 года, Жарнак, Франция — умерла 8 января 1996 года, Париж), политик, прослуживший два срока (1981 –95) в качестве президента Франции, ведущего свою страну к более тесной политической и экономической интеграции с Западной Европой. Первый социалист, занявший этот пост, Миттеран отказался от левой экономической политики в начале своего президентства и в целом правил как прагматичный центрист.
Подробнее по этой теме
Франция: первый срок Миттерана
Миттеран сразу же приступил к исполнению того, что, казалось, было поручением избирателей. Он назначил премьер-министром давнего борца за социалистическую …
Сын начальника станции, Миттеран изучал право и политологию в Париже. С началом Второй мировой войны он записался в пехоту и в июне 1940 года был ранен и попал в плен к немцам.После побега из лагеря для военнопленных в конце 1941 года он работал с коллаборационистским правительством Виши — факт, который не становился достоянием общественности до 1994 года — до того, как присоединиться к Сопротивлению в 1943 году.
В 1947 году он стал министром Четвертой республики в коалиционное правительство Поля Рамадье, избранного в Национальное собрание годом ранее. В течение следующих 12 лет Миттеран занимал правительственные посты в 11 недолговечных правительствах Четвертой республики.
Первоначально несколько центристский в своих взглядах, он стал более левым в политике, а с 1958 года он выкристаллизовал оппозицию режиму Шарля де Голля.В 1965 году он выступил против де Голля как единственный кандидат от левых социалистов и коммунистов на пост президента Франции, набрав 32 процента голосов и вынудив де Голля участвовать во втором туре выборов.
Получите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подпишись сейчас
После своего избрания первым секретарем Социалистической партии в 1971 году Миттеран начал крупную реорганизацию партии, которая значительно повысила ее электоральную привлекательность. Хотя Миттеран потерпел поражение во второй президентской гонке, в 1974 году его стратегия превратить Социалистическую партию в левую партию большинства, оставаясь при этом союзной с Коммунистической партией, привела к разочаровывающей социалистической победе 10 мая 1981 года, когда он победил действующего президента президент Валери Жискар д’Эстен.Миттеран назначил выборы в законодательные органы вскоре после своей победы, и новое левое большинство в Национальном собрании позволило его премьер-министру Пьеру Моруа осуществить реформы, обещанные Миттераном. Эти меры включали национализацию финансовых институтов и ключевых промышленных предприятий, повышение минимальной заработной платы, увеличение социальных пособий и отмену смертной казни. Во внешней политике Миттеран отстаивал относительно жесткую позицию по отношению к Советскому Союзу и строил хорошие отношения с Соединенными Штатами.
Социалистическая экономическая политика Миттерана вызвала рост инфляции и другие проблемы, поэтому в 1983 году правительство начало сокращать расходы. К концу первого президентского срока Миттерана Социалистическая партия полностью отказалась от социалистической политики и по существу приняла либерализм свободного рынка. В 1986 году правые партии получили большинство мест в Национальном собрании, и поэтому Миттерану пришлось попросить одного из лидеров правого большинства, Жака Ширака, стать его премьер-министром.В рамках этой беспрецедентной договоренности о разделении власти, известной как «сожительство», Миттеран сохранил ответственность за внешнюю политику. Он убедительно победил Ширака на президентских выборах 1988 года и, таким образом, получил еще один семилетний срок.
Недавно переизбранный Миттеран снова объявил выборы, и социалисты вернули себе рабочее большинство в Национальном собрании. Его второй срок был отмечен энергичными усилиями по продвижению европейского единства и избежанию экономического господства Германии над Францией путем связывания обеих стран в сильные европейские институты.Таким образом, Миттеран был одним из ведущих сторонников Договора о Европейском союзе (1991 г.), который предусматривал централизованную европейскую банковскую систему, общую валюту и единую внешнюю политику.
Миттеран был менее успешен во внутренних делах, особенно в борьбе с неизменно высоким уровнем безработицы во Франции, который вырос до 12 процентов к 1993 году. В 1991 году он назначил социалистку Эдит Крессон премьер-министром; она стала первой женщиной в истории Франции, занявшей этот пост.Социалистическая партия потерпела сокрушительное поражение на выборах в законодательные органы 1993 года, и Миттеран провел последние два года своего второго срока, работая с правоцентристским правительством под руководством премьер-министра Эдуарда Балладюра.
Социалистическая партия | политическая партия, Франция
Социалистическая партия (PS) , также называемая (1905–69) Французская секция Интернационала трудящихся , Французская Социалистическая партия или Французская секция интернационала (SFIO) , крупная французская политическая партия, официально учрежденная в 1905 году.
Социалистическая партия уходит своими корнями в Французскую революцию. Его предшественники, сформированные в 19 веке, черпали вдохновение у политических и социальных теоретиков, таких как Шарль Фурье, Анри де Сен-Симон, Франсуа-Ноэль Бабеф, Огюст Бланки и Луи Блан. Были представлены четыре доминирующих разновидности социализма: утопический, синдикалистский ( см. синдикализм), революционный и реформистский. Первая марксистская партия Франции, Французская рабочая партия (Parti Ouvrier Français), основанная в 1880 году, утверждала, что представляет пролетариат; его конституция была составлена в основном радикальным лидером лейбористов Жюлем Гедом при участии Карла Маркса (написавшего преамбулу), зятя Маркса Поля Лафарга и Фридриха Энгельса.Французская рабочая партия получила поддержку со стороны различных слоев рабочего класса, но не смогла объединить все социалистические силы страны. В течение следующих двух десятилетий партия раскололась и разделилась, так что к 1890-м годам во Франции было пять основных социалистических партий. Несмотря на усилия по объединению партий, на съездах 1899 и 1900 годов достичь согласия не удалось. После третьего съезда, состоявшегося в Лионе в 1901 году, возникли две партии: Французская социалистическая партия (Parti Socialiste Français), состоящая из марксистов и антипартийцев. -Марксисты, готовые участвовать в прогрессивных правительствах; и Социалистическая партия Франции (Parti Socialiste de France), возглавляемая Гедом и Эдуардом-Мари Вайяном, которые выступали против любого участия в буржуазных коалициях.На конгрессе, состоявшемся в Париже в 1905 году, две партии объединились и образовали Французскую секцию Интернационала трудящихся (Section Française de l’Internationale Ouvrière; SFIO), то есть Второго Интернационала.
SFIO, возглавляемая Жаном Жоресом, быстро росла и стала влиятельной политической силой во Франции. На выборах в законодательные органы в 1906 г. он избрал более 50 членов Палаты депутатов и получил почти 900 000 голосов; в 1914 году он получил 102 места и около 1,4 миллиона голосов. Тем не менее, его влияние на государственную политику было ограниченным, и его мучили внутренние противоречия между теми, кто выступал за бескомпромиссную революционную программу, и теми, кто был склонен к постепенным реформам.Члены также разошлись по поводу национализации промышленности, отношений с профсоюзами и сотрудничества с буржуазными партиями.
Первая мировая война привела к кризису в SFIO. Пацифист Жорес был убит националистическим фанатиком, который поддерживал войну против Германии. Несмотря на пацифистские корни SFIO, его депутаты поддержали военные ассигнования после того, как Германия объявила войну Франции, и большинство социалистов выступили за формирование union sacrée («священный союз»), правительства национального единства, включающего социалистов и крайне правые политические партии. .Русская революция 1917 года еще больше разделила СФИО, поскольку многие рядовые члены партии поддерживали большевиков. В декабре 1920 года на партийном съезде в Туре более трех четвертей делегатов проголосовали за отделение от SFIO и создание Французской коммунистической партии (Parti Communiste Français; PCF). Тем не менее, в 1920-е гг. SFIO отстроился заново. К 1936 году это была самая большая партия в Палате депутатов и ядро антифашистского правительства Народного фронта во главе с Леоном Блюмом.
Получите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подпишись сейчас
Во время Второй мировой войны большая часть SFIO участвовала в Сопротивлении и сотрудничала с генералом Шарлем де Голлем; После освобождения SFIO произвела чистку против пацифистов и сторонников правительства Виши-Франция. На выборах в законодательные органы 1945 года партия стала второй по величине в стране, получив 23 процента голосов и 146 мест в Палате депутатов, и она вошла в коалиционное правительство с ФКП и Христианско-демократическим народным республиканским движением ( Движение Républicain Populaire).Однако вскоре членство в партии начало резко падать, упав с примерно 300000 в 1945 году до 140000 в 1951 году, а на последующих выборах в 1940-х и 1950-х годах SFIO набирала в среднем лишь около 15 процентов голосов, хотя продолжала участвовать в ряде случаев. правительств. В течение 1950-х годов его отношения с ФКП также ухудшились.
В 1958 году руководство SFIO поддержало избрание де Голля президентом (бывший премьер-социалист Ги Молле присоединился к правительству де Голля в качестве государственного министра) и создание Пятой республики, что побудило некоторых членов партии уйти.SFIO быстро разочаровалось во внутренней политике де Голля. На протяжении 1960-х ослабленная SFIO заключила союзы с ФКП, включая выборочные соглашения о поддержке во втором туре во время парламентских выборов. Например, на президентских выборах 1965 года SFIO и PCF совместно поддержали кандидатуру Франсуа Миттерана. Попытка сближения с левоцентристскими формированиями в том же году нашла свое отражение в создании Федерации демократических и социалистических левых (Fédération de la Gauche Démocrate et Socialiste), в которую входила SFIO, Радикально-социалистическая партия ( антиклерикальная центристская партия) и ряд левых демократических клубов.Однако SFIO не смогло сравниться с успехом, достигнутым на выборах 1945 года. Она достигла своего апогея в 1969 году, когда ее кандидат в президенты получил только 5 процентов голосов.
Вскоре после президентских выборов 1969 года SFIO официально прекратила свое существование. На смену ей пришла (или была переименована) Социалистическая партия (Parti Socialiste; PS), слияние SFIO и ряда левых демократических клубов. Новая партия постепенно восстановилась под руководством Миттерана, который принял на себя руководство ПС в 1971 году.Он восстановил поддержку значительной части рабочего класса, сохранил свою традиционную основу среди интеллигенции и вторгся в крестьян, белых воротничков, владельцев магазинов и других элементов мелкой буржуазии. В 1972 году PS и PCF приняли общую программу, которая призвала к расширению государства всеобщего благосостояния и национализации основных отраслей промышленности. Программа была впоследствии одобрена левым радикальным движением (Mouvement des Radicaux de Gauche), которое позже стало левой радикальной партией (Parti Radical de Gauche).Несмотря на некоторый конфликт между PS и PCF, альянс держался достаточно хорошо, и в 1981 году Миттеран был избран президентом, а в Национальном собрании вернулось левое большинство. Коалиционное правительство PS-PCF быстро провело огромное количество реформ, включая повышение заработной платы, улучшение социальных пособий, административную децентрализацию и национализацию большинства банков и нескольких крупных промышленных компаний. Быстро последовавшая инфляция побудила правительство отказаться от нескольких ключевых реформ в пользу программы жесткой экономии, после чего ФКП вышла из коалиции.PS постепенно отказался от своей приверженности к национализации и принял ряд умеренных в финансовом отношении мер. Его изменение направления оттолкнуло некоторых членов партии, но получило поддержку общественности; Миттеран был переизбран в 1988 году, и ПС и ее союзники контролировали Палату депутатов в течение 10 из 14 лет, в течение которых Миттеран был президентом.
