На волнах качался буй я подумал это: Аккорды: Х… Забей — Буй

Глубоко-глубоко в…: semiurg — LiveJournal

На волне качался буй,
К нему подплыл какой-то…

И снова не могу не поделиться. Засмотрел первые две серии сериала «Бездна» (The DEEP). Купился чисто на описание:

Группа океанографов на подлодке «Орфей» ищет редкие микроорганизмы в Северном Ледовитом океане, возле хребта Ломоносова. Предположительно, микроорганизмы могут стать новым источником биологического топлива. Но подлодка внезапно терпит крушение и ученые оказываются взаперти под толщей воды, на глубине в тысячи метров…

Ой, подумал я, какая прелесть! Люблю под грипп фильмы-катастрофы смотреть. Ну, как-то сразу понимаешь, что вот у людей — да, проблемы, а у тебя через пару дней полюбому все пройдет. Но, как известно, «совы не то, чем они кажутся» ©.

А начинается все очень мило — приятная барышня в стеклянной клизме на глубине 600 метров плывет вся такая увлеченная пейзажем и вещает наверх:

— Ой, какой гейзер, уй, какой вулканчег, ох, какая красота, ай какой кальмарчег! Обана, а это тут што за штуч…

Ну и всё.

Как в анекдоте:
— А ты кто?
— Я — пиздец.
— А чего такой толстый?
— Это ты толстый, а я — полный!

Ну, насколько он полный, мы узнаем много позже, когда нам предъявят запись с аварийного буя, с криками: «А, оно огромное! А, оно приближается! А, оно меня щас зохавает! А, оно меня зохавало!» А в начале-то мы и не знаем, какое ктулху ее заело, но ейный муж отправляется со следующей экспедицией в ту же жопу.

Дело, на минуточку, происходит прям на северном полюсе на подводном хребте Ломоносова. И туда, в глубокую впадину мирового окияна, отправляется экспедиция «Орфей» на большой Жолтой Субмарине, которая за каким-то чертом светится вся как новогодняя елка. Ну вот нафига подводной лодке габаритные огни? Риторический вопрос. Но даже ейный отдельный батискаф на батарейках и тот электричества не жалеет:

Впрочем, это я придираюсь, конечно. Понятно, что и в стеклянной херне никто на 600 метров не ныряет — но надо же, чтобы зритель во всей красе видел изумленное ебало этого ныряльщега, когда он тоже, в свою очередь, находит Эту Штуку?

В общем, первая серия прям вся загадочная и завлекательная, действие напряженное, персонажи прям такие героические, и всего одна разборка на тему «кто с кем спит» в момент, когда все вот-вот помрут. Это по сериальным меркам, можно сказать, и не считается. Но дальше начинается реальный трэш и угар, потому что оказывается, что во всем виноваты… русские!

Да, да, та огроменная херня, которая плавает в Ледовитом окияне и жрет батискафы ООН, оказывается русской суперлодкой размером с Кремль!

О том, что это русские, сообщает случайно затесавшаяся в экипаж барышня российского происхождения по имени Ольга, которая определила это — по сварочным швам! Мол, русская сварка — самая охуенная сварка в мире и каждый русский ее выкупает на раз. Так и русские подводники, увидев вдруг внутри своего суперкорабля случайно попавшую туда Жолтую Субмарину, тож сразу говорят —

«не, не наша, точняк. Глянь-кось, как сварена хуйово…» 

Внутри русская суперлодка похожа на помесь прачечной и сливочной — но не той, где сливки делают, а той, где говно сливают. Снимали явно в какой-то заброшенной котельной, не сильно потратившись на декорации:

 

На самых разных деталях написано через трафарет кириллицей «осторожно», «снабжение» и, само собой, «нефть». Русские же — у них везде нефть, где не газ. Все течет, отовсюду капает и струйки пара, все на проволоке и ржавых болтах. Отчего русские не применили здесь свою знаменитую сварку — непонятно.

 

У русских, как раз перед визитом Жолтой Субмарины, уже были гости — пиздец заходил. Так что в живых их осталось двое — повар и, конечно «рюсски спитсназ». Ну, разумеется — кто же еще?

«Спитсназ» справа, повар слева и оба говорят с диким акцентом «тфою матт!». А в экипаже «Орфея», походу, был засланный казачок, которого бдительные коллеги вычислили по наличию в вещах англо-русского словаря:

Ну разве не прелесть?

Причина пришедшего всем Пиздеца к концу второй серии не определилась окончательно — но Ахуенный Суперрадар Чтобы Искать Нефть в числе главных подозреваемых. От него у всех в мозгу завелись Серо-Черные Пятна и все умерли.

Кроме «рюсски спитсназ» и повара — видимо, у них, как и у сценаристов сериала, Серо-Черным Пятнам заводиться просто негде.

Буду ли я смотреть третью и последующие серии — не знаю, уж больно развесиста эта клюква. Но, если вы любите посмеяться —  вперед. Думаю, там впереди еще много интересного про русских подводников. В конце концов, ни самовара, ни балалайки зрителю еще не предъявили, да и не может же быть, чтобы на уважающей себя русской суперлодке не было медведя в ушанке?

Оригинал этой записи на http://semiurg.ru/2012-12-11/gluboko-gluboko-v/

Ad Perpetuam Gloriam Domini Nostri Ducis — LiveJournal

06:50 am —

нереклама

Сложно сказать чем я руководствуюсь в последнее время решая — писать мне или не писать в жж.

Вот, к примеру, люди пишут про «Федота Стрельца»: http://bujhm.livejournal.com/384114.html

А между тем, разве, во-первых, поэт Филатов не гавно? Я узнал о «Федоте» из школьной постановки
и сразу подумал о нем как несусветном сборище заунывных (они называют это «ритмичный») рифм.

Читать это? Зачем? Смотреть? Зачем²?

Второе. Самое страшное. Товарищ Белый, см. ссылку выше, ПЕРЕД ПОХОДОМ НА МУЛЬТФИЛЬМ
ПО СТИХАМ, ЧИТАЕТ С РЕБЕНКОМ СТИХИ И ОБЪЯСНЯЕТ СМЫСЛ НАМЕКОВ И ИДИОМ.

Вы, товарищ Белый, головой стукнулись? Поубивал-бы.

---

P.S.: С трудом, of course, дочитал The Rime of the Ancient Mariner.
Переводчиков надо поубивать, as well. Или запретить им называть
свое творчество «переводами». Даже (или прежде всего?) Гумилев — гад.

Farewell, farewell ! but this I tell
To thee, thou Wedding-Guest !
He prayeth well, who loveth well
Both man and bird and beast.
He prayeth best, who loveth best
All things both great and small ;
For the dear God who loveth us,
He made and loveth all.

The Mariner, whose eye is bright,
Whose beard with age is hoar,
Is gone : and now the Wedding-Guest
Turned from the bridegroom’s door.

He went like one that hath been stunned,
And is of sense forlorn :
A sadder and a wiser man,
He rose the morrow morn.

---

P.P.S.:
Когда мне было лет 7 у нас во дворе почти все знали
наизусть
куплеты Евы (вариант 1)

В турнирный день один вассал
Почти весь замок обошел,
Нигде клозета не нашел
И в книгу жалоб написал.

Один московский парикмахер
Со зла послал клиента к черту.
— Смотри! Не перережь аорту! –
Вскричал клиент в безумном страхе.

Иван Иваныч издавна
Носил с собой кусок газеты.
Была ему газета эта
Для просвещения нужна.

Один охотник у нанайца
В порыве гнева вырвал шкурку,
Цена-то ей равна окурку,
Поскольку это шкурка зайца…

В купальне старый мизантроп
Увидел восемь дамских туфель.
С досады скорчился, как трюфель,
Упал он в воду и – утоп.

На виноградниках Шабли
Пажи маркизу услаждали:
Ей мадригалы посвящали,
Потом, однако ж, все ушли.

Жорж, ночью выйдя из кино,
Конечно, вляпался в историю!
Мораль: нельзя ходить в «Асторию»,
Когда на улицах темно.

Тореадор попал в беду:
Схватил Кармен он за мантилью.
Она вскричала: «Эскамилио !
Вы грубы, я сейчас уйду».

Три футболиста, снявши бутсы,
На поле с дамами гуляют,
Сонеты дамам посвящают,
И в вечной верности клянутся.

Однажды в мастерской, со смаком,
Художник ставил деву в позу,
И рисовал большую розу,
И покрывал картину лаком.

Стиль баттерфляй на водной глади
Всем демонстрируют три девы,
Они плывут назад не глядя,
Потом сворачивают влево.

куплеты Евы (вариант 2)

Меня простите бога ради
Я думал здесь собрались . .. дети
Возьмите нотные тетради
Я вам спою куплеты Евы.

Граф Теодор попал в беду
Схватил графиню за … мантилью
Она сказала эскамиля
На бой быков я не пойду.

Зашел в аптеку царь Кардон
Чтобы купить себе таблетки
Но деньги он забыл в жилетке
Чем был ужасно огорчен.

Его жена лежит тоскуя
Она не может жить без … ласки
Ее голубенькие глазки
Напоминают нам коляски

Какой то старый лысый поп
Свою козу в сараи … гладил
Но что то с нею не поладил
Она боднула его в лоб.

А тот же старый лысый поп
Увидел восемь женских … туфель
Он сразу сморщелся как трюфель
Упал куда то и утоп.

Иван Иваныч издавна
Носил с собой кусок … газеты
Ему была газета эта
Для просвещения дана.

Себя от старости страхуя
В ГосСтрах зашли три старых … деда
Там просидели до обеда
О бренной старости тоскуя.

Себя от холода страхуя
Купил доху я на меху я
Купил доху дал маху я
Да ХА не греет … абсолютно.

Не разогнавши даже рать
Три мушкетера сели … кушать
Они готовы были слушать
Как Д Артаньян им будет врать.

Весной крестьянин торжествуя
Насыпал соль на кончик … палки
А на ветвях сидели галки
О теплом солнышке тоскуя.

У атамана Касалупа
Была огромная … сноровка
Семизарядная винтовка
И три енотовых тулупа.

Стиль баттерфляй на водной глади
Нам демонстрируют две … девы
Плывут на право и налево
В большом бассейне в Ленинграде.

Три футболиста снявши бутсы
С тремя девицами … гуляют
Они подруг обожествляют
И в них отнюдь не ошибутся.

Там на поляне среди маков
Художник ставил деву в … позу
Намалевал ее как розу
Картину лаком покрывал.

Там граф с графиней были в сделке
Граф поломал графине … брошку
И что б не мучилася крошка
Купил губную ей гармошку.

Графиню граф держал в узде
И бил ее он по … субботам
Он отбивал у ней охоту
К английской верховой езде.

Король семнадцатый Луи
Велел отрезать всем … по пальцу
За то что бедный страдальцы
Свои перчатки пропили.

А сверху молот снизу серп
А это наш советский герб
И хочешь сей, а хочешь куй
Ты все ровно получишь … мало.

А мы не сеем, мы не пашем
Мы не валяем дурака
Мы с колокольни … флагом машем
И разгоняем облака.

Любимый наш советский герб —
Там слева молот, справа серп.
Ты хочешь — сей, а хочешь — куй,
А все равно получишь деньги.

А прямо в доках возле буя
Утоп чувак с огромным глазом.
Искали долго водолазы,
Но даже глаза не нашли.

По очень чистой водной глади
Проплыли две каких-то тети,
А следом, заведя баркас,
Плыл какой-то мастер спорта.

Ты приходи ко мне на пляж,
А ты со мною рядом ляжь.
Мы будем строить с тобой дом,
Ты будешь первым этажом.

А под окошком возле бани
Два парня девушек спасали.
Не пропадет их тяжкий труд —
Лет по 15 им дадут.

Два футболиста прямо в бутсах
С двумя девчонками играют.
Девчата весело смеются
И шире ноги раздвигают.

На берегу четыре зайца,
У них у всех большие уши.
Они сюда пришли послушать,
Про то, что скоро будет осень.

Себя от холода страхуя,
Вошли в трамвай четыре дяди.
У одного из-под тулупа
Торчала конская нога.

В универмаге наверху я
Купил доху я на меху я.
Но с той дохой дал маху я —
Доха не греет абсолютно.

На охоте Афродита
Бьет зверей любого типа.
Ловит льва, стреляет белку
И блюдет ревниво юность.

Какой-то маленький вассал
Все двери в замке обошел,
А на последней написал:
«Ребята, я сюда не шел!»

А бабы спорили в метро
У кого такое как ведро
Акозалось, что с ведро,
У деректора метро.

А бабы дуры, бабы дуры,
А бабы бешенный народ
А как увидят помидоры
Так сразу лезут в огород

А в глубине сибирских руд
Два мужика сидят и срут
Не пропадёт их даром труд
Говно геологи найдут

А в глубине сибирских руд
Два мужика старуху гнут
Не пропадёт их даром труд
Годков по десять им дадут

Ты видишь молот видишь серп,
А это наш советский герб.
Ты хоть работай хоть сачкуй,
Ты все равно получишь… хлеб

Один воинственный вассал,
Все двери замка обо… шел
И ничего там не нашел
И к секретарше подошел

Я вас не стану оскорблять
Но вы порядочная… тетя
Не знаю где и с кем живете,
Но я приду к вам ночевать.

А я пришел она лежала,
А я ее под одеялом
Вы не подумайте плохого
Лежала пачка Беломора

Зимой крестьянин торжествуя
Надел тулуп на кончик… палки
А на ветвях сидели галки
О теплом солнышке тоскуя.

А на реке какой-то буй
По ней плывет какой-то… дядя
Эй дядя, дядя не балуй
А то дельфин откусит… ногу.

Себя от холода страхуя
В кабак вчера зашли три… деда
У одного из-под тулупа
Торчала конская… уздечка

А наша хата матом крыта
А на углу пиз%%а прибита (вариант: ведро прибито)
А кто не едет кто не йдет
А тот копеечку кладет

На мосту стояли трое,
Он, она и унего.
А у него часы стояли,
А вы подумали чаво?

А на волне качался буй.
К нему подплыл какой-то….дядя.
Ты дядя, дядя не балуй,
А то дельфин откусит ногу.

А твоя крутая задница,
В сексафоне отражается.
В сексафоне ты любуешься,
На свою крутую задницу.

А в доме девочка живет.
Ее один мужик … тревожит.
Тот дядя хочет, но не может.
А я вообще тут не причем.

Лежать над морем — высота.
Трусы палаткой — красота.
Но ветер северный подул,
Меня по морде…мтукнул.

Я по-дошел, она лежала,
Я по-просил, она дала.
Вы неподумайте плахого,
Бычек и спички со стола.

На берегу лежат два трупа,
У одного торчит … печенка.
И проходящая девченка
Чему-то глупо улыбнулась.

Я тебе засажу…
Всю аллею цветами.
У меня не стоит…
Твоя роза в стакане.

Вчера машину я достал,
За это мужика …хвалил.
Тот сразу взял да и свалил,
Пропал куда-то, вот и все.

— их много вариантов, но суть в том что
никто из моих товарищей не понимал большинства строк, но изустно все учили этим
куплетам всех. А поэт Филатов — гавно.

Как я ловил тунца. Часть 3 (18+++). — Мысли вслух

Как я ловил тунца. Часть 3.

 

Как уже заметили некоторые внимательные читатели, описываю свои похождения я кагбэ по дням путешествия. Ещё в народе говорят, что Бог троицу любит. Видать сказалось то, что Турция страна мусульманская и до нашего Бога с его Троицей было далековато. Третий день был с одной стороны насыщенный впечатлениями, с другой стороны нуивонахуй такие экзерсисы. Вполне хватает и… Даинасрать, заиграли эпизод, как говорят в российском футболе.
Впрочем, начался этот день вполне себе благополучно. Всего за 130 евро договорились с лодочником на посещение расположенных недалеко от нашей стоянки местных достопримечательностей в виде черепахового пляжа, Литвы (я сам немного приподохренел, когда узнал, что мы поедем в Каунас, прямо из Турции, на моторной лодке). Хотел он стописят, но мы же не в первый раз замужем — маленько поторговались.
Голому собраться — только подпоясаться. Подпоясались, позавтракали (или наёбарот, не помню точно), набрали водички в дорогу и алга. Баркасик оказался прикольным судёнышком. Обозревая окрестности мы тихой сапой попесдофали в сторону очередных могил предков, коих в Турции осталось то ли со времён ещё греков, то ли уже успели наколупать относительно недавно — привлекая любопытных туристов к голым, в общем то, горным поверхностям.
http://forum.maxfishing.net/uploads/gallery/album_874/gallery_3038_874_931993.jpg
Надо сказать, что попялиться было на что. Сквозные туннели-проходы в скалистых берегах, изумительный цвет морской воды, обалденная природа. Для счастья не хватало только… Не, пижжу, всего для счастья в тот момент хватало.
http://forum.maxfishing.net/uploads/gallery/album_874/gallery_3038_874_2516281.jpg Дойдя до первого ориентира (черепаший пляж) мы оставили его посещение на обратный путь и двинули дальше по дельте реки, впадающей в Средиземное море. Как наш Верещагин турецкого розливу находил дорогу в камышах — хер его знает. Я за ним наблюдал исподтишка. Всю дорогу дедок дремал время от времени заваливаясь с рулём в руках то направо, то налево. Чудесным образом баркас именно в это время нырял в очередную протоку и достаточно уверенно херачил дальше. Тут в кустах что-то зашевелилось. ЧУРЕПАХА!!! — весело взвизгнули мы. Рано обрадовались. Если это и была когда-то черепаха, то, судя по рогам, у неё была бурная личная жизнь, после которой у неё даже панцирь отсудили.
А может это были просто тёлки турецкие. С сиськаме.
http://forum.maxfishing.net/uploads/gallery/album_874/gallery_3038_874_609169.jpg
Собственно мы пошли в эти ебеня на баркасе, а не на нашей величественной и во всех отношениях офигенной яхте, ибопатамушто в дельте было достаточно мелко. Плюс чем дальше в лес, тем толще партизаны. По мере нашего героического продвижения вглубь материка нам навстречу стали всё чаще попадаться такие же баркасы, только с толпами туристов, жаждущими с этого материка съебать подальше. С полными на то основаниями мы считали встречных долбоёбами — нахрена ехать в море, если на берегу столько интересного. Видимо ихнее мнение о нас было столь же лестным. Нахрена переться на материк, если в море столько интересного.
http://forum.maxfishing.net/uploads/gallery/album_874/gallery_3038_874_406246.jpg
Трафик был очень даже нехилый. Были и резкие как понос шумахеры пытавшиеся ещё и обгонять на светофорах и без оных и тормоза, умудрявшиеся херачить прямо посреди протоки поклав свой турецкий хуй на других участников дорожного движения. Но наш водитель кобылы был спокоен, как питон — видимо такая картина за годы работы ему уже слегка подостопиздела и он просто не обращал на это безобразие никакого внимания.Тем более наш баркас был заботливо обвешен кранцами со всех бортов в нужном количестве, так что и мы попривыкли и, даже, почти перестали обкладывать матом особо охреневших гонщиков, совершавших обгоны практически по обочине, дабы куда то зачем то успеть.
Успели кудаследоват и мы. Прибыв на место, мы узнали, что до границы с Литвой всего то метров 400-500 «вооон в ту гору».
Дорожные знаки это подтверждали:
http://forum.maxfishing.net/uploads/gallery/album_874/gallery_3038_874_3600112.jpg
Наш шкипер сказал, что хоть Каунас и Европа, но местные — реально козлы. Нам взгрустнулось. Из противокозлового оружия мы могли юзать только гранаты, да и то не шибко спелые.
http://forum.maxfishing.net/uploads/gallery/album_874/gallery_3038_874_1577269.jpg
Да и хрен с ним. Бог не выдаст, козёл не съест, решили мы, и попёрлись дальше. Как и на любой границе, на границе с Литвой стояла таможня. Эта таможня всего за 16 лир с рыла дала добро и мы двинулись осматривать город — родину баскетбола на постсоветском пространстве. А как же — «Жальгирис» и его игроки Сабонис, Хомичус, Куртинайтис в совсем недавнем советском прошлом заставляли восхищённо цокать языками всех, даже тех, кто не шибко разбирался в баскетболе.
Местные оказались вполне реальными козлами.
http://forum.maxfishing.net/uploads/gallery/album_874/gallery_3038_874_2175268.jpg
Кроме туристов, типа мы и этих козлов я в Каунасе так никого и не нашёл. Видимо Жальгирис был в отпуске (чемпионат мира по баскетболу был на носу). Местные жители, наверное, свалили в Польшу на заработки. Городок был явно в запущенном состоянии. Домишки старенькие, улочки пыльные. Лавочек или ещё каких удобств найти не удалось. Пришлось сидеть прямо посредь развалин местных.
http://forum.maxfishing.net/uploads/gallery/album_874/gallery_3038_874_2759381.jpg
Я реально не мог понять, почему после развала СССР в Прибалтике возникла такая разруха? Вроде Европа рядом — куда, собственно, прибляты и стремились. Тогда что?
Надежды не оставляли меня и я таки решил найти и посетить знаменитый каунасский Баскет-холл. Это оказалось довольно просто. Нашёл самое большое здание в округе — и на тебе. Оно и есть. Тоже, кстати, особым комфортом и не пахло тут. Крыши нет, сидушки каменные.
http://forum.maxfishing.net/uploads/gallery/album_874/gallery_3038_874_2032254.jpg
В общем — нехер было из Союза сваливать — у нас в Тюмени всё намного приличнее, хоть и Азия.
При входе на стадион на стенке висели фотки с эталоном для местных баскетболистов. Т.е. кандидат подходил к образцу и, если, его антропометрические данные (включая, само собой, БПХ — «большой половой хуй», по-нашенски) были хотя бы не меньше, то чуваку давали мячик, кеды и корзину. Нет — рубили нахрен голову — чтоб не понтовался. Головы выдавали в качестве мяча прошедшим отбор кандидатам. Суровые, короче, тренера в Литве.
http://forum.maxfishing.net/uploads/gallery/album_874/gallery_3038_874_2375698.jpg
Короче, дело к обеду, а нам ещё в грязи валяться (так сказал шкипер, а значит обязательно всем). Из грязи — да опять в грязи, подумалось мне. Баркас до следующей точки пребывания домчал довольно быстро. Дальянские, блиать, грязевые ванны.Термальные, блиать, источники.
Дедок за штурвалом ожил и по-немецки (он не знал английский и русский, мы не бельмеса не понимали в турецком, но школьные запасы Deutsche Sprache таки в очередной раз пригодились) с гордостью залепетал, что таких чудес всего два на всю Турцию. Прямо из скалы с огромной глубины херачит очень полезная для нашего Гезунд очень горячая Минеральвассер. Надо всем срочно буль-буль — с вас 50 лир за экскурсию. Дедушка — идите нахер за бесплатно. У нас в Тюменской области копни поглубже — либо нефть, либо минералка из земли фонтаном попрёт. Такие чудеса мы по сто раз на дню видим. А в одном я даже работу работаю, в свободное от прогулок на яхте время. Дед заметно погрустнел, замолк и опять впал в прострацию.
Обустроено сие чудо природы было довольно по-простецки. Небольшой бассейн с еле тёплой (градуса 33-34) минералкой, пахнущей сероводородом (у меня в «Фешенель» температура минералки в устье скважины 46,5С, в бассейне 40 — иначе сваришься, плюс 18-19 мг./куб.дм. общая минерализация, а это overdochuya и, главное, никакого запаха говна сероводородного). Местные турки также гордо продемонстрировали площадку с жидкой грязью. Тоже типа жутко полезной.

(Для сравнения — когда делали у себя в Карабаше водоём отстойник — этой голубой глины на берег выволокли — хоть жопой жуй. Надо, наверное, такой же свинарник по типу турецкого сварганить и сказать, что это целебные грязи из самой Турции).
Самое прикольное началось потом. Мы, тюменцы, к своим говнам приучены. шибко обмазываться не стали. Так, ножки и ручки слегка помылили. Немецкая же делегация набулькалась весьма изрядно — включая волосы и подмышки.
А душа всего три. А грязь очень липкая. А набилась она очень даже везде.
Короче бундесы встряли по полной — часа на два. Вежливые тюменцы скромно похихикали над незадачливыми европеоидами.
По-быренькому сполоснувшись мы нашли прибрежный кабачок, засели там с целью пообедать. Также по-быренькому тормознули на улице машинку-грузовичок с бахчевыми культурами и выторговали гарбуза (лира за кило) и дуньку (полторы лиры за кг.) у местных развозчиков вкусностей. Кроме того в местном лабазе прикупили упаковку водички, т.к. в Турции питьевая вода также как в России водка — сколько не бери, всё равно второй раз бежать придётся. А то и третий.
Обед оказался очень даже приличным. С обязательным вайфаем и турецким чаем. Вкусно и недорого (относительно).
После чего махнули на черепаховый пляж. Черепахи там действительно были. И они были на самом деле пипец какие огромные.
Пляж был тоже офигенный, но и желающих приобщиться к этим красотам было очень и очень много. Наскоро поплескавшись пошли принять душик. Оказался сюрпрайз — водичка в душевые забиралась из лимана и была очень даже солёная. Т.е. по-человечески принять душ не удалось. Пришлось героически терпеть до стоянки и там карабкаться опять высоко в гору.
На этом собственно и закончилась длительная стоянка в чудовом месте с не менее чудовым названием Экенчик.
В который раз отдали швартовы и пошли к месту первой в нашей недолгой морской карьере якорной стоянки. Водой мы заправились по самое не балуйся. Пиво в холодильнике очень даже неплохо охладилось. Концов мы навязали целую кучу. Ничто, кагрицца, не предвещало.
Переход был достаточно простой и не очень долгий. Команда на полурасслабоне лениво то разматывала, то сматывала паруса или просто загорала вдоль бортов, т.к. откренивать что либо было абсолютно незачем. Да и вечер близился. ВЕЧЕР, блядь. БЛИЗИЛСЯ!!!
А мы вот просто решили встать на якорь. Который при выходе из порта толком не проверили. Т.е. мы не знали — сколько точно якорной цепи у нас намотано, привязана ли эта цепь к лебёдке и ещё несколько охуенно приятных подробностей, которые нам предстояло узнать при постановке на стоянку.
Начиналось то всё как раз довольно неплохо — тузика достали из трюма, накачали, проверили, подцепили мотор. Загрузили в тузика навязанные заранее концы и мы с Сирожкой, как самые продвинутые пользователи маломерных моторных судов (по-простому гондона с пропеллером) пошли вязать конец к какому нибудь подходящему камню на берегу, дабы встать на растяжку.
Песдетс первый (и нихера не последний) — моторчик 2 л.с. системы Honda хорош для позирования в лодке, но нихрена не хорош при прибрежных манёврах. Этот пидор постоянно глох, умел ехать только вперёд и, при этом, видимо от нечастого использования, нога у него поворачивалась в крайней степени говённо. Пришлось Серёге вспомнить молодость и сесть на вёсла.
Песдетс второй — на берегу подходящих камней было не так много. Точнее всего один — и к нему уже была привязана соседская яхта. Я тоже вроде нашёл подходящий выступ, но набросить на него петлю оказалось делом очень даже непростым. К берегу пристать опасно — структура береговых валунов была очень неоднородной — во все стороны торчали очень острые выступы. Кое как выполз на скалу.
Вспомнил детский анекдот:
— Вовочка, почему у тебя по физкультуре двойка?
— Ну учитель сначала сказал поднять правую ногу. Потом левую. А я ему сказал, что на хую балансировать не умею.
Мне бы умение балансировать на детородном органе очень даже пригодилось бы в тот момент. Ибо удержаться на крайне ограниченном пространстве с множеством острых режущих кромок было то ещё испытание для моего измученного нихрена не нарзаном организма. Да ещё и петля-зайчик от волнения не хотела правильно в норку нырять. Короче жопа. Но мы с Сирошкой отступать не привыкли и, таки, захомутали этот грёбаный камешек. Пол дела сделано, решили мы. Щас же, мечтатели хреновы.
Песдетс третий (очередной и уже почти привычный на сегодня) — тем временем оставшаяся на лодке команда усиленно пыталась встать на якорь. И у неё это усиленно не получалось. Дело в том, что глубина в месте сброса якоря по данным эхолота была порядка 20 метров. Плюс (по науке) три корпуса яхты (ещё 42 метра). А цепи хер его знает сколько. А если острым? А если в глаз? Т.е. а если эта цепь не привязана и ухуярит на глубину 20 метров? Мне её что, вибом цеплять со дна морского? Такой плетёнки у нас собой не было. А вы не забыли? ВЕЧЕРЕЛО БЛЯДЬ!!!
Что есть южный вечер? Это 5 минут между рабочим полднем и ночью, в которой хоть глаз выколи. Поэтому команда героически вертелась на одном месте, как кот после сортира жопой о персидский ковёр. При этом ветер. При этом небольшое течение, которое сносило нашу яхту на соседей. У которых из нормальной команды всего один мужик. Который после первого же нашего прохода в полуметре от его кормы (жопа у лодки) собрал все кранцы, что у него были на яхте (включая чемоданы свой и трёх девиц, что были с ним на борту) и тщетно пытался от нас ими прикрыться. Хера с два нас испугают какие то чумаданы.
Пиздец плавно переходящий в полный — Шкипер ещё раза три гордо гарцевал у соседа под носом, не обращая внимания ни на лёгкую панику на соседнем корабле, ни на нас с Серёгой, когда мы тщетно пытались закинуть нам на борт наш конец. Который, ясен хуй, был короткий для того, чтобы кинуть на борт, но блядь, при этом довольно длинный и тяжёлый, чтобы тащить его на вёслах от берега. В конце всех манипуляций ёбаный конец, само собой, вылетел из моих ослабевших ручонок, не долетел до тщетно пытающегося его поймать боцмана и, конечно, немедленно потонул к хуям собачьим. Причём, сцука, не просто утонул, а ещё и зашёл связкой из двух зайчиков под подводный валун. БЛЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯДЬ!!!!!!!!!!!!
«Пиздец, приплыли» — донеслось с капитанского мостика. Как я понял по тону шкипера — эта фраза совершенно не означала счастливое окончание сегодняшнего путешествия.
Спокойно, Кутузов, сядем усе, напомнил я себе. Не для того я стремился на море, чтобы вот так просто сдаться.
Как нам с Сирожкой впотьмах удалось эту концепоебень с узелками выколупать из расщелины подводной — я вот хер его знает. Привязали третий конец к первым двум. Успокоились. Сашка поймал багром (так вот зачем эта хрень на борту корабля!!!!!) какой то буй.
Лирическое отступление, для успокоения нервов:
На волнах качался хуй,
Я подумал это буй,
С лодки пнул его ногой —
Оказалось это мой!!!
(с)Х.З.
Это как оказалось наутро, это был вовсе не хуй, а, так называемый, «мёртвый якорь» для швартовки дайверских и других местных туристических корабликов, коими данная точка просто кишела на следующий день. Зацепился Саня швартовым за этот буй. Растянулся. Закрепился. Травил помалу. Димон очень грамотно и аккуратно жопкой яхты подрулил как можно ближе к нам с Серёгой. Я впотьмах заебенил шкиперу в голову смотанным концом. В смысле верёвкой. Тот, как мне показалось, даже немного обрадовался этому факту. А ведь мог бы и концом…
Когда все концы были достаты из воды на палубу, натянуты как следует и надёжно закреплены на утках — команды «рому капитану и команде» даже не потребовалось. Всё образовалось само собой. Это же флот…
Молча пили кто ром, кто коньяк, кто вино, кто яблочный сок.
Молча смотрели на усыпанный огнями берег, на котором днём были незаметны признаки цивилизации, а ночью вся эта роскошь и ниебическая красота успокаивала и впечатляла.
«Охуенно» — то ли вымолвил, то ли громко подумал капитан.
Мы молча с ним согласились.
Отбой…

Ришат тухватуллин уфа концерт

Официальный сайт администрации городского округа г.

Нефтекамск. Городские новости. Хабибуллин Ришат Даутович, начальник. — Обеспечение первичных мер пожарной безопасности;

Организаторы обещают, что развлекать горожан и гостей столицы РТ будут Ришат Тухватуллин , Раяз Фасихов , Резеда Шарафиева , дуэт «Фарида-Алсу», Вил Усманов и другие.

Российские СМИ об МЧС

Российские СМИ о МЧС. ПОЗИТИВНЫЕ И НЕЙТРАЛЬНЫЕ МАТЕРИАЛЫ. 25 С. Байдаков: Мы хотим сделать занятия спортом модными» (Аргументы и факты online, )

ДУСЛЫК» » Ришат Төхвәтуллин белән интервью: Сәлам

Һеҙ хәҙер башҡорт йыры тарихын Абдулла Солтанов, Фатима Кәримова, Ғилман Сәфәрғәлин, Иншар Солтанбаев, Зәбихулла Ҡашҡаров, Ришат Вахитов, Ғәли Ильясовтарҙан бүтән күҙ алдына килтерә алаһығыҙмы?

Справочник по ценам на товары и услуги. Рейтинг популярности товаров. Поиск по параметрам. Цены и скидки от всех интернет-магазинов, мнения экспертов и пользователей, рейтинги магазинов и товаров на

1С-Битрикс: Управление сайтом. Организация, которую возглавляет Руслан Ришатович, появилась в 2005 году. Свидетельством этого является множество дипломов и грамот.

Абдрахманова Зухра Ришатовна. Уфа же удивила организаторов Аттестации тем, что привлекла внимание не только менеджеров турагентств, но и студентов Уфимской государственной академии экономики и сервиса.

Программа передач канала, проекты, новости региона, контактная информация и др. Ришат Миндияров. Содержание этого поля является приватным и не предназначено к показу.

5 4 3 2 1 (5 голосов, в среднем: 23)

Рассылка выходит раз в сутки и содержит список программ из App Store для iPhone перешедших в категорию бесплатные за последние 24 часа.

Морская исповедальня. Куръезы. Статьи

Морская исповедальня   Эндрю Блэк Слишком близко для безопасности Мы смотрели друг на друга с удивлением: «Семьдесят восемь?». Ужасно ревущий вертолет береговой охраны завис над нашими головами и член экипажа с большой  черной доской в руке снова и снова указывал пальцем на  цифру «78», написанную мелом на ней. Семьдесят восемь? Конечно! Канал 78… Мы вышли из Элефант-марины  на реке Хэмбл позже, чем планировали и, чтобы прибыть тем же вечером в Чичестер, были вынуждены идти под мотором при свежем юго-восточным  ветре. Солнце сияло и мы видели огромный красно-белый вертолет, маневрирующий в небе. Затем он расположился прямо над маленькой парусной яхтой в двухстах метрах от нас. Мы с изумлением наблюдали как с вертолета была брошена веревка и принята на борту яхты. Затем последовал более толстый конец и член экипажа спустился на борт. Взгромоздившись в тесном кокпите, он выглядел словно байкер, приехавший на чашку чая и не собиравшийся оставаться надолго. Тем временем, как вся эта процедура происходила, маленькая яхта, идущая в бейдевинд, приблизилась к нам и мы вынуждены были изменить свой курс. Последовательно, вся операция была проведена в обратном порядке и член экипажа был поднят на борт вертолета. Затем пилот направил вертолет в нашу сторону. Никого больше не было вокруг. «Канал 78»,- приказывала доска. Я спустился вниз и включил рацию, вспоминая порядок общения. «Вы наблюдали нашу тренировочную спасательную операцию?» — пришел вопрос. «Да» — был мой ответ, и добавил, что мы нашли это очень интересным. Обратно пришел голос власти: «Вы держались слишком близко! Вы подвергли риску всю операцию – это могла быть реальная жизненная ситуация». Мы продолжили свой путь, чувствуя себя  пристыженными.                                                                  Протаранил …                                                               Ричард Фуллер В первый день нашего двухнедельного парусного фестиваля мы были пришвартованы носом к причалу, рядом с греческой моторной яхтой. Мы собирались отойти. На баке, моя жена попросила коммодора регаты отдать швартов с битенга на пирсе. Я же, в кокпите, еще не был готов. Но, с уверенностью новичка, только что квалифицированного на капитана  прибрежного плавания, я поспешно запустил двигатель. Оставив его на нейтрали, я стал выбирать якорный конец. Мы живо пошли кормой вперед и якорь с концом ушли под яхту. Я начал выбирать быстрее. В какой то момент моей борьбы с якорем, взглянув наверх, я с ужасом увидел, как из-за кормы соседней яхты, поперек нашего курса,  весело движется другая яхта нашей флотилии. Я толкнул рычаг передачи на передний ход и дал несколько прогазовок. Но мы все еще продолжали двигаться задним ходом. Я добавил оборотов, но дистанция до столкновения только сократилась… Удар был сильный. Подхватившись с  грязной якорной цепи в кокпите, я схватился за рычаг передачи, снова толкая его вперед. Мы уже удалялись от протараненной нами яхты и продолжали идти кормой вперед, рычаг показывал передний ход, а мы были на заднем! Следующие бесконечные пол часа были потрачены на циркуляцию по гавани задним ходом и на переговоры по радио. Одина за другой яхты нашей флотилии прошли мимо нас, ухмыляясь. Когда механик наконец добрался до нас, его вердикт был быстрым и болезненным – шплинт на рукоятке передач выпал, и она провернулась на оси.                                                             «Милый» денек                                                               Н Саммерфильд Мы с Питером прибыли в городскую гавань Пула августовским утром, чтобы совершить дневной вояж под парусом на моем шлюпе “Tarka”. Наполнив воздухом наш двухместный динги, мы сбросили его с набережной в воду, чтобы загрузить в него вещи и добраться до яхты, ошвартованной к бочке на рейде. Я спустился по лестнице к динги и встал на его борт, держась одной рукой за лестницу и принимая вещи другой. Тут динги и перевернулся. Я упал в холодную воду, а когда вынырнул, мое лицо было в крови – я поцарапал его о ракушки не стенке, когда падал. Нет, мы не пришли в уныние. С запасным комплектом сухой одежды и аптечкой первой помощи на борту яхты, мы быстро привели меня в порядок и совершили замечательную парусную прогулку. Возвратившись к вечеру, я высадил Питера на городской набережной, а сам отправился ставить яхту на швартовную бочку и вернуться назад на динги. Закрыв яхту, я поставил пустую канистру от бензина и аккумуляторную батарею в нос динги, забрался в него, завел мотор и отправился на набережную. Где-то на полпути подвесник закашлял и заглох. Я решил не возиться с ним и догрести  до места на веслах. Вставив их в уключины и повернувшись спиной вперед, чтобы занять правильную позицию для гребли, я вдруг услышал отчетливое  р-ссс!Первой мыслью было, что я пробил надувнушку. Я замер и сидел очень тихо – ничего не было слышно теперь. Начал грести снова, наклонаяясь при гребле, и снова – рссс!, и тут же днище динги охватило пламя! В ту же секунду я, выхватив из пламени спасательный круг, лежащий у моих ног, выбросился за борт. Вынырнув на поверхность – второй раз за этот день, я с печалью смотрел на языки огня и черный дым, который поднимался над тем, что раньше было моим динги. В течение нескольких минут, которые показались часами, морские кадеты Пула выудили меня из моря и смогли спасти черную бензиновую канистру и расплавленную, липкую глыбу транца динги с мотором, который свисал с нее. Аккумулятор ушел на дно. Они доставили меня на берег, к рыбацкому причалу. Насквозь промокший, заикаясь от холода, я бормотал благодарности. Мой поврежденный в утреннем эпизоде лоб, снова начал кровоточить. На моем плече лежал подвесник с безобразными расплавленными остатками транца, в другой руке была черная канистра — и в таком виде я предстал перед праздно гуляющей публикой субботним вечером на набережной Пула. Предполагаю, я должен был  выглядеть, словно спасенный с только что торпедированного судна времен Второй Мировой Войны.                                               Летающий якорь                                                                                 Хэйдн Виндл Что общего у шеф-повара, командира танка и подводника? Ответ: все трое  — потенциальные яхтенные рулевые, севшие на мель Бембриджской банки на попутном курсе, вместе с нашим отважным инструктором во время чудесного недельного практического круиза на борту Halcyon 27. Когда мы сели, то сели жестко. «Ты! – запускай двигатель! Вы двое! – быстро опускайте паруса!» Паруса опустили, но двигатель не завелся. Мы отдали якорь, чтобы предотвратить дальнейший дрейф на банку. Удары о дно были сильными, и мы потеряли руль. Капитан проходящего рядом с нами судна на воздушной подушке пытался сдуть нас с мели потоком воздуха от своих винтов, но безуспешно. Он оставил нас, однако, это было впечатляющая попытка! Я услышал, как кто-то сказал: «Бросить верп!» «Где он?» «Он в форпике. Давай быстро, двигайтесь!» Я взялся доставить верп на палубу. В салоне была свалка. Помню, я полз там, поскольку стоять было невозможно. Вспоминаю также повреждения на мебели, причиненные якорем, пока я боролся с ним, пробираясь из форпика через салон. Но от чего я до сих пор содрогаюсь, так это то, что произошло затем. Я буквально выбросил верп из салона вместе с бухтой якорного конца парню в кокпите. «Верп за борт!»… Да, парню в кокпите впору было быть регбистом. Он великолепно поймал верп, развернулся и запустил его далеко за борт вместе с концом! Именно так – верп вместе с бухтой якорного конца полетели в море. Ошеломленное молчание. Я смотрел на него, он смотрел на меня, мы смотрели на инструктора. Держась за бакштаг с выражением полной ошарашенности на лице, он произнес: «Я хожу под парусом с семи лет, но никогда, никогда я не видел ничего  подобного…»                                                 Трение                                                                         К Дж Роджерс Было 6.30 утра, когда я тихо сполз со своей банки и оделся, глядя на мою прелестную жену, безмятежно спящую в своей новой полупрозрачной ночной рубашке. Я не собирался будить ее, и решил отходить сам. Утро было великолепным, на небе ни облачка, и дул только легкий бриз, когда я запускал двигатель. Он откликнулся немедленно. Намечался хороший день! Оставив двигатель работать на нейтрали и отдав носовой швартов, привязанный к соседней яхте, я отправился на ее корму, чтобы отдать кормовой. Сделав это, я еще раз проверил все ли в порядке с концами у соседей и повернулся, чтобы взобраться к себе на борт, но… моей яхты не было. Я тут же вспомнил, что мой редуктор передает немного вращения на гребной вал на нейтрали за счет вязкости масла, когда оно холодное. После прогрева масла этот эффект исчезает. Я забыл, упустил это из виду, и теперь моя яхта уходила от меня… Тихая паника! Я негромко позвал жену – безответно. Я крикнул громче – безрезультатно. Я заорал во весь голос – и моя жена немедленно появилась в кокпите, быстро разобралась в чем проблема и перевела рычаг редуктора на задний ход.  Все было под ее контролем. Слава ей!  Наблюдая яхту, профессионально маневрирующую под управлением этой восхитительной девы с грациозной фигурой, одетой только в тончайшую полупрозрачную ночную сорочку, я думал — Слава Богу,  что сейчас только 6.30 утра, иначе здесь было бы очень людно. Когда яхта подошла, я торопливо пришвартовал ее и бросился в кокпит к моей жене. «Парень, я рада, что все это закончилось». Тут неожиданно, и скорее инстинктивно, я посмотрел на стенку гавани. Они все там стояли – местные рыбаки, все в ряд, со скрещенными руками и обветренными лицами. «Вы так делаете каждое утро?» — крикнул один из них, улыбаясь. Мы быстро спустились в каюту, где я надеялся разрядить обстановку, но, взглянув на ее лицо моей жены, понял, что мой авторитет подорван надолго.                                                      Виртуальный туман                                                         by Piers Beckett Вспоминаю то ужасное время, когда я проходил экзамены на диплом Яхтмастера. Стресс от этого мероприятия привел к полной потере моих мореходных способностей, и я чувствовал себя больным, уставшим и раздраженным. И только бдительность экзаменатора предотвращала меня от перегруза лодки парусами в надежде достигнуть никому не нужных 6-ти узлов хода. Комбинация из намеков, толчков локтями и многозначительных взглядов экипажа экзаменующихся не остановили меня от поднятия человека из воды с неправильного, наветренного борта. А дальше было то, что случилось. Они называют это «навигация вслепую», хорошо известное как «RYA туман» — это когда ты должен вести яхту в слепую, делая прокладку в каюте только по приборам. Экзаменатор любезно пригласил меня под палубу, оградил занавесками и сказал: «Я бы хотел, чтобы вы вообразили себе, что видимость равна нулю…» Именно в этот момент, как только он произнес эти слова, видимость в каюте упала до нуля. Раздался ужасный, свистящий звук, и я больше не мог видеть ничего – ни штурманского стола,, ни карты, ни экзаменатора, стоящего буквально в футе от меня. Мой мозг, уже перегруженный, отключился полностью, и я тупо смотрел перед собой, не видя ничего, кроме белого тумана. Постепенно я различил в этом тумане пару глаз, смотрящих на меня из того места, где стоял экзаменатор. Пробираясь между койкой и штурманским столом, мой инквизитор нажал на рычаг огнетушителя, предохранительная чека которого, была вынута накануне, во время тренировочной демонстрации. Я выполнил задание по слепой навигации на карте, покрытой слоем белого сухого порошка, а мой экзаменатор, весь в белом, удрученно стоял рядом.   В ловушке Хьюз Маклин Несколько лет назад я со своей женой и еще одной парой взяли в аренду восьмиметровую яхту, чтобы с удовольствием походить под парусами. Июньским днем четверо нас с моей мамой и тещей на борту, мы возвращались домой, в Ковс, после спокойного пикника.  Когда мы подошли к устью Медины, где выше по течению находилась наша стоянка, мы запустили двигатель и начали складывать паруса. Цепной паром «Рэд Фаннел», регулярно курсирующий поперек реки, только отошел, когда мы прошли Восточный паромный терминал. В этот момент двигатель заглох и категорически отказывался запуститься вновь. Мы были на пути парома. Рискуя быть затянутыми под его широкий нос, мы в спешке подняли единственный доступный на тот момент парус – наш спинакер, и пытались уйти с курса парома, борясь с течением. Чтобы избежать паромной цепи поперек нашего курса, мы взяли ближе к западному берегу, в то время, как паром шел от восточного. Мы надеялись приблизиться к берегу и пройти цепь раньше, чем подойдет паром, но комбинация слабого ветра и встречного течения, оставляла нас прямо на его курсе. Капитан парома, без сомнения все более и более сердитый, подходил все ближе и ближе, цепи поднимались со дна реки и скоро мы оказались в ловушке между ними, будучи уже не в состоянии ни сдрейфовать назад, ни продвинуться вперед. Не имея  УКВ радио, мы пытались общаться криком и размахиванием рук. Однако из-за грохота цепи и шума механизмов, команда парома не могла слышать нас, и понадобилось несколько минут, пока они поняли причину нашего затруднительного положения. Паром дал задний ход, натяжение на цепях пропало, и они легли на дно. Наконец мы выбрались из ловушки и были в состоянии добраться до нашей стоянки. С тех пор ни моя мать ни теща больше не ступали на борт яхты.   Недолгая стоянка?  By Roger Cook Никто из использующих на своей яхте бензиновый двигатель Stuart Turner вероятно не подвергался такому испытанию…Совершая одиночное плавание из Хембла в Ярмут, я попал на сильное отливное течение перед входом в марину. В нужный момент я опустил паруса и запустил двигатель. Как и ожидалось, он заработал только на одном цилиндре. Неисправность знакомая и устранимая, но для этого требуется время и выключенный двигатель, а тем временем течение пронесло бы меня мимо Ярмута. Поэтому я направился на вход в марину, с трудом преодолевая отливное течение. Я толкнул ручку карбюратора на полный газ, до самого упора, и в этот момент услышал ощутимый щелчок Вползая через вход, откуда открывался вид на гавань, я ощутил, как течение ослабло и лодка пошла веселее. В этот момент второй цилиндр решил включиться в работу и двигатель запел на полной мощности. Я потянул рычаг газа назад. Он пошел непривычно легко, но двигатель не отреагировал. Мгновенно мне стало понятно, что щелчок, услышанный мною раньше, означал обрыв троса управления заслонкой карбюратора. Двигатель продолжал работать на полнм переднем ходу. Теперь я быстро шел полным ходом и было уже слишком поздно делать разворот на входе в гавань. Прицелившись между двумя рядами швартовных свай, я боролся с рычагом реверса, но с двигателем  на полной мощности я был не в состоянии выключить передачу на нейтраль. Абсолютно не было времени бежать вниз и снимать кожух двигателя под кокпитом, чтобы добраться до карбюратора или перекрыть подачу топлива. На полном ходу яхта неслась между двумя рядами лодок и я молился, чтобы нашелся какой либо путь для выхода назад. Люди на яхтах что-то кричали мне, и краем глаза я видел на причале харбор мастера, неистово жестикулирующего руками. Оставалась последняя свая и, огибая ее, я понял, что здесь есть проход! Вздымая волны, я развернул яхту и пулей вылетел из марины. В море я отремонтировал поломку, поднял паруса и вернулся на свою стоянку в Лимингтон. Эта история случилась за несколько недель до того, как мне пришлось снова побывать в Ярмуте – на другой яхте. Я молился, чтобы меня не узнали, но сразу же понял, что это напрасная надежда. Харбор мастер, проплывая вдоль нашего борта на своей дори, невозмутимо посмотрел на меня: «Недолгая стоянка, Сэр?»                                                           Кормление рыб                                                       Джон Марк Коквас Это был один из тех редких моментов, когда все у нас шло хорошо. Спинакер поднят и, наполненный ветром, летел над нашим 35-футовым шлюпом, и все было под контролем. Довольно большим экипажем мы принимали участие в одной местной регате с двухдневной гонкой. Погода была хорошая, с несильным, но иногда порывистым ветром. Одна из девушек спустилась на камбуз приготовить окорок в духовке, и запах оттуда вместе с соленым морским воздухом делал всех нас очень голодными. Затем это случилось. Один из особенно сильных порывов пришел незамеченным и застал нас врасплох. Нас положило в брочинге, но в последующем хаосе мы смогли забрать спинакер на палубу, чтобы приготовить его к новой постановке. Члены экипажа, отправляющиеся со скомканным спинакером вниз, вынуждены были ждать, пока наш потерпевший фиаско кок поднимется в кокпит — несомненно, камбуз был полностью разгромлен, и она хотела выйти. Вскоре спинакер был переуложен внизу, подан на бак и поднят вновь. Как только он наполнился ветром с мощным хлопком, все увидели, как наш замечательный окорок был катапультирован из него в море…Очевидно, когда нас закренило в брочинге, он выкатился из духовки и попал в мокрый мешок для спинакера, который забросили в каюту после предыдущего подъема. Обычно мы готовы к дефициту тех или иных продуктов на камбузе и можем заменить их другими, но в этот раз, с наличием на борту большого количества людей, мы были обречены на довольно однообразное меню – в основном спагетти                                                   Что за душ?                                                        By Richard Banks Несколько лет назад, после смерти моего тестя, мы делали уборку в его сарае, и я нашел длинный кусок водопроводного шланга, свернутого в бухту. «Идеально подойдет для яхты» — думал я, и упаковал его в один из рундуков. Он долго лежал там, пока в прошлом году мы не посетили Калаис в компании с друзьями. Во время стоянки я решил, что было бы неплохо пополнить запас пресной воды перед отходом. Марина в Калаисе не предоставляла шланга для заправки, поэтому я с энтузиазмом достал из рундука свой, с намерением использовать его для этой цели. Разбухтовав и протянув его через кокпит, где мои друзья наслаждались чаем, я присоединил его к крану на берегу. Затем, открыв заправочную горловину на палубе и вставив туда шланг, я скомандовал: «Открывай!» — и неожиданно, все мы и яхта оказались под бьющими струями воды! Я не сразу сообразил, что шланг этот использовался моим тестем как разбрызгиватель для полива лужаек и поэтому имел множество отверстий через каждые несколько дюймов по всей своей длине. Из Confessional Перевод С.Свистула                                               На остром конце                                                     By Brian S Ferguson Двадцатимесячный период модернизации моей Rival 32, Ayton Serenade подошел к концу, и в февральский день я с моим другом Майком отправился на пробный выход в море. Ко времени нашего возвращения ветер значительно усилился, и я был рад видеть мою жену Барбару на шлюзе, ожидающую принять концы. Приняв ее на борт и покидая шлюз, мы решили, что при подходе к нашему причалу Майк выпрыгнет на берег, а Барбара, одетая в плотную узкую юбку, совершенно не предназначенную для каких-либо прыжков, должна стоять на носу и принять швартов от Майка. Майк героически выпрыгнул на причал, и тут налетел порыв ветра, сдувая и наваливая нас на причал. Я дал полный реверс двигателю и отвел яхту на середину марины. Выровняв яхту, я пошел по кругу, делая второй заход на швартовку, но Майка нигде не было видно! Я с изумлением думал, как он мог исчезнуть в такой ответственный момент, и тут увидел, что юбка у Барбары имеет разрез от бедра до самой талии, и открывала значительно больше тела, чем это необходимо для февраля. Меня также поразило, что для женщины, не страдающей ярым эксгибиционизмом, она не предпринимает никаких действий, чтобы прикрыть себя. Напротив, она, казалось, была занята каким-то делом у носового фитинга. Затем я заметил пару белых костяшек по обе стороны носового роульса. За костяшками я увидел лицо, очень красное лицо с выпученными глазами. Затем нога появилась на борту, и медленно, медленно Барбара вытащила обессилевшего Майка на палубу. В тот момент, когда я дал полный ход назад, Майк стоял на причале, а руками держался за нос яхты, одерживая ее. Уходя, я потянул его за собой и он повис под якорем, будучи  в уверенности, что я знаю о его, мягко говоря, затруднительном положении. А Барбара схватила его за ремень спасательного жилета, порвав юбку, но ничего не могла сказать мне…   Из Confessional Перевод С.Свистула                                                        «Двигатель за бортом!»                                                         By Jeremy Shaw             Мы стояли на якоре в небольшой тихой бухте острова Тризония, что находится в заливе греческого Коринфа. Это была разумная ночная остановка по пути в Коринфский канал. Стоянка оказалась настолько приятной, что мы решили остаться здесь еще на одну ночь, и поэтому отправились за продуктами в ближайшую прибрежную деревушку на динги. Возвращались обратно уже ночью, под звездным небом. На нашей лодке стоял 15-сильный четырехтактный подвесной мотор, который на пол пути к яхте внезапно соскочил с транца и ушел на глубину, повиснув на топливном шланге под транцем. ‘Быстрее!’,- крикнул Леон,- ‘тяни, вытаскивай его за шланг!’ ‘Не будь глупцом’,- ответил я,- ‘он весит пятьдесят килограмм!’ Но другого выхода не было и мы стали осторожно тянуть за шланг, который начал постепенно растягиваться, становясь все тоньше и тоньше до тех пор пока наша Yamaha не появилась из под воды. Затащив мотор в динги, мы печально гребли к яхте в кромешной тьме, а я вспоминал, что днем раньше я очень небрежно закрутил крепежные болты струбцины, перед тем как мы решили остаться еще на одну ночь. После я быстро забыл обо всем этом. На следующее утро я первым делом разобрал мотор и вымыл соленую воду из карбюратора и цилиндров. Потом я собрал все обратно, и после двух рывков за шнур наш подвесник заработал снова! Этот мотор был с нами во время перехода к Меду, Канарским островам, при переходе через Атлантический океан, и в Вест-Индии. Я поменял топливный шланг лишь спустя несколько месяцев после этого происшествия. Урок, который я понял – никогда не бросай дело, не закончив его. .               From Confessional Перевод Б.Москалюк                                                             Синий  буй                                                                                    By Jim Richardson                       Много лет назад мы на нашей яхте “Centurion” огибали французский полуостров Квиберон. Экипаж состоял из солидных мужчин, среди которых было два врача. Погода была отличная и мы (а это были времена задолго до появления GPS), прокладывая путь с помощью Decca, медленно продвигались по курсу, выходя из зоны его покрытия. Бокал «Муската», вечерняя тишина вокруг, но внезапно все это было нарушено пронзительным звуком сирены Decca. Потом, добавляя замешательства, раздался еще более пронзительный звук аларма эхолота. Это означало, мы находились на глубине около двух метров. Шкипер рванулся вниз к штурманскому столу, чтобы попытаться установить наше местоположение. «Давайте уходить от берега», — крикнул он рулевому наверх, и яхта развернулась от берегов Франции по направлению к Америке. С глубиной было неясно – возможно, ошибка эхолота. «Что нам сейчас нужно» — сказал кто-то под вой сирены, «так это лотлинь». «Я точно знаю, где он» — сказал шкипер, «Он у меня дома в гараже». «Тогда мы должны найти что-то тяжелое», — сказал один из медицинских работников, и начал копаться в рундуках. Он привязал линь к самому тяжелому, что смог найти – газовому баллону! Но, вместо того, чтобы уйти на дно и показать нам глубину, баллон стал качаться на волнах, словно буй голубого цвета. Мы так и не смогли промерить глубину и узнать, почему сработал аларм эхолота. Но что мы знаем точно, так это то, что если бы Архимед смог увидеть нас из своей Древней Греции, он определенно поставил бы нам жирную двойку за наши старания. From Confessional Перевод Б.Москалюк                                                                Нижняя ступенька                                                                    by John Booth Мы совершали круиз с двумя нашими детьми в южной Голландии на 6-тонной Yonne. Погода не радовала – дожди и холод, но однажды утром выдался штиль и солнечное тепло. Мы бросили якорь на тихой воде и решили поплавать в море. Вскоре задул легкий бриз, и все взобрались на борт. Подняв якорь, мы тихо скользили под парусами нашим курсом. Ветер засвежел, и мы пошли с креном, сделав поворот на левый галс – Бумм! Мы не были на мели — эхолот показал большую глубину под нами. Плавающее опасности? Но ничего не было видно за кормой. Какой то подводный объект? Бумм! Такелаж и рангоут были в порядке. С рулем тоже все ОК. «Наверное, что-то в лодке. Наверняка, несколько жестяных банок катаются по трюму», думал я. И чем ниже в каюту, тем звук все громче. Бумм, бумм! «Я никогда не проверял килевые болты», пришла ужасная мысль… Не паниковать, не паниковать! Все же лучше поменять галс и уйти от фарватера на боле мелкое место – хоть неглубоко тонуть! На правом галсе все было тихо, и мы решили, что Yonne в порядке и не собирается разваливаться. Уроки? Всегда поднимайте из воды лестницу для купания, особенно, если она веревочная и со свинцовым грузом внизу.   Из Confessional Перевод С.Свистула                                                     Королевское право на проступок                                                                                                                     By F Nixon Ранним утром, в датском Сендерборге, мы ожидали пока разведут мост, чтобы продолжить путь в нашем летнем круизе. Оператор моста работал очень проворно, и, выполняя свои обязанности, внимательно следил за обстановкой, пропуская сначала суда, которые спускались по течению. В этом случае, однако, несмотря на наш соответственным образом поднятый флаг “N” и непрерывное выдувание “N” в наш горн, и то, что мы уже приблизились к самому мосту с попутным течением, никакой реакции оператора не наблюдалось. Лишь необычно большая толпа собралась на мосту. После 40 минут ожидания, когда у нас возникло подозрение, не совершили ли мы, или вторая яхта из Германии, ожидавшая вместе с нами, какого-нибудь ужасного проступка и нас задерживают, мост начал разводиться. Наша яхта двинулась вслед за германской, но- о ужас! – огни разрешали проход только с противоположной стороны моста! До этого момента суда за мостом не были нам видны, но когда мы оказались в самой узкости, встречное судно надвигалось на нас, оставляя лишь маленький просвет у своего левого борта. Первая яхта смело пошла туда, а мы имели лишь несколько секунд на решение. Но течение несло нас, и мы, взяв резко вправо, устремились в проход. Пройдя мост и поздравляя себя, мы посмотрели налево. В опасной близости проходила Dannebrog – Датская Королевская Яхта, только что отдавшая швартовы на противоположной стороне канала. Быстрое изменение курса позволило избежать несчастья как раз в тот момент, когда салют и поднятие флага извещали о присутствии Датского Короля, Королевы и юной Принцессы.   Из Confessional Перевод С.Свистула                                                          Могло быть хуже                                                              By Brian Watts  Шел пятый день затянувшегося плавания через Дортмуда, Бриксхема, Торки и Эксмут, в котором наш экипаж из шестерых человек (включая двух шкиперов), посещал все марины и пабы в этих гаванях. Решив потратить наш последний день на ланч в Сэлкомбе, мы вышли из Дортмкнда в 7 утра, согласуясь с приливом, чтобы в иметь достаточно глубины под килем на баре. Прогноз обещал южный ветер силой 4-5 баллов Бофорта и хорошую видимость. Выйдя из гавани, мы сразу получили встречный ветер  в 30 узлов с порывами, крен под 60 градусов, некомфортабельное волнение и серое небо. Мы еще раз обдумали наш первоначальный план, и, решив отказаться от него, повернули обратно, с намерением на попутном курсе уйти в укрытие на реке Дарт. Я был на руле, когда мы проходили Naval College. Я попросил одного их членов экипажа отправиться на камбуз и приготовить суп, а остальным опускать паруса, когда Anchor Stone знак в виде сваи показался невдалеке. Крикнув вниз другому шкиперу посмотреть на карте с какой стороны проходить буй, япродолжал движение. Он принялся читать лоцию, но наверху возникла проблема с уборкой грота, и он поспешил туда. Я подумал: «Все в порядке, я могу пройти его с любой стороны». Когда мы подошли ближе, проход слева казался более широким, и я решил что это и есть правильный путь. Мы приблизились к знаку, пуская его правым бортом, эхолот показывал 12 метров под килем, и вдруг я ощутил чувство беспокойства и даже обреченности: «Как может свая стоять на глубине 40 футов?». Тут аларм эхолота подал предупреждение о глубине 3 метра, и вслед за этим мы с хода 5 узлов жестко сели на мель. Команда дружно покатилась по рубке и палубе, а весь суп разлился по полу в салоне, и наш кок плавал в нем. К счастью, набольшими повреждениями были  один сломанный палец, глубокие царапины на киле и мое уязвленное чувство гордости.   From Confessional Перевод С Свистула.

Исповедь сметного нырялы (посвящается всем дайверам)

Ричард Л. Пайл (источник IANTD-Россия)

Кое-что из предыстории

Когда я учился в школе, мне представилось несколько уникальных возможностей испытать свое призвание в жизни — изучение рыб на коралловых рифах — в совершенно экзотических местах, точнее, на Острове Рождества в центральной части Тихого океана и на острове Палау в Микронезии.

На Острове Рождества я встречался с одним из самых по-настоящему добрых и искренних людей в этом мире, коллекционером аквариумных рыб по имени Дэвид Уайлер. Дэвид взял меня с собой, и мы много ныряли на глубины 200 и более футов (60 с лишним метров) на подводных склонах у Острова Рождества, и именно с Дэвидом я впервые столкнулся с клиническим случаем ДКБ (декомпрессионной болезни).

Дело было во время погружения на 110 футов в поисках нового подвида рыбки-бабочки (этот вид я позднее назвал wilderi в честь Дэвида), и мы ограничивали свое время на дне всего двенадцатью минутами. Всплыв на поверхность (после выполнения консервативной декомпрессии), я почувствовал легкую боль в левом плече, которую успешно излечил рекомпрессией в воде. Было это 14 июля 1985 года.

Три месяца спустя Дэвид, Бута Тайе и Тэбано Сукун были в экстренном порядке эвакуированы самолетом в Центр гипербарической медицины в Гонолулу по причине суровых проявлений декомпрессионной болезни.

Дэвид схватил CNS и оказался прикованным к инвалидному креслу до конца своих дней, Бута был сначала парализован, но после нескольких недель лечения вновь обрел способность ходить, а Тэбано отделался лишь умеренной болью в обоих плечах. Четвертый ныряльщик, Утриэ Тайе (брат Буты) так и остался на Острове Рождества — он погиб от осложнений, вызванных ДКБ, еще до прибытия спасательного самолета.

История этого случая длинна, исполнена драмы, героических усилий и неудачных стечений обстоятельств, но пишу я не об этом. Я упомянул об этом несчастном случае только для того, чтобы дать предысторию своему собственному повествованию, подчеркнуть всю иронию событий и показать, что несмотря на это самое непосредственное столкновение с трагическим случаем ДКБ, я был слишком глуп и не извлек никаких уроков из ошибок, за которые Дэвид и его спутники расплатились или расплачиваются до конца своих дней.

Я практически каждый день навещал Дэвида в Центре гипербарической медицины все три месяца его лечения. Естественно, я много узнал о ДКБ и методах ее лечения и много беседовал с доктором Робертом Оверлоком, «доктором ломки» Дэвида. Во время этих визитов познакомился я и с Джоном Кремером, предпринимателем и ихтиологом-энтузиастом, который был другом Дэвида и собирался открыть в Палау станцию по сбору аквариумных рыб.

Мне было восемнадцать, я заканчивал свой первый семестр в колледже Гавайского университета. После моих школьных заморских путешествий я довольно быстро устал от прозы университетской учебы, и когда Джон попросил меня помочь с открытием вышеупомянутой станции в Палау, я быстро согласился.

В Палау у меня уже был некоторый опыт и я, конечно, искал чего-нибудь поинтереснее занятий в колледже. Долгие дискуссии за ужином, партнерство скрепленное рукопожатием, и три месяца спустя я вновь очутился на Палау.

Проверка пределов

Первые несколько месяцев своего пребывания на Палау мы занимались всем необходимым для создания нового коммерческого предприятия — обзаводились контактами, тратили деньги, учились новым вещам, заполняли бумаги и подавали заявки на лицензии и разрешения.

К концу июня 1986 года мы подошли к той точке, когда сделать ничего больше было уже нельзя — формальности были соблюдены, заявки поданы — и оставалось лишь ждать утверждения нашей Заявки об иностранных инвестициях Советом Палау по иностранным инвестициям, очередное заседание которого было намечено только на 15 июля.

В моем полном распоряжении был 15-футовый «Бостонский китобоец», все баллоны для акваланга, которые только можно было пожелать, вокруг меня простирались лучшие места для погружений в мире, я был молод и чувствовал себя ну совершенно бессмертным.

Кроче, чрезвычайно опасная и чреватая катастрофой ситуация.