Миттерана сменил в 1995 году кандидат от голлистов Жак Ширак. В 1997 году Ширак объявил досрочные парламентские выборы, и ПС неожиданно получила 255 мест, вытеснив правоцентристскую коалицию с должности и сформировав собственное коалиционное правительство с ФКП и зелеными.Новый премьер-социалист Лионель Жоспен придерживался умеренного курса и с переменным успехом пытался наладить порой сложные отношения со своими партнерами по коалиции. Внутри коалиции сохранялись разногласия по таким вопросам, как атомная энергия, пенсии, продолжительность рабочей недели, защита рабочих мест, закон и порядок и приватизация промышленности.
В 2002 году ИУ потерпел два катастрофических поражения на выборах. В первом туре президентских выборов в апреле Жоспен занял третье место после Ширака и кандидата от Национального фронта Жана-Мари Ле Пена; партия была вынуждена поддержать Ширака во втором туре.На выборах в законодательные органы в июне ИС потеряла 115 мест в Палате депутатов. После этих поражений в PS возникла неразбериха. Хотя партия больше не опасалась электорального соперничества ФКП (которая обычно набирала лишь около 5 процентов голосов на выборах в законодательные органы), она вступила в период саморефлексии и горячих внутренних дебатов по поводу своей идеологии и своей политики. На партийном съезде в 2003 году PS приняла правила рынка, но сохранила приверженность светскости, солидарности и всеобщему благосостоянию.Однако партия оставалась неуверенной в том, в какой степени она приняла глобализацию, приватизацию государственных предприятий и децентрализацию. Расхождения по этим вопросам и по вопросам европейской интеграции отражают разнообразие фракций партии.
На выборах 2004 года в Европейский парламент ПС показала хорошие результаты, получив 31 место из 78. Однако разногласия внутри партии продолжались, особенно из-за предложенной конституции Европейского Союза (которую Франция в конечном итоге не ратифицировала).В ноябре 2006 года Сеголен Руаяль — партнер Франсуа Олланда, который принял руководство партией в 1997 году, — была выбрана кандидатом от социалистов на пост президента Франции. В апреле 2007 года она заняла второе место в первом туре голосования и стала первой женщиной в стране, вышедшей во второй тур президентских выборов. Однако в последующем туре она проиграла Николя Саркози из правоцентристского Союза партии Народное движение. В ноябре 2008 года, когда Олланд ушел с поста лидера ПС, Роял (ныне отделившийся от Олланда) соперничал с Мартиной Обри, мэром Лилля, за этот пост.Обри проиграла первый раунд партийного конкурса, но выиграла второй, набрав 50,02 процента голосов. Роял, набравший 49,98%, усомнился в достоверности результатов. Хотя PS в конечном итоге объявил Обри победителем, партия оказалась более расколотой, чем когда-либо.
К 2010 году, когда Обри все еще стоял у руля, PS вернула себе определенную популярность. На региональных выборах в марте того же года социалисты и их союзники победили в 21 из 22 французских регионов. Партия была потрясена в мае 2011 года, когда Доминик Стросс-Кан, директор Международного валютного фонда, который, как многие считали, будет представлять PS на президентских выборах 2012 года, был арестован в Нью-Йорке по обвинению в сексуальном насилии.После того, как возникли вопросы о достоверности обвинителя Стросс-Кана, прокуратура сняла все обвинения в августе 2011 года, но ИС уже исключил его из первичного голосования. Эти первичные выборы завершились в октябре, когда Олланд обеспечил кандидатуру PS с комфортным отрывом в последнем туре голосования. В апреле 2012 года Олланд заработал наибольшее количество голосов в первом туре президентских выборов, обеспечив себе место во втором туре голосования 6 мая 2012 года против занявшего второе место Саркози, которого Олланд выиграл, став первым социалистом, избранным президентом после Миттерана.
Франция | История, карта, флаг, столица и факты
Франция , официально Французская Республика , Франция Франция или Французская республика , страна северо-западной Европы. В историческом и культурном плане Франция входит в число наиболее важных стран западного мира, а также играет очень важную роль в международных делах, имея бывшие колонии во всех уголках земного шара. Франция, ограниченная Атлантическим океаном и Средиземным морем, Альпами и Пиренеями, долгое время служила географическим, экономическим и лингвистическим мостом, соединяющим северную и южную Европу.Это крупнейший в Европе производитель сельскохозяйственной продукции и одна из ведущих промышленных держав мира.
Британская викторина
Франция: историческая викторина
Историк Жюль Мишле однажды заявил, что «Англия — это империя, Германия — это нация, раса, Франция — это личность». Эта викторина проверит, насколько хорошо вы знаете этого человека.
Франция — одна из старейших стран земного шара, продукт союза герцогств и княжеств под одним правителем в средние века. Сегодня, как и в те времена, центральная власть принадлежит государству, хотя в последние десятилетия регион страны получил определенную автономию. Французы смотрят на государство как на главного защитника свободы, а государство, в свою очередь, предоставляет своим гражданам щедрую программу удобств, от бесплатного образования до здравоохранения и пенсионных планов.Тем не менее, эта централистская тенденция часто противоречит другой давней теме французской нации: настойчивому утверждению превосходства личности. По этому поводу историк Жюль Мишле заметил: «Англия — это империя, Германия — это нация, раса, Франция — это личность». Государственный деятель Шарль де Голль тоже жаловался: «Только опасность может сплотить французов. Нельзя внезапно навязать единство стране, имеющей 265 видов сыра ».
Франция Британская энциклопедия, Inc.
Эта тенденция к индивидуализму сочетается с плюралистическим мировоззрением и большим интересом к большему миру. Несмотря на то, что его империалистическая стадия была вызвана импульсом к цивилизации этого мира в соответствии с французскими стандартами ( la mission civilisatrice ), французы по-прежнему одобрительно отмечают слова писателя Гюстава Флобера:
Я не более современен, чем я древний. не больше французского, чем китайского; и идея la patrie , отечества, то есть обязанность жить на клочке земли, окрашенном в красный или синий цвет на карте, и ненавидеть другие части, окрашенные в зеленый или черный цвет, всегда казалась мне узкой, ограниченный и безумно глупый.
Одновременно универсальная и особенная, французская культура широко распространилась и оказала большое влияние на развитие искусства и науки, особенно антропологии, философии и социологии.
Получите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подпишись сейчас
Франция также имела влияние в правительственных и гражданских делах, дав миру важные демократические идеалы в эпоху Просвещения и Французской революции и вдохновляя рост реформистских и даже революционных движений на протяжении поколений.Однако нынешняя Пятая республика обладает заметной стабильностью с момента ее провозглашения 28 сентября 1958 года, отмеченного колоссальным ростом частной инициативы и подъемом центристской политики. Хотя Франция была вовлечена в давние споры с другими европейскими державами (и, время от времени, с Соединенными Штатами, их давним союзником), она стала ведущим членом Европейского Союза (ЕС) и его предшественников. С 1966 по 1995 год Франция не участвовала в интегрированной военной структуре Организации Североатлантического договора (НАТО), сохраняя полный контроль над собственными воздушными, наземными и военно-морскими силами; Однако начиная с 1995 года Франция была представлена в Военном комитете НАТО, а в 2009 году президент Франции Николя Саркози объявил, что страна вновь присоединится к военному командованию организации.Как один из пяти постоянных членов Совета Безопасности ООН — вместе с Соединенными Штатами, Россией, Великобританией и Китаем — Франция имеет право вето на решения Совета.
Столица и самый важный город Франции — Париж, один из выдающихся мировых культурных и коммерческих центров. Величественный город, известный как ville lumière , или «город света», Париж часто переделывали, особенно в середине XIX века под командованием Жоржа-Эжена, барона Османа, который был приверженцем видения Наполеона III. современного города, свободного от холерических болот и переполненных старых переулков, с широкими проспектами и правильной планировкой.Сейчас Париж превратился в огромный мегаполис, один из крупнейших мегаполисов Европы, но его историческое сердце все еще можно пройти за вечернюю прогулку. Уверенные в том, что их город стоит в самом центре мира, парижане когда-то привыкли называть свою страну двумя частями: Парижем и le désert , пустошью за его пределами. Метрополитен Париж теперь распространился далеко за пределы своих древних пригородов в сельскую местность, и почти каждый французский город и деревня теперь насчитывает одного или двух пенсионеров, вынужденных покинуть город из-за высокой стоимости жизни, так что, в некотором смысле, Париж пришел к нам. Обнять пустыню и пустынный Париж.
Париж на фоне заката.
© Digital Vision / Getty Images
Среди других крупных городов Франции — Лион, расположенный вдоль древнего торгового пути в долине Роны, соединяющего Северное море и Средиземное море; Марсель, многонациональный порт на Средиземном море, основанный как перевалочная база для греческих и карфагенских торговцев в VI веке до нашей эры; Нант, промышленный центр и глубоководная гавань на побережье Атлантического океана; и Бордо, расположенный на юго-западе Франции вдоль реки Гаронна.
Франция | История, карта, флаг, столица и факты
Франция , официально Французская Республика , Франция Франция или Французская республика , страна северо-западной Европы. В историческом и культурном плане Франция входит в число наиболее важных стран западного мира, а также играет очень важную роль в международных делах, имея бывшие колонии во всех уголках земного шара. Франция, ограниченная Атлантическим океаном и Средиземным морем, Альпами и Пиренеями, долгое время служила географическим, экономическим и лингвистическим мостом, соединяющим северную и южную Европу.Это крупнейший в Европе производитель сельскохозяйственной продукции и одна из ведущих промышленных держав мира.
Британская викторина
Паспорт в Европу
Можете назвать цвета французского флага? Где самая высокая гора в Европе? Достаньте свой паспорт и отправляйтесь в путешествие по Европе в этой викторине, в которой вы будете путешествовать по континенту.
Франция — одна из старейших стран земного шара, продукт союза герцогств и княжеств под одним правителем в средние века. Сегодня, как и в те времена, центральная власть принадлежит государству, хотя в последние десятилетия регион страны получил определенную автономию. Французы смотрят на государство как на главного защитника свободы, а государство, в свою очередь, предоставляет своим гражданам щедрую программу удобств, от бесплатного образования до здравоохранения и пенсионных планов.Тем не менее, эта централистская тенденция часто противоречит другой давней теме французской нации: настойчивому утверждению превосходства личности. По этому поводу историк Жюль Мишле заметил: «Англия — это империя, Германия — это нация, раса, Франция — это личность». Государственный деятель Шарль де Голль тоже жаловался: «Только опасность может сплотить французов. Нельзя внезапно навязать единство стране, имеющей 265 видов сыра ».
Франция Британская энциклопедия, Inc.
Эта тенденция к индивидуализму сочетается с плюралистическим мировоззрением и большим интересом к большему миру. Несмотря на то, что его империалистическая стадия была вызвана импульсом к цивилизации этого мира в соответствии с французскими стандартами ( la mission civilisatrice ), французы по-прежнему одобрительно отмечают слова писателя Гюстава Флобера:
Я не более современен, чем я древний. не больше французского, чем китайского; и идея la patrie , отечества, то есть обязанность жить на клочке земли, окрашенном в красный или синий цвет на карте, и ненавидеть другие части, окрашенные в зеленый или черный цвет, всегда казалась мне узкой, ограниченный и безумно глупый.
Одновременно универсальная и особенная, французская культура широко распространилась и оказала большое влияние на развитие искусства и науки, особенно антропологии, философии и социологии.