Я до сих пор вспоминаю те две недели, как самый фантастический период моей подводной жизни. Для тех из вас, кто не знаком с Палау могу сообщить, что этот остров благословен своей неизменно зеркально спокойной гладью вод, видимостью под водой, порой достигающей 120 метров, обрывами в подводные бездны, от которых перехватывает дыхание и невероятно разнообразной морской жизнью. Палау официально признан как одно из восьми подводных чудес света.

Я нырял каждый день, по четыре — пять погружений, и с каждым разом раздвигал свои пределы все дальше и дальше. Я не был невеждой — мое подводное образование находилось на уровне дайвмастера, но я был наивен и искренне полагал, что мне удастся проскочить с такими профилями погружений, от которых сейчас меня бросает в дрожь.

После первой недели этой ныряльной нирваны Палау посетил доктор Джон «Джек» Рэндолл, специалист с мировым имением по рифовым рыбам. Ему был нужен бот и напарник для погружений, и я, начинающий исследователь коралловых рифов, с огромной радостью предложил ему нырять где ему только захочется.

Мы ныряли каждый день, собирали поразительные образцы, наблюдали фантастические вещи и в целом проводили время в полном кайфе. Я был на седьмом небе. День отлета Джека, 15 июля, приближался, и мы выполнили все его задачи — за исключением одной.

Он хотел нырнуть в легендарные Синие дыры Палау, огромной и сложной подводной пещерной системе, расположенной неподалеку от одного из самых знаменитых подводных обрывов острова.

Я не раз нырял в Синие дыры и раньше; и каждый раз сталкивался с фантастическими и необычными видами рыб. Мн не терпелось показать Джеку это место, и мы решили понырять там 14 июля, накануне его отлета и ровно через год после того, как я впервые испытал легкую «ломку» на Острове Рождества.

Превышение пределов

Все утро мы загружали снаряжение, а потом целый час шли на боте от дайв-центра до Синих дыр. Когда мы добрались до места, я бросил якорь и быстро подготовился к первому погружению — подсоединил регулятор к баллону и одел ласты.

Когда я схватил маску, стекло вывалилось и упало на дно бота. Надо сказать, что я привез с собой в Палау очень хорошую силиконовую маску, но до нее добрались какие-то игривые щенки и порвали ее в клочья.

Все, что мне удалось найти на Палау, была эта дешевая резиновая маска с овальным стеклом, которое все время вываливалось. Проявив недюжинную ловкость, я собрал маску и затянул металлический ободок, который скреплял ее воедино, в точности как это уже не раз было в прошлом.

Свалившись с борта в воду и опустившись к сказочным пещерам, я пришел в какой-то религиозный восторг от невероятной видимости — за 120 метров.

Основная пещера открывается с обрыва огромным зевом метров 60 в диаметре, вход находится на глубине около 30 метров. Пол пещеры — крутой песчаный склон, который начинается на 20 метрах у задней стены, опускается до 50 метров у входа и уходит дальше в синюю бездну.

Четыре большие круглые дыры около десяти метров в поперечнике каждая соединяют потолок пещеры на глубине 15 метров с верхушкой рифа на трех метрах. Невероятно впечатляющая система.

Во время предыдущих погружений я провел немало времени за исследованием этой пещерной системы, и сейчас решил пойти вниз по песчаному склону снаружи, не заходя вовнутрь.

На мне был один 12-литровый алюминиевый баллон, а в те дни глупейшей и необоснованной уверенности в своих силах меня не страшила перспектива «упасть» метров до 75 и быстро оглянуться по сторонам даже с таким убогим оборудованием.

Джек одолжил мне один из своих старых механических декомпрессиметров (он же «ломкомат»), и я руководствовался его показаниями по части декомпрессии. Опустившись до 75 метров, я испытал самое близкое к религиозному восторгу и волнению чувство за всю свою жизнь.

Я оглянулся вверх на склон и посмотрел сквозь невероятно чистую воду — даже с той глубины я четко видел наш бот, который лениво висел над краем обрыва, видел волны на поверхности и даже якорный конец, соединявший бот с рифом — все это с расстояния 75 метров (я совершенно не шучу!).

Небольшая серая рифовая акула проплыла вдоль рифа в 30 метрах над моей головой (на глубине 45 метров), а на песке неподалеку от меня отдыхала белоперая рифовая акула.

Но самым (самым-самым) впечатляющим зрелищем в этот день были столпы света, которые как в соборе пронизывали мрак пещеры, исходя из четырех Синих дыр, которые дали этому месту его название. В такой обстановке и в комфортно-наркозной притупленности восприятия в сочетании с 28-градусной температурой воды вокруг меня, я был счастлив оставаться здесь — хоть навсегда.

Чары развеялись, когда я внезапно заметил огромный косяк мелких рыб, проплывавших справа от меня. Я знал, что они принадлежат к группе «Anthias» (или «Fairy Basslets»), но их окраска в черно-белую полоску была непохожей ни на один из известных видов.

Я попытался поймать несколько образцов в ручную сеть, которая была у меня с собой, но они ускользали. Я знал, что я глубоко — очень глубоко — и меня не покидало гложущее чувство, что нужно как можно скорее убираться отсюда подобру- поздорову.

Но стрелка моего декомпрессиметра еще не зашла в красную зону, а на манометре было 1100, так что я подавил тревогу и продолжал охоту. Я гонялся за рыбками, размахивая сетями в тщетной попытке поймать образец этого неизвестного вида.

Наконец, после долгих, как мне казалось, часов, проведенных на дне (на деле весь процесс занял около 15 минут), мне удалось поймать одну рыбку, и я без колебаний направился к поверхности.

Поднявшись выше 60 метров, я заметил, что стало трудно дышать. Еще два вздоха, и стало ясно, что у меня кончился воздух. На манометре по-прежнему было 1100, но вдохи становились все труднее и труднее — пора набирать темп.

На 50 метрах ощущение было такое, что воздух поступает через иголку шприца. Я посмотрел на манометр — по-прежнему 1100 — но так и не понял, в чем дело. Внезапно игла резко упала до нуля — оказывается, она просто застряла! К тому времени я уже несся к поверхности с головокружительной скоростью. Добрался чудом.

Я вскарабкался на бот, где Джек возился со своим подводным фотоаппаратом, и сразу же забыл о своем опасном подъеме, занявшись осмотром необычной рыбы в своем ведерке. На поверхности открылись подлинные цвета, и черно-белые полоски оказались красными и желтыми.

Я протянул ведерко Джеку в надежде, что он подтвердит мое первооткрывательство. «Ну да, — сказал он, — это Pseudanthias lori. Я назвал эту рыбу в часть моей дочери, потому что нашел в ее день рождения». Оказалось, что он описал этого зверя уже больше 20 лет назад. Ну ладно.

Примерно в этот момент я стал замечать странную боль где-то в центре ягодицы. Боль медленно нарастала. «Не может же это быть ломка, — подумал я. — Если бы это была ломка, то болели бы суставы, а не ягодицы. Ведь в учебниках так написано»…

Учебники не всегда правы. Через несколько минут я стал замечать умеренную боль в левом плече, а потом и в правом. Потом в локтях, коленях, запястьях… Ну вот, точно ломка.

Не особо беспокоясь по этому поводу, я спокойно подсоединил второй баллон, вкратце рассказал о своей проблеме Джеку и перевалился за борт до того, как он успел мне ответить. Когда я опустился ниже трех метров, боль полностью исчезла.

Чтобы пузырьки наверняка растворились опять, я быстренько «слетал» на 37 метров, потом медленно поднялся до 20, подождал две минуты, до 15 метров на пять минут, до 12 метров на пять минут, до 10 на 20 минут и прикончил баллон на шести метрах.

Когда я опять вскарабкался на борт, я не ощущал никаких симптомов ДКБ. Джек заканчивал свое второе погружение, и я подсоединил третий баллон — так, на всякий случай.

Минут 15 спустя я почувствовал совсем легкое потягивание в левом плече и решил провести еще несколько минут декомпрессируясь в ожидании Джека. Я «слетал» на 20 метров, медленно поднялся до 13, задержался на несколько минут, остановился на пять минут на 10 метрах и еще 40 минут провисел под ботом на трех-семи метрах.

В баллоне оставалась почти половина воздуха, и я опять забрался на бот, решив сэкономить … на случай, если мне захочется еще раз нырнуть.

Джек вернулся и озабоченно поинтересовался моим состоянием. Я заверил его, что справился с ломкой, что я в порядке и что не стоит обо мне беспокоиться, я уже большой и сам в состоянии о себе позаботиться.

Мы поели, поговорили о рыбах и рыбоведах, и я еще раз выслушал лучшие рассказы Джека. Можете мне поверить, после почти пятидесяти лет под водой и где-нибудь 30.000 погружений ему очень даже есть что рассказать.

Спустя два часа я практически забыл о своих маленьких трудностях после утреннего ныряния. Джек хотел использовать половину своего третьего баллона, чтобы сфотографировать рыбу в одном из проходов между рифами вдали от места погружений.

Поскольку в том проходе для меня ничего интересного не было, я решил отпустить Джека одного и дождаться его на боте.

Через три с половиной часа после ломки я чувствовал себя замечательно. Ни боли, ни слабости, ни переутомления, ничего. Мои переживания уже превратились в своего рода анекдот, в историю, которую я поведаю друзьям, когда вернусь домой, о том, как я успешно победил декомпрессионную болезнь рекомпрессией в воде.

Наглядный пример того, что не стоит полагаться на приборы больше, чем на интуицию. Невинный пример опасностей глубоководных погружений. Если бы я в тот момент вернулся домой, то день этот, возможно, мало чем отличался бы от других.

Но домой я не попал, и, соответственно, тот день, то солнечное 14 июля, ровно год спустя после моего первого клинического случая ДКБ, самым глубоким образом изменил всю мою жизнь.

Когда Джек закончил нырять в проходе, он решил использовать оставшуюся треть воздуха, чтобы «прыгнуть» на 43 метра и поймать образец какой-то особой редкой рыбы, которую он видел на рифе Аугупелу. Я поднял якорь и направил бот на тот риф, который известен среди приезжих ныряльщиков под названием «Короткий обрыв».

Корткий обрыв представляет собой большой риф неподалеку от Корора, столицы Палау. Хотя судя по названию можно решить, что обрыв заканчивается на умеренной глубине, на деле это отвесный утес, который начинается у поверхности и идет вниз на сотни футов.

Называется он так потому, что находится на небольшом расстоянии от дайв-центра и путь туда действительно короток. Во время одного из предыдущих погружений Джек видел там на глубине 43 метров какой-то редкий вид dartfish и хотел использовать остаток воздуха для того, чтобы быстро погрузиться и поймать образец при помощи ротенона (рыбьего яда).

Когда мы добрались до Короткого обрыва, я заявил, что воспользуюсь остатком воздуха в своем баллоне, чтобы сгонять на 45 метров и убедиться в том, что мы в нужном месте.

«И не думай, — сказал Джек. — После утренней ломки я тебя никуда не пущу!» Я напомнил ему, что он мне не мама, что на моем боте он гость и что я полностью в состоянии о себе позаботиться (ну, конечно!), после чего схватил свое снаряжение и прыгнул через борт.

Я упал вниз до 45 метров, засек ту рыбу, что искал Джек и немедленно вернулся на поверхность. Общее время под водой — пять минут.

Я подождал, пока Джек приготовит небольшую порцию яда и подготовится к погружению. План состоял в том, чтобы он опустится, найдет рыбу, распылит свой химикат и вернется на поверхность.

Через несколько минут опущусь я, соберу несколько образцов (если после ротенона немедлеено вернуть рыбу в чистую воду, то она часто оживает, а я хотел несколько штук для своего аквариума, поэтому я опущусь и соберу первых).

Пока я буду декомпрессироваться, Джек пойдет вниз и соберет остальных. В целом план очень эффективный, если не счтиать того, что в моем состоянии азотной насыщенности он был практически равносилен самоубийству.

Джек сходил вниз, распылил ротенон и вернулся на бот. Он сказал мне, что пометил место стрелой от своего подводного ружья и что я найду его, если спущусь на 45 метров до большого веерного коралла и поверну направо.

(Стрелу с патроном он оставил и потому, что почуяв мертвую рыбу акулы иногда волнуются.) Он в последний раз попытался убедить меня не ходить под воду, но я и слышать не хотел. Я знал абсолютно все, что можно знать, причем, обо всем, и что вообще всемирно известный ученый с 50-летним опытом ныряния мог знать такое, чего гораздо лучше не знает 19-летний студент? К тому же, я был бессмертен. Вернее, так мне казалось…

Я в точности выполнил указания Джека о том, как добраться до рототеноновой станции… за исключением одной маленькой детали. Вместо того, чтобы повернуть у большого веера направо, я ушел налево.

Через четыре минуты я осознал свою ошибку и развернулся (против течения, конечно). Миновав морской веер, я еще немного прошел вдоль карниза на глубине 45 метров и нашел Джекову стрелу. Я огляделся по сторонам, но рыбы не было — совсем ни одной!

Я бросил взгляд на манометр — 1000 — и продолжил поиск (просто терпеть не могу возвращаться с пустыми руками). Через несколько минут я внезапно вспомнил про дефективный манометр и быстро схватил его. 750 — по крайней мере, работает.

Наконец я заметил несколько дезориентированных в пространстве рыбок, быстро собрал их и устремился на поверхность. На глубине 40 метров стало трудно дышать. После напряженного плавания дыхание было тяжелым, и регулятор уже не давал столько воздуха, сколько мне было нужно.

Я еще раз проверил манометр — он по-прежнему показывал 750! Ужас охватил меня, когда стрелка дернулась и упала на ноль. Уже через минуту я пулей вылетел на поверхность. Джек стоял в полном снаряжении и готовился перекатываться через борт. «Где ты был все это время? Ты же собирался всего на пару минут!

У тебя воздуха на декомпрессию хватит?», — всполошился он. «Да все в порядке, — пробурчал я, — совершенно не горя желанием рассказывать, как я попался с манометром — во второй раз за один день! «Так быстро назад и декомпрессируйся!» — резковато сказал он, спрыгнул в воду и пошел собирать остальные образцы.

Я вскарабкался на бот и затащил свое снаряжение. Стоял мертвый штиль, море было стеклянным и ровным, как зеркало. Я начал разбирать и раскладывать оборудование. Бросил беглый взгляд на свой улов — ничего особенного и все уснули.

Я встал, посмотрел на риф, на котором стоял бот дайв-центра «Фин-энд-финз». В подводном гиде я узнал своего друга Мелвина и помахал ему рукой. Он заметил меня и помахал в ответ. «Как нырялось?» — крикнул он. «Класс… просто класс», — прокричал я.

Он помог своим клиентам подняться на борт, поднял якорь и пошел в сторону своего дайв-центра. Когда волна от его бота ударила в борт моего, мой бот слегка закачался, и я потерял равновесие. Потянулся к панели управления — но рука совершенно не хотела слушаться.

Сначала я даже не придал этому значения, но буквально через несколько секунд понял, что мои руки и кисти полностью утратили координацию! Все мое тело похолодело, и я покрылся испариной. Мозг пытался осознать всю полноту ситуации, и я с трудом удерживался от паники.

«Боже мой… Боже мой», — вот и все, что я мог вымолвить. Я оглянулся на бот Мелвила, но он был уже далеко и не мог услышать мои крики за ревом своих двигателей. Я постоянно пытался двигать руками, чтобы доказать самому себе, что на деле все нормально.

Однако с руками было все хуже. Не могу даже описать того чувства ужаса, которое охватывает, когда теряешь контроль над своими конечностями — это надо испытать, а такого я не пожелаю никому. Руки от плеч начинали неметь.

Я стал расхаживать по палубе, размышляя о том, что же делать… Я начал расхаживать по палубе, размышляя о том, что же предпринять, как вдруг заметил, что начинают неметь ноги. Сильно закружилась голова. Прошло всего две минуты после погружения, а мое состояние резко ухудшалось с каждым вздохом. Я быстро лег на спину, зацепившись ногами за панель управления. Подтянулся и почти повис вниз головой, опираясь на панель.

Голова прояснилась, головокружение отступило. В предплечьях стала медленно восстанавливаться кое-какая координация, хотя по-прежнему казалось, что у кистей рук и пальцев появился какой-то свой собственный ум. Я решил, что нужно любой ценой найти способ добраться до воды и рекомпрессироваться.

На борту было пять баллонов, но как минимум в трех из них было пусто. Я лихорадочно повертел вентили на всех баллонах, но воздух был только в одном, причем всего около 100. Я не стал терять времени на ласты и грузовой пояс — хотелось только добраться до воды, и как можно скорее. Схватил маску и услышал громкое «дзыннь» — стекло вывалилось на палубу. Очень вовремя!

Зажав баллон под мышкой и запихивая в рот легочник я скатился с бота и поплыл вдоль борта к якорному концу. Затрачивая неимоверные усилия для того, чтобы погрузиться по канату с почти пустым алюминиевым баллоном, я неожиданно понял, как пригодился бы грузовой пояс.

На самом деле, это не так много и значило — буквально через минуту баллон опустел. После провала этой попытки рекомпрессии, я умудрился снова забраться на борт, где, как я уже понимал, симптоматика еще ухудшится. Я добрался до своего поста у панели управления и стал ждать возвращения Джека.

Через несколько минут (я не могу с уверенностью сказать, сколько, мне они показались вечностью, так как мой мозг лихорадочно перебирал возможные варианты) по пузырям, выходящим на поверхность рядом с лодкой, стало ясно, что Джек возвращается. Я быстро поднялся на ноги и увидел, что он завис на декомпрессию на якорном конце. Я очень осторожно сгреб маску, надел ласты и прыгнул за борт. Я донырнул до Джека, который был на глубине 10 футов и показал, что мне нужен воздух. Я из кожи вон лез, чтобы объяснить ему, подавая сигналы руками, и хотя он до конца и не понял, до какой степени меня скрутило, сущность до него дошла. Он показал свой манометр, на нем было 500. Меня вдруг прошибло, что дыхание из одного акваланга крадет запас воздуха, ему самому нужный для декомпрессии.

Я не знал, что делать. Если я не декомпрессируюсь хоть чуть-чуть — мне труба. С другой стороны, если я буду дышать из его баллона, ему не хватит декомпрессионного времени, и его тоже скрутит. Джек, должно быть, понял, какие противоречия меня раздирают, и показал «ОК»- то есть, что я могу остаться и разделить его драгоценный воздух. К сожалению, я опять забыл грузовой пояс и определенно имел страшную положительную плавучесть!

Пытаясь зависнуть, я буквально пожирал воздух, а нам нужно было продержаться на глубине как можно дольше! Я сделал глубокий вдох и, пронырнув еще примерно 10 футов до дна, поднял довольно увесистый камень, чтобы использовать его в качестве груза. На мне не было костюма, поэтому я осторожно засунул камень под плавки, обретя, наконец, желанную нейтральную плавучесть.

Здесь, под водой я вновь обрел контроль над руками и пальцами, да и ноги чувствовали себя в порядке. Мы растягивали каждый вдох, как только могли, и умудрились продержаться на глубине 10 футов целых 8 минут. Когда баллон опустел, мы забрались на бот. Я пошевелил пальцами, подвигал руками и прошелся вдоль борта. Все, казалось, было в норме, и в то же время стало ясно, что для меня все это просто так не закончится. Мы с Джеком решили, что погрузиться в воду как можно скорее следует нам обоим. Единственный выход — вернуться в дайв-центр и взять еще баллонов. К счастью, мы ныряли на Коротком обрыве, так что до центра было всего 10 минут на боте. Однако на часах было 4.55 по полудни, а клуб закрывался в 5 — следовало поспешить. Мы тут же снялись с якоря и взяли курс на Корор.

В барьерном рифе между Коротким обрывом и дайв-центром было 2 прохода. Основной, хорошо размеченный, находился далеко. Проход через него занял бы не менее получаса. Если идти ближайшим, нужно всего 10 минут, но проход не был размечен, и совершенно безбоязненно им можно пользоваться только в ясный день. Дождевых облаков не наблюдалось. А поскольку именно время было дорого, я выбрал короткий путь. Джек сказал, что чувствует слабую боль в шее, так что я велел ему отправляться на свой борт и задрать ноги, пока я стоял на руле.

Как только я достиг прохода, налетел дождевой шквал невиданной силы. По лицу ударили капли дождя размером с крупную горошину, видимость упала до 20 футов. Я не мог видеть рифа. На самом деле, я вообще ничего не видел, так как дождь застилал глаза. Я поднял маску, она сразу же развалилась, схватил маску Джека. У него, к сожалению, были линзы с диоптриями, так что по-настоящему хорошо видеть мне не удавалась. Но, в конце концов, это было лучше, чем ничего, так что я медленно двигался дальше на моторе. Смотреть по сторонам было бесполезно, поэтому я старался больше полагаться на память. Я едва не столкнулся нос к носу с рыбацкой лодкой прямо у прохода. Ноги начали цепенеть. Это был еще один из пяти самых напряженных моментов в моей жизни.

Каким-то образом я сумел провести бот, не задев за риф. Шквал прошел. На полной скорости я провел лодку вокруг массы малых островков к дайв-центру. Через пятнадцать минут мы бросили якорь. Франсис Торрибьян, хозяин, только что закрыл дверь и как раз собирался уходить.

«Обожди! — закричал я. — Нам нужны баллоны!». «Что? Вы хотите еще нырять?»- отозвался он. «У меня декомпрессионная болезнь, и возможно у Джека тоже». — Ответил я.

Без колебаний он приказал двоим служащим принести нам баллоны. Я сделал шаг вперед… и сел прямо на задницу. Мои ноги не то, чтобы просто онемели, я просто не мог идти. Стало ясно, что все не так просто и быстро это не кончится. У Франсиса нашлось только два полных баллона. Он велел одному из своих людей доставить нас в гавань для рекомпрессии. А он пока забьет еще баллоны, и сообщит в больницу, чтобы были наготове с барокамерой.

Через 22 минуты после отплытия от Короткого обрыва, мы с Джеком снова погрузились в воду. К этому времени ноги мои онемели, были слабыми и совсем не слушались. Онемение ощущалось скорее не через покалывание, а через изменение температуры (холодная вода казалась моим ногам теплой). Руки и пальцы были довольно-таки неуправляемы, но не совсем так плохи, как на боте у Короткого обрыва. Чего я испугался на этот раз, так это того, что тревожные симптомы не проходили! Я спустился до 80 футов, где крутой склон заканчивался илом. Симптомы не проходили. У меня было всепоглощающее желание отсидеться на этой глубине, пока мне не станет лучше, но Джек, да и мой собственный здравый смысл, убедили меня не оставаться на 80-ти фунтах больше двух минут. Уж азота-то в организме было достаточно! Спустя 5 минут я был на 40 футах, а 10 минут спустя — на 30. После 20 минут на 30 футах я завис надолго на 20-ти.

Прошел примерно час с момента начала этого погружения. В моем баллоне оставалось 500, а Джек уже давно сидел в лодке, поджидая меня. Я хотел остаться под водой как можно дольше, по крайней мере, до тех пор, пока мне не приготовят барокамеру. Я всплыл и спросил Джека про воздух, но у него ничего не осталось. Они решили оставить меня и вернуться в дайв-центр еще за одним баллоном. Мне дали фонарь (уже стало темно), и я отступил обратно к рифу на глубину 20 футов. Я был один. Подкрадывалась усталость. Мысли растекались. Я думал, что делать, если лодка никогда не вернется. Смогу я доплыть назад, до дайв-центра? Ночью? Наполовину парализованный? Что, если подойдет акула? Что, если не работает барокамера? Станет ли мне хуже? Буду ли я всю оставшуюся жизнь прикован к инвалидной коляске? Или я умру? Я механически продолжал мигать фонарем.

Через 15 минут прямо надо мною остановился бот, и в нескольких футах опустился якорный конец. Я осветил фонарем белый корпус лодки и увидел, что они опускают баллон с регулятором на боку. Его подвесили на глубине 20 футов. Я решил оставить немного воздуха за спиной на всякий случай и стал дышать из нового баллона. Следующий час и пятнадцать минут я провел один в темноте, размышляя о жизни, о нелепых ошибках этого дня, и о том, какую цену мне придется за это заплатить. Было много мыслей типа «Если бы я только…» и «Почему я не…?». Было много-много сожалений. Я думал также о Дэвиде Уайлере и Утриэ Тайе. В какой-то момент подошла другая лодка и встала рядом с той, под которой я болтался. Я видел огни, они двигались и показывали на меня, и было понятно, что люди на обеих лодках обменивались информацией. Было почти 9 вечера. Получалось, что я провел под водой уже больше шести часов этого дня. Тело было насыщено азотом, и возможно, наполнено крошечными пузырьками. Я возвратил сознание к реальности ровно настолько, чтобы оценить удивительное представление, которое разворачивалось вокруг. В воде изобиловали биолюминисцентные микроорганизмы, которые вспыхивали ярко-зеленым светом. Проплывающие рыбы оставляли за собой яркие вспыхивающие полоски света. Ошеломляюще! Простым шевелением руки я создавал мириады световых вспышек! Но восторг продолжался недолго.

Выдышав до последнего вздоха весь воздух из баллонов, я поднялся на поверхность. Джек до сих пор был на борту и спросил, как я себя чувствую. Мне было трудно оценить в подвешенном состоянии за бортом, но на боте я уже смог подтвердить, что состояние не улучшилось. Однако и хуже не стало. Однако барокамера уже была готова, и мы сообща решили, что там где сухо и тепло, под контролем, мне будет лучше, чем под водой. К тому же, я явно был на пределе: кончики пальцев выглядели как сморщенные белые изюминки, губы и челюсти устали столько времени сжимать регулятор. Когда мы доплыли до дайв-центра, я изо всех сил попытался встать на ноги, но в итоге меня практически вынесли из лодки. На берегу сконцентрировавшись, я смог даже встать и преодолеть три или четыре ярда до машины Франсиса. Я плюхнулся на заднее сиденье и втянул ноги внутрь. Кто-то закрыл дверцу снаружи, и мы двинулись в сторону больницы.

Во время короткой поездки я вдруг вспомнил, что мне сказал однажды студент Американского Мирного корпуса: «Если когда-нибудь заболеешь на Палау, больница — последнее место, куда надо обращаться. Это ужасно».

Франсис вел машину, и я спросил: «Держу пари, ты считаешь меня глупцом?» Он ответил только: «Нет, Ричард, я так не думаю. Не волнуйся». Я сказал: «Мне чертовски стыдно, что ты до сих пор не спишь из-за меня». «Не волнуйся ты об этом», — ответил он, и мы продолжали путь молча.

Долгий путь к выздоровлению

В больнице Френсис помог мне выбраться из машины и почти потащил меня через вход вниз по длинному коридору. Мы зашли в комнату, где находилась барокамера. Это был желтый цилиндр, примерно 6 футов в длину и 2 — в диаметре, с множеством проводов, клапанов и других внушительных приспособлений по бокам. Около дюжины баллонов стояло в ряд. Первый был соединен с портом высокого давления камеры. Меня усадили и быстро осмотрели для выяснения состояния. После того, как я ответил на несколько вопросов, меня попросили раздеться, завернули в простыню и предложили попытаться подойти к барокамере. Усилием воли я смог дойти, качаясь и едва переставляя ноги. Я взобрался внутрь, и большой круглый металлический люк закрыли.

По мере нагнетания давления я смотрел наружу из маленького круглого иллюминатора над головой и видел, как Франсис читал инструкцию. Это меня несколько смутило, хотя на самом деле, я слишком устал, чтобы о чём-то волноваться. Я вспомнил, как Бута Тайе, одного из ныряльщиков с острова Рождества, ломало почти также, как и меня, и он почти полностью излечился после курса интенсивной терапии. Я никогда не позволял себе даже думать, что меня ждет что-то другое.

Барокамера могла симулировать глубину в 165 футов, и для нагнетания такого давления требовалось несколько баллонов. Я не помню точно профиль, который мне задавали, но процедура включала 4 двадцатиминутных сеанса чистого кислорода через маску (с пятиминутными перерывами дыхания воздухом) на глубине 60 футов, а все вместе продолжалось более 6-ти часов. Я помню, что слышал снаружи голоса: Джек рассказывал врачам, что произошло, и настаивал на том, что счет должен оплатить он.

Меня посетил Джон Кремер, и это было большой моральной поддержкой, другие незнакомые голоса обсуждали возможный план действий. Через микрофон я перечислил все погружения, которые сделал в тот день. После этого все, что от меня требовалось — это лежать и ждать.

Примерно после часа барокамеры я почувствовал покалывание в ногах. Поначалу я подумал — это из-за того, что я стиснут в этом стальном гробу, кровь не поступает к ногам, и они просто устали. Но скоро я понял, что ощущения связаны именно с декомпрессионной болезнью. Я не придал этому большого значения, отнеся все на счет усталости.

А устал я безумно! Когда все закончилось, после 20 часов бодрствования, я с трудом мог держать глаза открытыми. Я устал до такой степени, что ни о чем, кроме сна, не мог и помышлять. Никогда в своей жизни я не был так физически и эмоционально измотан. Меня не беспокоила даже неподвижность ног, и то, что я с трудом мог шевелить руками. Хотелось только спать.

Я проснулся в 10.30 утра в палате, полной пациентов с неслабым набором болезней — от сломанных конечностей и ожогов до рака. С декомпрессионной болезнью я был, однако, один. Я мог лишь чуть-чуть пошевелить ногами, обе руки онемели, координация отсутствовала. Ощущалась четкая граница чувствительности — по груди, как раз чуть пониже ключицы. Все, что ниже, было как будто нижняя губа после заморозки у зубного врача — немым.

Я полностью потерял контроль над мочевым пузырем, и моим уделом был мочегонный катетер. Дышать в лежачем положении было тяжело, поскольку диафрагма не функционировала, и я с трудом вентилировал легкие. Пришел Джон Кремер и сел у кровати. Я рассказал ему, как все произошло. Я не вполне представлял, сильно ли он был выведен из себя моей безответственностью.

Он поведал, что, как только распространился слух о том, что со мной произошло, кто-то залез в мою комнату (вот люди!) и украл авиабилет и 400 долларов, а также мое новехонькое подводное ружье. Джон был одет соответственно, так как он как раз направлялся в Совет Палау по иностранным инвестициям на официальную встречу, по поводу наших дел. Предполагалось, что я тоже буду участвовать, но мне пришлось отменить — по состоянию здоровья.

На пути в аэропорт заехал Джек с новой порцией моральной поддержки. Он должен был уехать, но обещал связаться со мной, когда вернется на Гавайи. Франсис также заходил и выспрашивал, как я себя чувствую. Он сообщил, что барокамера уже готовится для следующего сеанса, к которому я должен приступить после обеда. Я констатировал, что других планов на это время у меня не было.

Второй сеанс в камере продолжался 8 часов, и, в общем, за это время ничего не произошло. В моем состоянии ничего не улучшилось, но и хуже мне не стало. Франсис сообщил, что меня собираются перевезти на С-130 — самолете береговой охраны — на Гуам, где барокамера была оборудована и, главное, снабжена более знающим персоналом.

Джон пришел еще раз с вестью, что Совет решительно отклонил нашу заявку об открытии дела. Якобы, это никак не связано с моим инцидентом — политические интриги. Он попробует еще, но ясно, что уже не со мной. На следующее утро меня погрузили в самолет береговой охраны и в камере под давлением доставили на Гуам. Обслуживающий персонал был до невозможности добр и предупредителен. Жаль, что мне так и не представилось случая их отблагодарить! Что касается еды — кормили меня внутривенно.

На Гуаме я путешествовал в военной машине скорой помощи Центра гипербарической медицины ВМФ Соединенных штатов. Приветствовали меня дружелюбные военные, большинство — офицеры. Меня тщательно осмотрели, проверили различные рефлексы и чувствительность. Тогда я впервые познакомился с «колесом смерти», как я его назвал, — блестящим колесом из нержавейки с очень-очень острыми иголками на металлической ручке. Идея применения этого орудия пытки проста: доктор, проводя игольчатым колесом по телу пациента, может запросто определить точную границу чувствительности. В моем случае она находилась несколькими дюймами выше линии сосков. Ниже этой линии колесо чувствовалось не более чем колесо игрушечного мотоцикла.

Вот тогда я начал по-настоящему осознавать, насколько серьезно я попал. Почти все тело не чувствовало острой боли, а кубик льда на ноге ощущался горячим углем. Но когда доктор дотронулся до кончиков пальцев на ногах, то было такое ощущение, как будто ничего и не случилось. Я даже чувствовал, как по большому пальцу ползал муравей.

После большой порции уколов, тычков и обмена плоскими медицинскими шутками меня снова поместили в большую стальную камеру. Она сильно отличалась от той, что на Палау: около 4-х футов в диаметре и 12 в длину, внутри две койки и масса всяческих приспособлений. На этот раз со мной были два медбрата для заботы обо мне (слить катетер и все такое) и, конечно, для контроля за моим состоянием. На этот раз я был как бы на глубине в 165 футов и «всплыл» через 8 часов. Затем меня поместили на койку в центре административного этажа. На дежурстве был доктор Сай Севернз. Хотя он и соображал изрядно в деле лечения декомпрессионной болезни, все же не являлся «самым крутым» специалистом здесь. Настоящего «доктора по ломке» не было в городе, и единодушным решением, принятым полудюжиной военных офицеров, продолжавших меня развлекать, было отправить меня на Гавайи.

Я наблюдал, как они долго куда-то звонили, в том числе и в Пентагон, чтобы организовать это. Наконец, и мне принесли телефон. Я подумал, что пора бы сообщить последние новости родителям. Через несколько минут я услышал в трубке голос матушки. Она уже знала, что произошло — им звонил врач из Палау. Это было так. Она подняла трубку и услышала голос: «Здравствуйте, с Вами говорят из больницы Палау по поводу господина Ричарда Пайла. Могу я поговорить с доктором Робертом Пайлом?» «Это миссис Пайл, я мама Ричарда», — ответила мать.

После долгой паузы доктор сказал: «Я думаю, мне лучше поговорить с его отцом».

Мать молча отдала трубку отцу, пошла в гостиную и сказала моей сестре: «Это из больницы в Палау. Наверное, Ричард умер.» С полчаса они с сестрой сидели молча, слушая, как отец мычал в трубку: «Хм, да… Да, хм… Я понимаю…» Поэтому, хоть отец и сказал ей, что я жив, услышать мой голос ей было необычайно приятно.

После второго сеанса в барокамере меня вновь обследовали и, к нашему общему восхищению, линия чувствительности спустилась еще на несколько дюймов ниже сосков. Меня попросили подписать бумагу, что военное ведомство оставляет за собой право, которым обязательно воспользуется, и пришлет мне счет за перелет (хотя они этого так и не сделали). Меня отвезли на скорой помощи на военный аэродром, где погрузили на борт реактивного самолета, направлявшегося в Гонолулу.

Если двухчасовой перелет из Палау на Гуам не очень мне понравился, то 10-ти часовая экскурсия с Гуама на Гавайи обещала быть сущим адом. Так оно и оказалось. Опять без окон, без движения, обед — внутривенно. А если серьезно, эти мужчины и женщины из 8-го отряда оказались просто фантастическими людьми. Я безмерно благодарен им за помощь и поддержку во время длинного и утомительного полета.

В Гонолулу меня погрузили в очередную карету «скорой помощи» и мы понеслись в Кевало Бэйсин, где находился Центр гипербарической медицины. Все было точь-в-точь, как в то время, когда я посещал Дэвида Уайлера. И тот же доктор Оверлок, который лечил Дэвида, осматривал меня. «Привет! Вы меня помните? — сказал я. «Да, конечно,» — ответил он. Он повторял многие тесты из тех, что пробовали на мне на Гуаме, и, наконец, попросил попытаться сесть. Я с трудом поднял голову, он помог мне держать корпус прямо. Через несколько секунд голова закружилась, и я начал терять сознание. Меня осторожно положили, и я пришел в себя. Померили давление — 40 на 17 (я не шучу!). Очевидно, вследствие паралича все мои сосуды и артерии почти полностью сузились, так что я представлял собой не что иное, как большой мешок с ….

Итак, началась долгая серия процедур в бароцентре в Гонолулу. Первые несколько продолжались по 12 часов, а остальные, в основном, были стандартными, 8-ми часовыми сеансами «Медицинского кислорода» («НВО»). Они состояли из первичного «падения» на 220 футов под воду, медленного подъема до 60 футов на воздушной смеси, специально обогащенной азотом, четырех 20-ти минутных периодов чистого кислорода (с 5-ти минутными «воздушными» перерывами) на 60 футах. Затем следовало длинное зависание на 30 футах и очень медленный подъем на поверхность. Каждый день было по одному сеансу, а ночь я проводил в больнице неподалеку. У меня было много посетителей. Помимо родителей, несколько раз приходил Джек Рэндол — проверить, как я прогрессирую. Приходило и много друзей.

Со мной проводили серии тестов для определения, насколько же мое тело пострадало. Для одного из тестов к черепу присоединили множество электродов, опутали пальцы рук и ног электрическими проводами. Я подвергся быстрой последовательности болезненных электрических разрядов, производимых электродами на голове. Тест показал сильное нарушение спинного мозга — рубцы. Последствия были непредсказуемыми.

Медленно, день за днем, я начал поправляться. Я не мог встать на собственные ноги еще целую неделю после того, что произошло. Еще неделю я с трудом привыкал ходить сам. Ноги были очень слабыми, а ниже пояса я не чувствовал ни острой боли, ни холодного или горячего. Да и сами сеансы давались нелегко.

Дышать чистым кислородом под давлением в три атмосферы длительные периоды времени — уже само по себе токсично, а также чревато разнообразными побочными эффектами. К счастью, у меня никогда не возникало проблем с кислородным отравлением центральной нервной системы, то есть судорог не было.

Но через неделю или около того, я ощутил эффект кумулятивного воздействия кислорода на легкие и легочное, или «общее», кислородное отравление. Кончики пальцев полностью потеряли чувствительность, все время тошнило. Каждый день, входя в камеру, я просто умирал от дополнительного дискомфорта в желудке (можно себе представить, как это было бы здорово в стальной камере). К тому же, каждый раз выходя наружу, я оставался почти глухим еще несколько часов. Я так и не понял, почему дыхание кислородом под высоким парциальным давлением вызывает глухоту. Возможно, доктор Оверлок пытался мне объяснить, но я, вероятно не расслышал.

День за днем я шел на поправку. Несмотря на физическое нежелание дышать кислородом, я исправно залезал каждый день в камеру. Потому что каждый день, выходя оттуда, я чувствовал улучшение в своем состоянии. К тому же, во всем этом были и свои маленькие побочные прелести. Несколько раз во время процедур ко мне присоединялся еще один пациент — женщина, много лет обучавшая людей подводному плаванию. У нее был жуткий остеохондроз. До гипербарического лечения ее на всю жизнь приговорили к инвалидной коляске. Но после месяца процедур (по одной, с медицинским кислородом, в неделю), ее состояние существенно улучшилось. Она смогла ходить, слегка прихрамывая.

Во время длинной серии процедур в барокамере произошло два примечательных инцидента. Обычно, каждый сеанс начинался с достаточно быстрого нагнетания давления до глубины как бы в 220 футов. Так же, как и в случае быстрой забивки баллона, камера сначала становилась теплее, а как только достигалась максимальная глубина, «наружные» сотрудники должны включать вентиляцию, чтобы охладить воздух внутри. Звук этой вентиляции был довольно громким. После минуты вентиляции, «внутренний» сотрудник обычно подавал мне маску с обогащенной воздушной смесью. Я ее надевал и дышал все остальное время.

После многих процедур процесс стал привычным, доведенным до автоматизма. Однажды, после начального нагнетания давления, я привычно сгреб маску и надел. «Внутренний», который был в большей степени медбратом, чем ныряльщиком, сам был под понятным влиянием азотного наркоза, и не возражал против маски — даже помог ее надеть. Целую минуту во время вентиляции я уверенно дышал сквозь маску. Вкус приятный, все в порядке. Когда рев вентиляции прекратился, из микрофона раздался голос «внешнего»: «А ты проверил, к чему эта маска подсоединена?» «Внутренний», смущенно, слегка «навеселе» ответил вопросом на вопрос: «Что ты имеешь в виду?» Голос из микрофона уточнил: «Маска подсоединена к правильному источника газа?» Внутренний огляделся и вдруг понял, что проверить он забыл, и я дышу чистым кислородом на условной глубине в 220 футов! То есть парциальное давление кислорода — около 7,7! Конечно, ситуация немедленно была исправлена. За пределами камеры раздавались маты, а я даже не заметил разницы. После этого мы всегда дожидались конца вентиляции, проверяли правильность смеси, и только после этого я надевал маску.

В другой раз, опять же после нагнетания давления, «внутренний» подождал, проверил правильность подсоединения и протянул мне маску. Я взял маску и поднес ее к лицу. Примерно на расстоянии полудюйма, я в ужасе отпрянул, так как маска, как какой-то ужасный монстр заграбастала мое лицо и стала отсасывать воздух из легких со страшной силой. Ее шланг случайно соединили с портом наружного давления, и искусственное давление (220 футов глубины) внутри камеры чуть не высосало из глотки легкие! Я тащил и дергал маску, пытаясь оторвать ее от лица, но она не давалась. Лицо мое было намертво прихвачено. Тут «внутренний» спохватился и помог мне чуток ослабить маску. Я наконец подцепил край и стащил ее (под воздействием адреналина!). Через несколько секунд я уже смог перевести дыхание. Снаружи опять раздались маты, после всего этого я стал очень осторожен при надевании маски!

Благодаря интенсивной физиотерапии ноги постепенно обретали силу. Я снова смог контролировать мочевой пузырь, что избавило меня от унизительного катетера. Я ходил вверх и вниз по лестнице для тренировки. Мы много говорили с доктором Оверлоком о теории и практике лечения рекомпрессией, а также вели долгие дискуссии о природе и физиологии самой декомпрессионной болезни. Он объяснил, что мое повреждение аналогично пулевому ранению в позвоночник, и что большое количество моих нервных клеток отмерло навсегда. Мое выздоровление, оказывается, происходит не благодаря восстановлению нервных клеток, а скорее в результате работы мозга, который направляет сигналы к нервным окончаниям моего тела иными новыми путями.

Вероятность декомпрессионной болезни для меня лично повысилась, и любой дополнительный удар, скорее всего, отзовется на моей центральной нервной системе, так как все «резервные» пути в позвоночнике уже использованы. Короче, если я буду продолжать нырять, вероятность декомпрессионной болезни еще возрастет, и в следующий раз полное выздоровление от такого удара станет еще менее вероятным. В общих чертах, доктор предпринял все возможные попытки убедить меня завязать с нырялками навсегда.

Итак, после 28 сеансов, я мог сам ходить (очень медленно, прихрамывая), хотя ноги до сих пор не обрели былую чувствительность. Каждодневные изменения в моем состоянии стали почти незаметны.

Наконец, по прошествии более месяца с этого злосчастного случая, было принято решение прекратить процедуры в барокамере. Я боялся, что останусь в таком состоянии навсегда. Честно говоря, я мог ходить, и состояние мое, без сомнения, было лучше, чем месяц назад, но я не мог ни бегать, ни прыгать. Тело было как бы разобрано. Доктор Оверлок заверил меня, что теперь все дело во времени. Это может растянуться года на два, и насколько лучше мне станет, никто сказать определенно не может.

Проходили месяцы, моя способность ходить мало-помалу восстанавливалась. Постепенно я приучил себя не хромать и идти с виду нормально, но это требовало неимоверных усилий. Подниматься вверх по лестнице я мог сносно, а вот спускаться было очень трудно. Я мог почти на 100 процентов контролировать напряжение в мышцах ног, но вот контролировать степень расслабления было невозможно. Иногда меня пробивали судороги и спазмы. Чувствительность долго не возвращалась. Я до сих пор почти не чувствовал ни боли в ногах, ни холодного, ни горячего.

Чтобы мой отец мог оплатить мои медицинские счета по страховке, мне нужно было опять стать студентом дневного отделения. Поэтому я вернулся в Гавайский университет на следующий семестр и шатался из класса в класс. Почти целый год я не погружался. Я понимал, что доктор Оверлок прав, но в глубине души я знал, что не смогу бросить нырялки, и именно глубокие. Тем не менее, жизнь медленно возвращалось в нормальное русло. Я стал медленно набирать потерянный вес. Я продолжал делать кое-какие упражнения для ног, и мое состояние постепенно, очень медленно исправлялось.

Свои первые погружения после декомпрессионной болезни, почти год спустя, я ограничил максимальной глубиной в 25 футов. Месяцы проходили, я постепенно «углубился» до 60 футов, потом до 130, всегда следуя сугубо консервативному декомпрессионному профилю. Во время первого после болезни погружения на 180 футов я очень нервничал. После 10 минут на дне, я декомпрессировался хороших полчаса. Одним из эффектов инцидента явилось то, что после долгого пребывания в воде, ноги становились слабыми и немели. Каждый раз, поднимаясь после глубокого погружения, я испытывал чувство ужаса, так как мои ноги вели себя примерно также, как на Палау после инцидента. Зависая для декомпрессии, я постоянно проверял чувствительность пальцев, быстро дотрагиваясь всеми пальцами по очереди до большого пальца ноги. Каждый раз, когда мы возвращались в гавань после погружения, я делал круг по стоянке, чтобы удостовериться, что мои ноги функционируют нормально.

Через два года после инцидента, я мог ходить практически нормально и даже относительно хорошо бежать трусцой. Чувствительность ног улучшилась, но была еще далеко не в норме. К декабрю 1987-го года я провел почти 200 погружений, больше половины из них — глубже 200 футов. Во время всего этого у меня ни разу не возникало никаких симптомов декомпрессионной болезни. Также в декабре 1987, на Рождество и на острове Рождества я впервые после ДКБ погрузился на 300 футов на воздухе. Декомпрессия была жутко напряженной, так как эффектом дополнительного азотного наркоза для меня была немота ног. Эта немота не уходила почти в течении получаса после погружения, и я не выходил из воды почти два часа. Но это было здорово.

Сейчас прошло уже 6 лет. За это время я совершил многим более 1500 погружений, более двух третей из которых — на глубину, превышающую 180 футов. Где-то дюжину раз я ходил на воздухе ниже 300 футов, чтобы проникнуть глубже 400 — стал использовать смеси. Никогда во время всех этих погружений со мной не случилось ничего похожего на ДКБ. И так до сих пор.

Ретроспектива

Оглядываясь назад, я, кажется, понимаю, что именно привело тогда к той суровой ломке солнечным днем 14 июля на Палау. Дело не в том, что я нырнул слишком глубоко или оставался там слишком долго. Дело и не в том декомпрессиметре, который я использовал. И даже не в том, что барахлил мой манометр. Действительной причиной стало неправильное отношение к глубоким погружениям. Я попался в ловушку, в которую попадают многие молодые, крутые и «бессмертные» нырялы — ловушку излишней самоуверенности. Постоянно попирая пределы, я почувствовал себя слишком уверенным в том, что их можно раздвигать безгранично. Я был уверен, что со мной не может случиться декомпрессионной болезни. Я считал все, что связано с безопасностью погружений и самодисциплиной, «шелухой для начинающих спортсменов», чувствовал себя выше этого. Я ошибался, как я смертельно ошибался!

Так почему же я продолжаю глубокие погружения? Было бы наивным думать, что я «извлек урок». Риск декомпрессионной болезни преследует каждого, кто дышит газами под давлением больше 1 атмосферы. Этого риска не избежать, и он возрастает с увеличением глубины погружения. Попаду ли я опять? Честно говоря, не знаю. Многие друзья и коллеги и так считают, что я живу как бы «взаймы». Может, это и так. Но, в конце концов, мое отношение к глубоким погружениям изменилось. Я не рассматриваю это больше как испытание своих возможностей или способ продемонстрировать свою отвагу. Статистка несчастных случаев показывает, что вероятность моего попадания увеличивается с каждым новым погружением. Я не уверен, что это правда, но всякий раз, зависнув на декомпрессии после глубокого погружения, я заставляю себя безоговорочно принимать, что это так и есть.

«Прямо по корме-мина!». Владимир Рыбин | Публикации

На море нет оружия опаснее мин. Во вторую мировую войну воюющие стороны потеряли на минах 1200 боевых кораблей и транспортов… Созданные для защиты своих берегов, мины стали универсальным оружием нападения. Они снабжаются неконтактными взрывателями, целыми комбинациями взрывателей, ориентированных на трудно имитируемые тралами физические поля корабля — гидродинамическое, акустическое… Современные мины обладают высокой чувствительностью, избирательностью цели, противотральной стойкостью…

Многое знал о минах капитан 3-го ранга Дружинин — и как их ставить, и как уничтожать. На различных учениях тральщик, которым он командовал, не раз получал высшие оценки. Но теперь, когда под килем было не учебное, а настоящее минное поле, Дружинин вдруг показался себе матросом-первогодком, для которого все незнакомо и ново.

Арабское командование сообщило, что здесь, в Суэцком заливе, мины ставились с торпедных катеров ночами, при противодействии авиации и надводных кораблей израильтян, что надежной привязки к береговым ориентирам не было, координирование минных постановок производилось способом обратной засечки, из чего следовало, что среднеквадратическая ошибка достигала мили и более. Иными словами, мины ставились как попало, без обязательного составления карт минных полей. Таким образом было выставлено пять минных заграждений, в основном из якорных неконтактных мин. Двенадцать из этого неопределенного числа мин было уничтожено еще до прихода в Суэцкий залив советских кораблей: восемь успели вытралить, на двух подорвался либерийский танкер «Сириус», двумя были потоплены два египетских катера. Вот и все, что было известно. Остальное предстояло выяснить советским морякам. В связи с этой неопределенностью им требовалось протралить огромную акваторию в 1250 квадратных миль…

— Ну что? — спросил Дружинин стоявшего рядом на мостике своего замполита лейтенанта Алтунина.

— Люди в порядке, ждут команды,— ответил он и посмотрел на ют, где точно по боевому расчету стояли матросы.

Командир кивнул и вопросительно посмотрел на штурмана. Тот тоже все понял без разъяснений, для верности глянул в пеленгатор, ответил спокойно:

— Выходим в точку…

Все было буднично, как на учениях.

Развернулась на корме трал-балка, с ее носика начал потравливаться строп с массивным гаком на конце. Командир отделения минеров старшина 2-й статьи Чапаев, стоявший по правому борту, быстро подвесил к гаку звенья цепи — ползуны, и трал заскользил с юта, расцвечивая перламутровую гладь моря ярко-красными бусинками буев-носителей.

— Начинаем пахать! — торжественно сказал командир и сам сделал запись в вахтенном журнале: «07.48. Легли на первый галс. Дали ток в трал. Начали боевое траление».

Казалось, один только командир в эти минуты оставался спокойным. Но Алтунин видел, что и он тоже то и дело поглядывает на взбаламученную воду за кормой, на подвижный пунктир буев, далеко вправо оттянутых отводителем, скользящим в синей глубине, там, где прыгал на пологих волнах последний буй.

Не заметили, как прошел час в напряженном ожидании.

«Повернули на обратный курс. Легли на второй галс. Дали ток в трал. Начали траление»,— записал командир в вахтенном журнале. И вдруг вздрогнул от зычного крика сигнальщика-наблюдателя, стоявшего рядом, на крыле мостика:

— Два самолета, слева восемьдесят — сорок кабельтовых!

Самолеты шли низко, почти теряясь в утренней дымке, затянувшей близкий Синайский берег. Еще издали Дружинин скорее угадал, чем разглядел: израильские «скайхоки». Держась уступом вправо плотно друг возле друга, они пронеслись над мачтами, оглушив ревом двигателей, взмыли вверх, развернулись, снова прошли над самым кораблем, снова взмыли и быстро затерялись в синей глуби неба.

— Хулиганят! — с удивлением в голосе сказал помощник командира корабля капитан-лейтенант Судаков. Он хотел еще что-то добавить, но тут, как и в первый раз, истошно закричал наблюдатель:

— Два самолета, слева девяносто — сорок кабельтовых!

— Что ты кричишь?! — поморщился Дружинин, поднимая бинокль.

Теперь это были «миражи» с такими же, что и у «скайхоков», синими шестиконечными звездами в белых кругах на концах крыльев. «Миражи» проделали в точности те же маневры и скрылись над Синайским берегом.

— А ведь они демонстрируют,— сказал Алтунин.— Вот, мол, какие мы, все имеем, хоть «миражи», хоть «скайхоки».

— Не одни мы в заливе, чего они на нас-то демонстрируют? — усомнился Судаков.

— Мы ближе других к Синаю…

— Два самолета, слева восемьдесят — сорок кабельтовых! — снова прокричал наблюдатель, и в голосе его слышалось удивление.

Все так же, уступом вправо, двойка нырнула к кораблю, оглушила истошным воем реактивных двигателей. Но это были уже совсем другие самолеты — горбатые, остроносые, с черными подпалинами под хвостами, с почти треугольными, скошенными назад крыльями.

— Вот, пожалуйста, теперь «фантомы» пожаловали,— сказал Дружинин. И добавил вопросительно: — А ведь они нас пугают?!

— Пугают! — подтвердил Алтунин. И заключил: — Пугают потому, что боятся.

— Чего им бояться?

— А ничего. Они, что израильтяне, что американцы, что все натовцы, так запугали себя советской опасностью, что накладывают в штаны даже при виде безобидного тральщика.

— Это точно! — рубанул Дружинин.— Только ты бы, лейтенант, сходил на ют. Нас, конечно, не запугать, но все же…

На юте было пустынно. Так Алтунину показалось в первое мгновение. Хотя все здесь было, как всегда на учениях: стоял вахтенным у трала командир отделения минеров старшина 2-й статьи Чапаев, стоял вахтенным у динамометра командир отделения тральных электриков матрос Войханский, как и полагалось, не отрываясь, глядели — один в море, на прыгающие по волнам ярко-красные буи с флажками, другой — на белый диск прибора. Корабль шел с тралом, и внимание было теперь главным. Только выглядели они необычно, не по-военному как-то — в шортах и оранжевых спасжилетах, надетых прямо на голое тело.

— Как вам? — спросил Алтунин, ни к кому не обращаясь.— Самолеты не больно мешают?

— А пускай летают,— подчеркнуто бодро ответил Войханский, не сводя глаз со стрелки динамометра.— Какая-никакая, а тень.

Алтунин с благодарностью посмотрел на него и вдруг подумал, что это ведь он успокаивает его, замполита. Чтобы не беспокоился за матросов. Он отступил за лебедку, собираясь вернуться на мостик, и вздрогнул от незнакомо громкого, испуганного вскрика Войханского:

— Подсечена мина!

Резко обернувшись, Алтунин успел поймать взглядом рывок стрелки динамометра.

— Прямо по корме — мина! — доложил вахтенный у трала так громко, что крик его, наверное, услышали бы на мостике и без трансляции.

И все замерло на корабле. Пометавшись глазами по взбаламученной водной глади, Алтунин нашел черный шар, ярко поблескивающий на солнце мокрым боком. Мина быстро удалялась, и Алтунин с беспокойством оглянулся на кормовую артустановку, стоявшую на камбузной надстройке. Оттуда, из-за серого броневого прикрытия, выглядывали черные стволы и виднелась голова наводчика в каске, прильнувшего к прицелу. Алтунину показалось, что целится наводчик недопустимо долго: ведь все знали, что подсеченная мина будет качаться на волнах всего несколько минут, а затем наполнится водой и затонет.

Сухой треск короткой очереди резанул по ушам, со звоном посыпались медные гильзы. Снаряды взбили пену возле самой мины. Раздался еще такой же короткий треск. В тот же миг палуба под ногами дернулась, море за кормой вздрогнуло сразу все, грязно-белым холмом вспучилось в том месте, где только что была мина. Холм этот стремительно поднимался все выше. Тяжкий звериный рык, переходящий в шипение, догнал корабль и прокатился дальше, к другим тральщикам, к едва видному вдали низкому Синайскому берегу, серо-дымной полосой отбившему горизонт.

Алтунин восхищенно, по-мальчишечьи, улыбался, смотря, как оседает гора воды. Он еще постоял, посмотрел на невесть откуда налетевших чаек, роем мошкары вившихся над местом взрыва. Потом спохватился, шагнул на ют, чтобы взглянуть в глаза минерам, похвалить. И остановился, словно наткнувшись на неожиданный перекрик докладов:

— Подсечена мина!

— Прямо по корме — мина!

«Что это они балуются?! — подумал Алтунин в первый момент. И тут же с холодным беспокойством удивился:— Неужели мин так много?»

Снова, сразу после команды, с мостика, ударила кормовая установка. И снова, и снова. Комендор, как видно, волновался от такого неожиданнрго повтора, не попал даже с третьего раза. А мина, черным пятном плясавщая на волнах, все уменьшалась то ли от; того, что быстро удалялась, то ли тонула. Алтунин потянулся к краю надстройки, пытаясь разглядеть, кто там такой мазила, и тут же почувствовал, как толкнулась палуба от недалекого взрыва. Гидродинамический удар раньше звука достигал корабля.

Снова вспучилась вода, снова глухой рык прокатился над морем. Алтунин подождал, не подсечется ли третья мина, и, не дождавшись, пошел на мостик.

— Не пугают,— сказал он Дружинину.

— Что?

— Самолеты, говорю, не пугают. Наши люди, как всегда, на высоте. «Пускай,— говорят,— летают, все-таки тень».— Алтунин засмеялся, но никто его не поддержал, и он замолк. Командир стоял на правом крыле мостика, смотрел за корму. Помощник выглядывал из левых дверей рубки и тоже высматривал что-то за кормой. Две мины подряд всех заставили ждать третью.

Солнце жгло все сильнее, и Алтунин, покосившись на командира, расстегнул пуговицы на рубашке, подставил грудь горячему ветру. Командир покосился на Алтунина и тоже начал расстегиваться. Из-под козырька его выцветшей пилотки стекали струйки пота и высыхали у подбородка.

С моря, где маячили другие тральщики, докатился низкий гул взрыва. Командир посмотрел в бинокль и опустил его: мина взорвалась на достаточном удалении от корабля, значит, и у соседей все шло как надо.

На шкафуте у трапа, ведущего на мостик, показался боцман с кистью и банкой.

— Разрешите, товарищ капитан третьего ранга?

— Что такое?

— Звезды отштамповать. Две мины — две звезды.

— Где отштамповать?

— На рубке. Чтоб видней.

— Надо? — повернулся командир к замполиту.

— Надо.

— Штампуйте, раз надо.

Боцман соскользнул с трапа, и через две-три секунды его голова показалась над краем рубки. Видимо, он висел там, держась за скобы. Но как умудрялся еще и держать банку с краской, и работать кистью — это Алтунину было непонятно. Он хотел пойти посмотреть, как боцман это делает, и помочь в случае чего, но тут чуть не над ухом снова гаркнул наблюдатель, оглушил:

— Вертолет, справа сорок — двадцать пять кабельтовых!

Командир вскинул бинокль на высокий морской горизонт, над которым висела точка далекого еще вертолета, долго смотрел, словно изучал его.

— Вот теперь самолеты действительно будут опасны,— сказал наконец.

— Почему?

— Реактивная струя у них мощная. А вертолет что комарик.

Рокоча мирно, по-домашнему, вертолет сделал круг над кораблем и завис в двух кабельтовых за кормой, в кабельтове от поверхности воды. Так он и шел, как привязанный, не удаляясь и не приближаясь.

Работа тральщика с вертолетом проводилась в соответствии с планом траления. Дело это было не новое, но еще достаточно непривычное, чтобы относиться к нему со всем вниманием. Впрочем, от моряков требовалось немногое — только держать постоянную связь с вертолетом и как следует делать свое дело. Главная роль в этом необычном симбиозе — корабль—вертолет — отводилась летчикам. Им нужно было точно выдерживать скорость и направление полета, наблюдать за небом и особенно за морем, чтобы не прозевать внезапно всплывшую мину и сообщить о ней на тральщик. Много глаз на корабле смотрят за морем, но лишние в таком деле еще никогда не мешали.

А еще летчикам нужно было повнимательней всматриваться в морские глубины. Слова известной песни «мне сверху видно все» в равной мере относятся к морю, как и к земле. Все, и моряки, и летчики, читали известную книгу Кэгла и Мэнсона «Морская война в Корее» и знали описанный там случай, когда в 1950 году во время розыска членов экипажа потопленного тральщика «Мэнгай» вертолет с крейсера «Хелена» обнаружил две якорные мины. С тех пор, а может, кое-где и раньше,— поди установи приоритет в военном деле,— на всех флотах мира проводятся учения по использованию вертолетов в борьбе с минной опасностью.

— Как им там, видно что-нибудь? — спросил Дружинин.

— Все видно,— сразу ответил штурман Ермаков, державший связь с вертолетом.

— А под водой?

— Волны мешают что-либо разглядеть. Игра светотеней, хаос пятен.

— Волн только в прудах не бывает.— В голосе Дружинина слышалось удовлетворение. Моряк, привыкший все делать обстоятельно, он в таком серьезном деле не очень доверял «верхоглядству». То ли дело трал: зацепит — не сорвется. А кроме того, существуют не только якорные мины, болтающиеся у самой поверхности воды, а и такие, что лежат на дне. Их-то с вертолета никак не разглядишь. Разве что мина будет лежать на небольшой глубине.

И тут, на мгновение раньше наблюдателя, он увидел над блескучей поверхностью залива две черные точки — катера. Наблюдатель доложил — торпедные, но это были скоростные сторожевые катера с небольшими мачтами, перекрещенными антеннами радиолокаторов, со скошенными рубками, с автоматическими пушками на баке и на юте. В пенных бурунах они вынырнули из полуденной дымки, стремительно пошли наперерез тральщику.

Дружинин улыбнулся, всмотревшись в передний катер, и передал бинокль Алтунину.

— Взгляни, замполит.

На носу катера были нарисованы кривые клыки разинутой акульей пасти.

— Опять пугают,— недоуменно сказал Алтунин.— Что они, как дети?!

— Не было для них настоящей войны, вот и резвятся.

— Как не было?

— Не было! — твердо повторил Дружинин.

Катер с акульей пастью в опасной близости пересек курс тральщика, развернулся и, сбавив скорость, пошел параллельным курсом метрах в десяти от борта. Другой катер проделал точно такой же маневр с другого борта. Из рубки высунулся длинноволосый человек в черной куртке-распашонке, без каких-либо знаков различия, долго рассматривал тральщик.

— Зачем сюда пришли? — неожиданно крикнул он по-английски.— Вам здесь делать нечего.

— Врубите погромче,— сказал Дружинин, не оборачиваясь.— Чтобы потом не говорили, что не слышали.

Он поднес к губам- палочку микрофона, и голос его густым звоном динамиков накрыл и тральщик, и катер, и море вокруг:

— Ваш катер грубо нарушает правила судовождения, что может привести к столкновению. Командование советского корабля заявляет решительный протест против ваших провокационных действий.

— Вы находитесь в израильских территориальных водах,— крикнули с катера.

— По просьбе египетского и по решению Советского правительства мы проводим боевое траление в египетских водах,— снова прогудел над волнами голос Дружинина.

— С июля шестьдесят седьмого года эти воды вместе с Синайским полуостровом принадлежат Израилю.

— ООН считает их временно оккупированными. ООН признает эти воды египетскими.

Помедлив минуту, черный человек скрылся в рубке. Катера, как по команде, разошлись в стороны и, набирая скорость, все глубже зарываясь в пенные буруны, покатились по широкой дуге, зачем-то забирая за корму, туда, где покачивалась цепочка флажков на красных буях, обозначающих трал.

И в этот миг дернулась палуба, и там, далеко за кормой, где скользили в синих глубинах тралы, высоко вспучилось море, и тяжелый рев взрыва прокатился над кораблем. Высокая волна швырнула катера, и они, круто развернувшись, помчались прочь от тральщика.

Прибежал боцман с баночкой, полез на рубку. Соскочил на палубу, отошел за шпиль полюбоваться своей работой.

Словно напуганное взрывом, море сглаживало волны, сверкало тысячами ослепительных бликов. Полуденный ветер нес с Синайского берега раскаленное дыхание пустынь.

— Как обед? — спросил командир у боцмана.

— Праздничный! — весело ответил боцман.— Свежие овощи, фрукты, компот из холодильника…

— Катер, слева семьдесят — десять кабельтовых! — перебил его, как всегда, громкий доклад наблюдателя.

Катер возвращался один, тот самый, с акульей пастью. Уже не заходя за корму, он приблизился к борту, и тот же человек спросил по-английски:

— Когда уйдете из этого района?

— Когда выполним правительственное задание,— по-английски же спокойно ответил командир.

Черный человек постоял минуту, раздумывая, потом нырнул в рубку, и катер, резко отвернув, пошел по дуге, забирая вперед по курсу корабля. Он сделал там несколько непонятных кругов и на полной скорости помчался к Синайскому берегу.

Алтунин стоял на мостике, смотрел на море, на белое, совсем выгоревшее в этой жаре небо и думал о том, как прокомментировать провокации израильтян в своей очередной политбеседе. Взрыва он не услышал. Палуба вдруг дернулась из-под ног. Алтунин больно ударился о переборку и, должно быть, на какое-то мгновение потерял сознание. Очнулся от того, что кто-то поднимал его. Под ногами хрустело: все плафоны и стекла в рубке были перебиты. Командир стоял на крыле мостика и кричал не в микрофон, а прямо так, голосом:

— Осмотреться по бортам и отсекам! За кормой, совсем близко от корабля, еще баламутилась вспученная взрывом вода, и над ней вился зеленоватый дым. Трансляция не работала, и кто-то снизу, с палубы, передавал командиру доклады с боевых постов:

— Заглох дизель-генератор!

— Разбит главный распределительный щит!

— Сорвана крышка фильтра, в машинное отделение поступает вода!

— Переносные пожарные насосы доставлены в моторное отделение!

Командир кивал: пока все нормально. Даже более чем нормально: переносные насосы тянут на сто килограммов, а их так быстро перетащили по трапам из одного помещения в другое…

— Нет питания на руле! — доложил из глубины рубки пришедший в себя рулевой.

— Перейти на аварийное управление!

Рулевой побежал на корму, где в последнем отсеке был ахтерпик, румпельное отделение. Его опередил недавно сменившийся с вахты командир отделения рулевых старшина 1-й статьи Васильев, нырнул в люк. В этот момент совсем остановился двигатель, и непривычная тишина повисла на корабле. Только слышалось шлепанье матросских сандалет по палубе да разнобойный стук где-то в глубинах корабля.