Получите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подпишись сейчас
Франция также имела влияние в правительственных и гражданских делах, дав миру важные демократические идеалы в эпоху Просвещения и Французской революции и вдохновляя рост реформистских и даже революционных движений на протяжении поколений.Однако нынешняя Пятая республика обладает заметной стабильностью с момента ее провозглашения 28 сентября 1958 года, отмеченного колоссальным ростом частной инициативы и подъемом центристской политики. Хотя Франция была вовлечена в давние споры с другими европейскими державами (и, время от времени, с Соединенными Штатами, их давним союзником), она стала ведущим членом Европейского Союза (ЕС) и его предшественников. С 1966 по 1995 год Франция не участвовала в интегрированной военной структуре Организации Североатлантического договора (НАТО), сохраняя полный контроль над собственными воздушными, наземными и военно-морскими силами; Однако начиная с 1995 года Франция была представлена в Военном комитете НАТО, а в 2009 году президент Франции Николя Саркози объявил, что страна вновь присоединится к военному командованию организации.Как один из пяти постоянных членов Совета Безопасности ООН — вместе с Соединенными Штатами, Россией, Великобританией и Китаем — Франция имеет право вето на решения Совета.
Столица и самый важный город Франции — Париж, один из выдающихся мировых культурных и коммерческих центров. Величественный город, известный как ville lumière , или «город света», Париж часто переделывали, особенно в середине XIX века под командованием Жоржа-Эжена, барона Османа, который был приверженцем видения Наполеона III. современного города, свободного от холерических болот и переполненных старых переулков, с широкими проспектами и правильной планировкой.Сейчас Париж превратился в огромный мегаполис, один из крупнейших мегаполисов Европы, но его историческое сердце все еще можно пройти за вечернюю прогулку. Уверенные в том, что их город стоит в самом центре мира, парижане когда-то привыкли называть свою страну двумя частями: Парижем и le désert , пустошью за его пределами. Метрополитен Париж теперь распространился далеко за пределы своих древних пригородов в сельскую местность, и почти каждый французский город и деревня теперь насчитывает одного или двух пенсионеров, вынужденных покинуть город из-за высокой стоимости жизни, так что, в некотором смысле, Париж пришел к нам. Обнять пустыню и пустынный Париж.
Париж на фоне заката.
© Digital Vision / Getty Images
Среди других крупных городов Франции — Лион, расположенный вдоль древнего торгового пути в долине Роны, соединяющего Северное море и Средиземное море; Марсель, многонациональный порт на Средиземном море, основанный как перевалочная база для греческих и карфагенских торговцев в VI веке до нашей эры; Нант, промышленный центр и глубоководная гавань на побережье Атлантического океана; и Бордо, расположенный на юго-западе Франции вдоль реки Гаронна.
Много жизней Франсуа Миттерана
В истории порабощения Греции европейской столицей есть, по-видимому, бесконечное количество злодеев. Во главе этого списка находятся Ангела Меркель и почти карикатурно мерзкий Вольфганг Шойбле. Прямо под ними такие официальные лица, как Йерун Дийссельблум, президент Еврогруппы министров финансов, карикатура на технократа в сером костюме.
Тем не менее, из всех людей, которые несут ответственность за навязывание этого последнего Меморандума греческому народу, немногие сыграли столь предосудительную роль, как президент Франции Франсуа Олланд. В течение нескольких месяцев Олланд заявлял о необходимости другого подхода к европейскому долговому кризису. Перед лицом непримиримости Германии он постоянно публично утверждал, что Греции нельзя позволить покинуть еврозону. В какой-то момент в конце июня он даже охарактеризовал встречные предложения Алексиса Ципраса по новой сделке по финансовой помощи как «приемлемые».”
Но, в конце концов, эти слова ни к чему не привели. Олланд, «хороший полицейский», стоял бок о бок с Меркель и другими лидерами еврозоны, когда они подталкивали Ципраса к принятию «компромиссной» сделки, которая налагала разрушительные условия на и без того разрушенную экономику Греции.
Для крайне левых эта отвратительная история подтвердила, в случае каких-либо сомнений, что весь грохот растущей франко-германской напряженности по поводу евро в прошлом году мало что значил. И действительно, как можно было ожидать чего-то другого? Почему французское правительство, сделавшее жесткую экономию основой своей собственной экономической программы дома, возглавило обвинения против жесткой экономии за рубежом?
Действия правительства Социалистической партии Олланда представляют собой еще одно напоминание о том, насколько прогнили основы европейской социал-демократии.В этом отношении роль PS в потрошении греческой демократии вряд ли была уникальной для европейских левоцентристов: напротив, социал-демократические и рабочие партии Европы по большей части твердо поддерживали Меркель и Шойбле на протяжении переговоров с Греция — буквально так в случае с Зигмаром Габриэлем, лидером Социал-демократической партии Германии (СДПГ), который является вице-канцлером в большой коалиции, возглавляемой Меркель.
Тем не менее, роль Французской социалистической партии выделяется по другой причине — не из-за того, что такое PS, а из-за того, чем она была.Тридцать пять лет назад предыдущее правительство под руководством PS столкнулось с ситуацией, поразительно похожей на ту, с которой столкнулась Syriza после ее избрания в январе этого года.
То, что партия Олланда и Валлса когда-то могла представлять что-либо, напоминающее партию левых радикалов Греции, сегодня может показаться нам странным. Но в 1981 году, когда лидер PS Франсуа Миттеран вступил в должность в качестве первого президента левых сил в истории Пятой республики, надежды, которые он внушал, были аналогичны надеждам, порожденным Syriza после ее избрания в конце января.
Во всяком случае, ожидания, окружавшие Миттерана, были намного больше, чем ожидания Ципраса в начале этого года. В ночь на 10 мая 1981 года, когда были объявлены окончательные результаты голосования, на улицах французских городов вспыхнули торжества. В Париже десятки тысяч людей собрались на площади Бастилии, где они пели и танцевали до раннего утра.
Пять недель спустя левые поддержали успех Миттерана, получив большинство мест в Национальном собрании на выборах в законодательные органы.Это подготовило почву для формирования правительства, в которое (впервые с 1947 года) вошли также министры-коммунисты.
Учитывая события последних трех десятилетий, трудно представить, насколько значительным было головокружительное восхождение левых к национальным властям в то время. Но спустя всего лишь десять лет после разочарованных надежд мая 1968 года и после долгих лет правления правых в Пятой республике подъем Миттерана породил широко распространенное убеждение, что Франция движется к радикальному разрыву с капитализмом.Повестка дня нового президента включала в себя амбициозную программу реформ, воплощенную в его предвыборной платформе — знаменитых «110 предложениях для Франции».
Реализуя эту платформу, утверждал Миттеран, его правительство ускорит «разрыв» с капитализмом и заложит основы для «французского пути к социализму».
Истоки Миттерана лежали не в крайне левых, а в более умеренных уголках французского республиканского социализма. Заядлый оппортунист, его приверженность принципам зашла настолько далеко, насколько позволяли его политические амбиции.И все же будущий президент постепенно двигался влево на протяжении своей жизни — от своих юношеских подвигов в качестве сторонника коллаборационистского режима Виши, через его обращение в левое Сопротивление, до своих дней в качестве умеренного социалистического министра в недолгой жизни. кабинеты 1950-х, до его неудачных президентских выборов 1965 и 1974 годов, и, наконец, его вступления в ПС в 1971 году.
Его карьера отражала постепенную эволюцию французского социализма в течение десятилетий после Второй мировой войны: в 1950-х годах социалистические левые были представлены разрозненным собранием небольших, в основном маргинальных парламентских партий, которым, казалось бы, суждено было служить младшими партнерами в бесконечном ряд коалиционных правительств.
Только дважды (на короткие периоды) представитель левых занимал исполнительный пост за все десятилетия между Народным фронтом и избранием Миттерана — и из этих правительств, безусловно, дольше всех находился в должности Гая Молле, чье пребывание на посту премьер-министра был известен в основном своей ролью в судебном преследовании резни в Алжире и начале вторжения в Египет в 1956 году вместе с Великобританией и Израилем. После возвращения Шарля де Голля к власти и установления Пятой республики в 1958 году левые были исключены из национальных офисов более чем на два десятилетия.
При Французской Четвертой республике Миттеран служил в ряде недолговечных коалиционных правительств, в том числе недолгие периоды в двух единственных правительствах с левым руководством за всю послевоенную эпоху: в 1954 году он вошел в кабинет Пьера Мендеса Франции в качестве министра. внутренней части, оставаясь в этом положении, пока администрация не рухнула год спустя. Вскоре после этого он снова вошел в правительство, на этот раз в качестве министра юстиции Ги Молле.
Деятельность Миттерана в качестве министра кабинета в эти годы была наиболее заметна благодаря его участию в подавлении движения за независимость Алжира.В начале десятилетия Миттеран ясно выразил свое отношение к независимости Алжира, провозгласив: «Алжир, это Франция». Будучи министром юстиции при Молле, он приказал продлить военное положение и рекомендовал смертный приговор сорок пять раз.
Миттеран позже сожалел о своей роли во французской войне, которая в конечном итоге унесла жизни более миллиона алжирцев. Но его участие свидетельствовало о жестоком колониальном национализме, который характеризовал французское социалистическое движение в целом в эти годы.В 1960-е годы клеймо левых из-за их соучастия в войне серьезно подорвало репутацию социалистических лидеров, таких как Молле. Однако Миттеран в значительной степени избежал пятен бойни в Алжире.
К 1970-м годам французский социализм трансформировался. В 1969 году разрозненные организационные представители левых некоммунистов объединились, чтобы сформировать единую Социалистическую партию. А на Эпинеском съезде партии, состоявшемся в июне 1971 года, Миттеран присоединился вместе со своими сторонниками, сразу сумев добиться своего избрания лидером партии.
Для Миттерана Эпине ознаменовал полное превращение умеренного республиканского социалиста в фигуру радикальных левых. В своем выступлении перед собравшимися делегатами Конгресса Миттеран попытался укрепить свои антикапиталистические полномочия, в какой-то момент риторически задавая вопрос:
Реформа или революция? Я хочу сказать . . . да, революция. И сразу отмечу. . . повседневная борьба за структурные реформы может носить революционный характер.
Но то, что я только что сказал, могло бы стать алиби, если бы я не добавил второе предложение: насильственная или мирная революция — это прежде всего перерыв.Тот, кто не принимает разрыв — и метод, который из него следует, — тот, кто не желает нарушать установленный порядок. . . Я говорю, что в капиталистическом обществе этот человек не может быть членом Социалистической партии.
Позже, на пресс-конференции после Конгресса, новоназначенный глава Социалистической партии сказал бы: «Вы можете быть менеджером капиталистического общества или основателем социалистического общества…». Что касается нас, мы хотим быть вторыми ».
Радикализм избирательной программы Миттерана 1980 г. воплотил плоды этой траектории.Но это также отражало влияние меняющегося политического контекста во Франции и в Европе в 1970-е годы. Таким образом, с одной стороны, это отражало стремление социалистов конкурировать с Коммунистической партией (ПКП), традиционно являющейся гегемонистской силой крайне левых французских сил, за голоса и влияние, а также влияние растущих экономических трудностей Франции в национальной политической жизни. дебаты.
В более широком смысле, это было символом поворота влево в социал-демократии после 1960-х годов на фоне нарастающего экономического кризиса и эскалации классовой борьбы.Этот сдвиг был очевиден в социал-демократических партиях по всей Европе, поскольку все больше левых сил набирало силу в стране за страной — динамика, проявляющаяся в эти годы во всем, от подъема беннизма в Британской лейбористской партии до принятых планов. шведскими социал-демократами для фондов наемных работников с целью постепенной социализации частной промышленности.
Действительно, во многих отношениях победа Миттерана представляла собой высшую точку социал-демократического радикализма в послевоенный период.
Но если опыт Миттерана отражает радикализацию внутри европейской социал-демократии в 1970-е годы, он также указывает на пределы этой радикализации. И в этом отношении первые годы его президентства характеризовались его попыткой преодолеть те же ограничения, с которыми сегодня сталкивается правительство Syriza в Греции.