— Отдать якорь! — приказал командир.

Боцман сам крутился на баке, отдавая стопора. Якорь-цепь глухо загремела в клюзе. Гремела долго, грохот угнетал своей бесконечностью: глубина в этом месте была приличной. Корабль дрейфовал, а рядом непротраленные участки, и все понимали, что дважды такого везения, чтобы мина взорвалась не под днищем, а чуть в стороне, не бывает.

— Что в машине? — крикнул командир рассыльному внизу на палубе. И спохватился, вспомнил о переговорных трубах. Этим архаичным приспособлением обычно не пользовались, но сейчас только они и могли выручить.

— Машина! — крикнул он в раструб, вырвав пробку.— Что в машине?

— Вода поступает через кингстоны,— прохрипела труба голосом корабельного механика капитан-лейтенанта Викторова.— В топливной цистерне трещины, хлещет соляр!

— Заделать пробоины!

— Выполняем…

— Я туда,— сказал Алтунин, ткнув рукой в палубу. И быстро соскользнул по трапу, нырнул в темный прямоугольник двери. Пробежал по коридору, незнакомо сумрачному от неяркого аварийного освещения, и увидел боцмана, стоявшего в странной позе: он прижимался грудью к стенду, висевшему на переборке, раскинув руки по фотографиям, словно боялся, что эти люди, изображенные на снимках, сейчас разбегутся. Алтунин подошел к боцману вплотную и увидел кровь на его лице.

— Ранены?!

— А! — мотнул головой боцман.— Стеклом порезало… Я говорил, что нельзя его тут… нельзя… я говорил…

— Чего нельзя?

— Вешать нельзя тут… Все должно быть на своем месте… Помогите,— прохрипел боцман.

Алтунин прдхватил его под руки. Боцман повернул окровавленную щеку, прохрипел раздраженно:

— Не мне… Эту доску… стенд повесить помогите. Падает, проход загораживает…

Вдвоем они быстро укрепили стенд на переборке. Боцман вытер лицо ладонью и, перехватывая стенд, оставил на нем красные отпечатки рук.

— На перевязку вам,— сказал Алтунин.

— Ерунда…

— На перевязку! — строго повторил он, и боцман- удивленно посмотрел на него: откуда такая жесткость в голосе у всегда мягкого замполита? Но ничего не сказал, пошатываясь, пошел по коридору.

Из распахнутой двери дохнуло на Алтунина промасленной духотой. Внизу валялись разбросанные паёлы, блестела замазученная вода. Из поврежденных кингстонов тремя фонтанами хлестало море. Через горловину топливной цистерны выпирало соляр. То и дело оступаясь на паёлах, скользя ногами по черной жиже, топтались в трюме несколько человек аварийной партии, заделывали пробоины.

Алтунин кинулся к цистерне и сразу понял, в чем дело: соляр выдавливается забортной водой. Значит, пробоина где-то там, внутри, и, чтобы заделать ее, надо лезть в этот соляр. Причем без водолазного костюма, иначе в горловину не пролезть.

А соляр, радужно поблескивая, как живой, все шевелился на серой поверхности цистерны, скользкий, растекался под ногами быстро взбухающей лужей. Мелькнула мысль: не откачать ли его весь? Но за соляром хлынет морская вода, а море не перекачаешь.

— Кто пойдет? — услышал он голос Викторова.

Невысокий, коренастый матрос подался вперед, сказал обиженно:

— Это же мое заведование… Я же первый сюда прибежал!..

— Давай, Бирюков, только быстро… Остальным по местам.

— Идите к машине, там сейчас важнее всего,— сказал Алтунин.— Я тут прослежу.

Викторов нырнул в сумрачный проход, крикнул из глубины:

— Юркин, смотри, под твою ответственность!

Старшина 2-й статьи Юркин, наматывавший на руку страховочный конец, тотчас начал проверять, крепко ли он привязан к поясу Бирюкова. Алтунин тоже проверил крепление. Хотелось сказать матросу что-либо доброе, поощряющее, но он только посмотрел на него ласково и промолчал, понимая, что не слова теперь все решают.

Стараясь не суетиться, Бирюков поднялся к горловине, опустил ноги в черную поблескивающую массу. Соляр был густой и теплый, как подогретая сметана. Деревянные клинья, обмотанные куделью, которые Бирюков держал в руках, вмиг стали скользкими и словно живыми, норовили вырваться. Он почувствовал, что поверхность соляра уже колышется под подбородком, щекочет кожу. Нащупать пробоину все не удавалось, и он, вздохнув поглубже, погрузился с головой, преодолевая сопротивление густой массы, зашарил руками, вынырнул, шумно вздохнул, не открывая глаз, и снова заставил себя погрузиться в черную жижу. Наконец он почувствовал течение под пальцами и начал заталкивать клинья в узкую щель…

Когда Бирюков вылез из горловины, его подхватили, поставили на ноги.

— Зудит,— сказал он с радостным изумлением, медлительно, как лунатик, поводя плечами.

— Что? — не понял Алтунин.

— Кожа зудит.

— Как пробоина?

— Порядок! — Матрос показал взглядом на поблескивающий бок цистерны, словно удивляясь вопросу: видно, что не течет, о чем же спрашивать?

— Бегом мыться! — распорядился Алтунин и оглянулся на старшину, все еще державшего в руке страховочный конец.— Помогите ему…

На мостике, куда сразу же поднялся Алтунин, все было спокойно. Рулевой подметал осколки стекол. Из распахнутой двери радиорубки слышался голос Дружинина:

— …Корпус в порядке. Течь была через кингстоны и фильтры. Устранена… Двигатель сейчас пустим… Нет, помощь не требуется, дойдем сами…

Едва он вышел из рубки, как появился рассыльный, крикнул с неуместной радостью:

— Товарищ капитан третьего ранга, кок докладывает, что обеда сегодня не будет. Весь борщ на палубе, а макароны — на подволоке…

— Передайте коку, чтобы обед был вовремя,— перебил его Дружинин.

— Но как же?..

— На то он и кок, чтобы сообразить. Идите. И пришлите сюда боцмана.— Дружинин вдруг весело улыбнулся и повернулся к Алтунину.

— Молодежь! — глубокомысленно сказал Алтунин, хотя сам был ненамного старше матросов.

— Молодежь! — с каким-то особым удовлетворением сказал Дружинин.— Комсомольцы!

— Прекрасные у нас ребята!..

Пришел боцман. Он был в новой рубашке и синей невыцветшей пилотке, как видно, хранившейся в боцманских запасниках до какого-то торжественного случая. И если бы не кресты белого пластыря на лице, по его виду можно было подумать, что на корабле праздник.

— Проследите, чтобы обед был,— сказал Дружинин.— Пусть кок не паникует. Аварийная обстановка — она для всех аварийная. Каждый на своем боевом посту обязан, несмотря ни на что…

В этот момент завибрировала палуба под ногами — заработал двигатель, и Дружинин махнул боцману рукой:

— Идите.

Но боцман не ушел, спросил тихо, ни к кому не обращаясь:

— Что это было?

— Обычная мина,— ответил Алтунин.— Может, магнитная мина с неконтактным взрывателем. Десять кораблей пропустит, а под одиннадцатым всплывет… Песню бы надо,— неожиданно сказал он, повернувшись к командиру.

— Какую песню?

— Хорошую. Разрешите сказать радисту, чтобы включил по трансляции… Когда в порт пойдем…

Через четверть часа они все трое стояли на баке у самого флагштока, рассматривали созвездие, нарисованное на рубке, разговаривали спокойно, как люди, знающие, что все трудное позади и теперь уже некуда спешить, не из-за чего волноваться.

— Что ж, боцман, рисуй очередную звезду.

— Так ведь не мы ее, а вроде как она нас…

— Когда боец ложится на амбразуру, разве он не выполняет боевую задачу? — сказал командир.

— Так-то оно так…

— А когда в бою вызывают огонь на себя?

— Мы вроде ничего такого не сделали…

— Когда мы тралом заставляем мину всплыть и взорваться, разве не выполняем боевую задачу?

— Это когда тралом…

— А если корпусом корабля?

— Чего ж тут хорошего?

— Плохо работаем или хорошо — решать командованию. А мину мы все-таки уничтожили. Рисуй…

Корабль с небольшим креном на правый борт шел к берегу. Над палубой, словно в праздничный день, гремела любимая всеми песня о том, как хорош березовый сок, стекающий с прохладных белых стволов, как дорога священная память обо всем родном и как нелегка служба вдали от Родины, вдали от России…

Якорная стоянка: 6 советов для сложных ситуаций

Если места мало или погода кажется нестабильной, стоит иметь несколько навыков в рукаве, чтобы максимально использовать сложную якорную стоянку: вот 6 советов для сложных ситуаций

Согласно учебникам, когда вы ставите якорь, вам нужно оставить достаточно места для вашей лодки, чтобы описать полный круг вокруг своего якоря, не перекрываясь с круговыми движениями других лодок. Чем больше прицел вы развернете, тем лучше будет удержание и тем лучше будет амортизирующий эффект цепной цепи, тянущейся к морскому дну.

Однако реальность такова, что зачастую невозможно использовать столько прицела, сколько вам хотелось бы. Вы можете быть ограничены близостью других лодок, районом с плохим удержанием или географическими проблемами, такими как береговая линия или мелководье. Небольшие лодки или лодки с мелкой осадкой в ​​безветренную погоду часто имеют здесь преимущество, поскольку они могут ставить якорь на более мелкой воде, чем многие другие, уменьшая требуемый объем и, следовательно, радиус поворота.

Основное правило этикета при якорной стоянке — «первым пришел — первым обслужен», поэтому, как бы невнимательно вы ни думали, что другая лодка могла бы встать на якорь, если она пришла первой, вам нужно отправиться в другое место.Если вам нужно встать на якорь среди других лодок, постарайтесь выбрать лодки аналогичного размера, парусности и подводного профиля, поскольку они будут склонны лежать на ветру и приливе так же, как ваша собственная лодка, и позволяют вам уйти с частичным перекрытием качелей круги.

С помощью якоря с ламелями легко проиллюстрировать влияние увеличения прицела на удерживающую способность якоря: чем больше, тем лучше!

Факты о якорях
За некоторыми исключениями, якоря работают, ориентируясь на морское дно и углубляясь в него, сначала на кончике, а затем расширяя отверстие, чтобы взять все более расширяющийся участок.Они сконструированы таким образом, что цепь или веревка следует за линией якоря вдоль морского дна, прежде чем подниматься по дуге к лодке. При правильном развертывании штанга должна лежать ровно на некотором расстоянии; чтобы сломать якорь, удочку укорачивают до тех пор, пока она не спустится вертикально с носового катка лодки. Это выкручивает якорь из земли и освобождает его.

Это показывает, почему слишком короткий прицел просто не работает

Показывает цепную связь (демпфирование) цепи на стержне, а также улучшение угла крепления анкера к дну.

Чтобы удилище плотно прилегало к морскому дну, обычно требуется большой прицел.Принятые рекомендации: в три раза больше максимальной ожидаемой глубины воды для цепи с полной цепью, в пять раз больше для комбинированной цепи / основы и в семь раз для веревки, но если у вас есть место, не бойтесь использовать больше.

1: Добавление веса

Якорные чумы или ангелы — это тяжелые грузы, часто свинцовые, которые опускаются на якорную веревку после того, как вы встали на якорь

.

Полезных ситуаций:

• Плохое владение
• Место ограничено
• Неудобное крепление

Самый простой способ уменьшить радиус поворота для такой же безопасности — это использовать удилище с цепью.Чем тяжелее удочка, тем сильнее тенденция ложиться на дно и тем прямее усилие на якоре. Однако цепь тяжелая для переноски, неприятная в обращении и может быть шумной, поэтому многие владельцы лодок выбирают езду с частичной цепью и частичной деформацией, чтобы добавить некоторый вес возле якоря.
Другой способ — утяжелить катание, просто добавив веса. Якорные чумы или ангелы — это тяжелые грузы, часто свинцовые, которые опускают на якорную веревку после того, как вы встали на якорь. Потянув цепную цепь катера к морскому дну, они выпрямляют тягу якоря и уменьшают радиус поворота.Они также являются эффективным амортизатором, сопротивляясь вытягиванию и рывку гребня, по этой причине многие владельцы лодок используют их каждый раз, когда ставят на якорь.

2: Якоря в «V»

ПОЛЕЗНЫЕ ситуации

• Плохое владение
• Место ограничено
• Ожидается изменение погоды

Эта классическая конфигурация с двумя анкерами предполагает укладку крюков в виде буквы «V» под углом от 45 ° до 90 °.
Чтобы развернуть якоря, положите первый якорь как обычно, давая лодке возможность откинуться назад и зафиксировать крюк.Затем двигайтесь против ветра (или вверх по течению, в зависимости от того, что сильнее) и в одну сторону от первого якоря, укладывая второй на таком же расстоянии от предполагаемого места отдыха. Откиньтесь назад и установите второй якорь, затем отрегулируйте стержни и сбалансируйте нагрузку между ними. Если ветер или течение меняются, вам может потребоваться перебалансировка: чтобы поднять якоря, двигайте каждый по очереди.
Этот подход имеет явные преимущества, например, в ситуации, когда один якорь с адекватным прицелом может позволить вам перебраться на мелководье на краю канала.Это также позволяет поставить якорь в сторону ожидаемого сдвига ветра. Тем не менее, в плохих местах удержания его единственным преимуществом является то, что у вас есть два шанса, чтобы якорь удержался, поскольку, если ветер и / или прилив не постоянны, один якорь всегда будет принимать больше нагрузки, чем другой.
3: тандемные анкеры

Рассмотрите возможность установки двух якорей в линию в районе плохого удержания или когда ожидается, что ветер будет сохранять свое направление.

ПОЛЕЗНЫЕ ситуации

• Плохое владение
• Плохая погода

Чтобы увеличить фиксацию якоря в районе с плохой фиксацией или если ожидается ухудшение погоды, рассмотрите возможность установки двух якорей в линию.Закрепите свой клин или, что еще лучше, более крупный анкер к точке крепления тандемного анкера на основном анкере. Эта точка должна быть в точке крепления основной якорной цепи или рядом с ней, а длина звена должна быть не меньше длины лодки и должна быть сделана из цепи.

Развертывание и извлечение
При развертывании якорей сначала опустите вторичный якорь и дайте полной длине цепи между ними выпасть, прежде чем опускать основной якорь. Установите их вместе как обычно, затем выплатите оставшуюся поездку.Извлечение — это обратный процесс, так как у вас мало выбора, кроме как последовательно выламывать якоря. Этому процессу можно способствовать, прикрепив один конец плавающей извлекающей лески к стержню основного анкера, а другой конец — к стержню вспомогательного анкера.
Испытания показали, что этот метод может увеличить удерживающую способность до 30% по сравнению с одним якорем и, следовательно, является полезным методом в плохую погоду. Однако, если якоря начинают тянуть, вторичный якорь имеет мало шансов на сброс, поскольку он втягивается в землю, уже нарушенную основным якорем, поэтому очень важно внимательно следить за якорем.

4: Багамские болота

Лодка может вращаться по кругу, немного превышающему длину лодки в радиусе

.

ПОЛЕЗНЫЕ ситуации

• Плохое владение
• Место ограничено

Если вам действительно необходимо ограничить качание или вы хотите избежать сброса якоря при изменении прилива, багамские болота — это часто забываемая, но полезная техника. Это особенно важно в приливных районах с плохой фиксацией, где вы можете видеть дно, поскольку после установки обоих якорей им не нужно будет двигаться снова, пока вы не покинете якорную стоянку.
Идея простая. Первый якорь следует укладывать на приливе, как обычно, а второй — на прилив, на аналогичном прицеле. Обе штанги проходят через носовой ролик, обеспечивая единую фиксированную точку, вокруг которой лодка может вращаться по кругу, немного большему, чем длина лодки в радиусе. Это позволяет лодке находиться в зависимости от ветра и прилива — обычно под наиболее удобным углом.
Развернуть сложнее. Вам нужно либо отступить, вдвое увеличив намеченный прицел на первом якоре, чтобы заложить второй, либо поставить второй якорь с лодки.Поскольку грести цепную езду практически невозможно, для этого требуется, чтобы на втором якоре была либо веревка, либо комбинация веревки и цепи. Поиск будет немного проще, если вы подпустите второй якорь и позволите ему выскользнуть, чтобы с ними можно было справиться по одному.
Несмотря на то, что он хорош при сильном приливе, при сильном боковом ветре на якоря будет действовать значительная скручивающая сила. Тогда может быть более целесообразным удлинение стержней для получения V-образной конфигурации.

5.Носовая и кормовая

Техника носа и кормы подходит только для использования в защищенной воде, возможно, на краю канала

ПОЛЕЗНЫЕ ситуации

• Ограниченное пространство
• Только расчетные условия

Аналогично багамскому болоту, но с носовой и кормовой якорями второй якорь закрепляется на корме. Это исключает раскачивание, но это может быть очень неприятным и даже опасным, если есть вероятность того, что волны идут сзади. По этой причине это подходящая техника только в защищенной воде, возможно, на краю канала, где любой качель может посадить вас на мель.

6: линии отключения

Вес препятствует плаванию спускового троса на поверхности, где он может быть зацеплен подпорками

В местах, где ваш якорь может быть забит водорослями, камнями или мусором на морском дне, стоит установить спусковой трос. Этот трос закрепляется на вершине якоря и либо поплавлен и оставлен плавать над якорем, либо закреплен дальше по гребню в точке, находящейся на пару метров выше максимальной глубины воды. На переполненных якорных стоянках лучше всего использовать последний вариант с плавающей линией: когда вы тянете якорь, спусковой трос будет под рукой и позволит вам освободить крюк.Если вы используете якорный буй, повесьте на трос на несколько метров ниже буй груз, чтобы он не свисал с дороги.
Если якорь засорился и вы не проложили спусковой трос, его все равно можно развернуть. Прикрепите подходящую веревку к большой дужке или кольцу и наденьте дужку на вашу езду. Пусть дужка опустится, направленная по гребню к якорю: ему потребуется помощь, поэтому осторожно двигайтесь по линии гребня или, что еще лучше, следуйте за ним на лодке. Потяните дужку вверх до вершины якоря и расцепите крюк.

Как комфортно

Есть огромная разница между безопасным якорем и удобным якорем. Ваша лодка могла быть привязана трехдюймовым тросом к обломкам HMS Royal Oak, но в неподходящих условиях вы все равно не уснете.
Борьба с этим требует некоторых размышлений, а зачастую и проб и ошибок. Если вам нужно сильнее лежать против течения — например,
, если лодка плывет через якорь под оголенными жердями — якорь, идущий назад, может решить вашу проблему.Это также может быть эффективным для контроля чрезмерной качки.
Если ей нужно лечь по направлению ветра, попробуйте парус для верховой езды. Штормовой кливер, установленный на ахтерштаг, может стать хорошей заменой.
Уклониться от броска сложнее, хотя, если вы правильно соблюдаете баланс между ветром и приливом, эта битва часто уже выиграна. Большинство техник представляют собой варианты «флоппера-стопора», доски с отрицательной плавучестью с отверстиями, которая подвешивается под водой к концу
стрелы и откидывается за борт.Устройство увлажняет рулон, когда его тащат вверх по воде.
Второй флоппер-стопор, выступающий с другой стороны, будет увлажнять рулон в обоих направлениях.
Последний прием, который стоит рассмотреть, — использовать уздечку, образованную путем проведения троса вперед от кормовой части вашей лодки до якорной стропы и закрепленного с помощью дужки или перекатывающейся сцепки примерно на длину лодки вперед от носа. Это можно использовать для попадания носовой части в зыбь, но это создаст значительную дополнительную нагрузку на якорь, поэтому его следует использовать только в устойчивых условиях.

Попробуйте два крючка!
В Великобритании редко можно увидеть лодку, стоящую на двух якорях, но, возможно, это кое-что, что может измениться. Представьте себе сцену: вы заползаете на переполненную якорную стоянку, бежите к берегу и бросаете крюк. Соседи издеваются, но удивляются, когда вместо того, чтобы лечь на первый якорь, вы отъезжаете от берега и кладете второй. Когда прилив меняется, второй якорь натягивается, когда лодка пытается дрейфовать к берегу, надежно удерживая ее на глубокой воде.У вас меньше возможностей для гребли на берег, чем у кого-либо другого, и вы также можете быть уверены в том, что вам нужно потащить два крюка, прежде чем вы попадете в беду.
Это пример с низким уровнем риска, но эти методы, тем не менее, стоит держать в руке. Все моряки знают, что бывают случаи, когда переход на другую якорную стоянку просто невозможен — если некоторые навыки мореплавания могут помочь вам оставаться в безопасности на месте, значит, они хорошо усвоены.

Дополнительная литература
Happy Hooking: The Art Of Anchoring от круизеров по голубым водам Alex и Daria Blackwell охватывает все упомянутые техники и многое другое, в том числе информацию о погоде, этикете и рафтинге.

Рекомендации по причаливанию к качающемуся причалу — myHanse — Hanse Yachts Owners Forum

Всем спасибо за предложения, думал задам вопрос.

Похоже, есть расхождения во мнениях, и я думаю, что, возможно, вопрос в том, что я делаю, и не было проблем в течение X лет, но я думаю, что мы можем добавить к нашим знаниям.

А теперь, как мне пришвартовать лодку?

Моя швартовка такая, как показано на схеме, и поскольку стропы привязаны вместе с линией маркерного буя, невозможно прикрепить каждую стропу к каждой из планок носа, если вы не развяжете стропу маркерного буя.Так что я беру две веревки на носовой валик и наматываю их на шип Samson, так как они проходят по прямой линии за носовым валиком. У меня на веревках есть пластиковый шланг, чтобы не натирать их. Затем я привязываю ремни к шипу, чтобы они не соскочили.

Условия, в которых я пришвартовываю свою лодку, интересны: течение течет со скоростью около 5 узлов в нормальных условиях, но при высоких источниках или неблагоприятной погоде оно может достигать около 8 узлов, так что это создает огромную нагрузку на швартовные снасти, в том числе с этим течением швартовный буй часто утаскивают под воду (люди часто говорят, что это потому, что цепь слишком короткая, но это не так, как будто вы увеличиваете длину, буй все равно будет утаскивать под воду), поэтому с этим Ситуация, когда стропы просто плавают без маркерного буя, будет проблемой, а ночью — серьезной проблемой, поэтому я должен согласиться с необходимостью маркерного буя.

Раньше у меня был неудачный опыт использования третьего более длинного ремня цепи, поскольку он запутался, вертлюги не работают все время из-за носового ролика и привели к серьезным повреждениям.

Infact, и Йохан поддержит меня здесь, пока я швартовался во время небольшого удара, моя лодка прошла 1,9 узлов SOG во время швартовки, так что силы должны быть огромными.

Интересно услышать, что если протянуть одну стропу через клюшку к одной шипу и то же самое с другой стороны для второй стропы.К сожалению, на моей лодке нет открытых клюзов, поэтому они должны быть направлены прямо к шипу сбоку корпуса. Я уверен, что из-за того, что я нахожусь, на геле на луке появятся следы трения.

Для меня самое важное, что нужно сделать, — это привязать румпель, чтобы лодка двигалась прямо, это должно гарантировать, что лодка с большей вероятностью будет следовать за буем, и поэтому силы будут на одной линии. К сожалению, я видел в некоторых местах из-за формы русла устья под лодкой, даже при этом лодка не будет находиться на одной линии с буем и будет изгибаться взад и вперед, что в конечном итоге может вызвать проблемы. .Даже в обычных ситуациях вы не можете избежать всего змея, если есть какое-либо течение, из-за ветра, приливов и т. Д.

Интересно увидеть так много разных стилей буев, с преданными для каждого, я, как и многие, считаю, что если стропы идут снизу, а не с кольца наверху, то это лучше для лодки, так как кольцо на вершине швартовного буя может удариться и повредить корпус, другие говорят, что этого не происходит. Как говорится, вы платите деньги и делаете выбор.Должен признать, что в следующем году я буду испытывать другой буй, чтобы увидеть, в чем разница, поскольку я потерял свой швартовный буй во второй раз за 5 лет. Хотя ДД был в безопасности, как дома.

Один серьезный момент, который я хотел бы сделать, — это убедиться, что вы используете лучшую веревку, на которую вы можете, ту, которая имеет самую высокую разрывную нагрузку, так как рывковые нагрузки на качающиеся причалы даже для легкой лодки, такой как 301, ошеломляют. Некоторые люди перешли на тросы из нержавеющей стали, опять же, это зависит от личных предпочтений и опыта.

Интересно слышать, как Самуэль говорит, что из 84 лодок в среднем 4 плывут по течению каждый год, в моем порту приписки около 40 лодок, и в среднем я бы сказал примерно 2 каждые 3 года, но мы теряем около 5-10 буев ежегодно.

Как бы то ни было, это мои взгляды, я открыто и конструктивно критикую то, как я причаливаю к своему качельному причалу, так как всегда буду смотреть на свежий подход.

Дэйв

Отредактировал holby — 01 ноября 2011 г., 09:46

Энергия волн: ностальгические сплетни, надежды на будущее и еретические предложения

Осенью 1973 года западным экономикам была предоставлена ​​редкая возможность прокатиться на машине времени и увидеть, каким будет мир, когда не будет дешевой нефти. .Большинство людей думали, что это выглядело довольно неудобно, но несколько очень влиятельных людей заработали большие деньги, преувеличивая кризис. Другие, которых раньше считали эксцентричными, активизировали свои усилия по развитию того, что тогда называлось альтернативными, а теперь называется возобновляемыми источниками энергии. Третьи намеревались уничтожить то, что они считали угрозой. В 1973 году главным опасением была нехватка ископаемого топлива. В 2016 году растут опасения, что ископаемое топливо влияет на климат, особенно на лед в Арктике.

Волны были лишь одним из многих возможных источников, и существует множество возможных способов их использования. Есть поплавки, заслонки, аппарели, воронки, цилиндры, подушки безопасности и жидкостные поршни. Устройства могут быть на поверхности, на морском дне или где-то между ними. Они могут смотреть назад, вперед, вбок или наклонно и двигаться в вертикальном, вертикальном, качающемся, наклонном и поперечном направлениях. Они могут использовать для генерации масло, воздух, воду, пар, зубчатые передачи или электромагниты. Они предъявляют самые разные требования к креплениям к морскому дну и подключению силовых кабелей.У них есть ряд методов, чтобы выжить в экстремальных условиях, но, возможно, их недостаточно.

Их изобретатели, в том числе и я, сначала неизменно заявляют, что они просты, и после опыта ужасного трения реальности обнаруживают, что это не совсем так, когда они приходят для проверки правильных волновых спектров с гауссовым распределением волн. амплитуды. Легкий способ обнаружить новичков — посмотреть, рисуют ли они волны одинакового размера с обеих сторон своего устройства.

Фиг.1

Сначала был поплавок вертикальной качки

Призывы к простоте широко распространены и особенно привлекательны для лиц, не являющихся инженерами, и особенно для лиц, принимающих политические решения, и инвесторов. Однако трудно найти такую ​​область технологий, в которой то, что находится внутри коробки, не становилось все более сложным, поскольку оно становилось быстрее, легче, дешевле, мощнее и эффективнее. Все сложности возникают по уважительным причинам и, если необходимое оборудование будет должным образом исследовано, дадут хорошие результаты.Кто откажется от железных дорог в пользу тачки из-за меньшего количества колес? Только простак.

Многие изобретатели волновых устройств, восходящие к Girard pere et fils в 1799 году, начинают с подъемных поплавков. Помимо короткого заигрывания с колеблющимися водяными столбами, я тоже. Но у меня было преимущество в мастерской, в которой я мог изготовить любой механический или электронный инструмент, который я мог сконструировать, и был узкий резервуар, который я мог одолжить. Как это часто бывает в физике и технике, полное понимание всех потоков энергии приводит к полному пониманию проблемы и указывает подходящие решения.

Было необходимо создать что-то, против чего поплавок мог бы выполнять работу, которую можно было бы точно измерить и сравнить с передачей энергии от приходящей, проходящей и отраженной волн. В то время как Girards предлагали использовать линейный корабль, я подумал, что изначально было бы дешевле начать с покрытого лаком бальзового дерева длиной 100 мм на 25 мм, просто помещаясь внутри небольшого волнового резервуара шириной 300 мм. Вращающиеся подшипники намного приятнее переводных. Однако, если они находятся на конце длинного плеча, они дают хорошее приближение к ограничению перемещения.Если вы отшлифуете конус с углом 70 градусов на конце отрезка инструментальной стали и используете его, чтобы пробить конец прутка из легкого сплава или латуни, вы получите красивое гнездо, в которое вы можете вставить винт с коническим концом 60 градусов с трение, действующее на очень коротком радиусе. Смазка замедлит, если не остановит, коррозию на достаточно долгое время, чтобы провести множество испытаний. Первая модель качающегося буя показана на рис. 1а.

Для измерения мощности я использовал два очень сильных стержневых магнита в магнитной цепи, которые возбуждали две катушки, намотанные как крупногабаритный механизм гальванометра и соединенные вместе в параллелограмм с помощью одних и тех же игольчатых подшипников, натянутых эластичными лентами в конусы на конце распорка.Параллелограмм можно было соединить с поплавком с помощью другой стойки и резинки. Они работали как универсальный шарнир с очень низким коэффициентом трения и отсутствием люфта.

Перемещение поплавка генерировало хороший сигнал скорости в одной из катушек. Его можно усилить и подать обратно на вторую катушку с выбранной полярностью, чтобы противодействовать движению. Изменение коэффициента усиления усилителя изменит коэффициент демпфирования. От высокого прироста казалось, будто он в очень густом меде. Если соединения обратной связи усилителя таковы, что он выдает выходной ток, пропорциональный входному напряжению, то изменения температуры в катушках гальванометра не изменяют калибровку.

Из расчетов мы знаем, что положение объекта — это интеграл по времени от его истории скорости плюс некоторая константа. Если сигнал от катушки скорости подается в схему операционного усилителя, подключенную как интегратор, мы получаем точный сигнал положения. Если параллелограмм перемещается вперед и назад между зажимами нониуса, выходной сигнал интегратора будет прямоугольной формы. Операционные усилители на полевых транзисторах 1973 года имели достаточно низкие токи смещения, чтобы позволить считывать этот сигнал положения цифровым вольтметром.Сила была откалибрована, заставляя толкатель приводить в движение чашу весовой машины.

Измерение волн можно производить с помощью легкого поплавка из пенополистирола, установленного на качающейся руке. Пара микроамперметров, соосных с опорами рычажного механизма, с иглами, приклеенными к поплавковым рычагам, давала очень чистый сигнал скорости даже от самых маленьких волн. Интегрирование скорости поплавка дало еще более чистый сигнал амплитуды волны. Поплавок измерял средние значения по ширине резервуара и, следовательно, был нечувствителен к поперечным волнам, которые почти всегда присутствуют.Он мог измерять волны до 0,01 мм, которые мы даже не могли видеть, что намного меньше, чем гистерезис мениска резистивных датчиков, которые нам позже пришлось использовать для очень крутых волн.

Чтобы вычислить мощность, вы просто умножаете мгновенный сигнал силы на мгновенный сигнал скорости, что даст вам смещенную синусоидальную волну с удвоенной частотой волны. Затем вы берете долгосрочное среднее значение с помощью фильтра нижних частот.

Это оборудование позволило измерить эффективность модели.Первый результат для поплавка из бальзового дерева с вертикальным пучением на рис. 1а был разочаровывающим — только 15%, какие бы корректировки ни были внесены в коэффициент демпфирования. Часть энергии была отражена, но большая часть прошла мимо модели. Однако глубину петли регулировать было очень легко. Если бы его толкнули вниз, так что движение было по склону, как на рис. 1b, производительность взлетела бы до 50%, что намного выше, чем ожидало бы большинство людей.

Вертикальная заслонка, откидывающаяся ниже уровня воды, как показано на рис.1c также может быть соединен с динамометром. Это показало эффективность около 40%, при этом 25% передавались на пляж и 25% отправлялись обратно на волновод. Казалось, что горизонтальное движение волны, которое игнорируют почти все изобретатели новых волн, было лучше, чем вертикальное. Несмотря на богатый словарный запас морских терминов, у нас нет ни одного слова ни на одном языке для обозначения этого движения волны.

Заимствованный узкий танк имел серийный волновод с откидными створками, амплитуда которого задавалась радиусом кривошипа, а частота задавалась механическим регулируемым механизмом.Одна проблема заключалась в том, что не было возможности создать смешанные моря. Однако более серьезным было то, что привод к закрылку жестко фиксировался эксцентриситетом кривошипа, так что закрылок отражал волны точно так же, как жесткий вертикальный обрыв. Пляжи испытательных резервуаров не идеальны, и первые конструкции любого волнового устройства, вероятно, будут отражать значительную часть приходящих волн. Это было еще хуже, потому что амплитуда волны, создаваемой откидной заслонкой для данного углового перемещения, зависит от квадрата глубины петли, и она будет увеличиваться во время гребня любого отражения и уменьшаться во время впадины вместе. с некоторым смещением Доплера.Даже если бы мы не могли создавать нерегулярные волны с выбранным нами спектром, отражения в резервуаре создавали бы волны с собственным спектром. Попытка создать регулярную волну может привести к вариациям амплитуды от трех к одному и к вариациям мощности от девяти к одному.