Чтобы понять этот момент, важно понять контекст триумфа левых в 1981 году.Миттеран пришел к власти в том году в разгар длительного кризиса европейского капитализма. Этот кризис особенно сильно ударил по Франции. Столкнувшись с ростом безработицы, растущим инфляционным давлением и застоем деловой активности, новый президент пообещал принять решительные меры для оживления французской экономики.
С этой целью Миттеран предложил масштабную национализацию все более неконкурентоспособных промышленных конгломератов Франции, чтобы поддерживать уровень занятости и способствовать процессу восстановления экономики.Это не должно было быть экспроприацией французского капитала, а компенсированной покупкой убыточных фирм, которые в противном случае могли бы обанкротиться.
В контексте французской политики конца 1970-х годов правительственный план национализации не был таким радикальным, как может показаться в ретроспективе. Действительно, французский капитализм имел давнюю традицию государственного планирования и экономического роста под руководством государства.
После Второй мировой войны многие отрасли промышленности были захвачены государством. В 1946 году правительство учредило комиссию по планированию, которая разработала долгосрочные планы экономического развития: в течение следующих сорока лет государство выпустило девять пятилетних планов.Даже за пределами государственного сектора фирмы в значительной степени зависели от правительства в плане доступа к кредитам; между 1969 и 1981 годами на французское государство приходилось до половины всех инвестиций частного сектора.
После победы Миттерана в 1981 году тысячи людей спустились на площадь Бастилии.
По сути, план национализации Миттерана представлял собой попытку возродить и расширить послевоенную модель dirigiste . Цель заключалась не в нападении на частную собственность, а в том, чтобы облегчить реструктуризацию экономики и спасти находящуюся в тяжелом состоянии промышленную базу Франции.Официальные лица в правительстве ожидали быстрого улучшения глобальной экономической ситуации, что, по их мнению, поможет восстановить здоровье убыточных фирм. Они также намеревались субсидировать экономическую деятельность за счет дефицитных расходов.
В конце концов, это была кейнсианская экономическая программа, а не социалистический вызов прерогативам капитала. Тем не менее, реализуя эту программу, Миттеран столкнулся с ограничениями того, что терпит европейский капитализм. В результате его правительство вскоре столкнулось с дилеммой — продолжать ли свою первоначальную экономическую программу перед лицом растущих трудностей и укоренившейся враждебности со стороны деловых кругов или отказаться от своей программы кейнсианской рефляции.
Трудности, с которыми столкнулись руководители Социалистической партии, усугубились членством Франции в Европейской валютной системе (ЕВС), предшественнице еврозоны. Связав французский франк с немецкой маркой, EMS ограничила способность правительства корректировать денежно-кредитную политику в соответствии с макроэкономическими потребностями страны.
В конце концов, Миттеран оказался в положении, когда нужно было принять решение о том, покинуть ли EMS и потенциально потерять доступ к мировой финансовой системе или отказаться от своих реформаторских амбиций.Решение, с которым он столкнулся, было настолько суровым, что Миттеран был вынужден сказать: «Я разделяю две амбиции: построение Европы и социальная справедливость».
В конце концов, Миттеран выбрал путь капитуляции, что привело к знаменитому повороту его правительства в 1982–1983 годах к rigueur , или жесткой экономии. Последствия этого решения ощущаются и сегодня. Его поворот и последующее движение вправо ускорили долгосрочный процесс приватизации и неолиберальной реструктуризации французского капитализма; одновременно это привело к превращению Социалистической партии в агента рынка.
Что еще более зловещо, разворот Миттерана заложил основу для роста ультраправых; именно в 1983 году Национальный фронт (НФ) Жан-Мари Ле Пена добился своего первого успеха на выборах в местные органы власти в пригородном городке Дре. Всего через год FN совершила большой прорыв на европейских выборах 1984 года.
К концу десятилетия FN — партия, которая всего несколько лет назад была настолько маргинальной, что Ле Пен не мог даже набрать достаточно подписей, чтобы баллотироваться на пост президента, — набирала количество голосов, выражавшееся двузначным числом.Сегодня дочь и преемница Жан-Мари Марин Ле Пен взлетела на верхние позиции в опросах на президентских выборах 2017 года, поскольку избиратели, разочарованные экономическими неудачами Олланда и непопулярными реформами рынка труда, все чаще обращаются к FN.
Чтобы понять факторы, которые ускорили капитуляцию Миттерана, мы должны начать с рассмотрения условий, в которых оказался французский капитализм во время кризиса 1970-х годов. Это десятилетие ознаменовало конец длительного периода послевоенного роста и полной занятости, который был известен во Франции как trente glorieuses («тридцать славных лет»).
В результате годы после 1974 г. стали свидетелями общего замедления деловой активности, поскольку объем инвестиций и прибыли упали, а рост производительности остановился. В то время как в начале и середине 1970-х работникам все еще удавалось обеспечить значительный рост реальной заработной платы, безработица (которая практически отсутствовала в начале десятилетия) неуклонно росла после 1974 года.
Ухудшение показателей французской экономики отражало более общую тенденцию европейского капитализма; По мере того как благоприятные условия послевоенного «Золотого века» испарились, директивные органы на всем континенте были вынуждены столкнуться с проблемами роста безработицы, роста инфляции и замедления роста производительности.
Во Франции правительства ответили неустойчивой экономической политикой: сначала они пытались оживить экономику за счет дефицитных расходов, затем двигались к бюджетной экономии и денежно-кредитным ограничениям, а затем снова меняли курс.
Эти условия оказались благом для французских левых. Долгое время находившееся под доминированием могущественной Коммунистической партии Франции, левые оставались резко разделенными до середины 1960-х годов, расколовшимися между большой, но изолированной ФКП и гораздо меньшими силами французского социализма.В конце 1970-х годов коммунисты все еще требовали более полумиллиона членов.
Они составляли мощную избирательную силу на национальном уровне: стабильно выигрывая от одной пятой до четверти голосов на выборах в законодательные органы еще в 1969 году (хотя эта цифра немного уменьшилась с 1950-х годов), кандидат в президенты от партии Жак Дюкло добился успеха. смогли набрать более 21 процента (почти 5 миллионов голосов) в первом туре президентских выборов.
Но реальная электоральная сила ФКП заключалась на местном уровне, где она контролировала огромное количество рабочих муниципалитетов, включая ряд крупных городов.На пике своей власти на местах в 1977 году ФКП руководила местными органами власти в 72 из 221 муниципалитета Франции, в которых проживало более 30 000 человек.
Более того, коммунисты оказали огромное влияние в рабочем движении благодаря своим связям с Всеобщей конфедерацией труда (ВКТ), крупнейшей конфедерацией профсоюзов Франции. ВКТ был профсоюзом, явно возглавляемым коммунистами, который строго придерживался линии ФКП по большинству внутренних и международных вопросов (что сделало его объектом широкой критики в контексте холодной войны).В конце 1970-х годов он насчитывал более двух миллионов членов — впечатляющее число, учитывая отсутствие закрытого цеха во французской системе производственных отношений, — и был особенно хорошо представлен в обрабатывающей промышленности и тяжелой промышленности.
В то время как коммунисты традиционно представляли самое воинственное крыло французского рабочего движения, после мая 1968 года это уже не так. Многие молодые французские рабочие, радикализованные в бурные майские дни, стали рассматривать ВКТ как консерваторов и бюрократов — недемократических сталинистов, не имеющих видения того, как переделать иерархическое общество и не заинтересованных в демократии на рабочем месте.
В конце 1960-х и 1970-х годах многие из этих рабочих пробились во Французскую демократическую конфедерацию труда (CFDT), вторую по величине конфедерацию профсоюзов Франции, которая установила тесные связи с секциями PS. После 1968 года CFDT тяготел к левому краю, принимая предложения по автогестации, промышленной демократии и даже городскому планированию.
CFDT за эти годы заработал репутацию воинственной организации, нанеся ряд крупных и дерзких ударов.В политическом плане CFDT стал приверженцем формы «профсоюзного движения классовой борьбы», заявив, например, в резолюции, принятой на конгрессе 1977 года, «не может быть перемирия в классовой борьбе; CFDT отвергает любую умеренность своих требований, любую идею социального мира ».
В то время как руководство профсоюзов в конечном итоге отвернулось от более радикальных элементов в своем составе, CFDT была гораздо более открыта для некоммунистических революционных левых, чем CGT. Действительно, ко второй половине 1970-х годов CFDT взяла на себя решительно антикапиталистическую идеологическую повестку дня, и в той же резолюции Конгресса 1977 года предлагалась такая оценка кризиса французского капитализма:
Капиталистическая система глубоко потрясена, но не будет осуждена безвозвратно.Никто не может сказать, чем выйдет из кризиса. Не будет детерминизма и самокоррекции. Между авторитаризмом и самоуправляемым демократическим социализмом, а также между всеми промежуточными решениями еще ничего не решено.
В конце 1960-х годов отношения между PCF и PS, а также между CGT и CFDT характеризовались глубокой подозрительностью с обеих сторон. Говорят, что сам Миттеран был враждебно настроен по отношению к коммунистам еще со времен французского сопротивления.Но он также понимал, что единственный способ возродить состояние левых — и, соответственно, его собственное — был через предвыборный союз с ФКП.
С этой целью он возглавил переговоры с коммунистами о том, что стало «Общей программой» 1972 года, платформой для единого левого избирательного альянса. Основываясь на серии радикальных реформ, включая обширную национализацию, расширение государства всеобщего благосостояния и укрепление прав профсоюзов, Общая программа отражала растущие реформаторские амбиции французских левых в 1970-х годах.
«Общая программа» захватила воображение всех левых. Это была не революционная программа, а программа реформ. Тем не менее его цель заключалась не просто в том, чтобы изменить существующую систему, а в том, чтобы заложить основу для социализма. С этой целью Общая программа была ориентирована на покорение командных высот французского капитализма.
Как говорится в самом документе, он был направлен на «слом господства крупного капитала и проведение новой экономической и социальной политики», чтобы «постепенно осуществить передачу сообществу наиболее важных средств производства и финансовых инструментов. в настоящее время в руках доминирующих капиталистических группировок.”
Подписание Общей платформы ознаменовало начало пятидесятилетнего избирательного сотрудничества между коммунистами и Социалистической партией. Но это не означало окончания межпартийного конфликта. Фактически, Миттеран никогда не колебался в том, чтобы выразить свое желание, чтобы PS конкурировал с PCF за голоса, в какой-то момент комментируя со ссылкой на Общую программу:
Наша основная объективная роль состоит в том, чтобы восстановить великую Социалистическую партию на территории, занятой самой компартией, — продемонстрировать, что из 5 000 000 избирателей-коммунистов 3 000 000 могут голосовать за социалистов.Это причина этого соглашения.
Коммунисты, с другой стороны, никогда не были вполне уверены, как подойти к Миттерану: с одной стороны, лидер социалистов предложил им легитимность, предусмотренную избирательным соглашением, и перспективы министерских постов в коалиционном правительстве. С другой стороны, он не стеснялся своего желания захватить базу ФКП.
В то время как Миттеран всегда четко понимал свою цель заменить ФКП в качестве ведущей силы французских левых, коммунисты не знали, как реагировать на его предложения.Напряженность в отношениях между двумя партиями достигла пика в 1977 году после крупной победы левых на муниципальных выборах.
С приближением парламентских выборов 1978 года и перед лицом широко распространенных надежд на то, что левые получат законодательное большинство, ФКП использовала разногласия по различным политическим вопросам как повод для разрыва союза. Это вызвало осуждение многих избирателей левого крыла и закрепило за ИС статус партии левого единства.
Тем не менее, когда Миттеран баллотировался в президенты в 1981 году, коммунисты увидели, в какую сторону дует ветер.После того, как их кандидат потерпел поражение в первом туре голосования, они выразили свою поддержку Миттерану. И на состоявшихся вскоре после этого выборах в законодательные органы они впервые почувствовали, что принесет им приход к власти левых: несмотря на абсолютное большинство, которое левые получили на выборах, именно ПС получила все дополнительные места — действительно, ФКП фактически потеряла поддержку социалистов на выборах. Он никогда не восстановит эту почву.
Победа коммунисто-социалистического союза в 1981 году вызвала эйфорию у левых.Но когда к власти пришло новое правительство, оно столкнулось с тяжелой экономической ситуацией. Безработица неуклонно росла, достигнув 6,3 процента в 1980 году и 7 процентов в следующем году. Инфляция, которая в 1970-е годы составляла в среднем уже вызывающие беспокойство 9 процентов, в 1980 году превысила 12 процентов. Рост инвестиций и производительности оставался неизменным. Торговый дефицит Франции резко увеличился до неприемлемых размеров, оказав серьезное давление на стоимость французского франка.
Стремясь реализовать свою программу экономической рефляции, чтобы справиться с последствиями кризиса, Миттеран столкнулся с рядом факторов.
Во-первых, Франция столкнулась с особенно неблагоприятной глобальной экономической ситуацией в начале 1980-х годов. Рецессия, охватившая развитый капиталистический мир в 1979 году, ударила по и без того ослабленному промышленному сектору Франции, нанеся вред традиционно важным отраслям, таким как сталелитейная промышленность.
Более того, последствия рецессии усугублялись политикой высоких процентных ставок Казначейства США, поскольку Федеральная резервная система пыталась спровоцировать замедление темпов роста, которое могло бы, наконец, взять под контроль инфляцию (политика, известная как «шок Волкера», после того, как Федеральная резервная система , Пол Волкер).
Потрясение от шока Волкера привело не только к серьезному спаду в экономике США (наряду с растущим бюджетным дефицитом, которым продолжала управлять администрация Рейгана), но и к волновым эффектам по всей Западной Европе. Когда стоимость доллара достигла рекордно высокой отметки, официальные лица в других странах быстро начали дефлятировать свою экономику, чтобы не допустить обесценивания своих валют по отношению к доллару.
В Европе самой важной экономикой была Федеративная Республика Германии.А самым важным институтом немецкого капитализма был могущественный Бундесбанк, который имел репутацию проводника политики жестких денег, направленной на противодействие инфляционному давлению. Следуя примеру своих американских коллег, политика Германии спровоцировала резкую рецессию в 1980–81 годах.
Последствия этой дефляционной политики ощущались по всей Европе, особенно во Франции. В связи с быстрым ростом стоимости доллара и немецкой марки стоимость импорта товаров, деноминированных в этих валютах, также выросла.Поскольку Франция сильно зависела от импорта многих предметов первой необходимости (включая 80 процентов ее энергопотребления), и поскольку 37 процентов от общего объема импорта было номинировано в долларах, стремительно растущая стоимость доллара оказала серьезное давление на французскую экономику.
В то же время, в контексте рефляционной политики, проводимой правительством Миттерана, дефляция в США и Германии усилила понижательное давление на франк.
Именно по этой причине Миттеран умолял Рональда Рейгана ослабить давление на франк на экономическом саммите, состоявшемся в Версале в июне 1982 года.Урезав фискальные расходы, администрация Рейгана могла снизить спрос на доллар и тем самым ослабить давление на франк.
Когда Рейган сказал «нет», французское правительство было вынуждено предпринять вторую девальвацию франка. Но хотя Миттеран осудил дефляционную политику американского и немецкого правительств, он мало что мог сделать, чтобы изменить их.
Свободу маневра французских чиновников ограничивало также членство Франции в Европейской валютной системе.EMS представляла собой систему обменных курсов, согласованную президентом Франции Жискаром д’Эстеном и канцлером Германии Гельмутом Шмидтом в конце 1970-х годов. Он был разработан для обеспечения того, чтобы стоимость франка и немецкой марки оставалась в установленных границах с помощью Механизма обменного курса (ERM).
Одна из надежд Жискара при создании EMS заключалась в том, что она побудит французских чиновников придерживаться фискально ответственной и жесткой денежной политики, которую он предпочитал.
Привязав франк к немецкой марке, EMS ограничит способность директивных органов увеличивать расходы: поскольку стоимость франка должна оставаться на достаточно высоком уровне, чтобы можно было поддерживать привязку, будущие правительства будут вынуждены отказаться от политики. это может слишком сильно подорвать денежное положение франка.Вместо мер по расширению занятости, направленных на повышение занятости и заработной платы, политики будут более склонны уделять приоритетное внимание стабильности цен и конкурентоспособности затрат.
В конце концов, гамбит Жискара оказался удачным. После того как его правительство приняло курс rigueur в 1982–1983 годах, Миттеран был убежден его тогдашним министром финансов (и будущим европейским комиссаром) Жаком Делором принять политику «сильного франка» (или франк для ), в которой французы валюта будет намеренно завышена для обеспечения денежно-кредитной стабильности и противодействия инфляционному давлению.Результатом стало десятилетие высокой безработицы, продолжавшееся до 1990-х годов.
Но все это было на потом. Первые дни Миттерана на посту были отмечены ажиотажем, вызванным его усилиями по реализации политики, изложенной в «110 предложениях».
Начиная с июня 1981 года, Миттеран руководил национализацией двенадцати промышленных конгломератов, тридцати шести банков и двух финансовых корпораций. В общей сложности к концу года на долю предприятий, контролируемых государством, приходилось 8 процентов ВВП.В недавно национализированных компаниях было занято более полумиллиона рабочих, или 2,5 процента от общей численности рабочей силы. Национализированные банки теперь держали 90 процентов всех депозитов.
К концу 1981 года правительство контролировало почти весь финансовый сектор. Между тем резко увеличились государственные субсидии промышленности: в целом в 1981 году государственная помощь частным фирмам подскочила до 100 миллионов франков, или 3,5 процента ВВП.
Наряду с этой программой национализации и государственных субсидий администрация Миттерана также увеличила фискальные расходы, в первую очередь за счет значительного расширения государства всеобщего благосостояния.Бюджетный дефицит увеличился с 0,4 процента ВВП до 3 процентов в период с 1980 по 1983 год, а общие государственные расходы выросли на 11,4 процента только в 1981 и 1982 годах. Спонсируемые государством схемы досрочного выхода на пенсию для выкупа пожилых работников из состава рабочей силы были расширены, а возраст выхода на пенсию был снижен с шестидесяти пяти до шестидесяти. Между тем, минимальные пенсии были увеличены на 20 процентов, а семейные пособия — на 25 процентов.
В июне 1981 года правительство увеличило установленную законом минимальную заработную плату во Франции (SMIC) на 10 процентов.В течение 1981–1982 годов SMIC был увеличен почти на 40 процентов. В целом с апреля 1981 года по июль 1982 года минимальная заработная плата в реальном выражении выросла на 11,4 процента. Это повышение минимальной заработной платы превысило рост средней заработной платы, которая увеличилась на 5,2 процента за тот же период.
В январе 1982 года стандартная рабочая неделя в частном секторе была снижена с сорока до тридцати девяти часов, при этом правительство установило цель — тридцать пять часов к 1985 году. Кроме того, была введена обязательная пятая неделя оплачиваемого отпуска.В целом с 1981 по 1983 год средняя продолжительность рабочего времени сотрудников сократилась на 3 процента. Кроме того, увеличилась занятость в правительстве, когда правительство наняло 200 000 новых государственных служащих.
Тем временем права профсоюзов были расширены, в частности, благодаря Закону Ору 1982 г., который требовал ежегодных переговоров между работодателями и представителями профсоюзов. Законодательство расширило права профсоюзов в цехах и направлено на установление более сильных форм представительства на рабочем месте, чтобы дать сотрудникам больше права голоса при принятии производственных решений.
21 мая 1981 года Франсуа Миттеран официально вступил в должность.
Значительно увеличены налоги. Налогообложение во Франции сосредоточено на налогах на заработную плату, которыми покрывается огромная система социального обеспечения страны. К 1982 году социальное обеспечение составляло примерно четверть ВВП — цифра, которая отражала более чем десятилетний рост из-за роста безработицы, широкого использования программ досрочного выхода на пенсию и расширения охвата по инвалидности. Многие сотрудники смогли выйти на пенсию с пенсией в размере 100 или более процентов от их заработной платы.
Для финансирования этих расходов на социальное обеспечение социальные сборы с работодателей были значительно повышены еще до Миттерана, но во время его правления это оказалось основной причиной недовольства работодателей.
Эти меры вызвали серьезное сопротивление со стороны бизнеса. Хотя работодатели сочли национализацию не вызывающей возражений, они были взбешены ростом расходов, и особенно новыми правами профсоюзов, введенными новым правительством. Это усугубило то, что превратилось в хроническую проблему бегства капитала.Это было постоянным источником беспокойства среди государственных чиновников еще до того, как администрация Миттерана фактически пришла к власти; в период с февраля по май 1981 года Франция испытала бегство капитала на сумму, эквивалентную примерно 5 миллиардам долларов.
Придя к власти, Миттеран попытался заверить главу федерации основных работодателей Франции, сказав: «Французы проголосовали за Общую программу. Он будет применяться так, как они этого хотели. Это будет один из способов положить конец классовой борьбе. Мы хотим развивать смешанную экономику.Мы не революционные марксисты-ленинцы ». Тем не менее, в течение первых двух лет пребывания правительства у правительства объем инвестиций не увеличивался, и отток капитала не прекращался.
Растущее противодействие его программе со стороны бизнеса было лишь одним из аспектов негативной реакции со стороны правых, которая приветствовала левых в течение первых двух лет их пребывания у власти. В течение этих лет правительство сталкивалось с регулярными протестами множества групп — представителей малого бизнеса, недовольных ростом затрат на рабочую силу и введением новых нормативных ограничений; водители грузовиков, возмущенные попытками повысить импортные пошлины; фермеры обеспокоены притоком недорогой сельскохозяйственной продукции; Католики, которые в огромных количествах мобилизовались против обещанной реформы системы образования, которая привела бы к созданию полностью светской системы государственных школ.
Однако больше всего чиновников в правительстве Миттерана беспокоили растущие экономические трудности, с которыми они сталкивались, особенно их неспособность остановить инфляцию или предотвратить рост дефицита платежного баланса Франции. Когда у страны наблюдается дефицит платежного баланса, это означает, что она покупает за границей больше, чем продает — в случае Франции торговый дефицит резко вырос с 56 миллиардов франков в 1981 году до 93 миллиардов в 1982 году.
Рост торгового дефицита Франции был прямым результатом экономической программы Миттерана, которая дала огромный импульс потреблению: например, чистый доход домашних хозяйств увеличился более чем вдвое по сравнению с темпами роста производительности в 1981–1982 годах.По большому счету, французские потребители использовали эти дополнительные деньги для покупки иностранных товаров. Так, за эти годы импорт автомобилей вырос на 40 процентов, а закупка электротоваров иностранного производства — на 27 процентов.
В условиях роста производства, стагнации производительности и удорожания импорта из-за повышения стоимости доллара инфляция начала выходить из-под контроля. В 1982 году уровень инфляции резко вырос до 12,6 процента.
В результате правительство сочло невозможным избежать повторных девальваций.Первая девальвация произошла в октябре 1981 г. после нескольких месяцев продолжающегося давления на франк. Поскольку Центральный банк не смог поддерживать стоимость валюты с помощью существующих вариантов политики, таких как усиление контроля за движением капитала, и с истощенными валютными резервами, официальные лица решили, что у них нет другого выбора, кроме как девальвировать.