Вертикальная заслонка показала, что нельзя позволять модели передавать волны позади. Можно ли было сделать модель с передом, но без спинки? На рисунке 1d показана попытка под кодовым названием Kite. Это показало эффективность 70% и очень низкую передачу прямой волны.На рисунке 1e показана модель под кодовым названием Tadpole, которая должна была позволить продолжаться круговому движению частиц воды, но дала тот же результат. Тем не менее, волны очень хорошо посылают энергию в следующий объем воды почти без потерь: идея позволить движению воды продолжаться так, как это было бы в отсутствие модели, была мощной. Могут ли круглые задние стороны рис. 1d, e быть объединены с формой передней части, которая позволяла бы затухающему орбитальному движению частиц воды происходить так же, как это было бы в открытом море?

Я спросил у доктора с компьютерным складом ума.Студент D. Питер Бунеман, чтобы помочь, пока я боролся с логарифмической линейкой и чертежной доской. Мы сошлись на той же фигуре, показанной на рис. 1f, под кодовым названием Duck. Его эффективность была измерена на уровне 90%, во что даже мы не поверили, несмотря на перекрестную проверку множества калибровок Джимом Лейшманом из Национальной инженерной лаборатории, Гордоном Гудвином из Министерства энергетики и Брайаном Каунтом из CEGB, тогдашней крупной английской электроэнергетической монополии. Позже фотографии Джейми Тейлора на рис. 2 позволили визуально подтвердить правильность калибровки.Это односекундная выдержка модели утки на неподвижной опоре в узком резервуаре. Два провода соединяются с частью электромагнитного динамометра, который поглощает энергию. Справа приближаются волны. Капли нейтрально плавучей индикаторной жидкости, состоящей из смеси четыреххлористого углерода (неприятный парниковый пар, теперь запрещенный) и ксилола с пигментом оксида титана, были введены, чтобы показать затухающие орбиты волнового движения.

Рис. 2

Фотография Джейми Тейлора, сделанная в 1976 году, которая убедила людей, действительно знающих о волнах, в том, что можно достичь высокой эффективности

Амплитуду набегающих волн можно измерить по толщине яркой полосы справа.Узлы и пучности из-за небольшого количества отражений очевидны. Однако толщина яркой полосы слева от модели во многом обусловлена ​​мениском, что подтверждается очень маленькими орбитами индикаторной жидкости в этой области.

Поскольку энергия в волне пропорциональна квадрату амплитуды волны, мы можем использовать фотографию для учета энергии. Если узлы и пучности показывают, что отраженная волна составляет одну пятую амплитуды входного сигнала, она будет иметь одну двадцать пятую, или 4%, своей энергии.Это означает, что 96% ушли в движение тестовой модели. Динамометр показал, что чуть более 90% мощности по всей ширине бака было поглощено коробкой отбора мощности, оставив 6% потерь из-за вязкого поверхностного трения и образования вихрей. Мы шутили, что скорость улучшения может замедлиться из-за какого-то непреодолимого барьера около 100%.

С такими шутками стоит быть осторожнее. Budal и Falnes (1975) в Тронхейме обнаружили, что точечные поглотители в широких резервуарах или в открытом море могут поглощать на больше энергии, чем содержится в их собственной геометрической ширине, точно так же, как сигнал от радиоантенны не зависит от диаметра провода. .Термины «ширина захвата» и «коэффициент ширины захвата» заменили эффективность одиночных устройств в широких резервуарах. Выводы Falnes Budal были одновременно и независимо подтверждены Дэвидом Эвансом из Бристоля и Ником Ньюманом и Чианг Мей из Массачусетского технологического института.

Поскольку главной целью было поглощение энергии волн и создание волн было очень похоже на их поглощение, казалось очевидным шагом создать волновод с тем же контролем силы и скорости, что и поглощающая модель. Доступные тогда двигатели имели слишком большое трение щеток, чтобы можно было использовать ток в качестве контроля, поэтому в приводной рычаг был встроен тензодатчик с измерением силы.Скорость измерялась тахогенератором. Вытеснитель имел форму утки, но имел полую цилиндрическую внутреннюю часть, чтобы избежать большой вертикальной выталкивающей силы. Изготовление такой формы было довольно дорогостоящим в больших количествах, запланированных для широкого резервуара, а в более поздних версиях использовались откидные створки с тканевой вставкой с уплотняющим уплотнением для сохранения «передней части без задней части». Любая конструкция позволяла генерировать очень точные волны даже при 100% -ном отражении моделей и давала повторяемость и стабильность до одной или двух частей на тысячу.{\ circ} \) на частоте около 8 Гц мениска проволочного волновода. Требуется усредненная мера по всему волноводу. Он обеспечивает жесткий путь возбуждения, так что можно достичь высоких коэффициентов усиления контура. Используя силу и скорость для управления энергией и передавая эту энергию воде с правильной частотой, мы позволяем воде выбирать форму волны, которая ей нравится передавать эту энергию, даже если так называемые «затухающие моды» имеют неправильную форму волны близко волновальщику. Основная проблема проектирования — избавиться от любого трения, которое могло бы повредить измерение силы.Еще больше увлекательных волн (1300 и более) было продано дочерней компанией Edinburgh Designs, которой руководит Мэтью Ри. ^{Footnote 1}

Следующая задача заключалась в расширении диапазона высокой эффективности и переводе его на более длинные волновые периоды, что эквивалентно наличию устройства меньшего размера. Это сделал Джейми Тейлор, который использовал систематические вариации глубины ступицы, положения балласта и демпфирования коробки отбора мощности для различных форм утки. Мы построили раздвижную опору с зажимом и регулируемым упором, что позволило одному человеку снять и переустановить модель в нужное положение, используя всего одну руку за три секунды.При больших масштабах установка, вероятно, будет сложнее, медленнее и дороже. В моделях проходили трубки, в которые можно было вставить стержни из нержавеющей стали различной длины для регулировки балласта. У них были моментные двигатели Аэрофлекс с подвижным магнитом на каждом конце. Один из них давал сигнал скорости, который мог быть обработан сетью аналоговых операционных усилителей, созданных Дэвидом Джеффри, для создания противодействующего крутящего момента. Это могло бы реализовать переменное демпфирование, ограничение крутящего момента, положительную или отрицательную пружину и инерцию, действительно, любой алгоритм отбора мощности, который мы могли бы указать.Гленн Келлер построил точный симулятор гироскопа.

Аналоговые умножители, необходимые для расчета мощности, могут выполнять полезную работу с большими входными сигналами. Обычная передаточная функция — 0,1 (A \ (\ times \) B). При 10 вольтах на обоих входах, дающих выходное напряжение 10 вольт, погрешность в 100 милливольт составляет всего 1% и будет допустимой. Однако, если A и B составляют всего 1 вольт, результат будет 0,1 вольт, а погрешность составит 100%. Решение состоит в том, чтобы расположить систему предварительных усилителей и пост-аттенюаторов на двухрядном поворотном переключателе до и после умножителя и вручную отрегулировать усиление и затухание, чтобы два входных сигнала не полностью ограничивались.Современная цифровая электроника предлагает комплексное решение.

Рис. 3

Семейства Лиссажу графиков зависимости крутящего момента утки от угла для переменного демпфирования, переменного количества отрицательной пружины, дающей реактивную нагрузку, и выбора пределов крутящего момента. Это реальные осциллографические фотографии сигналов от танков модели

.

Для измерения волн мы использовали пару поплавков на опорах, которые можно было прикрепить друг к другу на расстоянии одной или трех четвертей длины волны.Пара могла скользить по заземленным рельсам из нержавеющей стали, выровненным параллельно поверхности спокойной воды. Это выравнивание рельсов было выполнено с помощью датчика приближения емкости и винтов точной настройки, при этом все, наконец, зафиксировано эпоксидной замазкой с металлическим наполнением. Датчик был достаточно чувствительным, чтобы мы могли притвориться, будто рельсы следуют изгибу земли, а не являются совершенно прямыми. Перемещая пару датчиков в положение, которое максимизирует разницу их выходных сигналов, мы можем поместить один датчик на узел, а другой — на пучность.Половина суммы дает амплитуду приходящей волны, а половина разницы дает амплитуду любого отражения.

Если мы установим очень высокий коэффициент демпфирования, модель будет заблокирована почти неподвижно и будет отражать почти всю приходящую энергию, как скала с пучностью на передней поверхности. Если мы установим демпфирование на ноль, он будет сильно двигаться, но все равно будет отражаться узлом спереди. Было легко найти наилучшее совпадение, потому что электроника Дэвида (Джеффри и др., 1976) могла рассчитать мгновенный КПД, и Джейми сразу узнал, был ли его выбор демпфирования, глубины ступицы или положения балласта хорошим или плохим.Примерно через 40 секунд он будет иметь достаточно точные измерения для нового теста. Это намного лучше, чем сохранять большое количество данных для последующей обработки.

Игра с различными настройками демпфирования показала, что волновые устройства подобны нагрузкам на линиях передачи, которые должны соответствовать импедансу линии. Несовпадение в два раза в любом случае было допустимым, но большее, чем это, постепенно привело бы к гораздо большей потере мощности от отражений.

Интегрируя сигнал скорости с операционным усилителем с очень малым дрейфом, мы можем получить хороший сигнал положения, и мы можем комбинировать любую полярность этого сигнала с сигналом обратной связи по демпфированию, чтобы получить положительную или отрицательную пружину.Хотя для этого потребовалось небольшое вложение энергии в модель, оно окупилось с большим процентом, расширив диапазон эффективности и переместив его на более длинные волны. Быстрые изменения с быстрыми результатами приводят к быстрому прогрессу. Джейми Тейлор расширил диапазон рабочих характеристик с пика на длине волны четырех диаметров утки до пятнадцати диаметров с достойной производительностью на двадцати пяти.

Дэвид Джеффри построил еще две электронные системы, которые оказались чрезвычайно полезными и должны быть скопированы другими, возможно, с использованием компьютерной графики.У нас было около шестидесяти источников сигналов от волноводов и модель, которую можно было отправить в тридцать пунктов назначения сигнала, например, измерители, сигнальные процессоры и дисплеи осциллографов. Запутывание каких-либо соединений может свести на нет весь эксперимент и потратить дни работы. Дэвид построил матрицу контактов с источниками сигналов вверху и пунктами назначения по левой вертикали. Любой источник может быть подключен к любому месту назначения путем вставки булавки на соответствующем пересечении строки и столбца.Новый эксперимент можно было спланировать, настроить и проверить примерно через минуту, а первые результаты — через минуту.

Вторая система представляла собой дисплей из двух осциллографов. У одного был люминофор с длительным постоянством, а у второго была трубка для хранения, в которой использовалась электростатическая технология, чтобы сохранять след в течение примерно часа. Стандартная временная развертка осциллографа была заменена той, которая была привязана к частоте генератора волны. Фаза имеет жизненно важное значение во многих областях исследования энергии, но жизненно важна при работе с волнами.Время развертки было точно полным периодом волны, но начало кривой всегда приходилось на нулевое пересечение волны снизу вверх, пик всегда составлял 25% ширины экрана, а впадина всегда составляла 75%. Мы также можем сопоставить любую переменную с любой другой.

Когда трубка длительного хранения показывала, что условия в резервуаре стабильны, нажатие кнопки записывает следующую кривую в трубку хранения. Условия могут быть изменены для следующего теста и записана следующая трасса. При условии, что мы сможем закончить серию за время хранения пробирки, мы сможем построить семейства кривых и сделать фотографии Polaroid, такие как те, что на рис.3.

Здесь показаны диаграммы зависимости крутящего момента от угла для изменений демпфирования, предела крутящего момента и реактивной нагрузки с отрицательной пружиной. Площадь внутри петли измеряет полезную работу. Эти диаграммы аналогичны диаграммам индикатора давление-объем для паровых машин.

Другим очень полезным коммерческим прибором был анализатор передаточной функции, который сочетал в себе очень точный генератор низкочастотных сигналов с кварцевой синхронизацией с двумя цифровыми вольтметрами, дающими синфазные и квадратурные величины сигналов на этой частоте или на ее гармониках.

Рис. 4

Полностью аналоговый пульт управления резервуаром с расчетом эффективности прямого считывания, выводной платой, анализатором передаточной функции и парой осциллографов с синхронизацией по волнам

Пульт управления позволял двум людям удобно сесть в пределах досягаемости каждой ручки управления и с глазами на уровне волны. Это показано на рис. 4. Некоторые думают, что эта фотография была надуманной, но это была реальная рабочая установка, используемая каждый день. Несмотря на огромный прогресс в области цифровых вычислительных мощностей с 1976 года и прекрасное программное обеспечение для сбора и анализа данных, с тех пор я никогда не работал с такой быстрой и удобной системой управления резервуаром, как система, использующая полностью аналоговую электронику.Принципиальные схемы Джеффри можно загрузить с сайта Jeffrey et al. (1976). Советую танк-тестерам скопировать интерфейс на экраны современных компьютеров.

До этого весь анализ данных проводился с помощью ручного калькулятора Hewlett Packard HP 65, который имел считыватель магнитных полос, который мог хранить программы с 64 шагами. Чтобы работать с несколькими спектрами, мы потратили ужасные деньги в размере 7000 фунтов стерлингов, чтобы получить компьютер Tektronix 4051 с огромным объемом памяти 16 КБ, графическим дисплеем и даже устройством чтения кассет для программ и данных.Это стоило годовой заработной платы трем научным сотрудникам, но позволяло проводить измерения всех возможных волн и модельных сигналов в реалистичных волновых спектрах.

Если большие силы, исходящие от волн, должны делать полезную работу, должен быть какой-то путь реакции, чтобы противостоять им. К настоящему времени мы знали достаточно о волновых силах, чтобы понять, что обеспечение этой жесткой башни для самых больших атлантических волн в глубокой воде будет очень дорогостоящим, и мы хотели, чтобы конструкции никогда не подвергались нагрузке на какой-либо уровень, превышающий тот, который мог бы возникают на пределе их экономической мощи.Мы хотели что-то, что могло бы испытывать большие силы и высокие относительные скорости в малых волнах, но не в больших. Если бы система реакции могла переместиться на 27 м в 30-метровой волне, утки подумали бы, что опять же, они были на 3-метровых волнах, работая с оптимальным пределом мощности.

Рис. 5

Столетняя волна с максимально возможной крутизной, достигаемая за счет выбора фаз смешанного моря, ударяющегося об утку на заблокированной установке продольной качки-нагона

Единственным решением для глубоководья, казалось, был позвоночник, достаточно длинный, чтобы охватить множество гребней волн для обеспечения устойчивости, но с суставами, которые могли сгибаться до того, как изгибающие моменты могли нанести какой-либо ущерб.Нам нужно было знать, как будет вести себя такая эластичная и податливая система. Мы построили ближайшее приближение, чтобы воспроизвести короткий отрезок очень длинного позвоночника в узком резервуаре. Это была установка, называемая буровой установкой для продольной качки и пульсации, показанная на рис. 5, которая позволяла устанавливать жесткость, демпфирование и инерцию опоры на любое желаемое значение, но также и при усилиях, превышающих выбранное значение. Его также можно использовать для управления моделью в спокойной воде, чтобы измерить взаимосвязь между силой и скоростью, чтобы получить гидродинамические коэффициенты демпфирования и добавленной массы.

Стенд оказался идеальным для испытания цилиндра Bristol, изобретенного Эвансом (1976), Эвансом и др. (1976) и Clare et al. (1982). В то время как мы работали в течение нескольких дней, чтобы определить наилучшее положение балласта и параметры отбора мощности для новой формы модели, он смог напрямую вычислить, какими должны быть значения. У нас уже был цилиндр с нейтральной плавучестью диаметром 100 мм, который мы использовали для измерения силы. Мы установили жесткость и демпфирование на его значения, и модель сразу же достигла почти 100% эффективности.Цилиндр Bristol делает это, комбинируя движения как в горизонтальном, так и в вертикальном направлениях, так что длинная волна, которая может распространяться ниже цилиндра, подавляется волной, генерируемой движениями цилиндра. Дэвид Эванс предположил, что это также будет верно для нашей системы утки, и так оно и было. Длинноволновые характеристики могут быть значительно улучшены за счет уменьшения жесткости крепления. Демонстрацию можно увидеть через 3 минуты 10 секунд в видео, которое можно загрузить с http: // www.youtube.com/watch?v=_bdeNuRF-yE. К счастью, правильные значения жесткости были ниже, чем те, которые можно было обеспечить для бетона, подвергнутого последующему натяжению, в полном объеме.

Рис. 6

Наложение набора записей временных рядов сил во время волн-уродов на утке на жесткой опоре. Записи производятся с осью модели в каждой из точек вертикального деления и точек вдоль ватерлинии, показанной на рис. 5. Обратите внимание на нисходящие силы и большую общую силу через 130 с — спустя много времени после номинального разрыва.«Демпфированный» означает нормальную работу отборного вала мощности, которая оказывает довольно незначительное влияние на таких больших волнах. Половина тестирования была проведена без

Джейми Тейлор исследовал влияние жесткости крепления и создал карту с двумя областями высокой эффективности, разделенными впадиной с очень низкой эффективностью при определенной жесткости при вертикальной вертикальной качке. Мы назвали эту Долину Смерти. Угловые движения утки и ее движение относительно поверхности воды можно было свести почти к нулю на довольно больших волнах.Это может быть очень удобно для получения доступа в малых и средних морских государствах.

Компьютеры подобны бактериям. Как только у вас есть один, он порождает другие с экспоненциально возрастающей скоростью. К Tektronix присоединился Commodore Pet, который мог генерировать моря, в которых фазы каждого компонента можно было комбинировать с хитрой злобой для создания экстремальных волновых событий, таких как те, что показаны на рис. 6. Это результат ударов причудливых волн на модели. размещены в серии положений относительно номинальной точки излома.Он также может запускать фотоснимки со вспышкой в ​​любое время с точностью до микросекунды. На рисунке 7 показана последовательность, снятая с интервалами, соответствующими одной секунде на полной шкале. Записи силы, нанесенные на график в виде вертикальной вертикальной волны для всех испытательных положений, показаны на рис. 8. Было неожиданно обнаружить, что существует сильная тенденция движения вниз и к морю, наиболее сильное образование белой воды могло произойти при довольно низких силах , а пик силы имел место во время второго впадения волны, следующего за моментом обрушения волны.Мы зафиксировали столетние волны за полмиллиона лет. Любой разработчик, который не пойдет по этому пути, не заслуживает страховки, но, безусловно, очень в ней нуждается.

Рис.7

Позиции воды во время прохождения волн-уродов с интервалом в одну секунду в полном масштабе

Всегда были опасения по поводу того, можно ли применить результаты небольших моделей в масштабе 1: 100 к полному масштабу. Мы наняли резервуар в масштабе 1:10 на неделю по цене, в десять раз превышающей стоимость материала для изготовления нашего узкого резервуара.Результаты были в пределах 2% от наших узких резервуаров с немного большей эффективностью, но, хотя вы могли поднять модель в масштабе 1: 100 одной рукой и сделать это за день, падение модели в масштабе 1:10 могло легко кого-нибудь убить. Танку в масштабе 1:10 потребовалось двадцать минут вместо сорока секунд, чтобы осесть. Все было намного медленнее и дороже, но для форм, подобных большинству волновых устройств, не более точным.

У операторов волновых резервуаров есть изобретательные аргументы, чтобы показать, что размер их резервуаров идеален.Их усилия возрастают пропорционально их инвестициям. Стоимость строительства и эксплуатации волновых резервуаров зависит от их объема. Если включить постройку, то первоначальная стоимость окажется близкой к стоимости наполнения бака пивом.

Силовые волны, действующие на погруженные тела, сложны, но мы можем получить представление о масштабе из простейшего возможного эксперимента с объектами, плавающими в неподвижной воде. Две силы, которые мы могли бы рассмотреть, — это сила плавучести Архимеда и поверхностное натяжение.Самая простая форма, которую мы можем придумать или сделать, — это куб. Рассмотрим кубики разного размера, сделанные из материала с плотностью вдвое меньшей воды и со сторонами, увеличивающимися от 1 мм.

Рис. 8

Графики Лиссажу вертикальных сил вертикальной качки в зависимости от сил нагнетания. Обратите внимание на низкие силы в восходящем-переднем квадранте. Нижние цифры и — это сила, умноженная на время для каждого направления. Принятие мощности малоэффективно на экстремальных волнах

Поверхностное натяжение пресной воды при комнатной температуре около 0.{-4} \) Ньютон. Это почти в 60 раз больше, чем у Архимеда, так что насекомые размером 1 мм могут спокойно ходить по воде с сухими ногами. Однако закон куба очень мощный. Для 10-миллиметрового куба коэффициент поверхностного натяжения меньше (0,589 от силы плавучести), но все же это недопустимая ошибка для экспериментов. Однако для куба размером 100 мм погрешность поверхностного натяжения составляет всего 0,58%, что вполне приемлемо для инженерного проектирования. К тому времени, когда мы дойдем до куба размером 200 мм, погрешность поверхностного натяжения составит всего 0,15% или одну часть из 670, что намного лучше, чем у большинства волноводов.Модель весила 4 кг и, следовательно, ее можно было легко перемещать без крана.

Я утверждаю, что модели с размерами в несколько сотен миллиметров — это идеальное место для удобства и точности. Единственное исключение — модели колеблющихся водяных столбов, на которые влияет давление воздуха, но мы можем исправить ошибку масштабирования давления с помощью больших внешних резервуаров. Многие люди используют слишком большие весы в слишком дорогих резервуарах, которые слишком долго устанавливаются с моделями, которые медленно устанавливаются и могут убить кого-нибудь, если вы их уроните.Если вы собираетесь совершить ошибку, лучше всего сделать это в частном порядке с небольшими моделями, которые можно установить за секунды и отремонтировать за несколько минут, а не за несколько месяцев. Но, прежде всего, способность точно повторить условия, которые привели к ошибке, которую мы, возможно, должны назвать «интересным событием», позволяет вам понять и узнать. Часто все, что вы узнаете из ошибки, совершенной в «естественной волновой среде», — это то, что система сбора данных вышла из строя, а вода влажная, холодная и вредна для электроники.

Второе, что нужно учитывать разработчикам моделей — это коробка отбора мощности. Мы хотим управлять силой на модели, которая противодействует ее скорости, а также умножать силу на скорость с учетом фазы, чтобы получить мгновенную мощность. Я утверждаю, что было бы очень большой ошибкой пытаться сделать модельную коробку отбора мощности чем-то вроде микроскопической версии полномасштабной. Мощность увеличивается с масштабом до 3,5, так что 1 МВт при полной шкале составляет всего 100 мВт при масштабе 1: 100. Подшипники для соединения любой модели должны иметь минимально возможное трение, в то время как полноразмерные подшипники будут самыми большими из доступных.Для первых уроков мы можем многому научиться у часовых мастеров.

Математически простейшей силой будет сила, пропорциональная скорости, но это оказывается довольно сложно реализовать в полном масштабе. Константа пропорциональности для идеального устройства будет коэффициентом демпфирования с тем же значением, что и гидродинамическое демпфирование устройства, движущегося в спокойной воде. Он вполне может меняться в зависимости от частоты, поэтому мы хотим сделать его легко регулируемым. Обеспечение правильной силы для самых больших, но редких волн будет неэкономичным, поэтому нам понадобится легко регулируемый ограничитель силы.

Модель отбора мощности должна быть более гибкой, чем полномасштабная. Эдинбургская группа построила контроллер под названием дикобраз, чтобы проверить крайнюю абсурдность преобразования энергии в регулярных волнах. Период волны был разбит на шестнадцать различных временных отрезков. Для каждого среза можно отдельно установить демпфирующую силу или коэффициент демпфирования. Мы обнаружили, что можно генерировать почти без снижения эффективности (но с более неприятной проблемой накопления энергии) с генерацией только в течение половины периода волны.Что имеет значение, так это площадь и среднее направление к «центру тяжести» диаграммы сила-скорость.

Результаты работ с установкой продольной качки-помпажа оказались достаточно убедительными, чтобы оправдать строительство широкого резервуара для испытаний длиннохребетных моделей. Он должен был быть спроектирован в обратном порядке от 100 000 фунтов стерлингов, максимальной суммы денег, которую мог разрешить руководитель программы, Клайв Гроув-Палмер, без обращения в вышестоящий комитет, в котором есть член, который наверняка будет против. Мы получили сигнал «идти» 1 июня 1977 года.

Покрытие затрат стало возможным только за счет покупки 120 списанных печатных двигателей, снятых с старых дисководов IBM. Некоторые арматуры были перегреты и отклеились. Открытие корпуса для повторной склейки прервало магнитный путь и разрушило намагничивание дисков альнико, которое возбудило зазор. Каждый из этих магнитов был намотан на полтора витка провода, ведущего к клеммам вне корпуса. Мы подсчитали, что для сброса магнитов требуется импульс тока силой 7000 ампер в течение одной миллисекунды, но импульс длительностью 10 мс расплавит провод.Перенастройку магнитов выполнил Глен Келлер, но использованный им метод был удален из этой статьи из-за страха преследования со стороны Управления здравоохранения и безопасности. Он восстановил более 100 хороших двигателей, большинство из которых все еще работали сорок лет спустя.

Пока строился корпус резервуара, мы построили волновые генераторы и приводную электронику с помощью студентов и выпускников школ, многие из которых сейчас являются успешными инженерами. Заполнение водой было завершено 1 января 1978 года. Электроника для 89 генераторов волн и программное обеспечение привода были отлажены за две недели, и 1 февраля 1978 года конкурирующая команда по силовым установкам начала испытания.Мы превысили лимит в 100 000 фунтов стерлингов на 1800 фунтов стерлингов, но мы построили несколько запасных волновых генераторов и продали их университету Herriot Watt за точную сумму перерасхода. Второй танк с 60 идентичными генераторами волн был построен недалеко от Саутгемптона, и вскоре оба работали круглосуточно. Еще более крупный с очень похожими, но гораздо более крупными генераторами волн был построен в Тронхейме. Нам потребовалось 18 месяцев, чтобы собрать деньги на постройку моделей уток для испытаний в нашем широком резервуаре, потому что политика подняла свою уродливую голову.Мне было бы больно повторять этот жалкий отчет, но его можно найти в свидетельствах, предоставленных комитету Палаты лордов, которые можно загрузить из Salter (1988). Достаточно сказать, что если бы уровень отказов морских кабелей для наших уток, предсказанный официальными консультантами, пострадал от кабеля, идущего от материковой части Великобритании до Оркнейских островов, к настоящему времени (2016 г.) он отказал бы 140 раз, но ни разу не отказал.

буев — определение и значение

Она достаточно мала, чтобы быть почти карликом, хотя ее груди плавают вперед, как спасательные круги .

Четыре королевы

В машинном отделении раздался звон колоколов, когда старший помощник капитана на мостике пролетел над указателем, сигнализируя «Полная скорость сзади», одновременно выкрикивая приказы, заставляющие людей мчаться, чтобы вытащить лодку из шлюпбалок, в то время как другие бежали с спасательными кругами к корме судна, готовые бросить их людям в воде, если представится возможность.

Бандитская любовь

Акты сострадания ко всем существам составляют его спасательных круга , [1588], а Эмансипация — бесценный товар, предлагаемый тем, кто путешествует по его водам в поисках товаров.

Махабхарата Кришны-Двайпаяна Вьяса, Том 3, Книги 8, 9, 10, 11 и 12

«Скажи ей, — пишет героиня подруге после первого из двух необычных любовных романов, — что я подумала:« Я не такая девушка », и скажи ей, что« такой девушки »не существует», и что жизнь — это море, и люди должны ухватиться за спасательных круга , чтобы удержать их на плаву «.

Пунш, или Лондонское чаривари, Vol.146, 25 февраля 1914 г.

Была такая давка на платформу, что можно было подумать, что мы тонем и карабкаемся за спасательными кругами .

Peggy-Alone

И затем, не колеблясь ни секунды, ни единого отражения безнадежности его задачи или того, что он подвергает опасности и свою собственную жизнь, храбрый мальчик схватился за один из спасательных кругов , которые висели рядом с ним. гусеница, на которой он опирался, пока он смотрел, как волна, уносящая Дэйва прочь, нырнула в море, чтобы спасти своего товарища.

Поднято в море Золотодобытчики Минтурн-Крик

Она была спасена китобоем, выброшена на берег, а затем бабушка и один из моряков снова укомплектовали ее разбитые останки, и мы, не сумев иначе спасти снаряжение, привязали его к спасательным кругам , бросили в море и дайте ему вытечь вместе с обратной промывкой, чтобы его подобрала детская коляска.

Худшее путешествие в мир Антарктики 1910-1913

При этом было выброшено спасательных круга, и патентованные фонари.

Дом после

Закон также гласит, что если этого количества спасательных шлюпок недостаточно для размещения всех людей на борту, включая команду, в другом месте судна должно быть размещено соответственно дополнительное количество складных спасательных шлюпок, подходящие плоты, плавучая палуба. -кресла и спасательных круга, , а также большой запас спасательных поясов.

Затонувшие в результате катастрофы на Титанике и Великом море

Я не могу просто отклонить этот вопрос с обычным подтверждением списка авторитетов, к которому, кстати, я пытался цепляться, как если бы они были спасательными кругами в бурном море исследований!

Гринвич-Виллидж

Новая волна: Сила океана

Дважды в день 115 миллиардов тонн соленой воды сбрасываются в залив Фанди, воронкообразный карман Атлантического океана, зажатый между канадскими провинциями Нью-Брансуик и Новая Шотландия.Неуклонно набухая на протяжении 174-мильного пути к узкому истоку залива в бассейне Минас, приливные воды могут достигать 53 футов — самого высокого уровня в мире (рис. 1). Более впечатляющим является сила, скрывающаяся в этих уникальных водах в результате естественной аномалии: эффект плескания, созданный приливным резонансом — совпадение времени, затрачиваемого большой волной на преодоление длины залива и обратно, и времени между приливы и отливы — могут усилить эти приливы с помощью энергии, достаточной для обеспечения большей части потребностей Онтарио в электроэнергии.

1. Самые высокие в мире приливы. Во время весеннего прилива (вверху) вода в верхней части бассейна Минас в юго-восточном углу залива Фанди может достигать высоты 53 футов. Осенью во время отлива большая часть залива обнажается и выглядит как широкий канал переплетенных рек (внизу). Глубина обозначена темно-синим цветом для глубокой воды и пурпурным для более мелкой воды. Источник: NASA

Несмотря на огромный энергетический потенциал этого региона — и других регионов по всему миру, таких как Бристольский канал в Великобритании, входной канал с похожими географическими характеристиками — в заливе Фанди был реализован только один энергетический проект коммерческого масштаба: 18- Королевская генерирующая станция MW Annapolis в Новой Шотландии.Эта станция является единственной действующей коммерческой станцией по производству приливной энергии в Северной Америке и одной из трех в мире. Она делится своей технологией заграждения с заводом Rance River 1966 года во Франции, более крупной установкой с пиковой мощностью 240 МВт и годовой производительностью 600 ГВтч, и Кислой Губой, проектом мощностью 400 кВт на северо-западе России. Даже станция в Аннаполисе не начала работать до 1984 года — и только после того, как несколько других попыток построить в регионе приливные электростанции потерпели неудачу.

Идея сбора приливной энергии в заливе Фанди возникла еще в 1925 году, когда избиратели штата Мэн одобрили 100 миллионов долларов для поддержки предложенного инженером-гидротехником Декстером Купером строительства электростанции для получения энергии от приливов, несущихся через залив Пассамакодди в штате Мэн. побережье. Примерно в то же время было начато официальное технико-экономическое обоснование строительства системы приливной энергетики мощностью 800 МВт в устье реки Северн в Бристольском проливе. Но в то время как исследование Severn показало, что проект технически осуществим, он считался экономически необоснованным.

Президент Франклин Д. Рузвельт думал, что проект Passamaquoddy внесет жизненно важный вклад в растущие потребности страны в энергетике, и в 1935 году выделил ему 10 миллионов долларов из федерального бюджета. Тем не менее этот проект, как и многие другие за долгую историю морской энергетики, так и не был реализован.

Но теперь все скоро изменится.

Возрождение морской энергетики

Растущие опасения по поводу экологических, экономических и стратегических издержек использования ископаемых видов топлива в сочетании с повсеместным успехом ветровой и солнечной энергии дают новую жизнь надеждам на получение энергии из океанов.Океанические тела, которые в совокупности покрывают чуть более 70% поверхности планеты, могут быть потенциально значительным, в настоящее время неиспользованным резервуаром энергии.

Десятилетия исследований и разработок привели к появлению нескольких инновационных способов использования океанов для производства энергии. Они включают энергию волн, энергию океанских течений, энергию градиента солености и тепловую энергию океана. Недавно, с решимостью правительств и компаний на буксире, были испытаны несколько прототипов океанской энергетики и введены в эксплуатацию пилотные установки.

В 2006 году, например, после 22-летнего затишья в связи с энергетическими проектами в заливе Фанди, Исследовательский институт электроэнергетики (EPRI) в Пало-Альто провел общеконтинентальное исследование и определил четыре потенциальных участка для коммерческого использования. выработка энергии. В список EPRI вошли три прохода вокруг острова Дир в заливе Пассамакодди и пролив Минас в Новой Шотландии.