Тем не менее, это не ослабило давления на франк, поэтому к июню 1982 года, после месяцев непрерывного бегства капитала, правительство было вынуждено объявить еще одну девальвацию — на этот раз, чтобы подкрепить ее четырехмесячным замораживанием заработной платы и цен. .Государственные расходы были сокращены на 20 миллионов франков, и правительство объявило, что в будущем бюджетный дефицит будет ограничен 3 процентами ВВП.
Решение о девальвации летом 1982 года было мотивировано опасениями по поводу инфляционных эффектов увеличения доходов. В первом квартале того же года реальная заработная плата выросла на 4,2 процента, а инфляция достигла 1,2 процента. Но эффект этой девальвации состоял в том, что, по сути, положил конец первоначальному периоду рефляционной экономической политики правительства.
Внутри правительства были резкие разногласия по поводу того, как реагировать на давление на франк. Левое крыло Социалистической партии, представленное министром промышленности Жан-Пьером Шевенеманом, хотело продолжить реформистскую программу правительства. Эти голоса были поддержаны министрами-коммунистами, влияние которых было ограниченным. Они утверждали, что, покинув EMS, правительство сможет продолжить экономическое восстановление без ограничений, налагаемых международными финансами.
Этот альтернативный вариант потребовал бы установления более строгого контроля за движением капитала, и это поставило бы правительство на путь столкновения с бизнесом. Франция, вероятно, была бы отрезана от международных кредитных и финансовых рынков, и, как минимум, стоимость заимствования денег подскочила бы еще выше. Это также ограничило бы доступ потребителей к потребительским товарам иностранного производства и, возможно, потребовало бы введения еще более строгого контроля над заработной платой и ценами.
В то же время это могло позволить правительству продолжить свою программу перераспределения и избежать экономических потрясений, вызванных поворотом к жесткой экономии.
Однако для более правых элементов в правительстве такая стратегия была бы катастрофой. Вокруг Миттерана ряд влиятельных голосов советовал проявлять сдержанность перед лицом растущих экономических трудностей, с которыми столкнулся французский капитализм. Эти цифры, возглавляемые министром финансов Жаком Делором и министром экономики Лораном Фабиусом, утверждали, что отступление от реформистских амбиций правительства было единственным выходом в сложившихся обстоятельствах.
При поддержке ряда ключевых экономических советников они настаивали на том, что девальвация и дефляция необходимы для предотвращения краха франка. Отступление от EMS не только ограничит доступ государства к мировым финансовым рынкам, настаивали они, но и усугубило бы инфляционное давление, поскольку цены на импортные товары быстро вырастут, а французские производители не смогут удовлетворить возникающий в результате рост спроса.
К осени 1981 года эти модернизаторы экономики в ведущих рядах PS уже публично заявили о своих призывах отказаться от рефляции, и Делор публично выступил со своими доводами о «приостановке» правительственной программы реформ, чтобы позволить девальвации работать.В течение следующего года сторонники изменения экономической политики внутри правительства становились все более громкими. Это течение пользовалось поддержкой премьер-министра Пьера Моруа, который разделял их озабоченность по поводу последствий скачущей инфляции и увеличения внешнего долга.
Как сказал Маурой в январе 1983 года: «Мы хотим, чтобы заработная плата росла медленнее, чем цены, чтобы ограничить покупательную способность потребителей и повысить прибыльность».
Развязка наступила в марте 1983 г., когда Миттеран одобрил меры жесткой экономии вместе с третьей девальвацией франка.Государственные расходы были сокращены, и правительство увеличило налоги на 40 миллиардов франков для рабочих и потребителей, снизив при этом сборы для бизнеса. Заработная плата была деиндексирована по ценам, и любая корректировка компенсации была ограничена 8 процентами на следующий год.
Было бы неправильно делать вывод, что разворот Миттерана стал результатом простого провала его кейнсианской программы. Фактически, экспансионистская экономическая программа его правительства была ответственна за предотвращение гораздо большего сокращения французской экономики в условиях глобальной рецессии начала 1980-х годов.
По одной из оценок, эволюция налогово-бюджетной политики во Франции привела к ускорению экономического роста на 1,5 процента, в то время как политика ограничения налогово-бюджетной политики правительства Германии снизила темпы роста почти вдвое. С 1981 по 1983 год безработица увеличилась всего на 1,9 процента по сравнению с 5 процентами в Германии и 4,2 процентами по ЕЭС в целом.
В то же время правительство Миттерана не смогло остановить упадок французской промышленности.
Ведущие промышленные производители продолжали терять деньги и долю рынка, а их неспособность восстановить конкурентоспособность ставила государство в тупик.Национализация была средством защиты рабочих мест и облегчения реструктуризации в контексте глобального экономического спада. Но по мере продолжения кризиса глобального капитализма государство оказалось на крючке из-за субсидирования все больших убытков, чтобы сохранить платежеспособность убыточных фирм.
Таким образом, он был вынужден предоставить огромные суммы капитала, чтобы удержать производителей всего, от автомобилей до химикатов, от банкротства. Более того, государственные промышленные конгломераты, захваченные в 1981–1982 годах, столкнулись с серьезными трудностями.К 1982 году только две из двенадцати недавно национализированных фирм получали прибыль; общие убытки этих фирм почти утроились к 1983 году, когда они достигли 2,6 миллиарда долларов (по сравнению с 900 миллионами долларов двумя годами ранее). Не лучше картина и с уже государственными предприятиями, которые в 1982 году в совокупности потеряли 21,4 миллиарда франков после получения чистой прибыли всего двумя годами ранее.
Эти трудности отражали основную дилемму, стоящую перед любым реформистским правительством, которое приходит к власти в условиях экономического кризиса.Под давлением необходимости взять на себя обанкротившиеся отрасли, чтобы смягчить экономический спад и рост безработицы, такое правительство будет вынуждено нести расходы по поддержанию платежеспособности убыточных отраслей. Но это финансовое бремя может серьезно сказаться на финансовом положении государства, ограничивая его способность оплачивать другие виды реформ.
Как написал американский политолог Адам Пржеворски:
Отказ от реформизма — прямое следствие проведенных реформ.Поскольку государство занимается почти исключительно той деятельностью, которая невыгодна с частной точки зрения, оно лишено финансовых ресурсов, необходимых для продолжения процесса национализации.
Эти трудности усугублялись постоянным сопротивлением внутри государства плану планирования Миттерана: в частности, могущественное министерство финансов стало центром сопротивления государственному управлению экономикой. В то же время государство изо всех сил старалось обеспечить, чтобы руководство национализированных фирм отражало его экономические приоритеты — отчасти потому, что оно не могло решить, следует ли управлять государственными предприятиями автономно или подчиняться надзору со стороны чиновников.
Эта неопределенность не была просто случайным результатом нерешительности или замешательства в государстве; это было символом более фундаментальной проблемы, которая преследовала экономическую повестку дня правительства Миттерана. Капиталистическое государство могло контролировать ограниченное планирование в благоприятной среде trente glorieuses , но это оказалось плохим инструментом для реализации более амбициозной программы планирования Миттерана. В результате промышленная политика правительства так и не дала результатов, на которые изначально надеялись официальные лица.
Между тем франк продолжал снижаться относительно своих ближайших конкурентов. Между избранием Миттерана в 1981 году и его разворотом на 180 градусов в 1983 году валюта потеряла 27 процентов своей первоначальной стоимости по сравнению с немецкой маркой. К началу 1984 года для покупки одного американского доллара требовалось 8,6 франка, что более чем вдвое превышало обменный курс тремя годами ранее, когда для этого требовалось всего 4,2 франка.
В этом контексте правительственные чиновники решили, что рефляция больше невозможна.Они решили изменить курс и попытаться бороться с ростом инфляции. Как выразился Маурой в апреле 1983 года:
Я хочу изменить привычки этой нации. Если французы смирятся с 12-процентной инфляцией, они должны знать, что из-за нашей экономической взаимозависимости с Германией мы окажемся в ситуации дисбаланса. Франция должна избавиться от этой инфляционной болезни.
Чтобы понять, почему экономическая программа Миттерана повернулась таким образом, важно признать, что основная проблема заключалась не только в недостатках французской промышленности или неблагоприятной международной ситуации, с которой столкнулись социалисты, когда они пришли к власти (хотя это были важные факторы).Более глубокая проблема заключалась в отсутствии деловой уверенности, что проявлялось в хронически низких нормах инвестиций и постоянном бегстве капитала. Как позже утверждал Делор:
Поскольку наш рост стимулировался более сильным внутренним спросом, чем в соседних странах, мы привлекли импорт. Было бы иначе, если бы наши производственные мощности смогли отреагировать. Но этого не произошло по одной простой причине: за годы, предшествовавшие приходу левых к власти, производительные инвестиции не продвинулись вперед.. . Добавлю, что лидерам бизнеса не понравилась смена правительства. Когда нет уверенности, нет инвестиций.
Это проблема, с которой придется столкнуться любому реформистскому правительству с радикальными амбициями, независимо от ситуации, с которой оно столкнулось, когда оно пришло к власти.
Администрация Миттерана пыталась разрешить эти трудности путем переговоров с представителями французского бизнеса. Действительно, в некоторых отчетах о его махинациях в этот период утверждается, что он уже согласился пойти на ключевые уступки политическим требованиям бизнеса в начале 1982 года, тем самым втайне положив начало переходу к жесткой экономии.
Но так или иначе, случай с Францией иллюстрирует важный момент, о котором социалисты должны помнить: политическая сила класса капиталистов проистекает не только из того, что капитал может делать, но и из того, что он может решить не делать — инвестировать. Именно контроль над инвестиционной функцией, а не ее коллективные организации, является ключевым источником власти капиталистов в политической сфере: поскольку в капиталистической экономике инвестиции являются предпосылкой для роста, занятости и налоговых поступлений, политики будут всегда есть стимул ставить требования делового доверия выше всех других соображений.
Единственная альтернатива — попытаться захватить контроль над инвестициями. Миттеран, в конце концов, не хотел принимать такой подход.
Поворот Миттерана привел к перестановкам в кабинете министров. Но это не сразу привело к уходу левых из правительства. Чевенемент сохранит свое портфолио на посту министра промышленности еще на год, а коммунисты не покинут кабинет только после европейских выборов 1984 года, когда оценка ФКП снизилась примерно до такой же, как у ФН.Однако никогда больше его правительство не будет проводить рефляционную экономическую стратегию.
Начиная с 1983 года, приоритеты правительства воплощали коррекцию курса Миттерана: теперь упор должен был быть сделан не на росте или занятости, а на стабильности цен и бюджетной сдержанности. Действительно, к этому времени Миттеран стал «одержим инфляцией» (по словам одного из его коллег). После перехода на rigueur экономические перспективы президента стали отражать озабоченность делового истеблишмента: уже осенью 1983 года он осуждал «чрезмерные» расходы на бизнес, говоря одному радиоинтервьюеру, что высокие налоги были причиной застоя. уровень инвестиций и занятости.
К 1984 году правительство начало сокращать субсидии для французской промышленности, вынуждая неконкурентоспособные фирмы реорганизовывать и сокращать издержки. Как и следовало ожидать, результатом стал широкомасштабный шаг по сокращению излишков заработной платы, чтобы сделать французских производителей более конкурентоспособными. В результате волна объявлений об увольнениях нанесла особый ущерб сотрудникам некогда основных отраслей: среди наиболее пострадавших секторов оказалась сталелитейная промышленность, где правительство объявило, что сокращает 25 000 рабочих мест; судостроение, мощность которого сократилась на 30 процентов, что привело к потере 6000 рабочих мест; и горнодобывающая промышленность, в которой государственная помощь сократилась более чем на четверть всего за пять лет, что привело к потере 20 000 рабочих мест.
В последующие годы правительство курировало масштабную реструктуризацию французского капитализма: отменили субсидии для фирм, испытывающих трудности, позволив крупным отраслям промышленности обанкротиться, и демонтировали основные институты послевоенной модели dirigiste .
Под наблюдением Миттерана социалисты наблюдали за смягчением положений о занятости, что привело бы к потоку увольнений и неуклонному увеличению числа нетипичных рабочих мест. Между тем, контроль за движением капитала и ограничения на финансовую деятельность были отменены, поскольку правительство проводило политику франк — франка.
В течение следующих двух десятилетий французские правительства как левых, так и правых будут контролировать приватизацию почти всей когда-то большой коллекции государственных активов государства. К концу 1990-х годов практически все национализации, которые Миттеран предпринял в первые два года своего правления, были отменены: банковское дело, телекоммуникации, электроэнергетика и транспорт были по крайней мере частично приватизированы.
Как следствие, переход к режиму жесткой экономии, который первоначально представлялся его сторонниками как простая «пауза» в правительственном проекте реформы — «скобка», если цитировать одного чиновника, — превратился в точку.
Сопротивление лейбористов этим сокращениям было в основном неэффективным. По большей части французские профсоюзы были неспособны защитить существующий уровень занятости или стандарты работы от растущей волны жесткой экономии.
Один из редких случаев стойкой промышленной агрессивности в этот период произошел на автомобильном заводе Peugeot-Talbot в Пуасси. В этом самом большом заводе в районе Парижа работало 13 000 рабочих. В 1982 году руководство объявило о сокращении персонала, составившего почти треть всех сотрудников на заводе.
Рабочие, многие из которых были иммигрантами, давно жаловались на плохие условия, репрессии руководства в отношении профсоюзов и широко распространенную дискриминацию. В декабре, когда министерство труда заявило о своей поддержке пересмотренной версии предложенных сокращений рабочих мест, оно объявило забастовку, которая оказалась весьма воинственной. И все же и в Пуасси рабочие в конце концов уступили — потерпев поражение из-за непримиримости правительства и компании, а также из-за консерватизма профсоюзов.
Пуасси свидетельствует о влиянии жесткой экономии на французское рабочее движение.Обращение Миттерана к rigueur усугубило упадок профсоюзных организаций и еще больше подорвало боевые настроения в промышленности, что привело к снижению числа профсоюзов и забастовок на протяжении оставшейся части 1980-х годов. Эти тенденции будут иметь особенно разрушительные последствия для CGT, количество членов которого сократилось примерно с 2 миллионов в начале 1980-х годов до примерно 600 000 десятью годами позже.
И все же пересмотренная экономическая повестка правительства сама по себе была успешной во многих отношениях.
Инфляция, которая достигла 12,6 процента в 1982 году, упала до 7,1 процента в 1984 году, а затем до 6 процентов в 1985 году. Дефицит счета текущих операций Франции снизился с 2,2 процента ВВП в 1982 году до 0,2 процента в 1984 году; к 1985 г. у Франции было профицит счета текущих операций. И теперь, имея возможность сократить фонд заработной платы и сократить производственные мощности, французский бизнес постепенно вернулся к прибыльности: к 1985 году, например, шесть крупнейших промышленных конгломератов, национализированных в 1981–1982 годах, стали прибыльными.
И все же цена этого успеха была огромной.Чистая заработная плата фактически упала на 2,5 процента в 1984 году. Безработица неуклонно росла после разворота Миттерана, достигнув 9,7 процента в 1984 году и превысив 10-процентную отметку к следующему году. Безработица не начнет снижаться устойчиво до конца 1990-х годов. А «доля заработной платы» (доля ВВП, приходящаяся на сотрудников в форме заработной платы) будет неуклонно снижаться после пика в 1982 году.
Между тем социальные расходы только продолжали расти. Фактически, до конца десятилетия повышенная безработица будет приводить к неуклонному росту расходов на социальное обеспечение: к середине 1990-х годов финансирование социального обеспечения съедало 30 процентов ВВП.В этом контексте французские правительства неоднократно использовали бы бремя расходов, вызванное высоким уровнем безработицы, как оправдание усилий по сокращению социальной защиты.
Франсуа Миттеран выступает вместе с Маргарет Тэтчер в 1981 году.
В то же время подход администрации в других областях политики становился все более консервативным. Этот сдвиг был особенно заметен во внешней политике, где Миттеран стал близким союзником Рейгана и Тэтчер; в сфере образования, поскольку спустя годы после 1983 года он отказался от обещания создать светскую систему государственных школ перед лицом правой оппозиции; а также в системе уголовного правосудия и полиции, где за его первоначальным решением отменить смертную казнь последовал сдвиг в сторону все более жесткой политики правопорядка.
Более того, вместе со своим бывшим министром финансов Жаком Делором (который был назначен главой Европейской комиссии в начале 1985 года) президент станет ключевым архитектором еврозоны и Европейского Союза, например, возглавив переговоры по Маастрихтскому договору 1992 года. , который наложил строгие бюджетные требования на потенциальных членов еврозоны (включая ограничения на годовой дефицит на уровне 3 процентов ВВП и общий бюджетный дефицит на уровне 60 процентов ВВП). Фактически, именно французское правительство под его руководством сильнее всего настаивало на создании независимого Европейского центрального банка, приверженного денежно-кредитным ограничениям и стабильности цен.
Таким образом, Миттеран сыграл ключевую роль в становлении неолиберальной Европы.
По иронии судьбы, учитывая, насколько его правительство изо всех сил старалось преодолеть ограничения, не слишком отличные от тех, с которыми столкнулся Алексис Ципрас, социалисты Миттерана создали институциональную взаимосвязь, которая в конечном итоге заставила Грецию ввести жесткую экономию.
Если мы хотим объяснить эти изменения, мы не можем указать на влияние электоральных соображений или других подобных непосредственных политических факторов.Фактически, переход Миттерана к rigueur привел к резкому падению рейтинга одобрения правительства: летом 1982 года общественная поддержка Миттерана составляла 74 процента. В течение года он упал ниже 50 процентов, при этом 70 процентов французской общественности заявили, что правительство было «серьезно ослаблено» жесткой экономией. К 1984 году рейтинг одобрения Миттерана составлял 32 процента, что в то время было рекордно низким показателем для действующего президента Франции.
Тем временем левые спотыкались от поражения на выборах к поражению на выборах, понеся большие потери на местных выборах в 1983 году и европейских выборах в следующем году, прежде чем потерять свое парламентское большинство в 1986 году (на выборах, лозунгом которых было: «Помогите! Право возвращается! »).
Это поражение привело к двухлетнему «сожительству» правительства, в течение которого Миттеран был вынужден работать с правым кабинетом во главе с премьер-министром Жаком Шираком. В 1988 году левые вернули себе большинство в законодательном органе, а сам Миттеран был переизбран. Но его администрация никогда не вернет импульс, характерный для ее первых двух лет пребывания у власти.
Однако в определенном смысле стратегия Миттерана была эффективна с политической точки зрения: если PS потеряет поддержку на выборах после того, как Миттеран перешел к rigueur , ФКП пострадает гораздо больше.Коммунисты последовательно уступали позиции своим конкурентам-социалистам в течение 80-х годов — и их судьба не улучшилась даже после того, как они покинули кабинет министров и стали левыми критиками правительства.
К 1986 году количество голосов ФКП на выборах в законодательные органы значительно снизилось по сравнению с концом 1970-х годов. В последующие годы он продолжал снижаться: к 1995 году кандидат от партии на президентских выборах того года набрал менее 9 процентов голосов, а на следующих двух выборах он продолжал снижаться.
Оглядываясь назад, можно сказать, что ФКП так и не оправилась от разгрома Миттерана. Избиратели никогда не верили в то, что коммунисты действительно привержены левому единству; но, войдя в правительство, нежелание партии слишком публично критиковать Миттерана — из опасения вызвать раскол в кабинете — оказалось провальным. Даже после того, как Миттеран отказался от своей программы реформ в пользу жесткой экономии, министры ФКП отказались уйти в отставку. Из-за этого избирателям стало еще труднее поверить в их нападки на социалистов после 1984 года.
Результатом всего этого стало то, что к 1990-м годам все более неолиберальная PS сменила ФКП в качестве доминирующей силы во французских левых. По крайней мере, в этом смысле Миттеран достиг своих целей.
На пике неопределенности в отношении экономической политики его администрации в начале 1980-х Миттеран, как сообщается, посетовал на одного из своих помощников: «В экономике есть два решения. Либо ты ленинец. Или ты ничего не изменишь.”
Миттеран, конечно, не был ленинцем, несмотря на то, что когда-то утверждали правые газеты. Более того, в конце концов он разочаровал даже надежды на то, что его правительство может предпринять умеренную реформистскую программу — не говоря уже о парламентском пути к социализму, который он когда-то обещал.
Несмотря на декларируемые революционные намерения и риторику Общей программы и его предвыборной платформы 1981 года, Миттеран всегда оставался фигурой основного левого движения парламента, чей социализм никогда не выходил слишком далеко за пределы мускулистого социального общества во французском стиле. демократия.Это был технократический проект экономической реконструкции и социальной реформы.
Миттеран не был заинтересован в мобилизации народной базы для поддержки своей политической программы; он окружил себя советниками, которые на каждом шагу советовали сдерживаться и отступать. И он последовательно стремился избегать обострения социальной и политической напряженности.
Это прискорбно, потому что только с помощью таких мер и мобилизации, которые неизбежно спровоцируют усиление конфликтов с элитами, президент может надеяться спасти свою экономическую программу.Ограничения, с которыми столкнулись французские политики в начале 1980-х, были слишком велики для любого компромисса с капиталом, который мог бы избежать дефляции; Эти ограничения были связаны с денежно-кредитными ограничениями, проистекающими из институциональных обязательств Франции в рамках EMS, а также из-за воздействия дефляционной политики в США и Германии.
Но, что более важно, они проистекают из структурных недостатков французского капитализма: хронически низких норм инвестиций и прибыли; неконкурентоспособность на экспортных рынках; неспособность государственных плановиков компенсировать застойный рост производительности; нестандартные исследования и разработки и тому подобное.
В условиях начала 1980-х годов, чтобы избежать жесткой экономии, потребовалось бы желание принять все более решительные меры: например, введение более строгих мер контроля за капиталом для ограничения спекулятивного давления на франк; приверженность более жестким ограничениям роста заработной платы и цен; дальнейшее повышение налогов для покрытия растущего бюджетного дефицита; и развитие более эффективного и демократического режима планирования.
Вступление на этот путь неизбежно приведет к эскалации конфликта с капиталом без каких-либо гарантий благоприятного исхода.Это, вероятно, привело бы к окончательному отходу Франции от EMS. Разрыв с капитализмом изолировал бы Францию и заставил бы ее идти по пути к социализму в условиях экономической автаркии. Это было бы возможно только за счет мобилизации сторонников правительства из рабочего класса, что вызвало бы еще больше взаимных обвинений со стороны бизнеса и, вероятно, лишило бы правительство поддержки значительной части среднего класса.
Для реализации такой стратегии потребовалось бы другое правительство с другим подходом — действительно, учитывая колебания Коммунистической партии в ее отношении к Миттерану, потребовались бы другие левые, те, кто хотел бы сообщить видение социалистической трансформации и трудностей, с которыми столкнутся рабочие, добравшись до нее.