Результаты исследования сразу же побудили Новую Шотландию и Нью-Брансуик начать процесс оценки участка, и три компании получили разрешения на тестирование своих технологий в заливе Фанди.В прошлом году Nova Scotia Power объявила, что после успешной установки в бассейне Минас демонстрационного проекта приливов, разработанного OpenHydro, производителем автономной турбины с открытым центром, канадское коммунальное предприятие планирует создать крупномасштабные приливные фермы в этом районе. область.

Помимо того, что они являются возобновляемыми, некоторые виды морской энергии, особенно те, которые генерируются за счет волн или приливных и океанских течений, предсказуемы (что дает им преимущество перед ветровой и солнечной энергией).Приливы, определяемые гравитационным притяжением Луны, можно прогнозировать на годы вперед, а течения можно наносить на карту со спутника. Это может помочь защититься от отключений электроэнергии.

Морские или подводные турбины с нулевым уровнем выбросов также могут предложить дополнительное эстетическое преимущество, которого нет у морских ветряных турбин: невидимость.

К недостаткам морской энергетики можно отнести множество факторов неопределенности, связанных с окружающей средой, и длинный список технических препятствий, от эксплуатации до установки. Тем не менее, поскольку последующий поток исследований и разработок дает значительные результаты, можно с некоторой уверенностью сказать, что молодой сектор морской энергетики вот-вот будет расти и набирать обороты.

Остальная часть статьи представляет собой обзор различных концепций, используемых в настоящее время или разрабатываемых для добычи и преобразования морской энергии в электричество.

Мощность волны

Созданные, когда ветры, возникающие в результате разницы температур на планете, передают свою энергию океанам, волны, по сути, являются концентрированной формой солнечной энергии. По оценке Международного энергетического агентства, энергия волн может обеспечить от 10% до 50% годовой потребности мира в электроэнергии, составляющей 15 000 ТВт-ч.

Появилось несколько конкурирующих подходов к преобразованию кинетической энергии волн в электричество.

Пеламис. Плавающий змееподобный Pelamis уже превратился из прототипа в действующую единицу. Три из этих устройств в совокупности вырабатывают 2,5 МВт на полной мощности на первой в мире ферме в Аквасадоре, на севере Португалии. Устройство использует вертикальное волновое движение для перемещения шарнирных соединений в корпусе, которые затем перекачивают масло под высоким давлением через гидравлические двигатели, приводимые в действие генератором.Прототип модуля мощностью 250 кВт имеет длину 360 футов и диаметр более 10 футов. Энергетическая холдинговая компания Enersis опубликовала письмо о намерениях на дополнительные 20 МВт оборудования Pelamis для расширения проекта волновой фермы, и в настоящее время разрабатываются планы по использованию технологии Pelamis для питания оркадской волновой фермы в Шотландии.

Буйковые технологии. Концепция буев обычно состоит из модульных групп буев, пришвартованных в нескольких милях от берега в неспокойной воде.

AquaBuOY

Finerva Renewables преобразует вертикальную составляющую кинетической энергии волн в электричество, направляя морскую воду под давлением через двухтактные шланговые насосы в генератор с турбинным приводом.Электроэнергия передается на берег по подводной линии электропередачи. Finerva разрабатывает первую фазу проекта строительства коммерческой электростанции мощностью 2 МВт с использованием этой технологии в городе Фикерия-де-Фос в Португалии. В случае успеха этого проекта планируется строительство волновой электростанции мощностью 100 МВт.

Шотландская компания AWS Ocean Energy разработала заякоренную систему генератора подводных буев с использованием технологии Archimedes Wave Swing (AWS) (рис. 2). Буи будут приводить в движение генераторы, когда они покачиваются на проходящих волнах, а баллон с газом под давлением внутри буя будет вызывать колебания поплавка в зависимости от перепада давления на глубине воды над ним при прохождении волны.Буй AWS успешно прошел пилотные испытания в 2004 году. Компания планирует содействовать коммерческой разработке и внедрению технологии, используя недавний грант в размере 2 миллионов фунтов стерлингов от правительства Шотландии.

2. Один из буев. Буи , использующие технологию Archimedes Wave Swing, прошли успешное пилотное испытание в 2004 году. Технология недавно выиграла грант в размере 2 миллионов фунтов стерлингов (4 миллиона долларов) от правительства Шотландии. Предоставлено: AWS Ocean Energy

. Технология

Ocean Navitas, известная как Aegir Dynamo, функционирует, генерируя электрический ток из волнового движения в одной фазе посредством прямого механического преобразования и использования специального плавучего судна.Компания Ocean Navitas испытала буй мощностью 1 МВтч на Оркнейских островах в Шотландии и планирует разместить группу из пяти буев у побережья Уэльса.

Iberdrola Renewables начала испытания инновационного буя производства США под названием Power Take Off (PTO), который улавливает и обрабатывает энергию волн для хранения. Позже энергия отводится в оптимальных условиях. По оценкам компании, установка из 10 буев ВОМ может производить 1,24 МВт.

Технологии волноломов и береговой линии. Технология Wavegen компании Voith Siemens Hydro интегрируется в бетонную электростанцию, построенную на волнорезе или в проекте защиты побережья.Турбины волнолома, каждая мощностью от 20 кВт до 100 кВт, основаны на принципе колеблющегося водяного столба (OWC). Волны создают колебания на поверхности воды в частично погруженной полой камере, открытой снизу. Колебания непрерывно сжимают и разжимают столб воздуха над камерой. Разница в давлении преобразует энергию вращения в электричество через генератор с турбинным приводом (рис. 3). Первый в мире волнорез строится в Мутрику на атлантическом побережье Испании.

3. Турбина волнолома. В технологии Wavegen Voith Siemens Hydro используется принцип колеблющегося водяного столба. Предоставлено Voith Siemens Hydro

. Компания

Wavegen также разработала наземный морской энергетический трансформатор (LIMPET), береговой преобразователь энергии, который использует OWC для питания пары турбин встречного вращения, каждая из которых приводит в действие генератор мощностью 250 кВт. Текущая модель LIMPET, Limpet-500, установленная на пилотной установке на острове Айлей в Шотландии, оптимизируется по производительности.Если пилотный проект будет успешным, LIMPET будет использоваться для создания серии коммерческих генераторов энергии.

Технологии плавучих барж. «Волновой дракон» — это большая плавучая баржа с динамическими турбинами, вырабатывающая энергию так же, как низконапорная гидроэлектростанция. Повернув свои вытянутые коллекторные руки к набегающим волнам, Волновой Дракон может сконцентрировать фронт волны к пандусу в передней части конструкции. Это увеличивает высоту волны на пандусе, который действует как пляж, заставляя волны разбиваться о него и попадать в резервуар за ним (рис. 4).Электричество вырабатывается, когда вода проходит через турбины в нижней части конструкции. Устройство Wave Dragon мощностью 7 МВт, испытанное в Пембрукшире на юго-западе Уэльса, было введено в эксплуатацию в 2007 году (рис. 5) и будет развернуто этим летом (см. Врезку).

4. Волновой дракон. Конструкция этой плавучей баржи увеличивает высоту волны на рампе, что, как и на пляже, заставляет волны разбиваться о нее и попадать в резервуар за ней. Предоставлено: Wave Dragon Ltd.

5. Сила валлийских волн. Это устройство Wave Dragon будет генерировать достаточно энергии, чтобы снабжать от 2500 до 3000 домов. Предоставлено: Wave Dragon Ltd.

Приливная сила

Наиболее существенное различие между волновой и приливной энергией состоит в том, что волны возникают только в воде, ближайшей к поверхности, тогда как весь водный объект перемещается с поверхности на морское дно во время прилива. Более того, во время приливов энергия возникает из-за чистого движения воды — в отличие от волн, где вода действует как носитель энергии. Следовательно, в отличие от энергии волн, энергия приливов зависит от местоположения.

Хотя только несколько регионов мира имеют идеальные условия для приливной энергии, целый ряд разнообразных устройств был разработан и готов к испытаниям и развертыванию. В частности, Великобритания вышла на передний план в гонке за приливной силой, чему способствовала недавняя оценка отчета Комиссии по устойчивому развитию (SDE), согласно которой, учитывая географическую пригодность островов для технологий, приливная энергия может генерировать около 10% мощности Великобритании.

Заградительные системы. Концепция строительства плотин, состоящих из шлюзовых ворот и гидротурбин с низким напором через каналы для использования перепадов уровней воды, доказала свою эффективность на давно установленных сооружениях, таких как станция Аннаполис в заливе Фанди и Ла-Ранс во Франции. Помимо затрат и экологических проблем, исследователи из Утрехтского университета в Нидерландах сочли эту концепцию осуществимой и предложили, чтобы плотина, построенная через 20-мильный пролив Баб-эль-Манаб в Красном море, могла генерировать столько энергии, сколько 50 ГВт (см. «Dam Красное море? »в POWER, , январь 2008 г., Global Monitor).

И теперь, более чем через 80 лет после первого технико-экономического обоснования, правительство Великобритании возобновило свой интерес к строительству 10-мильной плотины через приливный эстуарий Северн между английским и валлийским побережьями, что было вызвано выводом SDE о том, что зависящий от местоположения гидроэлектрический барьер в устье реки может генерировать 8,6 ГВт, что составляет 5% потребности Великобритании в электроэнергии. Великобритания выделила 14 миллионов фунтов стерлингов (28 миллионов долларов) на технико-экономическое обоснование, которое, как ожидается, завершится в начале 2010 года.

Тем временем, чтобы получить энергию из залива Фанди, канадская компания Blue Energy International продвигает технологии, используемые в энергетике приливных плотин, с концепцией «приливной ограды» — горизонтального массива автономных турбин с вертикальной осью. Эта конфигурация, которая может улавливать энергию с обоих направлений прилива, на данный момент имеет шесть прототипов и в настоящее время оценивается Национальным исследовательским советом Канады.

Турбины приливных потоков. Совершая заметный отход от традиционной системы заграждения, турбины приливных потоков представляют собой массивные автономные турбины, которые работают так же, как ветряные турбины, но с гораздо более высокой плотностью энергии, потому что соленая вода в 850 раз плотнее воздуха.

7. Первая промышленная турбина, работающая на приливной энергии. Двойные роторы SeaGen диаметром 52 фута будут работать от 18 до 20 часов в день у побережья Северной Ирландии, производя до 1,2 МВт. Предоставлено: Marine Current Turbines Ltd.

.

В апреле 2008 года первая промышленная приливная турбина от бристольской компании Marine Current Turbines, перевернутая ветряная мельница длиной 122 фута, получившая название SeaGen, была установлена ​​в Strangford Laugh, мелководном заливе в Северной Ирландии, где приливы бьют со скоростью до 9 миль в час (Рисунок 7).Энергия, вырабатываемая устройством мощностью 1,2 МВт, будет закупаться ESB Independent Energy, розничным филиалом национальной электроэнергетической компании Ирландии и одной из первых коммунальных компаний, обеспечивающих своих потребителей приливной энергией.

Глубоководные приливные фермы. Британская приливная компания Lunar Energy планирует построить две глубоководные приливные фермы. Один будет состоять из восьми подводных турбин на морском дне в Пембрукшире, Южный Уэльс; другой — колоссальное месторождение с 300 турбинами на водном пути Вандо Хенгган у побережья Южной Кореи.Последний проект, совместный с Korean Midland Power Co., представляет собой схему стоимостью 1 миллиард долларов, которая извлекает энергию из быстро движущихся глубоководных приливных потоков. Lunar Energy будет использовать 60-футовые приливные турбины Rotech Tidal Turbines, каждая из которых будет иметь 2500-тонную раму, содержащую насос, генератор, двигатель и электронику (рис. 8). Проект предполагает полное исследование ресурсов и технико-экономическое обоснование, и в случае успеха он будет запущен к 2015 году.

8. Использование приливной силы. Каждая 60-футовая турбина Rotech Tidal Turbine состоит из 2500-тонной рамы, содержащей насос, генератор, двигатель и электронику.Предоставлено: Lunar Energy

Энергия океанских течений

Океанические тела постоянно находятся в движении, движимые множеством факторов, включая ветер, температуру воды, уровни солености и силу Кориолиса. Поверхностные течения, составляющие около 10% всей воды в океанах, ограничиваются верхними слоями океана на высоте 1300 футов и в основном получают энергию от ветра и солнца.

По данным Службы управления полезными ископаемыми США, мировые океаны содержат около 5000 ГВт энергии с плотностью до 1.5 кВт / ч ² . По некоторым оценкам, это означает, что улавливание всего 0,1% доступной энергии из Гольфстрима, который имеет в 21000 раз больше энергии, чем Ниагарский водопад, и поток в 50 раз больше, чем у пресноводных рек мира в совокупности, может дать достаточно энергии, чтобы обеспечить Флориду энергией. 35% его потребностей в электроэнергии.

По сравнению с другими энергетическими технологиями океана использование энергии океанских течений все еще находится в зачаточном состоянии. Было разработано несколько прототипов и демонстрационных устройств, в том числе затопленные ветряные турбины Hammerfest Strøm, которые улавливают энергию за счет гидродинамической, а не аэродинамической подъемной силы или сопротивления.Однако разработчики этой технологии продолжают бороться с длинным списком потенциальных проблем, от сложного и дорогостоящего обслуживания до потенциального нарушения хрупких морских экосистем.

Турбина с открытым центром. Считается, что автономная турбина с открытым центром, которая имеет фиксированный внешний диск и вращающийся внутренний диск, подходит как для приложений с приливными и океанскими течениями. Устройство Gulfstream Energy Inc. спроектировано так, чтобы его можно было закрепить на морском дне на глубине 200 футов от поверхности.Установленная в 5 милях от берега в районе Гольфстрим во Флориде, где течение течет со средней устойчивой скоростью 3 узла, турбина могла производить около 2,5 МВт мощности.

С другой стороны, турбина с открытым центром

OpenHydro была применена для извлечения энергии приливных потоков с такими многообещающими результатами, что компания будет участвовать в демонстрационном проекте в заливе Фанди. Устройство имеет автономный ротор, оснащенный твердотельным генератором с постоянными магнитами, все они заключены во внешний обод (Рисунок 9).

9. Идет по течению. Турбина OpenHydro с открытым центром извлекает энергию приливных потоков и будет использоваться в демонстрационном проекте в заливе Фанди. Предоставлено: OpenHydro

Энергия градиента солености

Было подсчитано, что 2,6 ТВт могут быть получены за счет использования градиента солености — или разницы солей — между морской и пресной водой в мире. Процесс, называемый осмосом с замедленным давлением (PRO), в основном включает перекачку морской воды с осмотическим давлением от 60% до 85% на одну сторону полупроницаемых мембран, другая сторона которых подвергается воздействию пресной воды.

Когда пресная вода, вызванная осмосом, протекает через мембраны, она разбавляет соленую воду и увеличивает ее объем и, следовательно, давление в камере с морской водой. Турбина с приводом от генератора вращается по мере компенсации давления. (Подробнее о процессе PRO см. «Осмотическая энергия океана» в POWER, ноябрь / декабрь 2006 г.) PRO можно рассматривать как процесс обратного осмоса (используемый для опреснения и очистки воды), идущий в обратном направлении и производящий энергию из поток пресной воды.

Десятилетие совместных исследований и разработок Норвежского университета науки и технологий и норвежской энергетической компании Statkraft дало многообещающие результаты, в том числе разработку высокоэффективной мембраны. В 2007 году компания Statkraft начала строительство первого в мире прототипа осмотической установки. Завод в Тофте на фьорде Осло, который планируется завершить к концу 2008 года, будет производить от 2 до 4 кВт электроэнергии.

Энергия теплового градиента океана

Приливы и течения — не единственный потенциальный источник энергии, который мы можем использовать из океанов.Океаны также поглощают и хранят огромное количество солнечной энергии. По данным Национальной лаборатории возобновляемых источников энергии, 23 миллиона квадратных миль тропических морей поглощают количество солнечной радиации, равное по теплосодержанию примерно 250 миллиардам баррелей нефти, десятая часть которой может обеспечить в 20 раз больше энергии, чем потребности всей территории США на любом данный день. Технология преобразования солнечного излучения в электрическую энергию — это преобразование тепловой энергии океана (OTEC), в котором используются температурные градиенты океана — разница температур в 36 градусов по Фаренгейту или более между теплой поверхностной водой и холодной глубокой морской водой — для запуска цикла выработки энергии. .

Помимо получения чистого, возобновляемого запаса энергии, OTEC может предоставить множество полезных побочных продуктов, таких как пресная вода, водород путем электролитической обработки пресной воды, а также литий и уран, которые могут быть извлечены из глубоководной морской воды. Несмотря на эти потенциальные выгоды, развитие OTEC было постепенным, в первую очередь из-за конкурентоспособных операционных затрат. Технология была впервые предложена еще в 1881 году французским физиком, и несколько прототипов периодически испытывались с тех пор, как в 1930 году была развернута первая экспериментальная турбина низкого давления мощностью 22 кВт.

ОТЭК замкнутого цикла. В версии OTEC с замкнутым циклом теплая морская вода с поверхности океана испаряет рабочую жидкость с низкой температурой кипения, такую ​​как аммиак, которая затем проходит через испаритель. Пар расширяется и вращает турбину с приводом от генератора. Затем пар конденсируется с использованием холодной морской воды, перекачиваемой из глубины океана. В этой замкнутой системе рабочая жидкость постоянно рециркулирует.

ОТЭК открытого цикла. В варианте этой технологии с открытым циклом теплая морская вода становится рабочей жидкостью и испаряется мгновенно в вакуумной камере с образованием пара под давлением.Затем пар расширяется через турбину низкого давления. Холодная морская вода конденсирует пар, и, если он остается отделенным, может поставлять опресненную воду в качестве побочного продукта.

Гибридный цикл OTEC. OTEC с гибридным циклом использует функции как замкнутого, так и открытого цикла (рис. 10). Теплая морская вода испаряется мгновенно, пар используется для испарения рабочей жидкости, и эта жидкость приводит в движение турбину. Наконец, пар конденсируется и дает опресненную воду.

10. Гибридная модель. Преобразование тепловой энергии океана (OTEC) использует градиенты температуры океана для выработки электроэнергии. В гибридном процессе OTEC теплая морская вода испаряется мгновенно, пар используется для испарения рабочей жидкости, и эта жидкость приводит в движение турбину. Источник: Национальная лаборатория возобновляемых источников энергии

.

Несмотря на то, что компоненты для тестирования технологии широко доступны, заводов промышленного масштаба или даже пилотных заводов, подключенных к сети, не существует. Самым амбициозным прототипом на сегодняшний день было индийское исследовательское судно, на котором в 2002 году была установлена ​​установка OTEC мощностью 1 МВт.Эта совместная работа с японской компанией Xenesys Inc. и университетом Сага в Японии оказалась безуспешной из-за выхода из строя глубоководного трубопровода для холодной воды.

Однако

Xenesys настроен на включение. В ноябре прошлого года компания открыла центр исследований и разработок, посвященный OTEC, чтобы удовлетворить то, что она считает повышенным спросом в результате возобновления интереса. Согласно его веб-сайту, правительство Индии планирует построить 1000 электростанций OTEC, каждая мощностью 50 000 кВт, по всей стране.А островное государство Палау планирует запустить станцию ​​OTEC мощностью 3000 кВт; он надеется полностью перейти с дизельного топлива для выработки электроэнергии на OTEC в ближайшие 10 лет. Xenesys заявила, что получает предложения об исследовательской поддержке и техническом сотрудничестве из более чем 50 стран, включая Южную Корею, Филиппины, Индонезию, Шри-Ланку, Мальдивы, Острова Кука и США.

Компании, такие как американская Sea Solar Power Inc. (SSP), также продолжили тестирование и разработку ключевых элементов гибридной установки OTEC с циклом Ренкина.Президент SSP Джеймс Х. Андерсон-младший написал статьи для POWER еще в 1965 году вместе со своим отцом, Дж. Гильбертом Андерсоном, относительно осуществимости и экономической жизнеспособности энергии, получаемой из термального градиента океана. Младший Андерсон утверждает, что технология по-прежнему обладает огромным потенциалом — что единственная неудача, с которой она может столкнуться, — это отсутствие интереса со стороны правительства.

В 1965 году Андерсоны подсчитали, что создание плавучей «морской тепловой» электростанции мощностью 20 МВт обойдется в 5,54 миллиона долларов, включая установку основного и вспомогательного оборудования, плюс стоимость таких услуг, как проектирование и надзор.Сегодня небольшая, но коммерческая плавучая станция OTEC мощностью 20 МВт, которую можно построить всего за 39 месяцев, может стоить от 120 до 190 миллионов долларов.

Энергетические острова

Архитекторы Доминик Михаэлис и его сын Алекс недавно предложили в заявке на участие в конкурсе Virgin Earth Challenge (конкурс решений по борьбе с глобальным потеплением), что серия плавучих морских платформ может быть эффективно оснащена для использования многих видов возобновляемой энергии. Каждый «энергетический остров» будет оснащен устройствами волновой энергии, ветряными турбинами и солнечными батареями; на каждом из них может находиться небольшой завод OTEC.По словам Михаэлисов, при правильных условиях одна платформа может генерировать до 250 МВт энергии.

Десять лет назад эту идею сочли бы фантастической. Теперь, учитывая преимущества, которые такая конструкция может предоставить в поддержку развития возобновляемых источников энергии, к этой концепции относятся более серьезно.

В прошлом году голландская электрическая компания KEMA и строительная компания Bureau Lievense объявили, что изучают техническую осуществимость и экономическую жизнеспособность искусственного «энергетического острова» для хранения крупномасштабной энергии у голландского побережья (рис. 11).Остров размером 6,2 на 3,7 мили будет включать в себя водопадное озеро или хранилище гидроаккумуляторов (PES).

11. Водный «энергетический остров». В одной из схем «офшоринга» накопления энергии используется необычный тип накопителя энергии с насосом, который зависит от окруженного дамбой озера, которое заполнено водой на глубине от 105 до 130 футов ниже уровня моря. Предоставлено: KEMA

Этот метод полностью изменяет принцип, по которому работает обычная установка PES. Когда энергоснабжение превышает спрос, морская вода выкачивается из окруженного дамбой озера, которое заполнено водой на 105–130 футов ниже уровня моря, и обратно в окружающее море; когда спрос превышает предложение, морская вода возвращается, приводя в действие генератор.На острове площадью 24 квадратных мили потенциально может храниться 20 ГВтч, чего достаточно для подачи в среднем 1500 МВт в береговую сеть в течение как минимум 12 часов. Несколько строительных компаний выразили заинтересованность в строительстве или проектировании острова — проекта, который обойдется примерно в 4,9 миллиарда долларов и займет шесть лет.

Стимулы развития

Учитывая, что морские энергетические ресурсы могут генерировать 4000 ТВт, по оценкам британской исследовательской группы Carbon Trust, финансируемой правительством, неудивительно, что венчурные капиталисты и энергетические компании наводняют сектор наличными деньгами.Несмотря на то, что морская электроэнергия в настоящее время стоит в 10 раз дороже, чем электроэнергия, произведенная из традиционных источников, и несмотря на многочисленные риски, с которыми сталкиваются морские энергетические компании, частные инвестиции будут продолжать расти. Согласно одному прогнозу, морская энергия будет составлять до 20% всех возобновляемых ресурсов Европы к 2020 году по сравнению с 40%, прогнозируемыми для энергии ветра.

Правительства также оказывают поддержку этой новой волне производства электроэнергии.Правительство Великобритании и другие организации государственного сектора инвестировали около 15 миллионов фунтов стерлингов (29 миллионов долларов США) в создание Европейского центра морской энергии, исследовательского центра, призванного помочь развивающимся технологиям превратиться из прототипа в коммерческий рынок. ЕС поддерживает Центр волновой энергии в Португалии, который предоставляет стратегическую и техническую поддержку компаниям в этой области.

Для сравнения, поддержка США отстает. Несмотря на возросший интерес к этому развивающемуся сектору, Федеральная комиссия по регулированию энергетики выдала только одну лицензию на пилотный проект Finerva Renewables по волнам в Маках-Бэй в штате Вашингтон.Пока в этом году было выдано четыре предварительных лицензии, в том числе две на волновые проекты Pacific Gas & Electric Co. у побережья Калифорнии.

В прошлом году, хотя и одобренный Комитетом по науке Палаты представителей США, законопроект о возобновляемых морских источниках энергии и развитии (H.R. 2313), на который с 2008 по 2012 год было бы ассигновано 250 миллионов долларов, по-видимому, был отменен до голосования в Палате представителей. И, повторяя судьбу проектов исследований и разработок морской энергии, рожденных в эпоху Картера и Рейгана, которые потеряли финансирование в 1980-х, в бюджете Министерства энергетики и возобновляемых источников энергии на 2009 год для его программы гидроэнергетики предлагается всего 3 миллиона долларов — сокращение на 70% от 9 долларов.Конгресс выделил 9 миллионов на 2008 год.

Будущее морской энергетики

Если морская энергия хочет процветать, то чудовищное препятствие, которое разработчики должны преодолеть, — это фактор стоимости. После 18-месячной инициативы Carbon Trust обнаружил в подробном исследовании конкурентоспособности затрат и потенциального роста энергии волн и приливных потоков, что морская энергия будет оставаться более дорогой, чем другие формы генерации, пока сектор не увидит установку сотен мегаватт емкости. Четыре пути потенциально могут снизить затраты: разработка концептуального дизайна; детальная оптимизация проекта; эффект масштаба; а также уроки, извлеченные из производства, строительства, монтажа, эксплуатации и технического обслуживания.

Кроме того, на будущий рост волновой энергетики будет влиять ряд факторов, среди которых: стратегические соображения и соображения безопасности поставок, доступность финансирования для разработки технологий и проектов, технологии и риски, электрические сети, а также экологические и нормативные требования. факторы.

Максимизация мощности волн — Материалы сегодня

В 2010 году, после нескольких лет разработки и тестирования в модельном масштабе, WaveHub в Северном Корнуолле (на фото) станет хостом для экспериментальной системы MRC Orecon.Green Ocean Energy Ltd разработала волновую энергетическую машину, которая присоединяется к морской ветряной турбине, вырабатывая комбинированную энергию ветра и волн от одной установки. Модель Wave Treader мощностью 500 кВт доказала свою концепцию, и полноразмерный прототип может быть готов к испытаниям в 2010 году. Устройство состоит из спонсонов, установленных на концах рычагов как спереди, так и позади колонны турбины, которая вертикально установлена ​​на морском дне. Гидравлические цилиндры прикреплены между рычагами и конструкцией интерфейса, и когда волна проходит по устройству, спонсоны и рычаги поднимаются и опускаются, перемещая гидроцилиндры, нагнетая гидравлическую жидкость, которая вращает гидравлические двигатели, а затем электрические генераторы.Электроэнергия отправляется обратно на берег по тем же кабелям, что и ветряные турбины. Wave Treader может поворачиваться лицом к направлению волн и приспосабливаться к влиянию диапазона приливов и отливов. Manchester Bobber состоит из ряда качающихся буев, развернутых в виде массива от морской конструкции, которая может быть вышедшей из употребления буровой установкой. Для каждого плавающего буя колебательное движение, вызванное проходящими волнами, преобразуется в однонаправленное движение с помощью системы сцепления и маховика, а затем в электрическую энергию с помощью подключенного индукционного генератора.Маховик также имеет интегрирующий эффект, стремясь сгладить перепады мощности, которые в противном случае возникли бы во время цикла. Устройство с плавающей множественной резонансной полостью (MRC) компании Orecon включает в себя несколько камер, каждая из которых настроена — в силу своих внутренних размеров — на определенный диапазон частоты волн.

Колеблющаяся водяная колонна (OWC)

Колеблющаяся водяная колонна (OWC) может быть концептуализирована как полый цилиндр, нижняя часть которого находится в воде, а верхняя часть находится в воздухе и закрыта.Часть каждой проходящей волны попадает в устройство через отверстие внизу и поднимается вверх по трубе вместе с восходящим фронтом волны.

Это сжимает воздух, содержащийся в закрытой верхней части трубы, выталкивая часть его через выходной канал в турбину с пневматическим приводом, которая подключена к генератору. Путем направления воздуха в турбину можно также поддерживать генерацию после того, как волна достигнет пика и ее уровень снова снизится, всасывая воздух из сборной камеры в систему через соответствующую турбину.

Обычно используется импульсный генератор или генератор типа Уэллса, так что вращение поддерживается в одном и том же направлении независимо от направления потока воздуха.

Пока все хорошо. Но интересной особенностью технологии волновой мощности является то, что, используя естественный динамический эффект резонанса, извлекаемая мощность может быть значительно увеличена. Резонанс возникает, когда вынуждающий импульс, волна, воздействует на устройство синхронно с собственной частотой последнего.

Полезная аналогия — ребенок на качелях.Получив начальный импульс, чтобы заставить его двигаться, качание выполняет каждый цикл туда-сюда в заданное время или период. Этот период не меняется, если система не изменяется физически, например, путем укорачивания цепей, на которых подвешено сиденье. Слегка толкая качели каждый раз, когда они завершают цикл и начинают обратное движение, их можно заставить подниматься выше с небольшим усилием.

Точно так же колеблющийся столб воды имеет свой собственный период «качания» или собственную частоту.При начальном вынуждающем импульсе вода в колонне будет иметь тенденцию подниматься и опускаться обратно за фиксированное время, этот период определяется различными параметрами системы, включая форму и размеры камеры энергии собираемой волны, объем замкнутого воздуха и сопротивление, представленное турбиной.

Без дополнительных форсированных входов колонка будет продолжать колебаться с уменьшающейся амплитудой до тех пор, пока начальная энергия не будет рассеиваться и колонка не стабилизируется. С другой стороны, введение дополнительной энергии усилит колебание, и, применяя толчки, индуцированные волной, с правильной частотой и временем, можно добиться того, чтобы изменение уровня водяного столба превысило расстояние от пика до впадины волны на величину значительная наценка.

Это приводит к тому, что через турбину проходит больше воздуха, чем в противном случае, и, следовательно, вырабатывается больше электроэнергии.

Периоды встреч волн в заданном месте различаются, хотя частоты имеют тенденцию группироваться в пределах заданной ширины полосы. Более того, последовательности волн могут быть простыми и регулярными, но столь же часто они накладываются друг на друга, так что каждая волна может включать в себя ряд частот и периодов. Эти факторы усложняют создание резонанса.Колеблющийся водяной столб, способный резонировать в относительно широком диапазоне частот, мог бы обеспечивать полезные усиленные уровни мощности в широком диапазоне волновых условий.

Мультирезонансное решение

Энергетическая компания с одной волной, стремящаяся к такому результату, — это Orecon Ltd, базирующаяся в Корнуолле, Великобритания. Устройство Orecon с плавающей множественной резонансной полостью (MRC) включает в себя несколько камер, каждая из которых настроена — в силу своих внутренних размеров — на определенный диапазон частот волн.

В 2010 году, после нескольких лет разработки и испытаний в модельном масштабе, Orecon должен начать производство пилотной системы с несколькими резонаторами для установки в WaveHub в Северном Корнуолле, который, как ожидается, начнет работать и подключать морские устройства возобновляемой энергии на море. в национальную сеть Великобритании с 2011 года.

По словам директора по развитию бизнеса Orecon Кена Стрита, стальная система с несколькими резонаторами (размером 45 м x 31 м) будет генерировать до 1.5 МВт. Он объясняет, что каждая многоканальная резонаторная полость имеет три камеры, которые имеют одинаковую площадь поперечного сечения, но разные тяги воздуха. Осадки настроены таким образом, чтобы каждая камера могла резонансно реагировать на определенное волновое поле:

«Между ними три камеры могут покрывать большую часть частотного диапазона, типичного для волновых полей в Великобритании», — говорит он. «Мы рассматривали возможность создания приспособлений для изменения осадки камеры, чтобы можно было более точно настроить нашу систему, но это было исключено из-за сложности и стоимости.Как бы то ни было, мы можем извлечь в три-четыре раза больше мощности, чем может достичь нерезонансный ВНК. Наш подход является значительным улучшением однокамерных устройств и должен помочь сделать OWC коммерчески жизнеспособными ».

Преимущество множественной резонансной полости, наряду с другими устройствами колеблющегося водяного столба, заключается в том, что силовая передача и другие активные части находятся вне воды над уровнем моря, оставляя только нижнюю пассивную конструкцию уязвимой для разрушительного воздействия соленой воды. Это сводит к минимуму и упрощает техническое обслуживание, которое может выполняться на станции.

Водная система, многоканальная резонаторная полость прикреплена к морскому дну с натяжением, чтобы она не качалась (поднималась и опускалась) с проходящими волнами. Он также не учитывает приливы и отливы, поскольку это компенсируется изменением тяги воздуха в камере, которое происходит при приливах и отливах.

Во время работы входящие волны сначала сталкиваются с двумя камерами меньшей тяги, и они извлекают наибольшую энергию волны. Как только они насыщаются в более высоких состояниях моря, дополнительная энергия извлекается из волны, когда она встречает третью, заднюю камеру.Каждая камера имеет собственную независимую силовую передачу. Направляющие лопатки направляют поток воздуха к ротору турбины и гарантируют, что он всегда вращается в одном и том же направлении. Впускные каналы в форме часового стекла ускоряют поток воздуха по мере его приближения к турбине, повышая эффективность.

В экстремальных морских условиях запорный клапан предотвращает попадание твердой воды в турбину. Преобразователь мощности позволяет генератору вращаться с оптимальной скоростью для условий камеры и независимо от частоты сети. Выходное напряжение на борту преобразуется до 33 кВ, чтобы минимизировать потери при передаче, поскольку питание передается на берег по кабелю на местную подстанцию.Компания Orecon решила использовать импульсные турбины, а не турбину типа Уэллса, которая до сих пор использовалась во многих прототипах волновой энергии (см. Ниже).

Компания волновой энергетики, основанная в 2002 году двумя аспирантами Плимутского университета, привлекла частные инвестиции, а также получила награду DTI (теперь BERR) и грант Carbon Trust, что позволило ей продолжить разработку и внедрение своего устройства. даже во времена финансовых затруднений.

Технический директор Фрейзер Джонсон говорит, что многоканальный резонатор спроектирован таким образом, чтобы быть прочным и надежным, с использованием испытанных компонентов из других морских и промышленных секторов.Стальной многоканальный резонатор, который, как ожидается, будет весить около 1000 тонн, строится и испытывается в соответствии со стандартами классификационного общества Det Norske Veritas (DNV) . В состав конструкции входят отделочные резервуары, совки для повышения мощности, лестницы для доступа, точки буксировки и т. Д.

Хотя средства достижения резонанса становятся все более изощренными по мере развития технологии колеблющегося водяного столба, этот эффект уже некоторое время используется. Например, устройство волновой энергии Wavegen LIMPET , которое работает с ноября 2000 года на обнаженном краю утеса на Оркнейских островах у северной Шотландии, имеет наклонный коллектор так, чтобы период внутренней водной толщи соответствовал периоду пиковой энергии волны, облегчающие проникновение воды в толщу воды.

Коллектор LIMPET состоит из трех камер, каждая с отверстием наверху. Воздух над тремя водяными столбами объединяется для питания системы выработки. Последняя включает в себя две турбины Wells, каждая из которых подключена к генератору мощностью 250 кВт, который подает энергию в сеть Islay. Система разработана для оптимальной работы при средней годовой интенсивности волн 15-25 кВт / м.

Breakthrough

Альтернативой подходу с несколькими резонансными камерами является наличие большой одиночной камеры, способной резонировать в диапазоне волновых условий.Здесь открытие исследовательской группы из Массачусетского технологического института (MIT) при дополнительном участии португальских ученых может иметь важные последствия для будущих конструкций колеблющегося водяного столба. Некоторые комментаторы назвали эту находку прорывом. Похоже, ключ к успешному резонансному дизайну — сжимаемость воздуха.

Чианг Мэй, профессор инженерных наук Ford на факультете гражданского и экологического проектирования Массачусетского технологического института, вместе с коллегами разработал численные методы моделирования волновых сил на различных устройствах и их реакции.Эти симуляции могут помочь дизайнерам максимально эффективно улавливать энергию.

Первой детальной моделью Массачусетского технологического института была прибрежная колеблющаяся водяная колонна, которая затем тестировалась исследователями из Технического университета Лиссабона в Португалии. Португальцы накопили значительный опыт в области энергии морских волн, имея, в частности, опытную экспериментальную систему колебательного водяного столба, работающую на Азорском острове Пико с 1990 года.

Более поздний прототип волновой энергии, испытанный и смоделированный в Массачусетском технологическом институте, оказался недостаточно эффективным. потенциал для привлечения коммерческих инвесторов, так что это был случай возврата к чертежной доске.Моделирование, проведенное командой профессора Мея из Массачусетского технологического института, показало, что если бы диаметр колеблющегося водяного столба был значительно увеличен, он мог бы вызвать резонансный отклик на периодические волны, тем самым увеличивая генерируемую мощность до уровня, который с большей вероятностью привлечет инвесторов:

Как сказал профессор Renewable Energy Focus , «большинство разработчиков OWC думали о диаметрах сборных камер не более трех метров. Мы рассматривали камеру размером 10 м, следовательно, с гораздо большим объемом воздуха над водяным столбом.Наше моделирование показало, что небольшой объем воздуха вызывает только один резонансный пик, так что система резонансно реагирует только на одну частоту волны. Поскольку морские волны в основном широкополосные, это не оптимальная ситуация.

«Однако, если объем камеры будет значительно больше, воздух, заключенный в пневматической камере, будет действовать как пружина, и сила пружины может быть согласована с гидродинамической инерцией водяного столба. В этих условиях оказывается, что есть два резонансных пика, что дает нечто большее, чем широкополосный отклик.Можно даже спроектировать четырехпиковое состояние, чтобы все же лучше реагировать. Однако если вы сделаете объем воздуха слишком большим, резонанса не будет. Поэтому фактический объем должен находиться в определенных пределах, которые можно смоделировать ».

Комментируя свою реакцию на полученные данные, профессор Мей добавил: «Было приятно обнаружить, что мы можем благодарить сжимаемость воздуха в камере за расширение диапазона эффективности экстракции».

Некоторый контроль над резонансными характеристиками камеры может быть предоставлен на этапе проектирования путем выбора давления, которому подвергается окружающий воздух.Затем это можно спроектировать, контролируя сопротивление прохождению воздуха через турбины, путем тщательного определения характеристик турбины. Будет ли возможно или даже желательно осуществлять управление динамически во время работы системы, изменяя характеристики турбины — например, углы лопастей или направляющих лопаток — или опосредуя сопротивление, оказываемое подключенным генератором, является спорным вопросом и потребуются дальнейшие исследования.

Профессор Мей из Массачусетского технологического института постоянно сотрудничал с профессорами Антонио Фалькао, Антонио Сарменто и Луисом Гато из Instituto Superior Tecnico при Лиссабонском университете, поскольку португальцы также стремятся использовать резонанс для повышения эффективности волновой энергии. захватывать.

Команда из Лиссабона надеялась разработать 10-метровую версию конструкции колеблющегося водяного столба Массачусетского технологического института для предполагаемой установки в конце волнолома на реке Дуоро недалеко от города Порту. Согласно плану, три одинаковых колеблющихся водяных столба, встроенные в волнолом в устье реки, будут генерировать до 750 кВт волновой мощности. Новый поглотитель энергии волн будет использовать эффект большой камеры захвата колеблющегося водяного столба, чтобы обеспечить эффективный захват энергии в широком спектре частот волн, ожидаемых в данном месте.

Считается, однако, что дальнейшее продвижение этого проекта в настоящее время находится под вопросом из-за финансовых ограничений.

Мэй признает, что большие камеры для сбора, указанные в его исследовании, могут быть гораздо дороже в строительстве, чем камеры более обычных размеров. Он указывает, что его опыт ограничен гидродинамическим моделированием и что он не учел экономические факторы.

Далее он добавляет, что моделирование, проведенное его командой, в первую очередь относится к идеализированной «вертикальной трубе» колеблющегося водяного столба и что для реальных устройств потребуется более детальное моделирование, большинство из которых будет иметь менее регулярную форму.

Действительно, мы полагаем, что, хотя устройства волновой энергии имеют огромные перспективы на будущее, необходимы гораздо больше исследований, прежде чем они смогут стать коммерческой реальностью. Более того, поскольку отдельные колеблющиеся водяные столбы могут генерировать лишь скромное количество энергии, он предвидит будущее, в котором несколько устройств будут развернуты в виде массивов, что потребует исследования взаимодействий, расстояний и т.д. для будущего мейнстрима волновой энергии.Например, Мэй заявляет, что заинтригован моделью Manchester Bobber и провел работу по моделированию массивов этих устройств. Bobber был разработан около пяти лет назад командой Манчестерского университета во главе с профессором Питером Стэнсби и доктором Аланом Уильямсоном.

Стэнсби и Уильямсон предусмотрели ряд качающихся буев, развернутых в виде группы из морской конструкции, которая могла быть вышедшей из употребления буровой установкой. Для каждого плавающего буя колебательное движение, вызванное проходящими волнами, преобразуется в однонаправленное движение с помощью системы сцепления и маховика, а затем в электрическую энергию с помощью подключенного индукционного генератора.Маховик также имеет интегрирующий эффект, стремясь сгладить экстремальные значения мощности, которые в противном случае возникли бы во время цикла.

Как и другие преобразователи энергии подпрыгивающей волны, Manchester Bobber может извлечь выгоду из резонанса. Это включает в себя проектирование буя / поплавков и связанной с ними механической системы таким образом, чтобы общий естественный период системы совпадал с периодом проходящих волн. Путем уделения особого внимания размеру буя, весу и гидродинамическим характеристикам конструкторы могут расширить диапазон волн, в котором система может реагировать резонансно.

Manchester Bobber прошел всесторонние испытания в сотой и одной десятой масштабах, и разработка ведется дочерней компанией Манчестерского университета с несколькими коммерческими партнерами. Аналогичные соображения применимы и к другим приборам, работающим на вертикальной высоте, таким как серия PowerBuoy компании Ocean Power Technologies и преобразователь энергии волны FO2 компании Ocean Power Technologies.

Фактор турбины

Эффективное использование резонанса будет ключом к улучшению коммерческих перспектив устройств захвата энергии волн, многие из которых на сегодняшний день дают неутешительное количество энергии.Эффективность преобразования из волны в провод составляет всего 10%, как указано для прототипов первого поколения.

Однако не менее важным для разработчиков волновых преобразователей энергии является турбина, характеристики которой имеют большое влияние на общий КПД.

Турбины, которые реверсируют свое вращение во время каждого цикла «всасывания-продувки» подачи рабочего воздуха, были бы непрактичными. Достаточно того, что турбины должны быть надежными в неблагоприятных морских условиях, не подвергаясь постоянной усталости и отказу, вызывающим циклическое реверсирование.Такие решения, как лопасти с регулируемым шагом или сдвоенные турбины, добавляют нежелательной сложности и угрожают надежности системы.

Один из ответов на этот вопрос — исправить подачу рабочего воздуха, чтобы турбина вращалась в одном направлении, но это требует тонких устройств обратного клапана и, опять же, нежелательной сложности.

Гениальное решение, разработанное профессором Аланом Уэллсом из Queens University , Белфаст, в конце 1980-х годов, позволяет избежать необходимости исправлять подачу воздуха. Концептуально турбина Уэллса напоминает определенные формы ветряных турбин с вертикальной осью, которые всегда вращаются в одном и том же направлении независимо от направления ветра.Симметричные аэродинамические лопасти, выровненные по направлению к воздушному потоку, достигают требуемого результата, позволяя турбине колеблющегося водяного столба сохранять то же направление вращения за счет реверсирования движущегося воздушного потока. Турбины для скважин использовались во многих первых прототипах энергии волн колеблющегося водяного столба.

К сожалению, турбина Уэллса имеет определенные недостатки. Его КПД ниже, чем у турбины с асимметричными аэродинамическими профилями, из-за более высокого сопротивления. Кроме того, симметричные крылья склонны к срыву, когда их угол атаки относительно воздушного потока велик.После остановки турбина не может перезапуститься. Производительность можно улучшить с помощью таких усовершенствований, как оптимизированная настройка лопастей и использование концевых пластин, но, по существу, диапазон условий, в которых турбина Уэллса может быть эффективной, ограничен.

Альтернативой, которая хорошо подходит для режима воздушного потока с низким давлением и большим объемом колеблющегося водяного столба, является импульсная турбина, в которой лопасти, вместо создания аэродинамической подъемной силы, реагируют на импульс встречного воздушного потока путем отклонения Это.

Двунаправленный воздушный поток можно обеспечить за счет наличия двух наборов статических направляющих лопаток, расположенных по одному с каждой стороны ротора турбины и на некотором расстоянии от него. Лопасти прикреплены по окружности к внутренней части канала в форме песочных часов, в центральной узкой точке которого расположен ротор. Воздух, поступающий в этот канал с умеренной скоростью, получает вихревое движение, проходя через входные лопатки, и ускоряется за счет формы песочных часов.

Ускоряющийся воздух приводит в движение ротор, затем замедляется, когда он проходит через расширяющуюся половину воздуховода и выпускные лопатки.Когда направление воздушного потока меняется на противоположное, каналы, которые ранее находились на выходе, становятся входными каналами и, благодаря своей ориентации, закручивают воздух в направлении, которое позволяет ротору поддерживать свое вращение в том же направлении, что и раньше (см. Рисунок).

Компания Orecon сообщает, что двунаправленная импульсная турбина HydroAir , которую она использует в своей системе с множеством резонансных волн, лучше подходит, чем конкурирующие типы (скважины), для режима низкого давления и большого объема воздуха в колеблющемся столбе воды.Он имеет меньшую скорость вращения (500-600 об / мин), самозапускается и имеет широкую рабочую полосу пропускания. Объединив свои технологии, производители турбин Dresser-Rand и Orecon стремятся преобразовать характеристики новых колеблющихся водяных столбов и повысить уверенность в том, что эти волновые преобразователи энергии могут внести реальный вклад в будущую устойчивую энергетическую инфраструктуру.

Развертывания

Обратная связь

Каков ваш опыт развертывания POD? Поскольку каждая ситуация развертывания уникальный, мы приветствуем сообщения о ваших собственных решениях.Пожалуйста Связаться с нами.

Безопасность на море

Установка причалов требует очень тщательного обдумывания перед тем, как отправиться в море :

1. Линия А запутывание с человеком на пути к выходу может убить, если человек выйдет за борт.
2. движение лодки относительно швартовки может создать огромные силы, даже опрокидывание небольших лодок.
3. План для потери контроля над швартовкой, когда вы ее поднимете, убедитесь, что вы можете отпустить, чтобы никого или ничего не поймали.
4. линий поломка под напряжением опасна, никто не должен стоять в очереди Опасность.
5. Держите острый нож, мгновенно доступный для разрезания швартовного троса

Эти риски относятся ко многим рыбным промыслам, и пункты 1 и 2 выше регулярно вызывают смертельные случаи в рыболовстве Великобритании.

Швартовки со звукоизоляцией и небольшими якорями снижают все эти риски.

Восстановление утерянных устройств POD

Напишите свои контактные данные на внешней стороне POD несмываемыми чернилами.Также поместите этикетку внутри POD.

Если вы предпочитаете не указывать свои контактные данные на POD, адрес наш контактный веб-сайт www.phonehome.org.uk тиснением на крышке. Это простой веб-сайт, который позволит тому, кто найдет POD, связаться с нами, чтобы мы, в свою очередь, можем связаться с вами, чтобы организовать его возврат. Более 150 POD были восстановлен этим методом.

Где должны быть пришвартованы POD?

Любое положение на высоте от 2 метров над дном до 5 метров ниже уровня моря. поверхность возможно хорошая.Соответствующие факторы включают:

• Тяжелый Щелчок креветок способствует перемещению от дна к в другом месте или с использованием настроек низкой чувствительности.
• Песок в подвешивание во время приливных течений может способствовать приповерхностному положению.
• Быстро текущие сайты очень сложны, так как они очень шумны, и обтекание POD вызывает шум и нагрузку на швартовка. Сквозная техника была разработана в САМС.
• Причалы в зонах траления подвержены риску, но могут быть обломки кораблей или рифы, их избегают траулеры, и развертывание на краях этих площадок может быть более безопасным.
• Лодка навигационные треки могут быть чрезмерно шумными с лодочными гидролокаторами.
• Статический рыболовные снасти часто являются хорошим местом.
• Пирс и сваи: к ним можно крепить POD. Эхо не обычно такая большая проблема, как и следовало ожидать.
• Очень мелководье: это нормально для POD быть обнажены во время отлива и лежат ровно, если это неизбежно.
• Клюв исследования китов можно проводить с глубины 100 м, но может быть лучше, если глубже животные редко обнаруживают эхолокацию на глубине менее 400 м.
• Ниже 100 м: стандартные пластиковые корпуса POD могут быть ненадежными. Доступен корпус из анодированного алюминия (DeepF-POD), который подходит для 2км.
• Ориентация: POD показывают более низкую чувствительность по длинной оси в направлении крышки. Они имеют плавучесть 0,7 кг в использовать, но при быстром токе этого недостаточно, чтобы удерживать их.
• Буксировка: морские свиньи сильно реагируют на лодки в тихих местах, и это приводит к буксируемая акустика непредсказуема, но эти конструкции могут помочь вам сделать это больше успешно.

Дополнительную информацию можно найти в этом файле PowerPoint

Проблемы с швартовкой

	Проблемы	Решения
Кража	в основном рыбаками, сделано для сорвать проект, отпугнуть злоумышленников, из любопытства или в надежде получить наркотик кеш.	без надводного буя; сотрудничество или развертывание сами рыбаки; тяжелые причалы, приливные причалы, акустические выпускать.
Траулеры	сложная проблема.	гильзы защитные; откидные причалы; восстановление маркировка; избегать тралового грунта; POD под навигационным буем.
Буря	может повредить причалы, сдвинуть причалы или сдвинуть земля, на которой они сидят.	причал и буй с низким сопротивлением сопротивлению; эластичные причалы; выбор якоря, акустический выпускать.
Истирание	линий на тросах, на якорях или на скалах.	тросов оплетки в шлангах в уязвимых местах; сталь армированные канаты.
Запутывание	линий до POD с линиями до поверхности; линии на спутывание поверхности с пропеллерами.	разделение строк; использовать утяжелители или тонуть линии (полиэфирные или свинцовые), чтобы линии не плавали в поверхность.
Биообрастание	может топить надводные буи.	противообрастающий; регулярное обслуживание; более тонкие линии.
Вибрация и удары	вибрация редко встречается в основном в плохо спроектированы буксирные установки.	улучшить дизайн или процедуры обработки, чтобы избежать эти.
Чрезмерный окружающий шум	, как указано выше.	отойдите от источника или используйте низкий настройки чувствительности.
Песок подвижный	в полях песчаных волн ваш причал можно как закопать, так и волочить!	буя на восходящей линии; слабый ссылка на случай, если якорь зарыт слишком глубоко.
Разрешения	может занять много времени.	Немецкие и шведские военные опасения об обнаружении подводных лодок было сказано собственными тестами.

Примечания к решениям

Без надводного буя

Акустический релиз: они дорогие, но позволяют использовать легкую и быструю лодку для посещения многих причалы. Обращение с легким снаряжением намного дешевле, быстрее и дешевле. опасный. В на этой фотографии тестируемый банановый пингер на строке под буи.Нижеприведенный причал не использует металл: металлические соединения и достаточно легкий. для переноски одного человека.

Пускатель запускается с деки акустическим пультом дистанционного управления, который позволяет получить расстояние до выпуска, прежде чем его отпустить. Буровая установка затем всплывает менее чем за минуту и ​​все еще соединен с якорем утяжелители с помощью тонкой веревки, которую вы можете использовать для подъема этих тяжестей. В этой установке POD можно обменять, не отвязывая и не связывая узлы. Затем веревку снова вставляют в черную канистру, и релиз сбрасывается — процесс занимает 15 минут.

Леска для захвата: итоговая линия, обычно плавучий (полипропилен) и длиной не менее 20 м, установлен между двумя якорями на известное местоположение и ориентация. Для этого требуется мелководье и песок или грязное морское дно, так что вы можете протащить захватное устройство через положение линия, чтобы поймать это.

Вертикальный грейфер: Плавучий трос, который всплывает от причала, но не достигает поверхности. Его получают, облетая место швартовки. буксировка утяжеленного троса с легкими грейферами на нем.После двух кругов лодка переходит к месту швартовки и натягивает трос, который, как мы надеемся, зацепиться за вертикальную линию захвата.

Дайверские причалы: часто очень успешные в мелководье.

Спуск по времени: выпуск небольшого буя и линия. Примеров пока нет.

Буи для приливных погружений: если швартовка не намного длиннее глубины, буй можно тянуть во время приливных течений и доступен для кражи или возврата только при слабой воде. Требуется жесткий буй.Этот метод ограничивает количество причалов, которые могут обслуживаться на одном приливе.

Низкое сопротивление

Маленькие буи / трубчатые буи дают меньшую волну бремя. Нижний предел размера установлен из-за риска биообрастания, опускающего буй, или приливные течения, сдерживающие его. Если буй частично опущен приливного цикла вам может потребоваться жесткий буй, чтобы он не терял плавучесть на глубине и не всплыть. Буи трубчатые представляют собой вертикальные трубчатые буи с немного веса на нижнем конце, чтобы они встали.

Длинный причальный трос, например более чем в два раза глубина воды, снижает подъемное действие при проходящих волнах, но увеличить поворот буя.

Эластичные причалы

Простой причал, состоящий из груза с прямым тросом к большому надводный буй очень рискованно. Волны получают прямое восходящее притяжение веса и может заставить довольно массивные веса перемещаться на большие расстояния маленькими шагами. А дизайн с эластичностью, чтобы принять расстояние вытягивания каждой волны, может быть стабильная с гораздо меньшим весом.

Эластичность означает, что каждая волна должна растягивать причал перед он может сильно тянуть за якорь, и обычно волна проходит до того, как причал полностью растянут. Во время слабой волны швартовка восстанавливается.

Эластичность может быть встроена в несколько точек. Работая снизу вверх:

Распределенные нижние грузы: Цепь от якоря — древний метод. При провисании волны цепь опускается на дно, вытягивая буи назад.Цепь дорогая и быстро подвергается коррозии, поэтому более дешевый способ — иметь одну или более тяжелые веса на линии. Позаботьтесь о рисках истирания.

Среднеглубинный поплавок и грузило: жесткий буй на тросе с меньшим При увеличении веса образуется эластичная линия « N ». На рисунке ниже используется свинцовая (тяжелая) веревка синего цвета вместо веревки. масса. Буи должны выдерживать вес и сопротивление, поэтому жесткие буи может понадобиться.

Погружной буй надводное грузило: небольшой буй в нескольких метрах от основного буя. потянет основной буй обратно к якорю, если небольшой буй был сброшен волной.Простая и очень ценная техника, которую следует используется почти в каждой швартовке с надводными буями. У этого есть дополнительное преимущество что пары буев легче найти в неспокойном море.

Поверхностные отводы: отрезок тонущего каната между основной и буи для дайвинга будут сближать их во время слабой части волны.

Буи из труб: если разрешен выбор, длинные тонкие буи из труб придают эластичность, как они могут долго тонуть в ответ на натяжение линии там, где сферическая буй будет сильно тянуть.

Истирание

Оболочки канатов: нитки канатов на уязвимый позиции через жесткие гибкие пластиковые трубы или шланги. Большинство уязвимые позиции внизу см. Акустический релиз выше. Если POD пришвартовано из центра, и на нем растут ракушки, мидии и т. д., которые они могут истирать веревку, когда POD движется по течению.

Плохое соединение веревки: веревки, закрученные петлей. друг через друга могут двигаться вперед и назад и истирать друг друга. Используйте нейлон Звенья в форме восьмерки или убедитесь, что веревки соединены так, чтобы разрешить относительное движение.

Коррозия / трещина / отказ

Металлические компоненты на удивление часто звено в причале, которое выходит из строя, и некоторые причалы для яхт теперь без металла. Веревка с пластиковым покрытием, Роблон, может быть в наличии и длится. во многих местах длиннее цепи, но не имеет веса цепь, обеспечивающая эластичность в швартовке.

Коррозия: избегайте разнородных металлов в контакт; следите за движущейся цепью, так как они могут очень быстро разъесться. Движущийся Конец цепи в нижнем бую швартовка длится не более 1 года.

Скобы: используйте только латунь или нержавеющую сталь. скобы, и в большинстве случаев их лучше всего соединить проволокой из монеля или плотно заклеены лентой, чтобы они не выходили из строя.

Обрыв узла: современные канаты могут быть скользкий. Узел Bowline, который когда-то был абсолютно надежным, больше не является таковым. если ты есть сомнения насчет своих узлов, привяжите их — особенно хвосты — плотно обмотать электротехнической лентой.

Анкеры

Якоря должны соответствовать типу морского дна и не часто используются в длительных стоянках.

На песке якоря для выкапывания могут вырываться каждое изменение прилива, которое вызывает изменение направления пут. Через некоторое время они могут пропустить долгий путь. Лучшая альтернатива — куча очень тяжелых цепочка или серия из двух-трех грузиков.

В глубокой грязи якоря могут утонуть и стало невозможно поднять.

Камни могут указывать на сильное течение и коренная порода может указывать на очень сильные течения. Здесь часто предпочитают использовать цепь в качестве якоря, как и традиционные якоря. не кусается или рискует застрять.Позаботьтесь о защите от истирания.

Бетонные утяжелители: хорошая форма — плоская диск с центральной насадкой и подходящей защитой от истирания (вверху).

Пример

На рисунке ниже показан причал по проекту Бретта Стоунса, и используется там, где риск кражи был низким. 36 из них использовались на мелководье. песчаное / илистое морское дно и пережил сильный шторм, который поднял лодки из море и на набережную в соседней гавани. Длинные линии между весами позволяют поднимать грузы отдельно и добавляют элемент упругости.Большую эластичность придают плавающие заголовки, выведенная линия между буи и использование двух буев. Заголовок должен быть немного меньше чем глубина воды во время отлива из-за небольшого веса. Если большая поверхность Требовались буи, требовались гораздо большие веса.

Размещение этих причалов: На рисунке ниже показана загроможденная сторона корабля с другой стороны. палубы следует содержать в чистоте и чистоте, чтобы веревки и якоря могли проложить быть четко видимым и изолированным от коряг и людей.В этой лодке мы тушим плотная сетка из 36 причалов и 44 POD за 12 часов.

Синие трубки служат для защиты грузов от истирания. Нейлон ‘8’ кусок позволяет быстро прикрепить веревки без риска истирания между веревки. Видимые буи — это подъемные буи, буи для ныряния меньше по размеру.

Буи навигационные

Их можно использовать, если вы можете получить разрешение, но для швартовки необходимо отсоедините вертикальное колебание буя от POD.Это можно сделать сделать POD нейтрально или слегка плавучим на конце веревки с внутреннее или внешнее взвешивание.

Сделав POD лишь слегка приподнятым, он медленно всплывает и иногда опускается, когда буй низко опускается в желоб.

Установке, показанной справа, требуется приливный поток или течение, чтобы удерживать POD от падения. цепь, когда буй вздымается. Если нет течения, но большие волны какой-нибудь метод необходим для того, чтобы POD не попадал в цепь.

POD должен находиться на глубине 5 метров или более от поверхности.

Буксируемые акустические исследования доказали свою эффективность в измерении кашалотов плотности и для других видов, где дальность обнаружения намного превышает диапазон отзывчивого движения. Для таких видов, как морские свиньи, если это не так, в данных присутствуют большие систематические ошибки, которые затруднительны, или невозможно, удалить точно.

Исследования бесперых морских свиней в Гонконге использование T-POD дало высокие показатели обнаружения с хорошим соответствием визуальному обнаружения.Напротив, исследования в Кельтском и Ирландском морях показали, что гораздо более низкие показатели акустического обнаружения зрячих животных. Самый правдоподобный объяснение похоже на то, что Гонконг очень шумный с интенсивным судоходством. активности, и поэтому морские свиньи привыкли к этой среде и реагируют только на суда, очень близко к ним, тогда как в гораздо более тихих Кельтском и Ирландском морях избегание поведение было ясно видно. Здесь морские свиньи отвернулись от приближающихся судно и стало акустически необнаружимым, пока они не переориентировались на буксируемый датчик, чего в большинстве случаев не происходило, пока они находились внутри дальность обнаружения.Такое смещение может показывать сильные пространственные вариации. в зависимости от местных уровней воздействия, скорости привыкания и передвижения животных скорости и пространственное разрешение, необходимые для устранения таких смещений, могут не доступны из-за относительно низких пространственных плотностей обнаружения при линейной съемке методы.

Следует учитывать и другие факторы:

Население оценки плотности сделаны с использованием съемок разрезов линии DISTANCE. Этот метод работает путем определения расстояния от трассы всех обнаруженных животных и подгонка кривой — функция обнаружения — к графику частот обнаружения на расстоянии от колеи.g (0) — термин, используемый для обозначения доля животных на трассе. Если можно предположить или показать, что g (0) 1 (это 100% обнаружение на треке), то функция обнаружения позволяет использовать все обнаружения в пределах своей области для оценки плотности. Это может работать хорошо, если функция обнаружения напоминает колоколообразную кривую. (половина!) нормального распределения. Если животные сильно реагируют на лодка, ошибки могут быть большими.

Если популяция состояла из комбинации обоих «городских» животных в шумные кораблями районы, которые были относительно заметны, потому что они не поворачивались подальше от лодок, и «сельских» животных, которые так сильно избегали лодок, что они редко обнаруживались, тогда серьезная недооценка привела бы к Функция обнаружения будет преобладать у городских животных.Эти поведенческие различия могут возникнуть в течение нескольких часов или дней после нахождения в любом из типов окружающей среде и сохраняются в течение аналогичного периода времени после отъезда, поэтому они могут существовать даже там, где животные на самом деле не являются жителями.

Лодки с разным уровнем шума, изменения скорости, использование гидролокаторов и длина буксирной установки может иметь большое влияние на обнаружение функция.

Дельфины могут заинтересоваться лодкой или буксируемым снаряжением и остаться с их в течение длительных периодов времени, время от времени вновь появляясь как акустические обнаружения.

Похоже, что морские свиньи в основном удаляются от лодки, и их направление сонар тогда не обнаруживается. Позже они меняют ориентацию на лодку и становятся обнаруживаемыми, если датчики расположены достаточно далеко за кормой. Это расстояние обычно более 100 метров.

Несмотря на эти проблемы, он должен Следует сказать, что если лодка, ее скорость, использование гидролокатора и расстояние буксировки все остаются неизменными после серии повторных обследований одного и того же района, тогда значительные изменения могут быть очевидны, а полезные данные могут быть собраны из состояния моря, которые снижают визуальное обнаружение до незначительного уровня.

В этом свете представлены следующие идеи о том, как буксировать POD.

Буксирное устройство

Идеальные характеристики буксирного устройства POD:

• буксируется на одинаковой глубине независимо от скорости
• способен буксировать со скоростью до 14 км / ч
• плавучий, так что ничего не потеряно, если сломается
• легко увидеть на поверхности в случае потери
• легкие и имеют низкое сопротивление
• развернуто без замедления лодки

Все вышеперечисленные характеристики могут быть достигнуты с помощью скиммерная установка, если допускается использование буксирного троса на поверхности

Буровая установка состоит из ромба Используется профильная доска длиной около 60 см, шириной 35 см, толщиной 4 см. Буксируется по поверхность от одного из более острых углы и два края по обе стороны от этого угла «острые», в то время как две задние кромки смещены в квадрат. Корпус POD крепится тонкой нейлоновая леска длиной около 6 метров до заднего угла. Тяга POD вниз держит доску скиммера на низком уровне кормы, чтобы она скользила по волнам. Это можно сделать из стекловолокно, покрытие полиуретан пена, с петлями спереди и сзади.

POD размещается в пластиковой заземляющей трубе диаметром 110 мм с полусферическим вставка спереди с центральным отверстием для буксирного троса, который проходит через и сформирован в виде петли, которую можно прикрепить к POD для его фиксации. Труба 110 мм достаточно длинна, чтобы достать за конец POD примерно на 8 см, а боковые стороны трубки обрезаются от кормового конца достаточно далеко, чтобы датчик мог видеть сбоку.

Деревянный брусок размером около 2 см и длиной 1 м прикреплен к верхней части корма трубы, используя два винта в штанге и «замочные скважины» в трубе.А паз в этой планке удерживает уплотнительное кольцо, которое огибает датчик POD и тянет POD вперед, а штангу назад так, чтобы оба были зафиксированы.

В носовой части полусферической формы находится гидроплан из нержавеющей стали. Это около 30 см в длину и согнуты под прямым углом в прочный двугранный. это крепится двумя винтами и имеет небольшой угол атаки гайкой 3 мм под ведущим винтом.

При использовании POD имеет батареи только во внутреннем батарейном блоке.Переключатель Угол установлен так, чтобы он мог находиться под большинством углов.

Корпус POD и доску скиммера можно перебросить через борт лодки. в то же время и приводили в движение с некоторым ручным управлением буксиром линия, выпускаемая на 100 или 200 метров по мере необходимости. Легкая плавучая линия адекватный. Если POD сталкивается с препятствием под водой, он всплывает на поверхность. с деревянным бруском, стоящим вертикально, что позволяет легко поднимать его.

POD остается под бортом скиммера, используя принцип кайта в обратный.Из-за малого угла атаки гидросамолет летит с под углом около 20 градусов вниз, чтобы устройство POD не чувствовало флотатор. доска слишком сильно отслеживает поверхность.

В качестве альтернативы можно отказаться как от доски скиммера, так и от гидроплан на буксирном корпусе и опустите буксирный трос возле лодки. Если бы POD был просто плавучим, он имел бы тенденцию следовать на том же уровне, что и буксировочная точка позади и под лодкой.

Кража развернутых POD является проблемой в некоторых областях.Одно решение, которое мы разработан вертикальный грейферный грейфер, позволяющий развернуть без поверхностного маркера, который можно извлечь без погружения.

швартовка — это груз с POD и трос с несколькими небольшими устойчивые к давлению поплавки, такие как те, что используются в верхней части жабры сети, чтобы удерживать его примерно на половине глубины воды во время отлива (см.