С другой стороны, попытка мобилизовать поддержку рабочего класса для продолжительного наступления на прерогативы капитала была единственным выходом из последовавших за этим долгих десятилетий неолиберализации. Такая стратегия вполне могла потерпеть неудачу — но она также содержала бы потенциальные семена реальной демократизации социальной и экономической жизни. В этом смысле это могло открыть возможность того, что огромная поддержка левых во время избрания Миттерана могла быть преобразована в подлинный социалистический эксперимент.
Если Миттеран не пошел по этому пути, недостаточно просто указать на его собственные политические слабости. Недостаточно просто сказать, что Миттеран был оппортунистическим социал-демократом, опасавшимся конфронтации с бизнесом. Вместо этого мы должны извлечь уроки из неспособности его правительства преодолеть структурные ограничения, с которыми оно столкнулось при приходе к власти.
В конце концов, эти ограничения отражают те же дилеммы, с которыми может столкнуться любое радикальное правительство, когда оно придет к власти.
Франсуа Миттеран — Оксфорд Номер
(род. 26 октября 1916 г., ум. 8 января 1996 г.).
Президент Франции 1981–95
Начало карьеры
Родился в юго-западном городе Шарнак (Шаранта), вырос в набожных католиках, изучал право в Парижском университете. В битве за Францию он стал военнопленным в 1940 году. Миттеран сбежал от немцев с третьей попытки и присоединился к движению Résistance , одним из видных членов которого он стал, получив Croix de Guerre за свою храбрость в 1946 году. .Однако для прикрытия он работал государственным служащим правительства Виши и даже принимал его отличия. Степень его сотрудничества в этом качестве вызвала интенсивные общественные обсуждения в последние годы его президентства.
После войны Миттеран стал ведущим социалистическим представителем и служил в одиннадцати правительствах во время Четвертой республики, например. в качестве министра внутренних дел при Мендес-Франсе в 1954 году. Хотя он поддерживал политику де Голля в отношении Алжира, он выступал против введения Пятой республики и института сильного президентства.Однако это не помешало ему выступить против де Голля на президентских выборах 1965 года в качестве кандидата левых, когда ему удалось заставить его пройти во второй тур. В 1971 году он стал бесспорным лидером левых, организовав создание Социалистической партии (Социалистической партии), а в 1972 году он еще больше укрепил левых, когда он руководил созданием Союза де ла Гош (Союза левых). ). Он чуть не проиграл Жискар д’Эстену на президентских выборах 1974 года и потерпел еще одну неудачу, когда Коммунистическая партия покинула Союз в 1976 году.
Президентство
В 1981 году ему удалось бросить вызов своей репутации «вечного неудачника», когда он выиграл президентские выборы с третьей попытки. Новаторская социалистическая политика его первого премьер-министра Моруа стала крайне непопулярной, поскольку ввергла страну в тяжелый экономический кризис. Его преемник, технократ Лоран Фабиус, попытался исправить это к моменту парламентских выборов 1986 года с помощью жесткой неолиберальной экономической политики. Это не смогло в достаточной мере возродить судьбу Социалистической партии, так что Миттерану не оставалось ничего другого, кроме как назначить премьер-министром своего политического соперника, лидера голлистов Ширака.Во время последующего сожительства между двумя мужчинами Миттеран настаивал на проведении внешней и оборонной политики, в то время как Ширак имел относительно свободную руку в проведении внутренней политики.
На президентских выборах 1988 года избиратели предпочли твердую руку Миттерана явно чрезмерно амбициозному Шираку. Он назначил своим новым премьер-министром Мишеля Рокара, который снизил налоги и сократил бюджетный дефицит. Во внешней политике Миттеран продолжал оставаться центральной движущей силой дальнейшей европейской интеграции вместе со своим другом, канцлером Германии Гельмутом Колем.Однако высокие рейтинги популярности во время войны в Персидском заливе оказались его лебединой песней. Его сильно ослабили его необдуманное назначение Эдит Крессон премьер-министром (1991–2) и роковой конец ее преемника Пьера Берегова (1992–1993), который покончил жизнь самоубийством 1 мая 1993 года на фоне обвинений в коррупции. Более того, общее желание перемен, вызванное беспрецедентной продолжительностью его пребывания в должности, и его растущая неспособность управлять из-за рака простаты сделали его непопулярным в последние годы его пребывания в должности.
[…]
Франсуа Миттеран: президент, защищавший народ
Один президент почтил память другого 7 января 2016 года, когда Франсуа Олланд посетил могилу Франсуа Миттерана в Жарнаке, Шаранта, чтобы отметить 20-ю годовщину его смерти.
Второй президент Франции-социалист предпочел почтить своего первого президента уважительным молчанием, а не панегириком, но, возможно, не требовалось слов, чтобы выразить уважение, которое он должен испытывать к своему предшественнику, чью обувь он, возможно, изо всех сил пытался занять.
Миттеран был человеком поляризованного мнения. Любите его или ненавидите, мало кто станет спорить с тем, что бывший президент, которого некоторые называют «левым монархом», оказал сильное влияние на Францию.
В качестве главы государства с 1981 по 1995 год, дольше, чем любой другой правитель Франции со времен Наполеона III, он отменил смертную казнь, освободил средства массовой информации от государственного контроля, декриминализовал гомосексуализм и провел реформы социального обеспечения, которые помогли бедным.
Тем не менее, несмотря на всю свою репутацию политика-социалиста, который осуждал все более монетизирующееся общество и опирался на политическую реплику Маркса, Миттеран не оставил всех убежденными в том, что он служил национальным интересам выше своих собственных.
Ссылаясь на биографа Филипа Шорта 2013 года, американский историк Дэвид А. Белл описал его как «чудовищного» нарцисса, который мог бы стать хорошим кардиналом эпохи Возрождения, интригующим и потакающим своим желаниям.
Критики указывали на его монархический стиль президентства, обвиняя Миттерана в том, что он яростный манипулятор, и сравнивая его с Людовиком XIV.
Сторонники видят его в совершенно ином свете и, похоже, не замечают таких ошибок.
«Нарцисс? Это совсем не так », — сказал Жан Баттут, бывший коллега и биограф, когда его спросили, был ли Миттеран зацикленным на себе оппортунистом.«Он был избран на основании огромных ожиданий в 1981 году. Его величайшим импульсом было дать Франции возможность стать великой нацией в Европе и вести диалог с миром».
Признавая, что у бывшего президента было «представление о монархической стороне», Баттут утверждает, что это больше соответствовало характеру офиса, относящемуся к началу 20 века.
Он сказал: «Он очень высоко ценил Францию и хотел, чтобы она выполняла свои обязанности в соответствии со своим историческим имиджем.Таким образом, у него был большой авторитет, который все безоговорочно принимали. Возможно, поэтому он вел себя как царь, и люди так к нему относились ».
Флоренс Дрори Паво
Флоренс Паво-Дрори была советником Миттерана по прессе в 1970-х годах и написала биографию с одноименным названием в 2010 году. Она сказала: «Франсуа Миттеран был человеком убеждений, его недоброжелатели хотели выставить его корыстным Макиавелли.Он бы улыбнулся этому! Что касается нарциссизма, любой, кто так говорит, его не знает.
«Он был глубоко убежден, что может улучшить социальное положение людей, и он взялся за решение этой задачи с помощью социальной политики, которая актуальна и сегодня».
Она ссылается на пятинедельный оплачиваемый отпуск — теперь неприкосновенный атрибут французского рабочего года — и введение в 1988 году системы льгот RMI, которая гарантировала минимальный жизненный уровень.
Миттеран имел относительно скромное происхождение: родился в буржуазной семье в Ярнаке в 1916 году, сначала он приблизился к опасной политической территории, заигрывал с правой террористической группировкой Кагуль и сотрудничал с коллаборационистским режимом Виши во время нацистской оккупации Франции.
Но его политические убеждения, похоже, резко изменились в 1943 году, когда он присоединился к Сопротивлению, мужественно служа, прежде чем добиваться поста в послевоенные годы в качестве левого крыла.
Вскоре после этого он оказался в центре политического внимания, когда занял пост в кабинете министров при социалистическом правительстве Поля Рамадье в конце 1940-х годов; это было в центре внимания, которое будет светить на него до тех пор, пока он не умер в 1996 году.
Но он не смог реализовать свои высшие амбиции раньше, чем за 15 лет до своей смерти, обеспечив себе президентский пост после союза с крайне левыми.
Вспоминая об этом, кажется, что даже сторонники Миттерана не могут опровергнуть обвинения в политическом оппортунизме. Г-н Баттут сказал: «Он понял, что левые могут прийти к власти через союз с Коммунистической партией, которая составляет 20-30% электората.
«Он решил вступить с ними в союз только по этой причине».
И все же успех этой стратегии неоспорим.
Г-жа Паво-Дрори сказала: «Левые должны были объединиться, чтобы получить власть. Совместная правительственная программа, подписанная с Коммунистической партией и радикальным левым движением в 1972 году, позволила ему привязать Социалистическую партию к [остальным] левым и привлечь молодых избирателей и избирателей из рабочего класса.
Однако именно годы президентства Миттерана вызвали самую суровую критику в его адрес.
Г-н Белл сказал, что после победы на президентском посту он «потерял интерес к социальным преобразованиям и сосредоточился на манипулировании другими людьми вокруг него; что комментаторы справедливо сравнивали со двором Людовика XIV ».
Его электоральная полезность закончилась, Коммунистическая партия была лишена контроля над четырьмя меньшими министерствами, и в течение следующего десятилетия ее поддержка упала примерно до 5% избирателей.
Левые избиратели были так же разочарованы: уступив давлению глобальной рецессии и потери Национального собрания из-за правой коалиции Жака Ширака в 1986 году, Миттеран председательствовал на
мерах жесткой экономии, которые он назвал «скобкой в истории социализма». .
Марксистская риторика 1970-х была отброшена навсегда.
Личная жизнь Миттерана была не менее бурной, чем его политическая карьера. У него была давняя любовница, историк искусства Энн Пинджо, которой было меньше половины его возраста, когда она стала его любовницей в 22 года в 1965 году.
Это, по-видимому, терпело его жена Даниэль, которая родила ему троих детей и якобы завела внебрачного любовника.
Миттеран тоже не довольствовался двумя партнерами — в биографии Шорта отмечается, что он изменял обеим женщинам регулярно и без всяких сомнений.
Флоренс Дрори Паво с г-ном Миттераном в 1975 году.
И мистер Баттут, и мисс Паво-Дрори были сдержанны, когда его спросили о его яркой личной жизни, и средства массовой информации столь же мягко отзывались на эту тему при его жизни; возможно, это говорит о французском обществе столько же, сколько и о самом человеке.
Удовольствие Миттерана от самого необходимого не ограничивалось сексом, и он был гурманом, который ценил качество важнее количества. Г-н Баттут сказал: «Он очень любил хорошую еду — особенно он любил устрицы. Еще он любил продукты из свинины, но ел очень мало — потому что не хотел толстеть ».
За фасадом, похожим на государственный деятель, можно различить и более человечную, приземленную фигуру. Г-жа Паво-Дрори сказала: «Впервые я встретила его в его парижском доме, куда меня пригласила на обед его жена Даниэль.Он сидел в кресле, его такса Лип лежала у него на коленях. Он отложил газету, которую читал, и посмотрел на меня с улыбкой.
«Он извинился и сказал, что не может встать, чтобы поприветствовать меня, потому что« если я двинусь, он рассердится! »».
Такие приветливые манеры могли сопровождаться спонтанной щедростью.
Г-жа Паво-Дрори вспоминает историю молодого человека, проходящего военную службу на Елисейских островах, который выразил желание поехать с президентом в поездку в США.